Ѳедора, историческая повѣсть или быль съ примѣсью.
Сочинен³е Павла Сумарокова, почетнаго члена императорскаго Виленскаго университета. Спб. 1830.
Вяземск³й П. А. Полное собран³е сочинен³й. Издан³е графа С. Д. Шереметева. T. 2.
Спб., 1879.
Соименницы героини романа сего должны радоваться появлен³ю онаго. Авторъ не побоялся пословицы, и съ перваго взгляда на книгу удостовѣряешься, что пословицы, с³я такъ называемая "мудрость народовъ", не всегда же безошибочны: у насъ на глазахъ карманная Ѳедора. Что ни говорите, а есть смѣлость и благородство въ подобномъ подвигѣ. Часто участь и не книги зависитъ отъ поговорки, кстати или, лучше сказать, не кстати примѣненной. Сколько людей жертвы шуточнаго прозвища, даннаго въ дѣтствѣ товарищами или въ обществѣ шалуновъ: подите, послѣ говорите, что такой-то умный человѣкъ, хорош³й гражданинъ, добродѣтельный помѣщикъ; все это остается въ сторонѣ, а при лицѣ его неизгладимо остается случайное эпиграмматическое прилагательное. Такимъ образомъ можно сказать объ этомъ романѣ, что онъ доброе дѣло, предоставляя другимъ сказать, что онъ и добрая книга. Для насъ, взирающихъ на нее съ точки зрѣн³я болѣе возвышенной, нравственное, календарное достоинство ея гораздо важнѣе всякаго другаго достоинства. Но, можетъ быть, не всѣ захотятъ смотрѣть съ нами одинаково и мног³е потребуютъ отъ насъ, чтобы мы спустились съ философической обсерватор³и своей и ремесленнымъ образомъ разобрали просто книгу, какъ книгу. По стараемся и этимъ близорукимъ требователямъ угодить нѣкоторыми матер³альными подробностями. По мнѣн³ю нашему, въ этомъ отношен³и не столько содержан³е и дѣйств³е романа, сколько разсказъ его привлекаетъ и оковываетъ вниман³е читателя, и потому не станемъ слѣдовать за Ѳедорой, которая, "съ шести, семи лѣтъ возраста въ домѣ цѣловальника Антона и жены его Лукерьи Новоселовыхъ смотрѣла на птицами, скотомъ, кормила ихъ, носила дрова, помогала топить печь, баню по субботамъ, подметала избу и выносила соръ". Но пусть говоритъ сама Ѳедора: "Пойдетъ Лукерья въ коровамъ, я подаю ей подойники, отношу скрынки (не кринки ли?) съ молокомъ. Я не знала праздности; нѣтъ дѣла, плету кружева, вышиваю полотенца, нижу бисеремъ подзатыльники на продажу (хорошо еще, что ей самой не даютъ подзатыльниковъ), ввечеру вяжу шерстяные чулки, наблюдаю за лучиною въ свѣтцѣ". Когда Ѳедорѣ исполнилось четырнадцать лѣтъ, въ жизни ея послѣдовала перемѣна: ее заставили пасти стадо Антоново. Въ этомъ занят³и однажды застала ее гроза. Пастухъ Лука, нашедъ Ѳедору измокшую и иззябнувшую, заманилъ ее въ пчельникъ, развелъ огонь. "Я согрѣлась, поблагодарила его", говоритъ Ѳедора, "а онъ сталъ ласкаться во мнѣ. Я оттолкнула его, не жалѣла ругательствъ; но онъ насильно обнялъ и поцѣловалъ меня. Не могу изъяснить, что во мнѣ тогда происходило; закричавъ во все горло, дала ему добрую пощечину и проч." Не смотря на такой ощутительный знакъ неодобрен³я, Ѳедора не вовсе однако жъ была равнодушна къ Лукѣ, и когда сей отчаянный любовникъ, изъ любви въ ней, добровольно пошелъ въ солдаты, тогда... Но оставимъ ее снова высказывать свое признан³е: "Вѣсть о томъ привела меня въ нѣкоторое окаменѣн³е, холодъ пробѣжалъ по всему тѣлу, и послѣдовала во мнѣ великая перемѣна. На лицѣ показалась блѣдность, худоба, сижу за пяльцами въ молчан³и, отвѣчаю на вопросы только да, нѣтъ, и сколько разъ упавшая на полотно слеза вшивалась вмѣстѣ съ гарусомъ въ узоръ!" - Слеза, вшитая въ узоръ, чего нибудь да стоитъ?
Пропустимъ картину Русскаго кабака, написанную въ Теньеровомъ вкусѣ (стр. 55-56), и скажемъ, что Ѳедора, вслѣдств³е невольной ревности Лукерьевой, переселилась въ городъ къ протопопицѣ, скажемъ, что она училась тамъ Французскому языку, Рисованью, Ариѳметикѣ, Закону Бож³ю, Росс³йскому слогу, Истор³и, Географ³и, Физикѣ и Астроном³и. Подслушаемъ еще одно изъ ея признан³й: "Рисовавье мнѣ сначала не понравилось; трудишься съ часъ, и появится только глазъ или носъ не знаешь чей". Подслушаемъ также, что говоритъ губернск³й предводитель одной Француженкѣ, наставницѣ дочерей его: "Вашъ языкъ бѣдный, склеенный изъ слоговъ площадныхъ, неблагопристойныхъ, содѣлался отъ десятка превосходнѣйшихъ мужей повсемѣстнымъ: нынѣ почти во всякомъ домѣ, начиная отъ попугая до барыни, всѣ лепечутъ по Французски, худо выучась своей грамотѣ". Долго было бы разсказывать всѣ превратности судьбы Ѳедориной: какъ она, по смерти протопопицы, снова переселилась въ Лукерьѣ; какъ, наконецъ, узнали, что она не крестьянка, а дочь богатыхъ дворянъ, погибшихъ во время Пугачевскаго бунта; какъ производилось о томъ слѣдств³е и пр. Одно мѣсто изъ сего слѣдств³я заслуживаетъ особеннаго замѣчан³я. Судья спрашиваетъ у бывшей Ѳедориной няни (которая не видала своей барышни со времени трехлѣтняго возраста сей послѣдней): " Не имѣетъ ли сходства съ Софьею эта дѣвица?" Няня: Трудно теперь распознать, м. г. Судья - Однако, посмотрите хорошенько, сличите съ памятью. Няня. Походитъ, очень походитъ: тѣ же черные глазки, волосы. Кормилица. И тотъ же окладъ лица". Ѳедора сдѣлалась богатою наслѣдницей, ее привозятъ въ Москву. Тамъ, говоритъ она, "на другой день съѣхались въ вамъ множество дѣдушекъ, тетушекъ, сестрицъ двоюродныхъ, внучатныхъ, давнишнихъ пр³ятелей, ласкались, цѣловали меня съ обозрѣн³емъ отъ головы до ногъ, предлагали мимоходомъ дружество, и нѣсколько сл³янныхъ голосовъ уподобляли бесѣду жидовской синагогѣ". Но Москва, кажется, не всегда представлялась Ѳедорѣ въ подлинномъ своемъ видѣ, и наша богатая дѣвица часто бросала въ ней невѣрный взглядъ на предметы. Такъ, между прочимъ, бронзовая статуя Екатерины II, поставленная въ благородномъ собран³и, показалась ей мраморною.
Выписываемъ здѣсь Ѳедоринъ1) переводъ Сегюровой надписи къ портрету Императрицы:
Чудесну силу здѣсь магнита,
Влекущу къ сѣверной странѣ,
Героя, мужа знаменита,
Познай въ премудрой сей женѣ.
Даетъ уставы, чиститъ нравы,
Искусна царствовать, писать,
Полна вселенна Ея славы,
Велѣла зависти молчать.
Когда бъ судьба опредѣлила
Ей жить безъ скипетра въ рукахъ,
Умомъ бы, кротостью плѣнила,
Свой тронъ воздвигла бы въ сердцахъ.
Наконецъ, Ѳедора вышла замужъ за полковника, видѣла однажды Луку, подарила ему 500 рублей, собрала вокругъ себя всѣхъ тѣхъ, которыхъ съ дѣтства любила, родила трехъ дѣтей, и говоритъ въ заключен³е своей повѣсти: "семейство - мой м³ръ; супругъ - нѣжнѣйш³й любовникъ; подданные - мои ближн³е. Я блаженствую, и была бы еще счастливѣе, когда бы имѣла еще что-либо пожелать и проч."
Позволимъ себѣ одно критическое замѣчан³е: въ концѣ романа не поддерживается добрый подвигъ, обѣщанный въ заглав³и; Ѳедора не Ѳедора, а Софья, и для чести Ѳедоры мы почти желали бы, чтобы никто не прочиталъ романа до конца. Но, къ сожалѣн³ю, дѣло несбыточное: авторъ такъ увлекателенъ, что не вырвешься изъ рукъ его.
1) Въ примѣчан³и къ сей надписи сказано: Вотъ мой переводъ и пр.; а въ продолжен³е всей повѣсти, Ѳедора сама разсказываетъ свои похожден³я и говорить всегда о себѣ въ первомъ лицѣ.