| Главная » Книги |
Невежин Петр Михайлович - Вторая молодость
Невежин Петр Михайлович - Вторая молодостьП. М. Невежин Вторая молодость Драма в 4-х действиях Русская драма эпохи А. Н. Островского
Составление, общая редакция, вступительная статья А. И. Журавлевой
М., Издательство Московского университета
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Лица
КОНСТАНТИН СЕРГЕЕВИЧ ГОТОВЦЕВ
директор частного учреждения, средних лет, представителен.
ВАЛЕНТИНА АЛЕКСАНДРОВНА
жена его.
ВИТАЛИЙ
АНЮТА дети их.
ЛИДОЧКА
ЕГОР АЛЕКСАНДРОВИЧ ПАРУСОВ
брат Готовцевой.
МАРЬЯ СТЕПАНОВНА СЕТКИНА
вдова, подруга Готовцевой.
ТАТЬЯНА АЛЕКСЕЕВНА ТЕЛЕГИНА
молодая девушка, учительница музыки.
МИНОДОРА
няня Готовцевых.
Действие происходит в доме Готовцевых. Гостиная. Богатая резная мебель, камин, деревья в кадках, вьющиеся растения, большие картины, ковры; во всей обстановке изящество. ЯВЛЕНИЕ 1 Виталий и Анюта (сидят у окна и разговаривают); Парусов и Минодора (входят). Минодора (в дверях). Пожалуйте, батюшка, пожалуйте; барыня заждалась Вас. Теперь они счеты сводят, так в эту пору их никто не беспокоит, а вот сейчас кончат и выйдут. Уж как будет рада Вам - страсть!
Парусов (отстраняя ее). Отойди ты от меня! Ну, старуха! Поздороваться не даст.
Виталий (пожимая руку). Что это вы, дядя, не даете нашей старушке рассыпаться в чувствах?
Парусов. Помилуй, проходу нет; еще на лестнице подхватила меня, да так и вцепилась: "ду-ду-ду, ду-ду-ду...", одолела.
Анюта (подходя). А нам и не так от нее достается. (Целует Парусова.)
Минодора. Батюшка, хочется хоть с вами отвести душу. А то, что у нас делается, и-и! От мала до велика все носы повесили.
Виталий (с неудовольствием). Няня!
Минодора Эк напужал! (Передразнивая.) "Няня!" Сама знаю, что нянчила тебя.
Анюта. Дядя, не слушайте ее болтовню. Особенного ничего нет.
Минодора. Уж подобного теперешнему отродясь не случалось.
Парусов. Э-э! Да у вас тут что-то вышло! Один грозно возглашает: "Няня!", другая говорит: "Не слушайте". (Минодоре.) Жарь, старуха, все начистоту, без всяких опасений.
Минодора. А кого мне бояться? Барина дома нет. Все расскажу. Такая на ихнего папашу хмурь да ненавистность нашли - никто не мил стал. Сами знаете, как он прежде по барыне и детям сох. Насчет ласки; забот и прочего ублажения - редкостный был, а теперь молчит, губы кусает, косоурится... и что дальше, то хуже... жутко, ежели в комнату войдет.
Парусов. Вот так история! С чего же он? В уме не повредился ли?
Анюта. Что вы только не выдумаете.
Парусов. Не удивляйся, мой друг. Нынче это просто. Ходит человек - ничего не заметно, а там послушаешь - отвезли.
Виталий. У него взгляд яснее, чем у нас с вами. Тут другое... он или тяготится чем-то, или сердится на кого-то.
Минодора. На кого же? Барыня - кроткий ангел, тебя, вон, тихтехтором сделали, дома будешь строить, Анюте хоть бог красоты большой не дал, зато насчет музыки мастерица; Лидушку взять, так и та при новой учительше не в пример лучше стала - и за книжкой больше сидит и форсу поспало. Одно сказать: все как следует, а барин не в себе.
Парусов. Не по службе ли что? Управляет большим делом... завистников, верно, немало... не подкапываются ли?
Анюта. Узнавали, ничего не слышно.
Парусов (рассердясь). Ну, так тут ничего не поймешь.
Минодора. Вот так-то и мы. Дивимся, разводим руками, а догадки нет. Пришла беда, а неизвестно откуда.
Парусов. Давно ли это с ним случилось?
Анюта. Месяца три.
Парусов (в раздумьи). Так... так... в последний мой приход было уже кое-что заметно, но я думал, что это пустяки. Отчего же никто из вас не заглянул ко мне поговорить по душе?
Виталий. Мама упросила молчать. Ей стыдно за наши несогласия. Она хотела скрыть их даже от таких близких людей, как вы.
Парусов. Так вам бы отца вызвать на объяснение.
Анюта. Пробовали, не отвечает. Хлопнет дверью и уйдет
Парусов. Видно, надо мне поговорить с ним.
Минодора. Вступитесь, батюшка, а то что у нас теперь за жизнь! Сам редко дома бывает, детки фыркают, норовят как бы с папенькой схватиться... а барыня сама не своя... Смотреть - слеза прошибает.
Парусов. Ладно, ладно. Не оставим так. Потихоньку, по-приятельски задену его за живое - разговорится. А пока что, давайте же сюда сестру. Будет ей там счеты сводить. (Входит Готовцев.)
ЯВЛЕНИЕ 2 Те же и Готовцев. Готовцев (входя). А, ты пришел? Здравствуй.
Парусов. Я пришел. Здравствуй. Или не рад мне?
Готовцев. Почему же? Как всегда.
Парусов. А сам смотришь бирюком. Видно, для развлечения надо тебя по-прежнему пожать, чтоб заголосил, да обозвал меня медведем... (Подходя и расставляя руки.) Пожалуйте.
Готовцев. Оставь шалости! Не всегда они к месту.
Парусов. Хе-хе! Строгости пошли. Извини, не коснусь.
Готовцев. (Минодоре). Ты чего уставилась?
Минодора. Я-то... Да ничего... при господах.
Готовцев (резко). Уходи!
Минодора. Коли такая барская воля - уйду, уйду. (Уходит.)
Анюта. Папа, ты так раздражен, не уйти ли нам?
Готовцев. Что за нелепые вопросы? Оставьте меня.
Парусов. Угомонись, зятек. Мне передали, что ты чем-то расстроен, так зачем же на домашних срывать зло.
Готовцев. Не Минодора ли сообщает обо мне такие интересные новости?
Парусов. И она говорила. Да как не сказать? Живет столько лет, предана, как собака... не умолчишь, если барин освирепел.
Готовцев. Я не желаю, чтоб ты повторял разные глупости.
Парусов. Гм! Не повторял бы, если б не видел, что это правда. Дружище, нехорошо! Ты истомил всех.
Готовцев. Ты, кажется, хочешь вмешиваться в мои семейные дела?
Парусов. И не подумаю. Становиться между мужем и женой все равно, что между дверью и притолокой палец совать. А дети сами не маленькие, не дадутся в обиду...
Готовцев. Стало быть, приличнее всего тебе молчать.
Парусов. Не совсем. Часто кому-нибудь из домашних неловко сказать, а со стороны словечком как ожгешь - и польза.
Готовцев. Господи! Недаром родство считается карой божьей. Каждый из вас рано или поздно взгромоздится на шею.
Парусов. Во-первых, для моей комплекции у тебя шея мала, а во-вторых, я говорю по другому праву. Я был столько лет с тобой в тесной дружбе, ты позволял мне высказывать и не такие вещи. А если тебя шальная муха укусила за ухо, так... где моя шапка?
Готовцев. Я вправе желать и даже требовать, чтоб никто не являлся ко мне с неуместными вопросами и порицаниями. Кому угодно - может порицать меня заочно, а в глаза не говорить того, что взбредет в голову. Держи себя с тактом, и я буду встречать тебя с удовольствием.
Парусов. Но этого удовольствия не получишь. Меня, любезный друг, не во всякую дверь проведешь. Хожу туда, к кому душа лежит, а здесь... начинается вытеснение родных. Для чего тебе это понадобилось - не знаю... Набрался ли ты важности, или по другой какой причине, но только выталкиваешь меня исправно. Жалею! Ты не думай, тебя - сестру и ребят твоих. Ну, да с ними мы никогда не разладим. Прощайте, обиженный хозяин и родственник. Больше я для вас карой божьей не буду. (Уходит.)
Анюта. Папа, за что ты оскорбил дядю! Он был самым преданным нам родным.
Виталий. Что мы должны были чувствовать, когда видели, как ты неправ.
Готовцев. Как вам нравится? "Неправ!" Жаль, что вы не сказали этого мне при дяде. Я указал бы вам ваше место.
Анюта. До сих пор оно было подле тебя, а теперь неужели нет? Право, можно подумать, что с нами говорит человек, которому мы в тягость.
Готовцев. А вам хочется, чтоб я смотрел вам в глаза, нянчился и восхищался бы даже нелепостями, которые вы говорите. Не слишком ли велико это требование. До сих пор я заботился, не зная покоя, думал: "Вот поставлю их на ноги, вздохну свободно". Оказывается, что вы по-прежнему живете у меня как несовершеннолетние и в довершение всего надо мной же устраиваете опеку. (Улыбаясь.) Учите, учите, как я должен вести себя.
Анюта. Как же нам не говорить! Посмотри на маму. Что сталось с ее милым лицом? Если она молчит, это не значит, что не страдает. Мы должны высказывать свои мнения, иначе ты перестал бы смотреть на нас прежними глазами и назвал бы бессердечными и пустыми.
Готовцев. Бойко и смело. (Виталию.) Прибавь и ты что-нибудь. Что за церемонии? Громи, и я первый скажу: поделом!
Виталий. Сказать, папа, есть что, но я не признаю полуслов, а говорить открыто не могу. Я помню, что ты мой отец.
Готовцев. И желаешь, чтобы я оставался вьючной лошадью, с которой никогда не снимают груза? Нет, довольно. Мне ненавистна стала вечная зависимость от семьи... Я жить хочу! Дайте мне возможность хоть в эти годы не знать, что все от меня чего-то хотят и я не могу никуда скрыться, чтоб на меня не смотрели во все глаза.
Анюта. Папа, какие ужасные слова ты говоришь! После этого разве можно оставаться здесь?
Виталий. Так вот что тебя раздражало! Отчего же ты просто не сказал: "Уйдите из моего дома". Тарелка супа и стакан чая дороги мне не оттого, что я имею их даром, а потому, что они налиты рукой матери и я сижу подле тебя. А роскошь... не нужна она мне... Я буду лучше голодать, чем жить у тебя из милости. Об одном грущу, что мы расходимся, не обнявшись сердечно. Прощай, благодарю за все. (Уходит.)
Анюта. Папа, и я уйду. Я сумею работать и постараюсь обойтись без твоей помощи. (Уходит.)
Готовцев (один). Я не помню, что говорю, что делаю... бешенство душит меня. Глупцы, они хотят откровенности! Я с собой боюсь быть откровенным... (Смотря на часы.) Сейчас она должна быть здесь... Дождусь ее. Для чего? Взглянуть, потерзаться и уйти, чтоб еще сильней мучиться. (Входит Телегина.)
ЯВЛЕНИЕ 3 Готовцев и Телегина Телегина (входя). Здравствуйте. Извините, я кажется немного опоздала. (Взглянув на часы.) Нет, как раз вовремя. Скорее к Лидочке и примемся за дело. (Идет.)
Готовцев. А меня не удостаиваете даже пожатием руки? Очень любезно.
Телегина. Ах, я так заторопилась... Но если вы привыкли к почтению и... послушанию, я проявляю и то и другое разом. (Протягивает руку.)
Готовцев. Вот и хорошо. (Пожимает руку.) А то вы словно боитесь меня. Что бы я ни сказал, на вашем личике или пробегает тень или нахмуриваются брови... Я хочу всегда от вас видеть ласковый взгляд.
Телегина. Ласковый. Это не по нашей части. Мы ведь не женщины, а учительницы. Терпение, покорность, послушание - наша вывеска, а желчь и недовольство - сила. Откуда же явиться ласке?
Готовцев. Вы способны на нее более чем кто-нибудь.
Телегина (кокетливо). Да? О-о! А вы, кажется... зорко наблюдаете за мной.
Готовцев. Будто это для вас новость? Вам хорошо известно, что я интересуюсь вами.
Телегина. За такое внимание я не знаю, как выразить свою благодарность.
Готовцев. Чтоб казаться непонимающей, вы отыгрываетесь словами. В таком случае я должен быть осторожен.
Телегина. А я нахожу, что вы давно уж слишком смелы. Высказывать то, что я слышу от вас уже не в первый раз... впрочем, что же тут удивительного? Кто церемонится с учительницей или гувернанткой! Чего не решаются выразить какой-нибудь барышне, то без особого стеснения говорят нам.
Готовцев. Неужели вы так дурно думаете обо мне?
Телегина (улыбаясь). О вас, дурно? Помилуйте! Вы идеал честности, готовности сделать все хорошее, покровительствовать слабому... вы божок, которому молятся, перед которым благоговеют, и вдруг я осмелюсь не заметить всех высоких качеств вашей души, и дурно думать о вас!
Готовцев. Что это - шутка или насмешка?
Телегина (вздохнув). Правда.
Готовцев. Каким тоном это говорится!.. Вы играете со мной, как кошка с мышкой.
Телегина. Вы это видите и позволяете? Редкий пример великодушия.
Готовцев. Вы терзаете меня... издеваетесь... и за что же? За то... за то...
Телегина. Не принести ли вам лексикон? Вы, кажется, забыли какое-то слово?
Готовцев. Того не забудешь, что жжет огнем. Как мальчик, я всегда подкарауливаю вас, чтобы взглянуть на вас... пожать вам руку. Но мне страшно было высказаться вполне - я мог потерять вас навсегда. Однако пора кончать недостойную роль обожателя... (Тихо.) Я люблю вас.
Телегина. Какую новость вы сказали мне. Я давно, давно это знаю.
Готовцев. И у вас хватает духу смеяться?
Телегина (с раздражением). А неужели об этом можно говорить серьезно?
Готовцев. Но нельзя глумиться над самым святым чувством человека.
Телегина. Какое кощунство называть ваше чувство святым!
Готовцев. Зачем же вы сразу не оттолкнули меня? Зачем томили намеками, которые давали право на что-то надеяться?..
Телегина. Да, я не суровая педантка. Было время, когда я возмущалась, плакала, выслушивая уверения и признания, а теперь поумнела. Я знаю, что у всех на уме одурачить бедную девушку, воспользоваться ее неопытностью, добиться легкого успеха. Сколько мне пришлось переиспытывать горя, потерять мест за то, что не верила ласковым людям! Теперь я закалена, могу с улыбкой смотреть на то, что прежде огорчало, и смеяться над искусно-пламенными речами, какими удостаивают меня такие почтенные господа, как Константин Сергеевич Готовцев. А затем, кажется, я могу пойти в последний раз в классную, поцеловать Лидочку и, не дождавшись, пока мне откажут, проститься с ней.
Готовцев. Вам никто не может отказать, пока вы сами не пожелаете уйти. Я не из тех низких людей, которые легко смотрят на вещи и за неуспех мстят. Мое чувство глубоко, я люблю вас всеми силами души.
Телегина. Зачем вы говорите это? Я не хочу знать ваших чувств. Вы семейный человек, у вас такая прекрасная, всеми уважаемая, красивая жена, взрослые дети,- и вы объясняетесь мне в любви! Не скрою - вы нравитесь мне, я чувствую гордость, что интересую вас, но пора кончить. Ваши искательства обижают меня, а я стою уважения и требую его. После этого, надеюсь, вы не решитесь играть мной. Карты открыты, мы видим, что у каждого на руках. Разойдемся же и останемся каждый при своем. Этот урок вам будет не лишним. (Уходит.)
Готовцев (один, молча смотрит ей вслед). Вот и ответ. Да и чего я мог ждать? Она права... семейный человек... это безумие... я не должен поддаваться... и справлюсь с собою. Нужно только время. Она будет ходить к нам... я освоюсь с мыслью, что мечтать о ней нелепо и потихоньку остыну. (Иронически улыбаясь.) Ну, конечно, конечно, как все гладко выходит на словах. Буду стыдить себя: "При моих ли летах, при моем ли положении?" Ах, если бы эти фразы дали мне хоть немного силы, а то нет ее!.. (Опускается на стул и опирается головой на руку.) Тяжело, невыносимо тяжело.
Готовцева выходит и останавливается у дверей. Затем медленно подходит к Готовцеву. ЯВЛЕНИЕ 4 Готовцев и Готовцева. Готовцева (положив руку на плечо мужу). Константин Сергеевич!
Готовцев (взглянув). Валентина!
Готовцева. Что с тобой делается? Ты вздрагиваешь от неожиданного слова... бледнеешь... твой взгляд беспокоен... Ты, верно, болен и скрываешь от меня свою болезнь.
Готовцев (раздражительно). Да... да... вы все так думаете, но я совершенно здоров. Не надоедай мне нелепыми предположениями.
Готовцева (нежно). Милый мой, я не тревожила тебя вопросами, старалась быть реже подле тебя, думала, что ты сам придешь ко мне и выскажешь все. Но ты молчишь и молчишь. Неужели я потеряла твое доверие, перестала быть тем, чем была всю жизнь - любимой женой, другом, матерью твоих детей? Скажи мне все. Если на твоей душе лежит какой-то гнет, вдвоем мы скорее обсудим. Не скрывай ничего, как бы горько и прискорбно это ни было...
Готовцев. Какая трогательная речь и из-за чего же? Я знаю тебя; ты способна поднять бурю без всякой причины.
Готовцева. Ты отшатнулся от меня, перестал говорить, тяготишься моим присутствием, почти не бываешь дома... Можно ли без причины так жестоко поступать с женщиной, которая любит тебя с шестнадцати лет? Я была всегда твоей советницей, помогала в трудах, и ты не раз говорил, что обязан мне своим возвышением. Неужели все это забыто? Костя, милый мой, скажи мне искренно, отчего ты изменился, и я с твердостью встречу несчастие, как бы велико оно ни было.
Готовцев (охватив себя за голову и отходя). Оставь, меня, пне нечего тебе сказать.
Готовцева. Ты оскорбил брата, наговорил детям того, чего они никогда не ожидали слышать. Неужели и это без всякой причины? Нет, она есть. Я чувствую это в глубине моего сердца и боюсь за каждый день, за каждый час.
Готовцев (в сильном волнении взяв ее за руку, негромко). Да, ты права, перед нами пропасть. Хочу обойти, миновать ее, но она тянет, тянет меня. Я чувствую, как теряю рассудок. Не подходи же ко мне, избегай, безумные не отвечают за свои поступки! (Быстро уходит.)
Готовцева (одна). Он скрывает что-то, у него не хватает духу высказаться. Одни намеки, от которых еще больнее на сердце. Что случилось? Может быть, растрата? Нынче это так часто бывает. (В раздумьи.) Но как же это... В его годы... при общем уважении и потерять честь, которой он всегда так дорожил. Нет, нет, я не хочу дурно думать о нем! (С силой.) Так что же, наконец? Он сказал: "Перед нами пропасть!" (В раздумьи.) Неужели увлечение?
Входит Сеткина. ЯВЛЕНИЕ 5 Готовцева и Сеткина. Сеткина (входя). Фу, батюшки, когда же это я перестану шибко ходить по лестнице? Задыхаюсь! Слова не могу сказать! Смотри, как сердце бьется. (Берет ее руку и прикладывает к сердцу.) Шибко? Когда-нибудь в прихожей у вас грохнусь и получите в презент мертвое тело.
Готовцева. Зачем же ты стоишь и разговариваешь? Садись.
Сеткина. А ты зачем лепечешь чуть слышно, словно встала со смертного одра? Фу-у! (Опускается в кресло.)
Готовцева. Неприятности у нас.
Сеткина (быстро встает). Какие? Когда? С кем? Изволь сейчас рассказывать.
Готовцева. Константин Сергеевич стал неузнаваем.
Сеткина. Что ж, кричит, шумит, бранится?
Готовцева. Напротив, молчит и тоскует.
Сеткина. А-а-а! Ну, ну? Что же случилось?
Готовцева. Не знаю.
Сеткина. И не спрашивала?
Готовцева. Не могу добиться ответа, ажитируется* и уходит.
Сеткина. Знаешь, что, Валя! Тут нет ли интриги? Не замешана ли женщина?
Готовцева. Едва ли... Он не такой человек.
Сеткина. Ты только скажи мне, с кем он чаще видится, о ком говорит.
Готовцева. Никого не могу назвать.
Сеткина. Отчего же не выследишь?
Готовцева. Я не унижусь до этого.
Сеткина. И глупо. За мужчинами смотри в оба. Они противные, ходят по пятам за нами и чуть какой-нибудь пикантный разговор, лишняя улыбка, или... ну, какая-нибудь шалость вроде поцелуя ручки - буря! Как он держит себя с Телегиной?
Готовцева. Неужели ты можешь подозревать ее? Она так скромна, порядочна.
Сеткина. Ха-ха-ха... скромна, порядочна. О, жены! Всегда вы узнаете про своих мужей после всех.
Готовцева. Разве тебе что-нибудь известно?
Сеткина (таинственно). Своими глазами видела их несколько раз на улице вместе и в очень горячей беседе. Я не говорила тебе, потому что думала: "Маленькая шалость... нынче ведь все шалят!" А теперь ты говоришь: "Изменился!" Медлить нечего: меры! меры!
Готовцева. Какие меры?
Сеткина. Нужно немедленно отказать ей от уроков.
Готовцева. Что ж из этого будет?
Сеткина. По крайней мере узнаешь истину. Если Константин Сергеич примет это горячо к сердцу, значит, я права.
Готовцева. Ты всегда скора на выводы.
Сеткина. Помилуй!.. Я рекомендовала тебе Телегину... Что ты скажешь мне, если они зайдут далеко? Отказать, отказать!
Готовцева. У меня нет повода. Притом я не привыкла так обращаться с людьми.
Сеткина. А сами-то что они делают? Эти учительницы - ужасный народ. По урокам ходить тяжело и неинтересно, а соблазн горой лезет в глаза. На пальцы посмотрит - нет колечка; на башмаки - на сторону покосились, шляпка плохая, а фантазия-то, фантазия, так и играет. Вот и начинается поход за колясками да обстановкой. И что же ты думаешь? Многие добиваются. Оно и понятно. Я по себе сужу. Стоит мне чего-нибудь захотеть, ничто не удержит. Сердце начинает стучать, глаза сделаются большими, пальцы так и расправляются, как у коршуна. Вообрази в таком положении женщину. Может она удержаться? Никогда. Только станет этак на носочки, по-кошачьи, потихоньку подкрадется и цап. А такие, как ты - блаженные - мучайся. Она, верно, на уроке? Сейчас пойду выпровожу, а тебе завтра же привезу другую. Увидишь, что я буду твоей спасительницей. (Уходит.)
Готовцева (одна). Боже мой, неужели она права? Если эта трудолюбивая девушка с таким открытым лицом способна лукавить... кому же верить? Но как совестно. Пусть без меня все сделается, Уйду, чтоб не встретиться с ней.
Вбегает Лидочка. ЯВЛЕНИЕ 6 Готовцева, Лидочка, потом Сеткина и Телегина. Лидочка (вбегая). Мама, милая мама, как я благодарна. Телегиной отказано, ко мне будет ходить новая учительница. Вот я рада, вот я рада! Совсем меня измучила уроками.
Готовцева. Ты и с другой, конечно, будешь хорошо учиться?
Лидочка. Еще бы, мамочка. Из всех сил буду стараться.
Готовцева. Вижу, вижу, что ты стала умница. Пойдем отсюда, моя крошка.
Обе уходят. Входят Сеткина и Телегина. Телегина (входя). Я не гонюсь за уроками, но меня возмущает бесцеремонность. Не дождавшись даже окончания класса, вы приходите и в присутствии девочки отказываете мне.
Сеткина. Ах, мой дружок, это очень обыкновенная вещь. Всякий поступает как ему удобно.
Телегина. Может быть. Но в этом доме я ожидала найти другое отношение к себе. Я думала, здесь оценят мой труд. Э, да бог с ними! Видно, люди везде одинаковы. Передайте Валентине Александровне, что я глубоко оскорблена и не хочу получать даже деньги, которые заработала. А вас... благодарю за рекомендацию. Вы научили меня быть еще осторожнее. Прощайте!
Входит Готовцев. ЯВЛЕНИЕ 7 Те же и Готовцев. Готовцев (входя). Мне сказали, что вы уже уходите. Почему так скоро?
Сеткина. Лидочка очень изнурена. Валентина, кажется, желает учительницу с более мягким характером. (Про себя.) Вот когда нужно позвать Валю. Пусть увидит, какое впечатление произведет на него этот отказ. Как интересно! Ах, как интересно! (Уходит.)
Готовцев (некоторое время смотрит молча; с удивлением). Что случилось? Разве вышло какое-нибудь неудовольствие?
Телегина. Никакого. Ко мне ни с того ни с сего прислали сказать, что я не нужна, и я ухожу.
Готовцев. Она поняла, кого ей надо бояться. Но вы не уйдете от нас. Я хочу видеть вас всегда, и пусть кто-нибудь осмелится настаивать на отказе вам!
Телегина (с достоинством). Чтобы я осталась здесь! Ха-ха-ха. Как вы все жалки! Вы с вашей неотвязной любовью, жена ваша со своим напускным благородством. Она не стоила того, чтобы ее щадить. Оставайтесь же под надзором строгой супруги и исполняйте свои обязанности. Прощайте!
Готовцев. Я не могу расставаться с вами. Отдайте мне ваше сердце, и я все принесу в жертву, что связывает меня с прошлым.
Телегина (после небольшого молчания, тихо). Вы понимаете, на что решаетесь?
Готовцев. Я не вопроса от вас жду, а ответа: да или нет?
Телегина (растерянно). Вы застаете меня врасплох. Надо освоиться с этой мыслью... сообразить... я боюсь.
Готовцев. Я считал вас храброй не только на словах.
Телегина. Я не робкая. Жизнь рано научила меня быть смелой. Я боюсь не за себя. Вы хотите разрушить семью, отчуждаетесь от того, с чем связаны были так долго... Заменю ли я вам то, чем вы жили, и не раскаетесь ли вы скоро... может быть, очень скоро? Что тогда?
Готовцев. Мое увлечение не ребячество. Я знаю, на что иду. Во всей вашей обаятельной личности много противоречий; вы, как сфинкс, перед которым стоишь в недоумении, но за один ваш взгляд можно забыть себя и все дорогое.
Телегина. Забыть? А если за этими словами ложь и обман?
Готовцев. Скажите "да", и вы увидите, на что я способен.
Телегина. Константин Сергеевич, не шутите со мной. Я не плакса, как большинство женщин, у которых слезы единственное оружие. За обман я сумею жестоко отомстить.
Готовцев. Я ничего не боюсь.
Телегина. Если вы так смело смотрите на наше будущее... я готова связать свою жизнь с вашею - я согласна.
Готовцев (беря за руку). Вот что мне дорого, а остального не бойтесь!
Готовцева появляется в дверях, Телегина медленно, с достоинством уходит. ЯВЛЕНИЕ 8 Готовцев и Готовцева. Готовцева (после маленькой паузы). Что это значит?
Готовцев. Я... люблю эту девушку... я без нее жить не могу.
Готовцева. Ты? Любишь ее? Без нее жить не можешь? Вот она, разгадка. (Растерянно.) Но как же это... ты забыл... прошлое... ты разбиваешь мою жизнь, семью... это жестоко... бесчеловечно... (Закрывает лицо руками.)
Готовцев. Не вини меня, а прости.
Готовцева. Довольно. Ты все сказал. Я ждала невзгоды - она пришла... (Сдерживая слезы, вполголоса.) Идите ж к ней, ищите счастия, которого вы не нашли со мной! (Идет к двери, Готовцев стоит, опустив голову.)
Занавес ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Лица
ГОТОВЦЕВ.
ГОТОВЦЕВА.
ВИТАЛИЙ.
АНЮТА.
ЛИДОЧКА.
ПАРУСОВ.
СЕТКИНА.
ЧЕМБАРЦЕВ
приятель Виталия.
МИНОДОРА.
Комната. Обстановка средней руки. Диван, кресла с ручками, мелкие стулья, пианино, швейная машина, цветы, олеография. Между первым и вторым действием проходит около четырех месяцев. Действие происходит в квартире Парусова. ЯВЛЕНИЕ 1 Парусов (держит моток шерсти); Лидочка (мотает на клубок); Анюта (играет на пианино, но при поднятии занавеса перестает и опускает голову на пюпитр); Виталий (сидит за столом и работает); Минодора (стоит возле Лидочки). Лидочка. Дядя, мне надоело мотать.
Парусов. Ну, ну, без разговоров.
Минодора. Ишь, непоседа! Дяденька усердствует, а ей, вишь, надоело.
Лидочка. Подумаешь, какое удовольствие; сиди и мотай. Сонечка звала меня.
Парусов. После сходишь, сам провожу тебя.
Лидочка. Оставьте, пожалуйста. Когда мы жили с отцом, меня никуда не пускали без горничной, а теперь мама смотрит на это иначе. В настоящее время самостоятельность в моде.
Минодора. Каково стала поговаривать! Все от баловства. Папаши нет при вас, а от мамаши одно послабление. Так набаловала, так набаловала,- глаза бы не глядели. Но только тебя укротят - начальство доймет.
Лидочка. Ах, старушка, как ты недалека! (С достоинством.) Нас никто не может укротить. Я умею держать себя.
Парусов. Ха-ха-ха... Ишь, ты, мелюзга, туда же: "держать". Держи-ка лучше клубок ровней, а то выйдет криво, и твоя мамашенька рассердится.
Лидочка. Она? Никогда. Я обожаю ее, боготворю... это ангел. Мы навсегда останемся с ней друзьями.
Минодора. Батюшки, светы! Ну, дожили. С маменькой в дружбе! Меня скоро Минодоркой будет звать, а там и до дяденьки доберется - наставление начнет читать.
Парусов. Хе-хе... Заноза.
Минодора. Есть чему смеяться. Фанаберка и больше ничего.
Входит Готовцева. ЯВЛЕНИЕ 2 Те же и Готовцева. Готовцева. Ах, неугомонная старуха! На кого она напала?
Лидочка. На меня, мамуся, на меня. На кого же больше? Ужасно надоела! (Бросает клубок на стул.)
Парусов. Погоди, погоди!
Лидочка. Так и буду ждать. Теперь дело есть поважнее вашего - маму хочу поцеловать. (Целует.) Вот, вот, вот! А затем adieu! Держите сами, а я... (с важностью идя) не стану заниматься такими пустяками, а сейчас к Сонечке. Смотрите, как пойду: поступь важная, взгляд значительный и так рукой, рукой... (Показывает.) Все сворачивай с дороги. Ха-ха-ха... (Убегает.)
Готовцева. Еще бы тебе не ссориться с ней, когда вы ровесницы.
Минодора (глупо ухмыляясь). Куда ровесницы! Разница есть! (Все смеются.) Ведь что придумают - Лидушка и я ровесницы. Фу!.. (Фыркает в руку и уходит.)
Виталий. Мамочка, мы с нетерпением ждали, когда ты выйдешь из своей комнаты. Ах, твои глаза опять красны. Ну, что ты сделаешь слезами? Только окончательно расстроишь свое здоровье.
Готовцева (улыбаясь). Жури, жури свою старуху.
Анюта. Мы знаем, родная, что тебя угнетает одна дума, а все остальное... мало приносит утешения.
Парусов. Так, так, добивайте ее. Может быть, такие слова тронут ее.
Готовцева. Этим вы будете только мучить меня. Я прошу вас об одном - обращайте меньше внимания на свою мать.
Виталий. И спокойно смотреть, как ты отсылаешь назад нераспечатанными отцовские письма, волнуешься и сидишь в четырех стенах, словно боишься людей и света божьего! Нет, мама, это надо кончить. Так жить нельзя.
Готовцева. Друзья мои, не судите о том, чего еще не можете понимать. Как это просто сказать: "Мама, иди гулять", "будь весела", "забудь все неприятное"! Ах, если бы люди так легко справлялись с собой! Будь же, Витя, доволен тем, что есть.
Виталий. Я не верю такому спокойствию.
Готовцева. Разве я жалуюсь? Кто слышал от меня хоть одно слово недовольства? На лице моем никто из вас не видел уныния. Да мне и некогда поддаваться ему; у меня все время занято. Вот и теперь иду на кухню произвести строгую инспекцию, как-то ведет себя тесто к сегодняшнему пирогу, потом усядусь за швейную машину кончить работу, потом напою вас чаем - день и пройдет незаметно.
Анюта. Ты искусно маскируешься, но нас трудно обмануть. Мы хорошо понимаем, каково у тебя на сердце.
Парусов. А вот погодите - я пойду к ней в помощники: колпак надену на голову, фартук подвяжу и начну кастрюли таскать. Примешь?
Готовцева. Такого Геркулеса? Ни за что. В твоих руках ни одной кастрюли не останется целой.
Парусов. Фю, фю, забраковали!
Виталий. Поделом. У кого душа крепкая и кто любит без фальши, тому нет цены.
Готовцева. Долго ты, несносный, будешь язвить меня? (Треплет по щеке и целует в лоб.)
Виталий. Пока ты не изменишься.
Готовцева. И что же я должна делать? Сидеть сложа руки и смотреть, как люди работают, и от безделья, под видом пользы для здоровья, совершать продолжительные прогулки? Как мало вы знаете свою мать! Вам думается, она была томной барыней, принимала визиты, возилась с поварами - и вдруг перемена. Мелкие счеты, рынок, не диковина самой подмести комнату. (С поддельным ужасом.) Как это можно! Как долго мы остаемся наивными. Мне казалось, что мое личное счастье вечно и что никто не оторвет от сердца того, чем я жила. Но вы видите, как судьба жестоко поступила со мной, и я поняла, что для матери должно быть дороже всего на свете - вы, кому я дала жизнь. Да, дорогие мои, теперь я буду жить только для вас. Долг, который я исполняю, осмыслил мою жизнь. Не будь этого, конечно, я не выдержала бы удара, разразившегося надо мной. А теперь мне ничто не страшно, я живу, радуюсь и счастлива, что полезна вам. Разве не приятно видеть, с каким аппетитом вы уписываете лакомые блюда, приготовленные моими руками, или сознавать, что все пружины нашего небольшого хозяйства держатся в крепких руках? Иду же сооружать для вас такой пирог, какого вы еще никогда не едали, и явлюсь перед вами во всеоружии. Смотрите! (Засучивает рукава.)
Парусов. Вот так Фламандия! Для полноты картины нагнать бы сюда кур, петухов, собак, а самим взять кому лопату, кому грабли - умилительно!
Готовцева. Упрекайте, смейтесь, что я работаю сама. Все будет напрасно. Труд для меня блаженство: он дает мне забвение и покой... которого меня лишили. Но... (тихо)... об этом ни слова, ни слова. (Уходит.)
Парусов. Начала за здравие, а свела за упокой.
Анюта. Это ни на что не похоже! Я только не хотела вмешиваться, но вы оба невозможно вели себя с мамой. Положим, дядя старый холостяк - нелюдим... к его манере все привыкли, но ты, Витя... тебе непростительно. Мать убита горем... с ней нужно говорить осторожно, а ты был так резок...
Виталий (перебивая). Не могу сдержать себя. Я понимаю, что ей трудно примириться со своим положением... и она, чтоб заглушить неотступно преследующую ее мысль, работает до утомления. Так и говори, а то, видите ли, труд для нее блаженство.
Парусов. И я этому верю. Она видит, что нам необходимо экономить и хлопочет, а идея и красивые слова... надо же хоть этим подкрасить кухонные препараты. Нынче такая мода.
Виталий. Вы намекаете на то, что я мало добываю. Молодому архитектору, конечно, трудно добиться крупного дела. Им завладели старики и нашего брата держат в загоне. Так я до пяти часов утра просиживаю за чертежами.
Парусов. Не в тебе совсем тут дело. Ваш отец должен помогать своей семье.
Анюта. Мама и слышать не хочет о помощи от него.
Парусов. А вы делайте, что нужно, и пока можно, обеспечьте свою мать. У Константина Сергеевича завелась новая семья, могут пойти дети, что тогда? Барышня все прикарманит себе. Нужно идти к отцу, оформить деловые отношения, не говоря, откуда берется, отдавать их сестре.
Виталий. Идти к отцу? Увидеть подле него ее! Ха-ха! Нет, дядя! Мысль, что эта женщина надругалась над нами, разбила семью и безнаказанно блаженствует, приводит меня в содрогание... 
| |
| Просмотров: 647 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры