Шаликов Петр Иванович - Нечто о П. И. Макарове

  

   Смѣю ли выговорить то, о чемъ думаю - къ нещаст³ю, давно и не безъ основан³я?... Живѣйшее огорчен³е дѣлаетъ меня нескромнымъ: простите сильному, невольному чувству сердца!... Мнѣ кажется - вотъ тайна моя - что ни въ какомъ состоян³и, ни въ какомъ ремеслѣ, нигдѣ на свѣтѣ зависть и ненависть не острятъ болѣе жалъ своихъ, какъ между Авторами {Конечно не такимъ, которые имѣютъ истинный талантъ.}...! Не стану и не умѣю изслѣдовать, отъ сего это; не буду братъ примѣровъ изъ писателей древнихъ и новыхъ, а скажу только слова два о Сѣверномъ Вѣстникѣ, на которой упала слеза моя.... ,,Слеза?" Такъ точно - и свидѣтельствуюсь Небомъ, что не мнимая, но истинная, пламенная, сердечная.

   Разкрываю девятую книжку сего Журнала, и читаю: Разсмотрѣн³е всѣхъ реценз³й, помѣ;щенныхъ въ ежемѣсячномъ издан³и подъ назван³емъ: Московск³й Меркур³й, издаваемый на 1803-й годъ, стран. 294.- ,,Ахъ! Рецензента нѣтъ уже на свѣтѣ!" сказалъ я съ глубокимъ, тяжкимъ вздохомъ. ,,Посмотримъ," что говорятъ объ немъ," продолжалъ я - и томною рукою перевертываю страницы.... Горесть стѣснила душу мою... ,,Чувствуетъ ли мирный прахъ твой несправедливость человѣческую?" говорилъ я къ тѣни Макарова: ,,тамъ - за предѣломъ жизни - въ нѣдрахъ хладной могилы - чувствуетъ ли нѣжное сердце твое удары зависти и ненависти?... Нѣтъ! ты предоставилъ чувствовать ихъ за себя тѣмъ, кто умѣлъ цѣнить твои достоинства!... Покойся же въ пристани вѣрной и единственной!

   Не понимаю, какимъ образомъ ученикъ вздумаетъ наставлять своего Учителя! А сколько разъ видѣли мы странную эту смѣлость на опытѣ!... и кому предписывали уроки?.... Автору, который прославилъ нашу Литтературу; который обратилъ на себя вниман³е всего Ученаго свѣта; которому отдаютъ справедливость Писатели чужестранные - словомъ, Гну. Карамзину!... И кто же с³и законодатели?.. Богъ знаетъ; крайней мѣрѣ они не извѣстны никому со стороны отличныхъ талантовъ.

   Разсматриватель реценз³й, помѣщенныхъ въ Московскомъ Меркур³ѣ, Говоритъ: ,,надобно то и то; надобно такъ и такъ" - знаемъ; но сто поучен³й не стоютъ одного примѣра. Макаровъ писалъ прозою съ такимъ искуствомъ, съ такою разборчивост³ю, съ такимъ вкусомъ, которые опредѣляютъ ему мѣсто, безъ всякаго промежутка, подлѣ Гна. Карамзина... Вотъ самое лучшее наставлен³е для тѣхъ, которые хотятъ научиться слогу!...

   Первый, изданный Макаровымъ переводъ романа, подъ титуломъ: Сен-Меранъ, уже отличился отъ всѣхъ переводовъ нашихъ того времени чистотою языка и пр³ятност³ю колорита, не смотря на нѣкоторыя ошибки и галицизмы, которыя можно находить въ семъ переводѣ. Между тѣмъ Макаровъ былъ такъ недоволенъ имъ, что выкупилъ всѣ, или почти всѣ, экземпляры первой Части, напечатанной въ Петербургѣ, сжегъ ее и напечаталъ въ Москвѣ другую {И все еще былъ весьма недоволенъ, хотѣлъ опять перепечатать вмѣстѣ съ другими своими переводами - но увы!} - доказательство необыкновеннаго желан³я усовершенствовать талантъ свой!

   Первыя двѣ части Антеноровыхъ Путешеств³й, Макаровымъ переведенныхъ, останутся надолго - ежели не навсегда, памятникомъ славы его и украшен³емъ Нашей Литтературы. Наконецъ Московск³й Меркур³й... не боюсь упрековъ въ пристраст³и, ибо не имѣю и не могу имѣть его..... есть образецъ хорошаго слога во всѣхъ отношен³яхъ {Я говорю о томъ, что писано издателемъ сего Журнала.}. - Макаровъ отступалъ отъ извѣстныхъ правилъ критики - вѣрю, потому что всѣ - отъ Лонгина до разсматривателя Макаровыхъ реценз³й - отступали отъ сихъ правилъ, болѣе или менѣе. Но въ чемъ состоитъ дѣло критики? Думаю, въ томъ, чтобы научить дѣлать лучше; а что же полезнѣе, въ этомъ случаѣ, разсказывать, или указывать?... Слышу - и не умѣю взяться за дѣло; вижу - и приступаю къ нему.... Фразы Макарова, выписанныя разсматривателемъ реценз³й его, всего лучше изъясняютъ мысль мою: онѣ, подобно Фаросу, озаряютъ пасмурной слогъ сего разсматривателя; на нихъ бросаютяся взоры мои съ какимъ-то внутреннимъ удовольств³емъ сердца; онѣ радуютъ меня, какъ странника, утомленнаго песчаною дорогою, который радуется прекрасному лугу; желаю отъ всей души найти ихъ, какъ можно болѣе.... Принудьте меня послѣ этого думать, что Макаровъ писалъ хуже своего учителя!

   ,,Одна хорошая реценз³я лучше цѣлой библ³ографической статьи, и проч." пишетъ разсматриватель Макаровыхъ реценз³й (стран. 396). Одна хорошая фраза лучше длинной критики - осмѣлюсь сказать я - и вѣрно не одинъ.

   Кто пишетъ: наконецъ кончимъ (стран. 314), дабы (стран. 293); а цѣлыя фразы слѣдующимъ образомъ: ,,реценз³ю или критику пишутъ для любителей критики (развѣ есть особливые любители ея?... странная охота!) и желающихъ усовершенствовать свои дарован³я; слѣдственно должно такъ оную и писать, чтобы ее съ удовольств³емъ и съ пользою с³и люди читали (стран. 296)" - тотъ можетъ ли переманить меня на свою сторону отъ другаго, который пишетъ слѣдующимъ образомъ: ,,критика имѣетъ право замѣтить ошибки, даже рѣшительно сказать, что сочинен³е дурно; однакожъ критика должна выбирать слова, и употреблять ихъ съ крайнею осторожност³ю; всему есть границы (стран. 313)?" Какая розница!

   Такъ конечно: Издатель Московскаго Меркур³я зналъ, какъ должно писать реценз³ю (стран. 313), и въ критикѣ на книгу: О старомъ и новомъ слогѣ, доказалъ, что онъ зналъ многое; хотѣлъ, но не могъ выполнить всѣ свои обязанности (стран. 313 ), потому что никто не можетъ исполнить всѣхъ своихъ обязанностей; желалъ искренне успѣховъ отечественной Литтературѣ и, что всего важнѣе, всего безцѣннѣе, былъ доброй, чувствительной и любезной человѣкъ!.... Священныя права на общее сожалѣн³е!...

   ,,Что прибыли," говорилъ Аристидъ, ,,въ дарован³яхъ и славѣ?.. Былъ и нѣтъ!"... Горестная истина!...

   Смерть, жестокая, неумолимая, закрыла глаза твои, о Макаровъ! такъ рано {Онъ умеръ тридцати девяти или сорока лѣтъ - на дорогѣ въ Польшу.}! похитила тебя у друзей такъ внезапно!... Кто принялъ послѣдн³й вздохъ твой? кто облегчилъ для тебя сей ужасный переходъ отъ жизни къ тлѣн³ю.?... Ахъ! ежели когда нибудь судьба приведетъ меня въ страну, гдѣ холодныя руки опустили тебя въ могилу, я поспѣшу къ ней къ тѣми чувствами, съ которыми теперь благословляю память твою!.... Покойся въ пристани вѣрной и единственной!