В. В. Розанов
На выставке картин А.А. Борисова
- Кашляю...
- Отчего?!!
- Простудился.
- Простудились?!!
- Да. Этот ужасный петербургский климат, не похожий ни на северный, ни на южный и вообще ни на какой в свете климат, делает то, что не знаешь, как здесь одеваться, - и от этого вечно простужаешься, чего я не испытал ни на Новой Земле, ни в Маточкином Шаре и вообще нигде, где рисовал эти картины...
Таков был разговор с Александром Алексеевичем Борисовым, - примерного здоровья и молодости (около 40 лет), на его выставке во дворце князей Юсуповых, на Литейном проспекте.
Уроженец Вологодской губернии, из крестьянской семьи, он в раннем детстве опасно занемог. Для крестьянина и в лесах вологодских какая медицина? - Только одна: "пообещать что-нибудь трудное" Богу в случае выздоровления. Родители "пообещали" в случае выздоровления послать мальчика в Соловецкий монастырь "в служки", на служебные работы. Мальчик выздоровел. Мальчика послали в Соловки. Здесь его стали посылать ловить рыбу. Это - с утилитарной целью. Но мальчик очень скоро почувствовал поэзию рыбной ловли; поэзию льдов, снегов, "синя-моря" вокруг... Вокруг и потом "дальше"... Господь вложил ему художественный глаз, чуткость к краскам, цветам, их оттенкам...
Потом - в Петербург, учиться...
И, выучившись, - опять вернулся к своей теме, на свой Север. Летом, с трудами, с опасностями, он пробирался как можно дальше на Север, в страны безжизненные, безлюдные, где изредка попадается промысловый самоед, - и то один, то в товариществе с одним ученым зоологом, изучавшим фауну тех стран (вод?), - с картой и компасом забирался рисовать... Бывали недели беды, когда они вдвоем, имея ружье и стреляя тюленей или оленей, - питались только сырым мясом и сырой кровью этих животных. Пока было коротенькое лето, равно в коротенькую нерешительную весну и коротенькую нерешительную осень, - он рисовал и рисовал. Затем наступала полярная ночь, - и вот тут "бывало скучно", говорил он. "Отчего же вы не возвращались, - например, в Соловецкий монастырь?" - спросил я. "Нельзя. Еще летом пробраться можно туда, но зимою эти страны отрезаны от всего живого сущего на земле"...
Через такой подвиг прошел Ал. Ал. Борисов, - и принес на полотне нам, да и во всю Европу, целому миру, страны этого вечного льда, этой мертвой холодной пустыни.
Где вообще ничего, кроме света и красок, нет. Обширнейшая в сущности тема для утонченного художника. Льды, море, снег... Воздух и воздух, больше всего воздуха... Предметов - нет. Леса - нет. Травы - нет. Наших речек - нет... Буквально, переливы красок - и только.
И глазом живописца, который дал ему Бог, он влюбился, он впился в эти переливы света, - в эти белые, голубоватые, темно-темно-синие, фиолетовые, огненные цветы...
И воссоздал этот "замороженный мир Божий".
Россия, как мы ее чувствуем, здесь и в Москве, по Двине и Верхней Волге, есть, конечно, страна холода, преимущественно - холода. И до сих пор никто нам не дал в живописи "холодной России", коренной нашей матушки. Следуя и в литературе, и в искусстве той лермонтовской "сосне Севера", которой мечтается и воображается "пальма Юга", мы и литературно, и живописно, и всячески всегда тянулись к Югу, к степям Малороссии, к красотам Крыма, Кавказа, южных морей. От Севера, от строгого Севера, нас даже отталкивало. Шишкин с его "сосновым бором" был самый северный живописец. Но сосновый бор - не характерен для России. Характерна - зима. Характерны - снега...
И Борисов дал их. Одна комната на его выставке заставлена "деревьями в зиме": что это за роскошь собственно рисунка. И сколько же живописи, энергии, силы в этой зиме. Солнце, блистающее в снегах, ели в снегах - как все это крепко, здорово, трудолюбиво...
Кстати, "трудится" Русь именно зимою. Зима - "трудовое", "центральное время года" в России, - когда совершаются "все главные в году дела".
Самая "психея" этой ледяной и снежной красавицы - другая... Она без речей - прежде всего. Тогда как Юг - это неумолчный шум лесов, трав, птиц, зверей. Она величава и прекрасна, эта северная психея... Она - страшна, потому что близка к смерти...
Саван, саван, вечный саван... по которому неясными пятнами бродят белые медведи, белесоватые олени...
И "замечтался" на них наш молчаливый художник... Он, действитель но, молчалив. "Не заболтаешься" с ним...
Душа его вступила в какое-то "незаконное сожитие" с этой "покойницей в белом"...
- Скажите, а когда вы бываете на Юге, вы рисуете? - спросил я.
- Нет, не влечет. Не хочется. Растянуться на травке, полежать, - да, люблю. Но ничего не манит срисовывать...
Явно - любовь к покойнице в снегах. "Незаконная любовь". "Я увековечу эту ледяную красавицу, которая не раз ставила меня на край гибели. От кого больно - того и любишь".
Вечная судьба человека...
Впервые опубликовано: "Новое Время". 1914. 9 марта. N 13646.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/rozanov/rozanov_na_vystavke_kartin.htm.