Шекспир Вильям - Гамлет. Отрывки

 

   Пожалуйста, продолжай. Если онъ не въ балаганѣ и не слышитъ сальностей, онъ засыпаетъ. Ну, это мѣсто... о Гекубѣ.

  

  

                       Босая, среди

                   Пожарища, безсильная слезами

                   Его залить. На головѣ, взамѣнъ короны

                   Жалкая повязка. Взамѣнъ пурпурной

                   Мант³и, худыя чресла, истощенныя

                   Дѣторожден³емъ, едва укрыты

                   Покрываломъ, врасплохъ захваченнымъ въ минуту

                   Пробужден³я ночнаго. Видѣлъ кто ее

                   Такой, тому могущество Фортуны гнусной

                   Должно-бъ вселить лишь чувство возмущенья.

                   И если-бъ боги сами увидали

                   Ее въ мгновенье то, когда она глядѣла

                   Какъ, предававш³йся потѣхѣ лютой, Пирръ крошилъ

                   Ея супруга-старца тѣло и вопль ея

                   Безумный слышали при этомъ, - если къ смертнымъ

                   Питать способны жалость, - они-бъ съ высотъ небесъ

                   Струили состраданье.

  

  

   Поглядите-ка, лицо его все исказилось, на глазахъ выступили слезы... Пора перестать.

  

  

   Прекрасно. Я дослушаю конецъ послѣ... Милордъ, позаботьтесь, чтобы актеровъ устроили какъ можно лучше. Слышите! Чтобы съ ними хорошо обошлись. Не забудьте, что они ходячее отражен³е наше... Лучше имѣть плохую эпитаф³ю на могилѣ, чѣмъ попасть къ нимъ на зубокъ при жизни.

  

  

   Обращен³е будетъ по ихъ заслугамъ.

  

  

   Нѣтъ, оно должно быть гораздо выше заслугъ. По заслугамъ, - никто не увильнулъ-бы отъ тумаковъ. Ведите себя съ ними сообразно собственному достоинству и вашей чести. Чѣмъ менѣе они заслужили, тѣмъ значительнѣе будетъ ваша щедрость. Проводите ихъ.

  

  

   Прошу.

  

  

   Ступайте, господа, за нимъ. Завтра наше представлен³е. (Полон³й съ актерами удаляется, остается лишь первый актеръ). Пр³ятель, нельзя-ли представить уб³йство Гонзаго?

  

  

   Конечно, ваше высочество.

  

  

   Завтра представимъ... Мнѣ хотѣлось бы вставить нѣсколько строкъ отъ себя... Вы можете выучить новыхъ двѣнадцать, шестнадцать строфъ? Да?

  

  

   Съ удовольств³емъ, ваше высочество.

  

  

   Чудесно! Ступайте за старцемъ, но не слишкомъ потѣшайтесь надъ нимъ.

  

  

   Разстаемся до вечера друзья мои. Радъ васъ видѣть въ Эльсинорѣ!

                   Ступайте съ Богомъ... Я одинъ! Я рабъ

                   Презрѣнный и ничтожный. Не диво-ли?

                   Актеръ для вымышленной страсти нашелъ

                   Слова, почтилъ ее слезами, онъ

                   Съ нею сочетался, покорилъ ей голосъ,

                   Далъ выражен³е взгляду; онъ силою

                   Воображен³я нашелъ для мысли

                   Блѣдной воплощенье. Взоръ его блуждалъ,

                   Дрожалъ онъ и блѣднѣлъ, охваченный весь страстью.

                   И все изъ-за чего? - Изъ-за Гекубы!

                   Что онъ Гекубѣ? что ему Гекуба,

                   Чтобъ горестно надъ нею такъ рыдать?

                   Чего-бъ онъ не достигъ, когда-бъ для страсти,

                   Подобно мнѣ, предлогъ имѣлъ немнимый?!

                   Онъ залилъ бы слезами сцену всю,

                   Онъ воплемъ яростнымъ разсѣкъ-бы воздухъ,

                   Безумьемъ озарилъ виновныхъ души,

                   Невинныхъ тронулъ-бы, потрясъ бездушныхъ...

                   Для зрѣн³я и слуха мигъ насталъ-бы

                   Велик³й изумлен³я. А я-то, я!..

                   Ношусь съ бѣдою, какъ съ ненужнымъ хламомъ,

                   Мечтатель жалк³й, сказочный глупецъ,

                   Я цѣпенѣю въ дремотѣ безсилья.

                   Нѣмѣю я промолвить даже слово

                   За короля. За дорогую жизнь,

                   За жертву преступлен³я я не рѣшусь

                   Возстать! О, если такъ, - я трусъ! О, пусть,

                   Пусть гнуснымъ назовутъ меня, пусть черепъ

                   Мнѣ раскроятъ, иль оскорбятъ гнуснѣе,

                   Я долженъ все снести безмолвно, - все!

                   Все до конца!.. Я голубь незлобивый

                   Безъ права мужества, безъ желчи. О, не такъ,-

                   Остатками злодѣя я давно-бы

                   Окрестныхъ вороновъ всю стаю накормилъ.

                   Да, онъ злодѣй преступный, низк³й, гнусный!

                   Тварь кровожадная и подлая!.. О, мщенье!

                   Я сынъ отца, котораго убили

                   Предательски, я любящ³й... И что-жъ?

                   Рѣчами потаскухи, словъ наборомъ

                   Жестокихъ выражаю чувство я,

                   И уснащаю рѣчь ругательствомъ торговки.

                   Позоръ и стыдъ! Нѣтъ, голова, къ работѣ!..

                   Собрать-бы мысли!.. Слышалъ я: не разъ

                   Бывало такъ: виновникъ преступленья,

                   Изображеньемъ сцены потрясенный,

                   Вдругъ силой дивнаго внушен³я себя

                   Виновнымъ объявлялъ публично.

                   Что если я пр³ятелей актеровъ

                   Заставлю дядѣ кое-что представить?

                   Уб³йство моего отца... Ну да,

                   То будетъ западня преступнымъ взорамъ!

                   Коль, дрогнувъ, поблѣднѣетъ дядя, - курсъ

                   Прекрасенъ мой, и я держу по вѣтру.

                   Кто постигалъ природы дивной тайны?

                   Она причудлива... Быть можетъ духъ

                   Самъ дьяволъ. Коль призракъ бѣднаго отца

                   Лишь злое навожденье, - онъ на гибель

                   Влачилъ меня. Потерянный въ печали

                   Блуждалъ надъ бездной я! Все можетъ быть.

                   Нѣтъ, къ цѣли ближе, ближе надо средство:

                   Игру актеровъ ставлю я ловушкой

                   Для короля, для совѣсти его!