Шекспир Вильям - Гамлет. Отрывки - Книги

ОТРЫВКИ

ИЗЪ "ГАМЛЕТА"

ТРАГЕД²И В. ШЕКСПИРА.

http://az.lib.ru

Источник: Гамлет. Отрывки. Перев. Н. П. Карабчевского. - В кн.: Карабчевский Н. Приподнятая завеса. СПб., 1905, с. 335-350.

Сцена изъ втораго дѣйств³я.

(Полон³й, входитъ Гамлетъ; онъ читаетъ).

Полон³й.

Какъ поживать изволите, любезный принцъ?

Гамлетъ.

Слава Богу, хорошо.

Полон³й.

Вы меня узнаете, принцъ?

Гамлетъ.

Еще бы... ты рыбакъ!

Полон³й.

Нѣтъ, принцъ.

Гамлетъ.

Я бы желалъ, однако, чтобы ты былъ честнымъ малымъ.

Полон³й.

Честнымъ, принцъ?

Гамлетъ.

Да, сударь, если разчесть, какъ все идетъ на свѣтѣ, быть честнымъ, значитъ быть избраннымъ изъ десяти тысячъ.

Полон³й.

Сущая правда, принцъ!

Гамлетъ.

И если самое солнце, это свѣтило жизни не гнушается зарождать червей въ падали... У тебя есть дочь?

Полон³й.

Есть, принцъ.

Гамлетъ.

Не пускай ее на солнце... Плодород³е вещь чудесная... Но тебѣ отъ того не поздоровится.

Полон³й.

Что хотите вы этимъ сказать, принцъ? Все на мою дочь сворачиваетъ. Сначала меня не узналъ, принялъ меня за рыбака. Въ молодости я тоже влюблялся и становился почти такимъ-же дуракомъ. Поговорю съ нимъ еще. Что вы читаете принцъ?

Гамлетъ.

Слова, слова, слова.

Полон³й.

Но o чемъ онѣ ведутъ рѣчь?

Гамлетъ.

Съ кѣмъ?

Полон³й.

Я хотѣлъ сказать: что изображено въ этой книгѣ, принцъ?

Гамлетъ.

Клевета! Вообразите: негодяй сочинитель смѣетъ утверждать, что у стариковъ сѣдые волосы, что лицо ихъ въ морщинахъ, что у нихъ слезятся глаза, что они выживаютъ изъ ума и плохо держатся на ногахъ. Я знаю, что все это сущая правда, сударь, да писать-то не слѣдуетъ... Вѣдь и вы и сами можете стать старикомъ пятясь, какъ ракъ, назадъ по жизненному пути.

Полон³й.

Въ его безум³и есть однако, логика... Не желаете-ли пройти принцъ, въ другое мѣсто, здѣсь, кажется, свѣжо, слишкомъ открыто?

Гамлетъ.

Куда? въ могилу?

Полон³й.

Да, это ужъ точно значило бы уйти въ закрытое мѣсто. Какъ онъ ловко, однако, изворачивается. Это иногда удается сумасшедшему, лучше нежели здравомыслящимъ. Однако, надо устроить свидан³е съ нимъ дочери... Позвольте, высокочтимый принцъ, засвидѣтельствовать вамъ мое всенижайшее почтен³е и попросить васъ дать мнѣ временный отпускъ.

Гамлетъ.

Даю вамъ его охотно. Охотнѣе этого я могъ бы отдать только мою жизнь, мою жизнь!

Полон³й.

Прощайте, принцъ.

Гамлетъ.

Скучны старые дураки!

(Розенкранцъ и Гольденштернъ).

Полон³й.

Вамъ угодно видѣть принца Гамлета? Вотъ онъ!

Розенкранцъ.

Благодаримъ васъ. (Полон³й уходитъ).

Гольденштернъ.

Ваше высочество!

Розенкранцъ.

Дорогой принцъ!

Гамлетъ.

Милѣйш³е друзья! Ну, что ты, Гольденштернъ? Ну, какъ ты, Розенкранцъ? Какъ поживаете вы оба?

Розенкранцъ.

Что намъ дѣлается зауряднымъ людямъ.

Гольденштернъ.

Мы счастливы потому, что не чрезмѣрно счастливы; мы не на остр³ѣ колпака Фортуны.

Гамлетъ.

Но и не терпите отъ подошвъ ея башмаковъ?

Розенкранцъ.

Нѣтъ, принцъ!

Гамлетъ.

Стало быть, вы у ея стана, въ средоточ³и милостей.

Гольденштернъ.

Правду говоря, она не отвергаетъ насъ.

Гамлетъ.

Какъ, обоихъ? Впрочемъ, она женщина вѣтренная. Ну, что новаго, хорошаго?

Розенкранцъ.

Хорошо, что свѣтъ все совершенствуется.

Гамлетъ.

Вы находите? Стало быть близокъ день судный. Но вообще вы ошибаетесь, а въ частности, скажите лучше чѣмъ провинились вы передъ Фортуной, что она васъ послала въ тюрьму?

Гольденштернъ.

Въ тюрьму, принцъ?!

Гамлетъ.

Да, Дан³я - тюрьма.

Гольденштернъ.

Такъ и весь свѣтъ тюрьма?

Гамлетъ.

Еще какая! Свѣтъ - тюрьма съ перегородками, конурами и отдѣлен³ями. Дан³я одно изъ худшихъ отдѣлен³й.

Розенкранцъ.

Мы другого о ней мнѣн³я, принцъ.

Гамлетъ.

Такъ, - для васъ она не тюрьма. Ни что само по себѣ ни дурно, ни хорошо. Все зависитъ отъ точки зрѣн³я и нашего представлен³я о вещахъ. Для меня Дан³я - тюрьма!

Розенкранцъ.

Она, быть можетъ, тѣсна для вашего честолюб³я... Вашъ велик³й духъ желалъ бы большаго простора?

Гамлетъ.

Богъ мой! Я былъ-бы готовъ умѣститься весь въ орѣховой скорлупѣ и считать себя властелиномъ необъятнаго пространства... Но меня тревожатъ дурные сны, дурные сны...

Гольденштернъ.

Честолюбецъ именно и гоняется за мечтою сна.

Гамлетъ.

Да вѣдь самъ сонъ - мечта!

Розенкранцъ.

Конечно, конечно... Оттого и выходитъ, что честолюбецъ гоняется за мечтой.

Гамлетъ.

Да? Стало быть нищ³й - дѣйствительность, а велик³й человѣкъ мечта. Не отправиться-ли намъ, однако, ко двору, я что-то туго соображаю сегодня.

Розенкранцъ.

Мы къ услугамъ вашимъ.

Гамлетъ.

О нѣтъ, господа, у меня здѣсь довольно прислужниковъ, которые мнѣ, однако, прескверно служатъ. Я не хочу смѣшать васъ съ остальными. Будемъ лучше на дружеской ногѣ: зачѣмъ вы въ Эльсинорѣ?

Розенкранцъ.

Хотѣли видѣть васъ, принцъ.

Гамлетъ.

Какъ нищ³й я бѣденъ благодарностью, хотя все-же она стоитъ немногимъ больше вашей дружбы. За вами не посылали? Вы сами надумали пр³ѣхать, по своей охотѣ? Ну, руку на сердце и говорите прямо.

Гольденштернъ.

Что же сказать, принцъ?

Гамлетъ.

Что вамъ покажется идущимъ къ дѣлу... За вами посылали? Это я читаю въ вашихъ взорахъ, но вы можете мнѣ отвѣтить иначе... Вы недостаточно искусны въ притворствѣ. Добрый король и добрая королева за вами посылали?

Розенкранцъ.

Для чего-же, принцъ?

Гамлетъ.

Это ужъ вы мнѣ скажите. Заклинаю васъ правами товарищескихъ дней, союзомъ юности, моимъ постояннымъ къ вамъ расположен³емъ и всѣмъ еще болѣе цѣннымъ, чѣмъ могъ бы васъ тронуть лучш³й ораторъ, чѣмъ я, - отвѣчайте мнѣ прямо: посылали за вами или нѣтъ?

Розенкранцъ.

(Гольденштерну). Что отвѣчать?

Гамлетъ.

Довольно: понимаю! (громко). Не скрывайте ничего, если вы меня любите.

Гольденштернъ.

Принцъ, за нами посылали.

Гамлетъ.

А я вамъ скажу зачѣмъ. Это предупредитъ ваше признан³е, и вы сохраните тайну короля и королевы. Съ недавнихъ поръ, не знаю отчего я утратилъ всю мою веселость, оставилъ обычныя занят³я. На душѣ у меня такъ худо, что земля, эта обширная прекрасная земля, кажется мнѣ какимъ то безплоднымъ утесомъ и сводъ небесный, весь с³яющ³й золотыми звѣздами, скоплен³емъ ядовитыхъ испарен³й. Что за дивное создан³е человѣкъ! Какимъ благородствомъ вѣнчалъ его разумъ, какъ безграничны и разнообразны его способности, какая прелесть формы, вмѣщающей въ себѣ духъ Бож³й... Краса м³ра! Вѣнецъ создан³я! А для меня это квинтэссенц³я праха и пыли... Мнѣ не милъ человѣкъ, а женщина и того менѣе... Твоя улыбка говоритъ, что ты съ послѣднимъ несогласенъ?

Розенкранцъ.

Нѣтъ, право, принцъ, у меня и въ помышлен³и не было такого вздора.

Гамлетъ.

Отчего-же ты засмѣялся, когда я сказалъ, что мнѣ не милъ человѣкъ?

Розенкранцъ.

Разъ не милъ человѣкъ, то вы плохо примете актеровъ, которые дорогой съѣхались съ нами. Они хотѣли предложить вамъ свои услуги.

Гамлетъ.

Играющ³й королей - милости просимъ! Я къ его услугамъ. Странствующ³й рыцарь найдетъ дѣло мечу и копью. Любовникъ у насъ не будетъ вздыхать попусту. Шуту найдется также мѣсто, чтобы дурачить умныхъ. Героиня пусть свободно выскажетъ свои чувства, если они не споткнутся у нея о стихи. А как³е это актеры?

Розенкранцъ.

Тѣ, которые вамъ такъ нравились, городск³е актеры.

Гамлетъ.

Зачѣмъ-же они пустились странствовать? Сидѣть на мѣстѣ выгоднѣе для славы и доходовъ.

Розенкранцъ.

Я думаю тому причиною новая мода, ихъ забиваютъ новички.

Гамлетъ.

Отчего-бы не такъ! Это все-же не такъ удивительно, какъ мода на моего дядю, датскаго короля. При жизни моего отца всѣ ему строили гримасы, а теперь за его собственную гримасу на мин³атюрномъ портретѣ платятъ 20, 40, 50 и даже 100 червонцевъ. Не мѣшало бы философ³и доискаться: отчего это когда переведутся велик³е люди, маленьк³е тотчасъ-же становятся великими?

(Слышенъ звукъ трубы).

Гольденштернъ.

Вотъ и актеры.

Гамлетъ.

Ну, друзья, радъ васъ видѣть въ Эльсинорѣ. Давайте ваши руки! Я принимаю васъ ласково. Послѣ этого я могу принять и комед³антовъ, чтобы вы не подумали, что я съ ними обойдусь учтивѣе, чѣмъ съ вами. Добро пожаловать, добро пожаловать! Но мой дядя-отецъ и моя тетка-мать ошибаются...

Гольденштернъ.

Въ чемъ, принцъ?

Гамлетъ.

Я сумасшедш³й только при нордъ-вестѣ, а при южномъ вѣтрѣ я еще могу кое-что различить, и не смѣшать кукушку съ ястребомъ. (Входитъ Полон³й).

Полон³й.

Здравствуйте, господа!

Гамлетъ.

Ну, Гольденштернъ, и ты, Розенкранцъ, на каждое ухо по слушателю, слушайте: этотъ младенецъ все еще въ свивальникѣ!

Розенкранцъ.

Можетъ бы его опять запеленали; говорятъ-же, что старцы снова впадаютъ въ младенчество.

Гамлетъ.

Навѣрно онъ пришелъ объявить о пр³ѣздѣ актеровъ, увидите! Это было въ понедѣльникъ...

Полон³й.

A y меня есть новости, принцъ!

Гамлетъ.

И у меня новости: когда велик³й Росц³й былъ актеромъ въ Римѣ...

Полон³й.

Пр³ѣхали актеры, принцъ.

Гамлетъ.

Не можетъ быть?

Полон³й.

Честью васъ увѣряю!

Гамлетъ.

И ѣдутъ чинно на ослахъ!..

Полон³й.

Самые лучш³е актеры! Для трагед³й, комед³й, историческихъ пасторалей, комическихъ пасторалей, для трагед³й историческихъ, для драмъ съ тремя единствами и для поэмъ безконечныхъ. Имъ по плечу и Сенека и Плавтъ, они ни передъ чѣмъ не спасуютъ.

Гамлетъ.

Чудо чудное и диво дивное! О ²еѳфай, Судья Израиля, какимъ сокровищемъ ты обладалъ.

Полон³й.

Обладалъ сокровищемъ, принцъ?

Гамлетъ.

Еще бы!

Онъ красавицу дочь

Всей душою любилъ.

Полон³й.

Все о моей дочери!

Гамлетъ.

Не такъ-ли, старый ²еѳфай?

Полон³й.

Если вы называете меня ²еѳфаемъ, такъ у меня есть дочь, которую я горячо люблю.

Гамлетъ.

Одно изъ другого не вытекаетъ...

Полон³й.

Въ такомъ случаѣ, что же изъ этого можетъ вытекать?

Гамлетъ.

Что?

Что угодно Творцу,

Лишь бы ближе къ концу!

А дальше ты, вѣдь, тоже знаешь.

И свершится съ ней то,

Чему быть суждено!

Конецъ есть и въ святочной пѣсенкѣ. А вотъ моей рѣчи конецъ: актеры!

(Входятъ четыре или пятъ актеровъ). Милости просимъ, господа,- всѣ - милости просимъ! Я радъ, что вы въ добромъ здоровьи. Милости просимъ, добрые друзья... А, старый пр³ятель! Какъ лицо твое украсилось съ тѣхъ поръ какъ я видѣлъ тебя въ послѣдн³й разъ: уже не явился-ли и ты съ тѣмъ, чтобы оказать мнѣ въ Дан³и непочтен³е своею бородой?.. А ты. моя молодая красавица! Клянусь Богородицей ты, какъ цвѣтокъ, подтянулась къ небу на своемъ стебелькѣ. Дай Богъ, чтобы съ ростомъ не осипъ и не потускнѣлъ твой голосокъ, какъ тускнѣетъ ходячая золотая монета... Господа, добро пожаловать всѣ! Мы какъ французск³е сокольнич³е бросимся на первую попавшуюся добычу; безъ всякой отсрочки требуемъ монолога. Пусть это будетъ проба вашего таланта: патетическ³й монологъ, живѣй!

Первый актеръ.

Какой именно монологъ, принцъ?

Гамлетъ.

Помнится, ты декламировалъ мнѣ его однажды... Пьеса никогда не была играна, впрочемъ кажется одинъ разъ была... Она не понравилась толпѣ, это былъ слишкомъ тонк³й дессертъ для большинства. Но я и друг³е, чье мнѣн³е въ такихъ вещахъ поважнѣе моего, нашли, что это вещь превосходная, съ хорошо продуманными сценами, написанными ровно, сдержанно и тонко. Нѣкоторые находили, впрочемъ, что въ стихахъ мало пряности и завитушекъ и что въ нихъ вообще чрезмѣрно выдержанъ строг³й стиль. Находили, что у автора даже мало души, хотя и не отрицали, что вещь сплошь представляетъ нѣчто здоровое, изобилующее истинными, a не вычурными красотами. Одинъ монологъ въ этой пьесѣ особенно полюбился мнѣ: это разсказъ Энея Дидонѣ, особенно то его мѣсто, гдѣ идетъ рѣчь объ уб³йствѣ Пр³ама. Если ты припомнишь начни вотъ съ этой строфы... Постой, дай вспомнить: "Пирръ суровый, Гирканскому звѣрю подобный"... Нѣтъ, не то, а начинается съ Пирра.

Суровый Пирръ, котораго доспѣхи

Какъ и намѣренья, чернѣе были ночи,

Пока лежалъ въ предательской утробѣ

Коня зловѣщаго, теперь еще ужаснѣй

Себя явилъ для всѣхъ. Отъ головы до пятъ

Онъ красенъ зловѣщей, алой кров³ю отцовъ

Сраженныхъ, матерей, убитыхъ и дѣтей

Злодѣйству въ жертву принесенныхъ средь пожара,

Который отблескъ свой кидалъ проклятый

На гнусно-звѣрское уб³йство беззащитныхъ.

Охваченъ яростью, запекшеюся кровью

Залитъ, съ кровавыми глазами злобно ярый Пирръ

Пр³ама-старца взоромъ ищетъ всюду...

Ну, продолжай!

Полон³й.

Клянусь Всевышнимъ, вы отлично декламируете, принцъ, у васъ вездѣ вѣрная интонац³я и мѣра въ чувствѣ.

Первый актеръ.

И вотъ его онъ видитъ въ рукопашной:

Тотъ окруженъ - увы! - въ рукѣ его дрожащей

Безсиленъ мечъ. Пр³амъ его роняетъ. Тутъ-то

На беззащитнаго сильнѣйш³й разомъ

Съ такимъ размахомъ грознымъ, устремился,

Что онъ меча свистящимъ въ воздухѣ движеньемъ

Въ прахъ старца бездыханнымъ повергаетъ.

Самъ Илл³онъ въ тотъ мигъ какъ будто пошатнулся,

И рухнулъ съ трескомъ огненною грудой

Къ ногамъ властителя. И, словно оглушенный,

На мигъ одинъ съ мечемъ, поднятымъ грозно

Надъ головой Пр³ама-старца бѣлоснѣжной,

Пирръ въ колебан³и злодѣйскомъ замеръ.

Онъ послужить бы могъ изображеньемъ

Для злодѣян³я, пока отъ мысли къ дѣлу

Перешагнуть оно въ медленьи не успѣло.

Природа такъ беззвучно замираетъ

Какъ разъ въ тотъ мигъ, когда таитъ грозы предвѣстье:

Недвижны хмурыхъ тучъ зловѣщ³я громады,

Охваченный томленьемъ, самый воздухъ,

Млѣетъ; вдругъ грозный трескъ громоваго удара

До основанья землю потрясаетъ.

И Пирръ затѣмъ размахъ остановилъ свой,

Чтобъ сокрушить Пр³ама тѣмъ ударомъ,

Какимъ циклоповъ тяжк³й молотъ богу Марсу.

Доспѣховъ не ковалъ. Измѣнницѣ Фортунѣ

Проклятье и позоръ! О боги, дружно

Сберитесь съ силами, ободья, спицы

Скорѣй сломайте въ колесѣ ея зловѣщемъ,

И свергните его безжалостно съ холмовъ

Предвѣчныхъ въ подземный тартаръ, гдѣ злые

Обитаютъ духи!

Полон³й.

Какъ длинно!

Гамлетъ.

Не послать-ли кстати за цырюльникомъ и для твоей бороды?

Первый актеръ.

Но видѣлъ кто царицу

Преображенную...

Полон³й.

"Преображенная царица!" - Это хорошо!

Гамлетъ.