Плавильщиков Петр Алексеевич - Рюрик - Книги

П. А. Плавильщиков

Рюрик

ТРАГЕДИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ

Оригинал здесь - http://www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=5753

Сия трагедия представлена была в С.-Петербурге придворными актерами под названием "Всеслав", а ныне издается под тем названием, под каким она сочинена.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Рюрик, великий князь русский.

Вадим, вельможа новгородский.

Пламира, дочь его.

Вельмир, вельможа и начальник стражи.

Вельможи.

Воины.

Народ всякого возраста.

Действие в Новгороде в княжеском доме.

КОММЕНТАРИЙ

Впервые - Сочинения Петра Плавильщикова, ч. I. СПб., 1816. Рукопись была подготовлена к печати самим автором еще в 1812 г.; цензурное разрешение получено в 1814 г. Первый том Собрания сочинений вышел с гравированным портретом автора. Печатается по этому изданию.

Время создания "Рюрика" - начало 1790-х годов. Сюжет восходит к летописному преданию о восстании в древнем Новгороде Вадима против князя Рюрика, которое легло в основу сюжета трагедий Екатерины II и Я. Б. Княжнина (см. "Вадим Новгородский").

Характеры главных героев в трагедии Плавильщикова соответствуют интерпретации их исторических прототипов Федором Эминым в его труде "Российская история жизни всех древних <...> государей <...>", т. I. СПб., 1767. О Рюрике там сказано, что он "побуждал своих подданных к последованию добродетели <...> примером своей доброй жизни, а не строгими наказаниями" (с. 94-95). Вадим же, "сей гордый человек <...> желал сам владения и советовал своим согражданам извергнуть то иго, которое на них тогда налагать начали..." (с. 81). В разрешении трагедийного конфликта Плавильщиков отступает от версии Эмина, согласно которой Вадим с сообщниками был казнен Рюриком. Для драматурга важнее было подчиниться логике созданного им образа, а не историческому факту. В финале трагедии Вадим признает моральное превосходство Рюрика и смиряется.

Смысл трагедии не исчерпывается нравственной проблематикой, характерной для литературы XVIII в. Размышления персонажей об отношениях личности и государства, личности и законов, о необходимых пределах власти выводят трагедию за рамки исторического контекста.

Трагедия "Рюрик" в первый раз была представлена на сцене придворного театра в Санкт-Петербурге под названием "Всеслав" в 1791 г. В Москве пьеса шла 9 и 12 февраля 1794 г., а также 11 сентября и 11 ноября 1803 г.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Княжеский чертог

ЯВЛЕНИЕ 1

Вадим и Вельмир

Вельмир

Вадима в горести я ныне обретаю,

А горести твоей с тобой не разделяю?

Какой удар твой дух геройский днесь мятет?

Вельмир всю кровь свою за друга пролиет.

Вадим

Терзают грудь мою мученья нестерпимы,

И в сердце злобы огнь горит неукротимый.

Здесь Рюрик царствует; я в рабстве жизнь влачу;

Здесь Рюрик царствует: я стражду и молчу.

Покорствовать Вадим привык ли, ты то знаешь;

А горести моей причину вопрошаешь!

Вельмир

Владычество его

Вадим

Мне самой смерти злей.

Славена смертию пресекся род князей,

Единодушие прияло вид короны,

Без скиптра чтили все Славеновы законы.

Но время оборот всему дает иной,

Стал править Гостомысл народною судьбой,

Верховна власть его со мною разделялась,

И мне главой здесь быть надежда оставалась.

Но рок отъемлет все, я свержен в пропасть бед.

Зри гордых замыслов моих плачевный след:

Всеобщий глас хвалы, как гром, мой слух пронзает,

Он Гостомысла мне во всем предпочитает.

Пленяся кротостью, граждан моих сердца

В нем стали почитать отечества отца.

Я первый должен был, народу в угожденье,

Торжественно воздать ему сие почтенье.

Я сделал то, но скрыл во сердце злобы яд,

И в мыслях положил противных свергнуть в ад.

Раздор посеял я, он тайной покрывался,

И страшный бунт потом во граде возгорался.

Отец сей, чад своих спасти лишенный сил,

Призваньем Рюрика ту бурю укротил.

Варягорусский князь уж нами обладает!

Славенским титлом он почтить себя дерзает.

Се хитрость адская, с судьбиной согласясь,

Рождает твердую с царем народа связь.

Вторично я сражен, но злейшим стал ударом.

Попрать стремлюся все сие во гневе яром.

Вельмир Вадиму друг; вверяюсь я тебе,

Будь спутником моим в толь горестной судьбе.

Расторгнем мы ея на нас ожесточенье,

Прославим гордыя души моей стремленье.

Здесь Гостомысла нет; удобно время нам,

Пронзив грудь Рюрику, закон дать сим странам.

Вельмир

Что слышу я!

Вадим

Вельмир! твой вид теперь смущенный,

Вельмир

Пронзить грудь Рюрику, славяне кем блаженны!

К чему стремишься ты? К чему влечешь меня?

Я, дружества к тебе священный долг храня,

Всем жертвовать готов желаньям справедливым,

Чтобы Вадима зреть превыше всех счастливым.

Когда же к счастию ведет злодейства путь,

Ты лучше порази сию противну грудь,

Но друга в изверга не тщися претворити.

Кого стремишься ты так люто поразити?

Какой в сем действии найти возможешь плод?

Лишася Рюрика, восстонет весь народ,

Достигнет до небес вопль, с ужасом смешенный.

Единой местию всех души напоены

Все казни злейшия убийце изрекут,

И сами боги нас на жертву предадут.

Пусть казни убежать злодей находит средство,

Но счастье ль трон тебе явит? ужасно бедство:

Страшася на тебе кровавого венца,

Порабощенные граждан твоих сердца

Врага отечества в тебе возненавидят.

Младенцы, ныне свет которы только видят,

Едва начнут вещать, и в тот же самый час

Проклятие тебя их будет первый глас.

Вадим

И ты прельщаешься раба его названьем?

Каким душа моя объемлется терзаньем,

Что сердца твоего доныне я не знал!

Геройский дух славян совсем уже упал.

Пред идолом своим на землю повергайтесь,

Владыки трепеща, вы в рабстве пресмыкайтесь.

Забудьте, что цари несли к славянам дань,

И Александр не смел на них воздвигнуть брань.

А ты души моей стремленье благородно

Монарху возвести: рабу то чувство сродно.

Оставь изменника достойной казни ждать:

Сего единого я должен трепетать.

Вельмир, Пламириной прельщенный красотою,

Не смея возблистать душевной высотою,

Отца любовницы во смертный ров влечет.

Ея супругом быть в тебе достоинств нет.

Коль быти дочь моя рабыней согласится,

Вадимовой рукой мгновенно поразится.

Любовный огнь, в крови пылающий твоей,

Согласным начинал быть с волею моей,

Пламиры испытать лишь чувства оставалось.

Уж сердца твоего блаженство совершалось,

Но робостью своей ты сам отверг его.

Вельмир

Чтоб я лишил себя чувств сердца моего,

В которых жизнь моя питанье лишь находит!

Пылающая страсть все меры превосходит.

Пламирой обладать, нет блага больше мне!

Души возлюбленной ея красы одне

Превыше чту всего, что в мире есть прелестно,

Без ней понятье мне блаженства неизвестно.

Каких ты хочешь жертв? Вельмир на все готов,

Чтобы достойным быть мне брачных с ней оков.

Но если смертных рок, отрады не терпящий,

Все счастие славян расторгнути хотящий,

Отца их мне велит пролить дражайшу кровь

И, ею обагрясь, венчать мою любовь,

Пусть громы на меня ниспошлет власть жестока,

Не устрашуся я презреть веленье рока.

ЯВЛЕНИЕ 2

Те же и Пламира

Пламира

В каком смятеньи зрю тебя, родитель мой!

Вадим

Души моей навек разрушился покой.

Пронзает грудь отца твой жребий ныне лютый,

Я с трепетом познал его в сии минуты.

Оплакивай меня, коль любишь ты отца,

И жди позорного ты дней моих конца.

Враги мои меня повсюду окружают

И плавать во крови Вадимовой алкают.

Поверя дружеству, в котором крылась лесть,

Мой подвиг, к коему влечет едина честь,

Я поздно уж познал, что нет друзей в сем мире.

Я сам себе злодей, я враг моей Пламире.

К спасенью моему ни в чем не вижу средств,

Мне каждый миг грозит собором страшных бедств,

Но не страшит меня богов толь грозна воля,

Ужасней смерти мне твоя сурова доля.

Пламира

Трепещет дух во мне от слов ужасных сих!

Что может нарушать блаженство дней твоих,

Когда под сению кротчайшия державы

Вознесшийся на верх блистательныя славы

Вкушает радости славянский весь народ?

На троне княжеском источник зрим щедрот,

Питающий сердца и души всех отрадой.

Восторги общества князь чтит одной наградой

За труд, которым наш покой восставил он.

Под скипетром его нигде не слышен стон,

Единогласно все славяне лишь взывают,

Что благодетеля в монархе обожают!

Князь другом чтит тебя, то знает весь народ,

И вот против врагов необорим оплот!

И если кто по сем врагом тебе быть смеет,

Ни сердца, ни души тот смертный не имеет.

Вадим

Колико лесть его далеко превзошла,

Во всех сердцах себе поборников нашла.

Мне Рюрик лютый враг, когда он на престоле,

Вадим не властвует славянами уж боле.

В нем римских кесарей преславна кровь течет,

Что нужды до того: хочу, чтобы весь свет

От крови моея познал владык славенских,

Гремящих славою во всех краях вселенских.

Новград то ж в Севере, в Италии что Рим,

Столицей мира быв толико долго чтим,

Познал бы, может быть, из подвига кровава,

Кому принадлежит вселенныя держава.

Но я забвен. В тебе моя померкнет кровь.

Пламира

Ах! может быть, ко мне он чувствуя любовь,

В чертог сей нас призвал открыти чувства страстны,

(в сторону)

Иль сердца моего предчувствия напрасны.

ЯВЛЕНИЕ 3

Те же, Рюрик, вельможи и воины

Рюрик

Народа храброго избранием призван

Принять верховну власть и скиптр славенских стран,

Единым только я в сем сане утешаюсь,

Коль к счастию граждан в порфиру облекаюсь.

Но чем уверюсь я о истине сего,

Хотя путь всем отверст до трона моего?

Уж поздно жалобы стенящих нам внимати.

Хочу я помощью беды предупреждати.

Нередко человек, коль ввержется в напасть,

Смертельный в сердце яд уж никакая власть

Не может исцелить: сокровища вселенной

Отраду дать душе бессильны утомленной.

Порода, сан вельмож непрекословный долг

Монарха наставлять, дабы монарх возмог

Чрез них взирать на все страны ему подвластны

И все то разрушать, чем могут быть несчастны

Отечества сыны. На верх взойду утех,

Когда желаньям сим последует успех.

Но я страшусь сего единого в короне,

Чтоб лесть, гнездящаясь при каждом в свете троне,

Не скрыла пред лицом моим народных бед,

Чем скромней вид ея, тем пагубнее след.

Хочу прелестного ея избегнуть яда,

И, чтоб от ней была мне верная преграда,

Стремился сердце я достойное избрать,

С которым бы я мог сан пышный разделять.

Вельможи и народ мой выбор оправдают,

Когда предмет любви владыки их познают,

Но Рюрик смеет ли ласкаться счастьем сим,

Что сердце съединит свое Пламира с ним?

Вельмир

(в сторону)

О боги!

Пламира

(с восторгом и удивлением)

Государь!

Вадим делает сильное движение, показывающее неудовольствие

Рюрик

Тобою восхищаюсь;

Чем больше зрю тебя, тем более прельщаюсь.

По добродетелям, владеющим тобой,

Измерь пылающий к тебе жар в сердце мой.

Люблю и страстию моею я горжуся.

Ах! Если браком я с тобою сопрягуся,

Все благости богов тобой познаю я,

Блаженство утвердит славян душа твоя.

Пусть гордые цари считают то геройством,

Чтоб жертвуя своим и подданных спокойством,

Свирепостью меча вселенну устрашать

И властолюбия сим алчность насыщать.

Всегда врагов найдет себе война кровава,

С победой горький стон граждан разносит слава,

А я на трон восшел блюсти подвластных чад.

Спасти единого приятней мне стократ,

Чем кровью их купить владычество вселенной.

Я, добродетелью твоею подкрепленной,

Законы кроткие отечеству подам,

Источник в них отрад пребудет всем сердцам.

Не меч нас оградит, прославят не победы,

Но дружба, кою в нас приобретут соседы.

Пламира! Скиптр и трон во области моей

Есть слабый только дар мой красоте твоей.

Ты большее иметь достойна приношенье:

Душа моя тебе приносит обоженье.

Мой лавр и торжество, твоя над сердцем власть,

Порфира и венец, драгого сердца страсть.

(К Вадиму.)

Но должно нам внимать природы глас священный.

Вадим! Твой ныне князь, Пламирой восхищенный,

Из уст твоих судьбы своей решенья ждет,

Которым в счастии всех смертных превзойдет.

И если мне владеть предписано судьбою

Ко счастью сограждан, к отраде и покою,

Коль сим достоин я славенских стран венца,

Так будь отцом, Вадим, граждан твоих отца.

Вадим

Я больше всех себя счастливым признаваю,

Коль счастье дочери достойно обретаю.

Свершится все, чего желать лишь я возмог,

Рука ея тебе явит достойный долг.

Пламира

Когда вниманием я Рюрика почтенна,

Превыше смертных всех сим счастьем вознесенна.

Тебя боготворит славенский весь народ,

Источник зря в тебе всех божеских щедрот.

Нет сердца в подданных, которо бы хоть мало

Твоим велениям противиться дерзало.

Желанье Рюрика есть первый наш закон,

Восторги сограждан твой составляют трон,

Пламире ли одной то чувствовать не сродно?

Все свято для меня, что Рюрику угодно.

Рюрик

Нет, Рюрик требовать не смеет ничего,

Противу склонности, от сердца твоего.

Вещаешь: я достиг всеобща уваженья,

Но то единого предмет воображенья.

Величество и власть - блистательны мечты,-

Не могут населить во сердце пустоты.

Всю цену счастие и прелести теряет,

Коль с нами счастия никто не разделяет.

Когда же страсть мою воспламеняет кровь,

Не жертву я в тебе стремлюсь обресть, любовь.

На троне отягчен единой похвалою,

Пример явлю я всем победой над собою.

Пламира

Почто ты прибегать к победе хочешь сей,

Когда ты властвуешь навек душой моей?

Почто в себе, почто так мало ты уверен?

Уж в сердце сем давно пылает огнь безмерен.

Не трон, наполненный блестящей суеты,

Пленили мысль мою твой взор, лица черты.

Сколь дух твой кротостью всех смертных превышает,

Столь власть любви в душе Пламиры возрастает.

Толикой твердости нельзя в природе быть,

Чтоб на тебя взирать и, видя, не любить.

Рюрик

Ах! Что вещаешь ты? Нет счастья в мире боле,

Я вижу рай в моей завидной смертным доле.

Отрадный внемля глас, восторгом упоен,

Я мню, что я богов в жилище вознесен,

Где прелести твои с бессмертными блистают

И их самих равно, как смертных, удивляют.

Славяне будут все отныне обожать

В тебе отечества возлюбленную мать.

Пламира

Остави, государь, названья толь велики.

Познал весь смертных род и все земны владыки,

Что рай здесь насадить лишь можешь ты един,

Ты свету доказал, чем важен царский чин.

В душе твоей богов все благости вмещенны,

Тебе и мысль моя и чувства покорены.

Любима я тобой, блаженней что сего?

Ты царь души моей, бог сердца моего:

Вот радости моей безмерной совершенство!

Родитель сам нарек Пламирино блаженство.

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ 4

Рюрик, Вадим, Вельмир, вельможи и воины

Рюрик

Коль многи торжества мне небо подает!

Сей день отрады мне сугубы в сердце льет.

Доныне я стенал, подвигнут нуждой к брани,

Где алчна смерть себе берет напрасны дани.

Во буйной ярости враждебных сонм людей,

Безумству следуя и наглости своей,

Питая к счастию других несыту злобу.

Стремился в адскую низвергнуть нас утробу

И грудь отечества свирепо растерзать.

Я должен был врагов сих лютых наказать.

Покой граждан моих не может утвердиться,

Доколь разбойничье гнездо не истребится.

Герой наш Гостомысл попрал уж зверство их.

Остаток дерзостных врагов кичливых сих

Познал, что сам себе тот гибель устрояет,

Кто к гибели других все силы устремляет:

Трепещет в горести, терзаем сам собой,

Покрова ждет от нас, стеснен своей бедой.

Суровством угнетать бесчестно побежденных.

Потщуся усладить я жребий сих плененных,

Они уж не враги, когда пощады ждут.

Пусть в победителях они друзей найдут,

В число своих граждан и их я приобщаю.

Народу объяви, Вадим, что я вещаю,

Что тишины драгой простерся здесь покров,

Со славою трофей нам послан от богов;

Да торжествуют все, вкушая радость мира,

Умножит радость их в венце со мной Пламира.

Теперь я познаю бессмертных благодать,

Что к счастию славян я послан обладать.

Когда Пламиру мне вы, боги, даровали,

Все благости свои к народу ниспослали.

Довольны будут мной граждане, небеса;

Восходит на престол божественна краса.

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ 5

Вадим и Вельмир

Вадим

Довольны! Нет, постой, отвергни горды мысли,

Владетелем сердец себя еще не числи.

Еще твой лютый враг, еще Вадим живет,

Твоих стремлений всех успехи разорвет.

Напрасно в тишине ты славишь нам защиту,

Ты прежде испытай Вадима злость несыту.

Последовати мне Вельмир уже ль готов,

Иль жребий свой еще блаженным чтит суров?

Твой идол у тебя любезную отьемлет.

Еще ли льсти его Вельмир сраженный внемлет?

Иль сердца и души тебя не тронет глас?

Вельмир

С Пламирой потерял я жизнь мою сейчас.

О счастьи ль мыслить мне? Кляну судьбу жестоку.

Пойдем, Вадим, пойдем, отмстим враждебну року.

Не помню сам себя и забываю долг,

Мне адом кажется сей пагубный чертог.

Иду вослед тебе, отмщения алкая,

На жертву злой любви все в свете поражая.

Не страшен мне теперь с небес ревущий гром;

Я вижу с трепетом, коль тяжко быть рабом.

Вадим

Когда ты чувствуешь сие несносно бремя,

Свергай его скорей, уже не терпит время.

Прибывши Гостомысл во торжестве своем

Разрушить может все; скорей, скорей пойдем,

Повергнем князя мы, которым оскорбленны.

Начальству твоему все стражи покоренны,

Ты должен лишь держать в покорности их сей.

А Рюрика сразить оставь руке моей.

Конец

первого действия

КОММЕНТАРИИ

Призваньем Рюрика ту бурю укротил... - Согласно "Повести временных лет" Рюрик был варягом (норманном) (см. комментарий к трагедии "Вадим Новгородский")

Забудьте, что цари несли к славянам дань, // И Александр не смел на них воздвигнуть брань. - Согласно легенде, Александр Македонский, придя к славянам с войной и увидев людей "храброго сложения тел", не отважился на бой, так как понял, что в битве со славянами можно больше потерять, чем получить в добычу (Эмин Ф. Российская история жизни всех древнейших... государей... т. 1. СПб., 1767, с. 10-12).

В нем римских кесарей преславна кровь течет... - Согласно "Синопсису" Иннокентия (Гизеля) приглашенные в Новгород варяжские князья пришли "от немец".

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЯВЛЕНИЕ 1

Вельмир и Пламира

(выходят с разных сторон)

Пламира

Граждане в торжестве свой жребий прославляют.

Два сердца ныне лишь отрад не ощущают -

Родитель мой и ты?

Вельмир

(в сторону)

О боги!