Туган-Барановский Михаил Иванович - Социализм как положительное учение

   М. И. Туган-Барановский

  

   Содержание:

   Предисловие

   ГЛАВА I. Сущность и внутренняя природа социализма

   ГЛАВА II. Классификация различных систем социалистического строя

   ГЛАВА III. Государственный социализм (коллективизм)

   ГЛАВА IV. Государственный коммунизм

   ГЛАВА V. Синдикальный социализм

   ГЛАВА VI. Коммунальный коммунизм и социализм

   ГЛАВА VII. Анархический коммунизм и социализм

   ГЛАВА VIII. Социалистический строй будущего

   ГЛАВА IX. Ценность, стоимость, цена и деньги при социализме

   ГЛАВА X. Социалистический строй, как хозяйственная система высшей производительности

   ГЛАВА XI. Социализм и духовная культура

  

  

---

  

   Думается, что появление в настоящее грозное время новой книги о социализме не нуждается в оправдании. Все теперь говорят о социализме: но многие ли соединяют с этим словом вполне определенное представление? Задача этой небольшой книги - охарактеризовать сущность социализма, как определенного учения о новой форме общественного строя. О социализме мне приходилось в разное время много писать; здесь я подвожу итоги моей многолетней работе в этом направлении.

  

   20 ноября 1917 г.

  

   История общественной мысли начинается с социализма и, поскольку мы можем судить о ближайшем будущем, заканчивается социализмом. Действительно, первым по времени великим произведением общественной мысли является платоновская "Политейя". В "Политейе" гениальнейший мыслитель эллинского мира попытался дать картину идеального общественного строя, совершенного государства "достойного богов". И строй этот оказался, в изображении Платона, социалистическим.

   Точно также и современное человечество, поскольку оно мечтает о наиболее совершенном общественном строе, приходит к социализму. Социализм оказывается, следовательно, надысторическим идеалом человечества - этот строй, увлекший своей гармоничной прелестью лучшего представителя древней эллинской культуры, сохранил свою обаятельную силу и для современного европейца, несмотря на глубочайшие различия современного социального строя сравнительно со строем эллинского общества.

   Великие исторические перевороты за тысячелетия, протекшие со времени Платона, бесчисленные войны и внутренние революции, сотни сменившихся поколений, целые народы, сошедшие навсегда с исторической арены, полное преобразование политической и экономической карты цивилизованного мира, грандиозные открытия науки и техники, гениальные достижения искусства, все это оказалось бессильным изменить общественный идеал человечества. Современный человек, как и вещий эллинский провидец, не могут представить себе ничего более прекрасного, чем тот общественный строй, при котором все будет общим и навсегда исчезнет право человека называть ту или иную вещь своей с исключением всех других людей от права пользования той же вещью.

   Частная собственность - тот правовой институт, на котором выросла вся цивилизация и культура человечества, - вот корень всего социального зла, от которого страдает человечество. К этому сводится самая глубокая социальная философия тысячелетий человеческой мысли.

   В чем же, однако, заключается сущность социализма, как определенного представления об идеальном строе будущего?

   Уже Платон назвал свое идеальное государство государством разума. Энгельс, противопоставляя социалистическое общество всем до сих пор бывшим формам общественного строя, охарактеризовал социализм, как "царство свободы", в противоположность существовавшим до сих пор обществам, являющимся "царством необходимости". И Платон, и Энгельс выразили в данном случае одну и ту же мысль.

   Все до сих пор бывшие формы общежития возникли путем стихийного исторического развития без решающей роли воли и мысли человека. Конечно, в основе общественного взаимодействия лежит сознательное и целесообразное поведение людей. Однако то, что получается в результате столкновения тысяч отдельных человеческих воль не входило в сознание и волю отдельных человеческих личностей или общественных групп, поведение которых привело к этому результату, бессознательному последствию общественного взаимодействия, общественной равнодействующей параллелограмма общественных сил.

   В этом смысле, до сих пор бывшая история человечества может быть названа царством необходимости: человеческая разумная воля не могла овладеть (или не вполне могла овладеть) общественным строем и воспринимала его как нечто для нее объективно данное и независящее от нее.

   Общественный строй, в своем целом, до сих пор являлся в очень небольшой степени результатом определенного замысла, походя, в этом отношении, на такие бессознательные социальные образования, как, напр., национальный язык, которым мы говорим и который никем не был изобретен или придуман.

   Правда, отдельные лица влияли на образование национального языка. Державин, Карамзин, Пушкин и другие существенно повлияли на строй и формы современного русского литературного языка. Однако, в своей совокупности русский язык развился стихийно и бессознательно. Великие писатели, создавая и изобретая новые слова и формы языка, не изменили процесса бессознательного творчества языка, так как создаваемые ими новые слова и словосочетания бессознательно усваивались другими, и только в силу такого усвоения большинством эти новые обороты речи вошли в состав национального языка.

   Чтобы отчетливее понять этот бессознательный процесс развития национального языка, достаточно сравнить с национальным языком такой искусственный язык, как, напр., язык эсперанто. Этот последний язык явился продуктом сознательного творчеств: он был придуман, а не создался "сам собою", как "сами собой" растут леса и образуются реки (в противоположность насаждаемым садам и выкапываемым каналам).

   Современный общественный строй, в целом, по условиям своего образования, гораздо более походит на "естественный" национальный язык, чем на "искусственный" язык эсперанто - он не придуман и не создан кем-либо, а возник и развился стихийно и бессознательно.

   Географические границы отдельных государств, расселение жителей внутри каждого государства по селам и городам, политический и экономический строй - все это явилось в результате борьбы общественных групп и отдельных личностей за самые различные цели, но без какого бы то ни было общего соглашения, общего плана или договора.

   Современное общество ни малейшим образом не основано на общественном договоре. Отдельная человеческая личность должна принять строй того общества, в котором случайностью рождения она принуждена жить, как нечто исторически данное и лишь в очень ограниченной мере изменяемое усилиями и волей хотя бы большинства личностей, образующих данное общество. Человеческая личность, при современных условиях общественной жизни, оказывается бессильной перед своими собственными общественными отношениями, принудительно господствующими над действиями даже большинства личностей, из которых общество слагается.

   Социалистическое общество тем принципиально отличается от всех до сих пор бывших форм человеческого общежития, что социализм мыслится нами как общество, в основу которого положен известный разумный план, положена определенная цель, определенная идея.

   Социалистический строй есть искусственная, придуманная форма человеческого общежития в противоположность естественным, стихийно развившимся формам общества, существующим ныне. Этой отличительной особенности социализма нисколько не мешает то, что социализм, подобно всем другим формам общества, есть естественный и необходимый результат исторического развития человечества.

   Отсюда ясно, в каком смысле Платон имел право говорить о государстве, созданном его творческой фантазией, как о "государстве разума", а Энгельс мог говорить о социализме, как о "царстве свободы".

   Конечно, в социалистическом обществе человек будет нисколько не менее подчинен законам природы, чем и в капиталистическом обществе. Но дело в том, что теперь формы общественной жизни возникли помимо разумной воли человека; в социалистическом же обществе общественная форма жизни будет соответствовать разумным желаниям личностей, образующих общество. В этом смысле человеческая личность теперь не свободна - она не может, по своему желанию, творить свои общественные отношения; при осуществлении же социалистического строя личность получит свободу, - она получит возможность строить свои общественные отношения соответственно своей воле.

   И Платон, и Энгельс в этом существенном пункте одинаково понимают характернейшую особенность социализма сравнительно с реально существующими формами общественного строя.

  

   Итак, первой характерной чертой социализма является то, что социалистическое общество есть общество, в основу которого положены определенный замысел, определенная правовая идея, в противоположность современному обществу, бессознательному комплексу общественного взаимодействия.

   Какая же правовая идея лежит в основе социализма? Здесь между эллинским социализмом Платона и современным социализмом замечается не только существенное различие, но даже прямая противоположность. Правовой идеей платоновского социализма является идея гармоничности и совершенства общества, как некоторого высшего единства и высшей реальности, при полном подчинении человеческой личности общественному целому.

   Общественный идеал Платона находится в непосредственной связи с платоновской метафизической концепцией мира. Платон не верит в объективную реальность личности, как и вообще всякого конкретного, единичного явления. Отдельные явления суть для Платона только обнаружение единой пребывающей и лежащей в основе этих преходящих, изменчивых явлений сущности.

   Пестрое разнообразие мира конкретных явлений есть только обманчивое покрывало потусторонней метафизической сущности.

   Общество есть истинное бытие, но личность есть лишь обманчивый призрак, иллюзия, создаваемая ограниченностью нашего познания, не проникающего в глубь вещей, дальше лживой видимости мира.

   Потому действительной ценностью обладает не человеческая личность, а человеческое общество. Общественный строй должен быть таков, чтобы общественное целое было всего прекраснее, гармоничнее и совершеннее. Для этого же требуется полное подчинение личности обществу, превращение личности в простой орган общества, уничтожение всего того, что при современных условиях общества приводит к столкновениям личности с обществом.

   Правда, не все человеческие личности способны отказаться от своих собственных интересов, целей и стремлений и подчинить свою волю всецело и до конца интересам целого. На это способны лишь немногие избранные, люди высшего разума, между тем как человеческая толпа всегда будет ставить в центр своей деятельности, своей жизни свои собственные интересы.

   Эта человеческая толпа мало интересует Платона. Все его внимание сосредоточено на вождях человечества - людях высшего разума, философах.

   Именно от этих избранников человечества, философов, Платон и требует полного отказа не только от частной собственности на вещи, но и от семьи. Философы не должны ничего называть своим - все у них должно быть общим, даже жены. Они должны избегать всякой роскоши, жить в строгой умеренности, без всяких излишеств.

   Требование полного отказа от каких бы то ни было своекорыстных целей и наслаждений вызывается следующими соображениями. Платон глубоко убежден в естественном и неустранимом неравенстве людей: одни созданы, чтобы повелевать, другие, чтобы подчиняться. Повелевать должны мудрые, подчиняться менее одаренные разумом. Поэтому в интересах всего общества, чтобы его жизнью руководили немногие мудрые.

   Но для того, чтобы власть мудрых была всегда направлена к общественному благу, необходимо, чтобы мудрые не преследовали своих личных целей, не злоупотребляли властью в своих интересах. Такое злоупотребление лишило бы всякого смысла предоставление мудрым господства над остальным человечеством. Правители должны походить на тощих и чутких собак, оберегающих стадо от врагов, но никоим образом не нападать на самое стадо. В противном случае они уподобятся волкам, и общество погибнет.

   Итак, нужно сделать все возможное, чтобы предохранить философов от какого бы то ни было искушения использовать свою власть над людьми в своих своекорыстных интересах, а не в интересах всего общества.

   Как же этого достигнуть? Устранением из жизни философов всего того, что может вести к своекорыстным побуждениям. Если бы философы имели собственность и имели свою семью, они могли бы поддаться искушению увеличивать свое богатство или ограждать интересы своей семьи более, чем интересы других людей. Но тем самым они оказались бы недостойными той беспредельной власти над своими согражданами, которой их облекает Платон.

   И потому философы должны жить в полной бедности, ничего не называя своим, не имея семьи, не называя никакой женщины своей женой и никакого ребенка своим сыном или своей дочерью. Они должны отдавать всю свою жизнь, всю свою мудрость, всю свою волю целиком и без остатка обществу - и взамен этого им подобает почет и власть над другими людьми, не обладающими такой мудростью и такой способностью отдавать себя на служение обществу. Равенства не существует в государстве Платона: немногие мудрецы пасут человеческое стадо, обязанное беспрекословным повиновением своим пастырям, отказавшимся от своекорыстных целей, но получившим полную власть над телом и духом людей. Высшая добродетель людей толпы - это покорность своим пастырям.

   Как все это близко к гениальной мечте Достоевского, к созданному им образу Великого Инквизитора из "Братьев Карамазовых"!

   Итак, платоновский социализм вытекает из подчинения личности обществу. Личность человека не имеет для Платона ценности и он хочет превратить ее в орган общества, послушное орудие, не преследующее своих особых целей, но служащее только интересам целого.

   Требование общности имуществ отнюдь не вызывается у Платона стремлением обеспечить каждому возможно большее участие в пользовании общественным богатством. Наоборот, общность имущества мудрецов в платоновском "государстве разума" преследует цели их общей бедности.

   Платоновский социализм имеет всецело моральный характер и чужд какой бы то ни было примеси экономического интереса. Экономический интерес, стремление Блана к умножению богатства, встречает у Платона самое категорическое осуждение, как опасный соблазн, неразрывно связанный с частной собственностью.

   Современный социализм проникнут не только иным, но совершенно противоположным воззрением на высшие ценности жизни.

   В то время, как для Платона человеческая личность не имеет самостоятельной ценности, для современного социализма личность человека есть верховная ценность мира.

   Современный социализм исходит из миросозерцания, поставившего в центре всего человеческую личность. Миросозерцание это нашло себе наиболее яркое философское выражение в философии Канта.

   Сознательная деятельность человека направлена на достижение разнообразных целей. Все, что является для нас целью, имеет для нас и определенную ценность. Наши цели бывают относительными в том случае, когда мы сами произвольно, по своему усмотрению, ставим их себе, - ибо ценность этих целей произвольно определяется каждым отдельным субъектом, не представляя собой ничего общеобязательною для других людей. Но не существует ли в природе чего-либо, что должно иметь абсолютную, общеобязательную ценность для всех людей? Да, нечто такое в природе существует. "В природе все что угодно, над чем мы имеем власть, может служить нам средством,- говорит Кант,- и только человек, и с ним всякое разумное существо - есть цель в себе... Человек, и вообще всякое разумное существо существует, как цель в себе, не как средство для той или другой воли, но всегда должен рассматриваться во всех своих действиях, направленных как на него самого, так и на другие разумные существа, как цель" .

   Таков общеобязательный моральный идеал, лежащий в основе гуманистического миросозерцания, выразившегося в революционном требовании свободы и равенства для всех человеческих личностей.

   Это революционное миросозерцание, ниспровергшее столько святынь, нашло и утвердило одну верховную святыню - человеческую личность. Оно преклонилось перед человеком, как таковым. Достоинства людей различны:

   некоторые люди внушают нам уважение, к другим мы относимся с презрением и негодованием. Но в каждом человеке, даже самом низком, есть нечто, имеющее абсолютную ценность, ценность превыше всего - это его человеческая природа. Каков бы ни был человек, мы всегда должны относиться к нему не как к средству, а как к верховной цели. Всякий человек может требовать такого отношения к себе, как своего прирожденного неотъемлемого права.

   Таким путем Кант приходит к идее "царства целей" - господства разумных целей, которые ставят себе разумные существа, каждое из которых видит в другом не средство, но цель. Идеальное человеческое общество и должно быть таким царством целей.

   Современный социализм не только не подчиняет личность обществу, но, наоборот, стремится подчинить весь строй общества интересам личности.

   Противопоставление современного социализма индивидуализму есть несомненное заблуждение, в котором, впрочем, повинны всего более сами социалисты. Этимологически слово социализм, действительно, естественно противопоставляется слову индивидуализм. Слово "социализм" возникло в 30-х годах прошлого века, причем творцы его этим новым термином хотели охарактеризовать новое общественное направление, выдвигавшее значение общественного сотрудничества, в противоположность господствовавшей экономической школе, признававшей идеалом хозяйственного строя неограниченную свободу единоличного предпринимательства. Французский социалист 40-х годов прошлого века Пьер утверждал, - хотя и без достаточных оснований - что термин "социализм" был создан им в противоположность понятию "индивидуализм", причем под социализмом он понимал такую общественную организацию, "в которой индивидуализм приносится в жертву целому, именуемому обществом". Противопоставление социализма индивидуализму прочно утвердилось в литературе и в настоящее время является почти общепринятым, как среди сторонников, так и среди противников социализма.

   С другой стороны, история происхождения современного социализма указывает на совершенно иное соотношение между индивидуализмом и социализмом. Так, английский социализм в лице Оуэна и Томпсона в своей философской части непосредственно примыкает к философии Бентама - одного из наиболее последовательных и ярких выразителей философского индивидуализма. Книга Томпсона о принципах распределения богатства, являющаяся самым замечательным теоретическим продуктом английской социалистической мысли, представляет собой не что иное, как систематическое приложение к экономической науке бентамовского принципа "наибольшего счастья наибольшей суммы людей". Последователем Бентама был и учитель Томпсона - Оуэн.

   Что касается французского социализма, то он был духовным детищем великой революции. Индивидуалистическое мировоззрение 18-го века, достигшее в революции своего громоносного практического выражения, окрашивает все работы Морелли, Мабли, Бабефа, Фурье, Кабе, Луи Блана и других представителей социалистической мысли Франции.

   Шеффле сделал как-то парадоксальное, на первый взгляд, замечание, что социализм есть не что иное, как "доведенный до крайней степени индивидуализм". Во всем этом вопросе коренится, очевидно, некоторое недоразумение. Вл. Соловьев определяет практический индивидуализм, как "утверждение и отстаивание человеческой индивидуальности против различных, естественных и исторических групп и учреждений, могущих ее подавлять". Что же такое представляет собой современный социализм - стремление к утверждению или к угнетению человеческой индивидуальности?

   Книга Лоренца Штейна о французском социализме и коммунизме, вышедшая в 1842 г., представляет собой первую по времени научную характеристику различных направлений французского социализма. Интересно, как обосновывает Штейн социализм. Идея человеческой личности,- говорит он,- имеет абсолютный характер. Эта идея требует, чтобы каждой человеческой личности были доступны высшие блага цивилизации. Однако, пользование этими благами возможно лишь при условии обладания известными материальными средствами. Индивидуальное же обладание материальными средствами имеет, по необходимости, исключительный характер: принадлежность вещи одному лицу делает невозможным пользование ею другим лицом. Следовательно, если материальные средства богатства будут находиться в индивидуальном обладании отдельных лиц, то возможно, что некоторые лица не будут обладать этими средствами, а, следовательно, и не будут иметь доступа к благам цивилизации, чего требует идея абсолютной личности. Иначе говоря, право частной собственности несовместимо с идеей абсолютной личности, и, таким образом, идея личности естественно приводит к отрицанию права частной собственности. "Для мыслящего человека возникает задача,- говорит Штейн,- найти такую форму общества, при которой сохранилось бы личное владение, и все же это владение не становилось бы абсолютным препятствием для полного развития личности. Это и есть общая идея, к которой стремится социализм, и в этом заключается глубокое значение социализма для внутренней истории цивилизации". Верховной целью социализма является, по словам Штейна, "законченное развитие личности".

   Итак, Штейн приходит к заключению, что социализм есть завершение индивидуализма. Великий германский ученый совершенно правильно рассмотрел истинную сущность нового общественного учения, которое выступало столь резким противником экономического либерализма. По своим средствам социализм является антиподом экономического либерализма. Первые провозвестники свободы торговли искренно верили, что экономическая борьба, всеобщее, свободное соперничество есть лучшее средство достигнуть всеобщего благосостояния и всестороннего развития человеческой личности. Оптимизм Кэнэ и Адама Смита, возлагавших такие радужные надежды на социальные последствия экономической свободы, был вполне естественным результатом социально-политических условий их эпохи. Подавленная человеческая личность протестовала против гнета, которому она подвергалась со стороны исторического государства, опиравшегося на насилие - и выражением этого протеста был либерализм 18-го века, выступивший в защиту личности под знаменем политической и экономической свободы.

   Но события очень скоро доказали, что экономическая свобода, свобода частно - хозяйственного предпринимательства, не только не равносильна фактической свободе личности, а имеет обратный смысл - порабощения труда капиталом, иначе говоря, порабощения огромного большинства народа. И вот - во имя тех же целей защиты и утверждения прав личности - социализм отверг мнимую капиталистическую свободу и вместо нее развернул новое знамя - общественной организации труда. Средства радикально изменились, но цели остались те же. И потому, как совершенно верно указывает Дитцель, либерализм и коммунизм, по своему идеальному содержанию, находятся в самом тесном родстве. "Либеральная программа школы Смита и физиократов,- говорит Дитцель,- есть первый продукт, в области социальной практики, индивидуалистической теории права; в различных коммунистических программах отражается та же основная идея, но лишь в более последовательной форме... Либерализм - старший, а коммунизм - младший брат индивидуалистической теории права... Коммунизм есть ничто иное, как продукт индивидуализма, как его крайнее последствие в материально-хозяйственной области".

   Правда, Дитцель противополагает индивидуалистический коммунизм социализму, в котом он усматривает логическую противоположность индивидуалистическому принципу. Представителем такого социализма он считает Родбертуса. Однако, тот социализм, который теперь волнует человечество и который Дитцель называет коммунизмом - вполне индивидуалистичен. С этим согласен и Дитцель. "Современный коммунизм,- говорит он,- движущий массы и беспокоящий государственную власть, есть, за малыми исключениями, не что иное, как доведенный до крайности индивидуализм".

   На то же указывают и другие авторы. "Основная идея, налагающая свой отпечаток на всю классическую эпоху от Клопштока до Канта,- замечает Франц Штаудингер,- это идея разумно самоопределяющегося человека. С этой идеей вся указанная эпоха вступает с более или менее ясным сознанием, в принципиальное противоречие с предшествовавшими периодами феодализма и абсолютизма, связывавшими мысль, волю и деятельность человека извне обязывающими нормами. Эта основная идея после долгой внешней реакции и глубокого духовного сна вновь становится в последние десятилетия жизненным принципом современного духовного движения. И она, чтобы против этого ни говорили, составляет жизненный принцип и истинный внутренний исходный пункт социализма".

   Внутренняя связь индивидуализма с социализмом сознается и руководящим теоретиком марксизма - Каутским. "Только капиталистическому способу производства, - говорит он,- удалось уничтожить в широких кругах населения стадное начало, превратить индивидуума, "сверхчеловека", из аристократического существа в более демократическое... Но индивидуализм, стремление к свободному развитию своей личности, должен стать в социалистическом обществе несравненно шире и сильнее".

   Обычное противопоставление индивидуализма социализму основывается, таким образом, на чистом недоразумении. Отчасти оно находится в связи с неопределенностью самого понятия индивидуализма. Только в условном смысле личность может быть противопоставлена обществу; все то, что составляет реальное содержание человеческой личности, есть продукт общества, которое не есть простое скопление или сумма личностей, но некоторое высшее единство. Общественность есть необходимое условие индивидуальной жизни человека. Социализм, конечно, не может быть заподозрен в игнорировании значения общественного элемента в развитии человеческой личности. Для социалистического мировоззрения именно и характерно глубокое понимание ничтожности и беспомощности отдельного человека, предосталенного свом собственным силам, в связи с собой подобными. Принцип братства, солидарности людей в достижении их общих целей, есть естественное основание социалистической этики.

   В отличие от существующих систем хозяйства, социализм стремится перенести возможно большую часть хозяйственных забот от индивидуального человека на все общество. Но именно это и равносильно освобождению личности человека, всестороннее развитие которой составляет, с социалистической точки зрения, конечную и верховную цель общественного союза.

   Миросозерцание прежнего времени знало много высших ценностей, которые могли быть противопоставлены личности человека. Государство, церковь, национальность и многое другое были такими ценностями, ради которых приносилось в жертву счастье людей. Но в эпоху Возрождения сложилось новое миросозерцание, которое, не отрицая других ценностей, признало, что среди всех их есть одна, стоящая превыше всего остального. Этой ценностью является человеческая личность. В философии Канта это миросозерцание получило свое наиболее глубокое философское обоснование. И современный социализм есть не что иное, как радостный, бодрый и проникнутый глубокой любовью и верой в людей гуманизм, воскрешение светлого призрака ранней итальянской весны.

   Правда, нельзя отрицать, что в некоторых направлениях современного социализма чувствуется и антииндивидуалистический дух, которым проникнут в такой сильной степени социализм Платона. Дитцель указывает в этом отношении на Родбертуса, противопоставляя социализм Родбертуса коммунизму Маркса.

   Еще в большей мере, чем у Родбертуса, элементы антииндивидуалистического социализма можно заметить у Сен-Симона и всей его школы. Однако, крайне характерно, что и Родбертус и школа Сен-Симона остались в стороне от широкого социалистического движения и не оказали влияния на массы.

   Это и понятно - народные массы нашего времени вовлечены в социалистическое движение теми хозяйственными выгодами, которые социализм обещает трудящимся классам, - а этот индивидуалистический мотив не имеет ничего общего с подчинением личности общественному целому, что характерно для социализма Платона и в гораздо меньшей степени для Родбертуса и школы Сен-Симона.

   Вообще же, об антииндивидуалистическом социализме можно с полным правом говорить лишь по отношению к Платону. Представители современного социализма никогда не порывали с мировоззрением индивидуализма и лишь иногда в их социалистических построениях звучат более или менее сильные антииндивидуалистиские ноты.

  

   Социализм Платона имел моральный, а не экономический характер. Требуя общности имуществ, эллинский мудрец боролся не с бедностью, а с богатством. Современный социализм, исходит из совершенно иной оценки богатства и стремится общностью имущества обеспечить не общую бедность, а общее богатство.

   В хозяйственном богатстве, современный социализм усматривает естественную основу развития человеческой культуры. Никакой опасности для морали в богатстве, в котором участвуют все члены общества и которое приобретается трудом каждого, а не эксплуатацией одних членов общества другими, социализм нашего времени не усматривает и потому, в полном согласили с требованиями личного интереса каждого, требует возможно большего богатства для каждой личности, поскольку это не противоречит интересам других личностей.

   Именно благодаря этому современный социализм и связал себя с интересами огромного большинства современного общества, с интересами трудящихся классов, страдающих от бедности и желающих получить долю в национальном богатстве.

   Страх перед богатством у Платона был тесно связан с его идеалистическим философским мировоззрением. Не тело, а дух представляет собой истинную ценность, - так учил Платон; чувственные удовольствия казались ему опасными для мощи духа.

   Современный социализм смотрит на мир иными глазами. Мировоззрение гуманизма, провозгласившее права плоти, как основы развития духовных способностей, всего ближе социализму нашего времени, хотя из этого не нужно делать вывода, что современный социализм равнодушен к высшим духовным ценностям жизни. Признание материального богатства основой умственной и эстетической культуры не имеет ничего общего с отрицанием ценности культуры этого последнего рода.

  

   Платон пришел к социализму, исходя из убеждения в естественном и неустранимом неравенстве людей. И в этом отношении современный социализм представляет собой прямую противоположность платоновскому.

   Социализм нашего времени ведет свое начало с эпохи великой французской революции, в столь различных и многообразных отношениях являющейся гранью, с которой начинается новейшая история человечества.

   В эту эпоху окончательно сложилось и окрепло мировоззрение, краеугольным камнем которого явилась идея равноценности человеческой личности.

   Кант дал в своих работах о морали и праве теорию того миросозерцания, которое на практике выразилось в знаменитом революционном требовании "свободы, равенства и братства". Из этой триады для социализма особенно важен второй принцип равенства, который и является идейным корнем социализма нашего времени.

   Между тем, именно этот принцип обосновать всего труднее. Желательность свободы и братства не нуждается в доказательствах. Отсутствие свободы ощущается человеком, как положительное страдание. Точно также братство, - иначе говоря, любовь - есть положительное благо. Другое дело равенство. Почему и в каком смысле равенство есть благо, а неравенство - зло? Неравенство коренится в самой природе вещей: люди рождаются неравными - не равными по своим физическим силам, умственным способностям, нравственным наклонностям, вкусам, потребностям и т. д. и т. д. Никакой социальный строй не может устранить этого естественного неравенства. И для чего нужно стремиться к его устранению? Разве всеобщее равенство гарантирует всеобщее счастье?

   Все эти соображения так естественны и убедительны, что и поныне неизменно выдвигаются противниками социализма. И только стройная, строгая, неумолимо-последовательная и логичная теория Канта дает прочное, как гранит, обоснование требования равенства.

   Кант признал человеческую личность целью в себе, верховной целью, которая не должна никогда и ни в каком случае становиться средством для чего-либо другого.

   Таким образом, в то время как античный социализм Платона клал в основу социалистического строя правовую идею подчинения личности обществу, интересов личности интересам всего общественного целого, современный социализм исходит из идеи равноценности каждой человеческой личности и стремится к созданию такого общественного строя, при котором были бы обеспечены в возможно большем размере равные права всех личностей, составляющих общество. Современный социализм, как сказано, имеет индивидуалистический характер, и даже такой социалистический мыслитель, как Сен-Симон, в мировоззрении которого индивидуалистические элементы выражены гораздо слабее, чем у других новейших социалистов, провозгласил высшей задачей общественного строя "обеспечение всем людям наиболее свободного развития их способностей".

   Социальным идеалом нашего времени является не возможно более полное поглощение личности обществом, а, наоборот, возможно большая свобода каждой человеческой личности без различия, ибо каждый человек, независимо от своих личных достоинств, сильный и слабый, умный и глупый, святой и величайший злодей, все обладают в равной мере верховной святыней человеческой личности.

   В этом смысле и можно говорить о равенстве всех людей: каждая человеческая личность есть бесконечная ценность, а бесконечность всегда равна бесконечности. Как носители человеческой личности, все люди равны между собой, как бы они ни были различны по своим свойствам и достоинствам. Они равны по своим правам на жизнь и счастье, они равны по тому уважению, с каким мы должны относиться к интересам их всех, - они равны по бесконечной ценности, которой обладает личность каждого из них. Только с этой точки зрения можно признавать принцип равенства основанием правильного общежития людей. Отбросьте учение об абсолютной ценности человеческой личности - и все демократические требования нашего времени окажутся пустым разглагольствованием. Поэтому необходимо признать идею равноценности человеческой личности основной этической идеей современного социализма.

   Правда, сам Кант, давший незыблемое теоретическое обоснование социализму, отнюдь не был социалистом. В своей "Метафизике нравов" он защищает право частной собственности на землю и другие средства производства и пытается вывести его из основного прирожденного права человека на свободу. Но если есть какое-либо положение, твердо установленное социалистической критикой, то это то, что право частной собственности на средства производства, по неумолимым законам хозяйства, неизбежно превращается в право эксплуатации одними людьми других, неизбежно ограничивает свободу личности трудящегося человека, обращает в пустую юридическую фикцию прирожденное равенство всех. Пока останется частная собственность на землю и капитал, до тех пор землевладелец и капиталист останутся фактическими господами работника, лишенного средств - производства и существования. Иными словами, частная собственность на средства производства несовместима с правом человека на свободу и равенство. Социализм есть, следовательно, требование естественного права, логически связанное с первым и основным прирожденным правом человека на свободу.

   Кант не был, как сказано, социалистом. Однако, только в идее равноценности человеческой личности, - а эта идея нашла свое самое систематическое выражение в философии Канта - заключается теоретическое обоснование современного социалистического мировоззрения, поскольку таковое опирается на этические принципы. Социализм есть стремление осуществить в действительной жизни все те права, которые ныне теоретически признаются всеми неотъемлемым достоянием человека. Из области юридической фикции права они должны перейти в реальную жизнь.

   Недостаточно всех людей объявить равноправными - нужно их сделать реально равноправными, нужно обеспечить за ними возможность реально использовать их права; а так как в основе индивидуальной и общественной жизни лежит хозяйство, вне которого невозможно никакое реальное обеспечение права, то социализм, естественно, приходит к требованию преобразования современного устройства хозяйства. Пока одни классы общества будут присваивать труд других классов, пока сохранится эксплуатация трудящихся классов имущими, до тех пор фактическая равноправность всех, к которой стремится социализм, не будет достигнута. Поэтому социализм требует экономической равноправности всех членов общества.

  

   Цели социализма могут достигаться различными путями, и потому было бы большой ошибкой думать, что социалистические построения основ будущего общественного строя в общих чертах тождественны или, хотя бы, близки друг к другу. Наоборот, наблюдается чрезвычайное разнообразие систем социалистического строя, почему характеристика социалистического строя предполагает предварительную классификацию этих систем.

   Наиболее естественной и логически обоснованной классификацией этих систем мне представляется нижеследующая:

   Социализм                               Коммунизм

   в узком смысле слова

   Государственный......................................Государственный.

   Синдикальный...........................................      -

   Коммунальный ..........................................Коммунальный.

   Анархический ..........................................Анархический.

  

   Наиболее общим делением социализма является деление его на социализм в узком смысле слова и коммунизм.

   Обыкновенно, различие социализма в узком смысле от коммунизма видят в том, что социализм в узком смысле требует перехода в общественную собственность только средств производства, допуская частную собственность на предметы потребления, между тем как коммунизм требует совершенного уничтожения частной собственности, как на средства производства, так и на предметы потребления. Но это не совсем верно.

   Нельзя, прежде всего, строго разграничить средства производства от предметов потребления. Стул, на котором я сижу, есть предмет потребления, если я сижу для отдыха, и средство производства, если я на нем работаю. Экипаж, в котором я еду, есть предмет потребления, если я катаюсь для собственного удовольствия, и средство производства, если я еду по делу и т. д. и т. д.

   Неверно затем, будто социализм требует обобществления всех орудий труда (средств - производства). Свою книгу об "Аграрном вопросе" Каутский заканчивает очень красноречивым и искренним описанием прелестей домашнего очага, жизни у себя дома. В социалистическом обществе Беллами каждая семья живет в особом доме. С этим неизбежно связывается и сохранение в большей или меньшей степени домашнего хозяйства - а, следовательно, и индивидуальное владение средствами производства этого хозяйства. Принятие пищи дома требует своих орудий труда - посуды, столовых принадлежностей и пр. Бумага, перья, чернила, книги, читаемые не для развлечения, - все это орудия умственного труда, по отношению к которым должно быть допущено индивидуальное владение и при социалистическом устройстве общества.

   Итак, и при господстве социализма в узком смысле известная часть средств - производства останется в частном владении. С другой стороны, по отношению к очень многим предметам потребления частное владение в таком обществе, ни в каком случае допущено быть не может. Уже и теперь очень многое, служащее для непосредственного наслаждения и пользы, находится в свободном и общем пользовании всех - напр., общественные музеи, картинные галереи, городские парки и пр. В социалистическом обществе такое свободное пользование различными источниками наслаждения должно чрезвычайно возрасти.

   Другие предметы потребления, как, напр., жилые дома, должны перейти в собственность всего общества, и только пользование ими должно быть предоставлено за известную плату отдельным лицам.

   Таким образом, в социалистическом обществе будут три группы предметов потребления: одни предметы будут принадлежать всему обществу, и пользование ими будет свободно предоставлено всем; другие будут принадлежать всему обществу, и пользование ими будет предоставлено отдельным лицам за известную плату и, наконец, третьи будут находиться во владении отдельных лиц.

   Но и коммунизм отнюдь не характеризуется тем, что при этом строе индивидуальное владение совершенно исчезнет. Главным апостолом коммунизма в новейшее время был Кабэ. В своей "Икарии" он стремился все сделать общим и уничтожить всякое индивидуальное владение. Но это ему удалось далеко не в полной мере. Икарийцы, живущие в деревне и ведущие сельское хозяйство, имеют, по описанию Кабэ, особые фермы, с которых они поставляют государству заранее определяемое количество сельскохозяйственных продуктов. За этим вычетом, они свободно располагают всеми продуктами своих ферм и не подлежат в потреблении их никакому общественному контролю. Очевидно, икарийцы являются полными владельцами продуктов своего труда (без права, разумеется, их отчуждения). В этом случае индивидуальное производство естественно влечет за собой и индивидуальное владение продуктом труда. Но и при общественном производстве, как широко бы оно ни было проведено, останется много предметов потребления, которые по самой своей природе должны быть в единоличном владении отдельных лиц. Сюда относится, напр., одежда. Как бы далеко ни были проведены принципы коммунизма, но одним сюртуком одновременно одеть двух не удастся, и каждый сюртук будет силою вещей во владении того, кто его носит.

   Принципиальное отличие собственно социализма от коммунизма не может, таким образом, приурочено к указанному признаку.

   Ввиду этого многие склоны отождествлять социализм с коммунизмом или же усматривать различие между тем и другим, в степени, в которой проводится принцип общественной собственности на предметы хозяйства. Однако, возможно установить ясный и