Соловьев С. M., свящ. Памяти Ю. А. Сидорова (ум. 21 января 1909 г.) [Некролог] // Богословский вестник 1914. Т. 1. No 1. С. 223-225 (2-я пагин.).
21 января исполняется пять лѣтъ со смерти Юр³я Анан³евича Сидорова, юноши-поэта, умершаго двадцати одного года отъ рожден³я. Вскорѣ послѣ его смерти вышла книга его стиховъ (книгоиздательство "Альц³она"). Но эта книга даетъ очень слабое представлен³е о покойномъ Сидоровѣ, о томъ, что было въ немъ особенно характернаго, о его религ³озной личности.
Я простился съ Ю. А. за мѣсяцъ до его смерти. Онъ говорилъ мнѣ, что рѣшилъ принять священство, что иначе онъ болѣе не выдержитъ жизни. Онъ казался глубоко утомленнымъ, хотя бодрымъ и полнымъ надеждъ. Тогда сложилось уже его м³росозерцан³е, проникнутое духомъ визант³йскаго аскетизма. Раньше Сидоровъ прошелъ черезъ увлечен³я современности, онъ былъ поклонникомъ Бодлера, его влекло къ себѣ учен³е египетскихъ офитовъ. Изъ этой школы онъ вынесъ вѣрное пониман³е грѣха, евангельское отрицан³е м³ра. Любимыми писателями его были Гоголь и Константинъ Леонтьевъ.
Характерно его отрицательное отношен³е къ Достоевскому. Онъ любилъ повторять слова К. Леонтьева, что христ³анство Достоевскаго "розовое, сентиментальное" христ³анство. Во имя визант³йскаго аскетизма онъ вступилъ въ споръ съ В. Ф. Эрномъ, который въ то время пробовалъ основать на "Пастырѣ" Герма односторонне-оптимистическое пониман³е христ³анства.
Однажды я, исходя изъ фальшивой точки зрѣн³я на Франциска Ассизскаго, противопоставлялъ его якобы природное христ³анство визант³йскому аскетизму. Сидоровъ, еще не покидая той же фальшивой точки зрѣн³я на Франциска, оживленно воскликнулъ: "Что написалъ Францискъ? Гимнъ солнцу! A Златоустъ написалъ литург³ю!"
Я призналъ себя побѣжденнымъ.
Сидоровъ былъ глубоко правъ, не принимая Франциска въ томъ видѣ, въ какомъ любятъ представлять его модернисты. Но исторически Францискъ не покидалъ церковной почвы, онъ былъ постникомъ и аскетомъ въ самомъ строгомъ смыслѣ слова.
Чтобы дать понять, что ушло въ могилу со смертью Ю. Сидорова, я приведу нѣсколько отрывковъ изъ его послѣдняго письма ко мнѣ изъ Калуги, написаннаго за нѣсколько недѣль до смерти:
"Получилъ Ваше письмо въ самый день Праздника. И хочется радостно отвѣтить Вамъ прежде всего словами, кои только что теперь пѣлись церковью. Державныя, властныя слова, крѣпко замыкаютъ они святыни душевныя и хранятъ ихъ отъ современныхъ намъ антихристовыхъ слугъ. "Огнь Божества... вниде въ утробу Мар³и"; "незаходимое солнце грядетъ возс³ять изъ дѣвственнаго облака и просвѣтить всю подсолнечную" и,- "Младенецъ м³родержавный родился; небо - вертепъ, престолъ херувимск³й - Дѣва", но и "ясли - престолъ огнезрачный"; и ce "херувимъ отступаетъ отъ древа жизни и мы пр³общаемся райской пищи Эдема".
"Съ Праздникомъ, милый и дорогой мой, съ Праздникомъ.
"Вы собирались когда-то, другь мой, писать "Опровержен³е язычества", непремѣнно примите меня въ сотрудники. Я обуреваемъ обличительною яростью и съ нескрываемымъ удовольств³емъ припоминаю стихи В. Иванова:
Дулъ вѣтеръ, осыпались розы,
Склонялся скорбный кипарисъ...
Обнажены роптали лозы:
"Почилъ велик³й Д³онисъ".
И съ тризны мертвенно-вакхальной
Мы шли туманны и грустны,
И былъ далекъ земли печальный
Возвратъ языческой весны.
"Не "почилъ", a яросто истуканъ его расколотили и оттуда выбѣжали гнѣздивш³еся тамъ мыши и тараканы. Да будетъ воля Бож³я какъ на небѣ, такъ и на любимой и родной землѣ, но "языческой весны" ей не нужно.
..."Отъ язычества празднуется Новый Годъ, но 1-го января поминается какъ бы намѣренно церковью Васил³й Велик³й, эта "молн³я проповѣдан³й", "труба Божественнаго грома", "свѣтоносный таинникъ Христовъ Васил³й"".
Юр³й Сидоровъ былъ единственнымъ. сыномъ престарѣлыхъ родителей. Мать не перенесла его смерти, и угасла въ тотъ же годъ.
Я пр³ѣхалъ въ Калугу поклонитьсй могилѣ моего друга. Помню пустое загородное кладбище, бѣшеную февральскую вьюгу, звенящую металлическими вѣнками и, надъ могилой,- могучаго, безмолвнаго отъ горя старика-отца, закутаннаго пледомъ...
Эта безвременная смерть юноши наканунѣ посвящен³я въ духовный санъ произвела впечатлѣн³е рокового удара и грознаго предостережея³я. И теперь друзья не перестаютъ собираться въ день кончины Сидорова въ томъ храмѣ, гдѣ онъ любилъ бывать, въ храмѣ Христа Спасителя, для совершен³я паннихиды. И какъ не вѣрить, что этотъ юноша, вырванный изъ жизни наканунѣ своего великаго дѣла, уже обрекш³й себя на служен³е предъ престоломъ, и теперь невидимо присутствуетъ въ церкви, молится съ нами, помогаетъ намъ? Здѣсь не одно сожалѣн³е и печаль, здѣсь твердая вѣра и надежда.