| Главная » Книги |
Островский Александр Николаевич - Василиса Мелентьева, Страница 7
Островский Александр Николаевич - Василиса Мелентьеваustify">
Малюта.
Василиса.
Колычев.
Шут.
Решетчатые сени в деревянном дворце.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Василиса
(у окна)
Красна Москва широкая! Далеко
Раскинулись концы ее! На солнце
Огнем горят кресты церквей, в Кремле
Красуются палаты золотые
Московского великого царя!
Ты, думушка, лети в высокий терем
Расписанный! Войду ли я в тебя
Не рабскою ногою, а хозяйкой,
На зависть всем боярыням московским,
Нарядами цветными красоваться?
Поблекнет их краса перед моею;
Красавиц-жен мужья свои разлюбят,
Как поглядят на красоту царицы!
Отдай ты мне свое цветное платье,
Отдай добром, не спорь со мной, царица
И не к лицу тебе кокошник царский,
Да и носить его ты не умеешь.
Входят Малюта и Колычев.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Василиса, Малюта и Колычев.
Малюта
(Василисе)
Опочивает царь. Скучать стал больно,
Утехи нет ему. Жена постыла.
Свой царский век царица доживает,
На смену ей жену другую нужно
Великому царю. Спасибо, случай
Помог беде; сама себя царица
Нам выдала, сама вину такую
На голову свою наговорила,
Что лучше не придумаешь. И любо!
А то поди придумывай вину
Да послухов ищи!
(Колычеву.)
Андрей, послушай!
Ты помни все, что я тебе скажу,
И толком говори царю: у Мишки
Ты в Костроме служил, в девицах Анну
Ты видывал и слышал не однажды,
Что промеж них с Володькой Воротынским
Любовь была.
Колычев
Освободи, Григорий
Лукьянович, заставь другую службу
Служить тебе!
Малюта
Недаром говорили,
Что ты такой-сякой, что ты, бывало,
С крамольниками знался зачастую!
Смотри, Андрей!
Колычев
Ты сам мне говоришь,
Что полюбил меня, за что ж ты хочешь
Мне на душу взвалить такую тягость -
Безвинную царицу загубить!
Ее душа-то чище голубиной
Пред господом!
Малюта
Да ты в уме аль нет?
Опомнись, смерд! Кому ты говоришь!
Тебя к Малюте в службу не тянули;
Ты сам пришел ко мне, своей охотой,
А первой службы сослужить не хочешь!
И без тебя найдем, коль ты негоден.
Охотники найдутся! Только помни:
Кто служит мне, тот мой душой и телом;
Негодных слуг я не держу; иль режь,
Иль самого зарежут.
Колычев
Я зарезать
Скорей возьмусь. Вели ты мне, Григорий
Лукьянович, повыточить острее
Булатный нож, пойти в ее покои
И, как овечку, приколоть ее.
Мне будет легче видеть, как трепещет
Под воровским ножом лебяжья грудь,
Чем клеветать и срамными речами
Безвинную позорить перед мужем.
Я рад служить, да только б не бесчестить
Иудинским предательством свой род.
Малюта
Бесчестья нет на службе! Так ты мал
Перед царем великим, что какую б
Позорную и срамную послугу
Ты ни служил в утеху государю,
Все в честь тебе холопу!
Василиса
Ты, Григорий
Лукьянович, не гневайся! Он молод
И глуп еще. Постой-ка, я два слова
Скажу ему, послушает, не бойся!
Малюта
Наставь его на разум, Василиса
Игнатьевна! Он бабьего ума
Послушает, авось умнее будет.
Смотри же! Я теперь пойду к царю,
А ты в сенях пообожди. Покличу,
Так подходи к царю смелей, без страха,
И объяви, что сказано.
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Колычев и Василиса.
Колычев
За что же
Вы губите царицу?
Василиса
Вот за что:
Царю она, ты знаешь, надоела,
А царь еще не стар. На нас порою,
На слуг царицыных, на баб и девок,
Он смотрит так, что кто греха боится,
Так со стыда хоть провались сквозь землю
И каждый миг дрожи.
Колычев
И на тебя?
Василиса
А на меня всех чаще.
Колычев
Неужели?
Василиса
Чему же ты дивишься? Во дворце
Я никого не хуже; что ж за диво,
Что на меня заглядываться стал
Великий царь!
Колычев
О господи!
Василиса
Что, видно,
Не по сердцу тебе? Что делать, парень,
С царем не спорить.
Колычев
Ты сама нарочно
В глаза ему без совести глядишь,
Сама к нему навстречу забегаешь,
Бесстыдная.
Василиса
А разве худо дело?
Колычев
Так бог с тобой!
Василиса
Постой! Послушай прежде!
Хоть стоило б тебя за эти речи
С очей прогнать, да бог тебя простит, -
Сердиться-то не хочется. Я лучше
На ум тебя наставлю. Мы царицу
Развесть хотим с царем. Он будет рад
Хоть малую вину найти за нею,
Запрет ее, как Анну Колтовскую,
В монастыре и, не промедлив часу,
Возьмет себе жену шестую. Мало ль
Боярышень красавиц на Москве!
Утешится, как новою игрушкой,
Женой своей; от нас же, недостойных
Рабынь своих, взор царский отвратит.
Минуется мой страх, и на свободе
Могу тогда любить тебя. Ну, понял?
Ну, понял ты?
Колычев
Все понял; все, что хочешь,
Исполню я. Прости мне, Василиса
Игнатьевна, безумные слова!
Я обомлел от страха, обезумел.
Почудилось мне, бедному, что старый
Тебя из рук моих, голубку, вырвал.
Василиса
На первый раз вину тебе прощаю,
Уж так и быть; поберегись вперед
Гневить меня! Не ты ли мне божился,
Что мой приказ - закон. Ты не гордись!
Ты возмечтал, что красен ты, молодчик,
Разбойник, соблазнитель глупых баб!
Так знай, найдутся, если поискать,
Хоть не тебе чета, - поплоше будут, -
Да где уж нам, сиротам, бедным вдовам,
За красотой гоняться, - лишь бы только
Любил меня да слушал: вот что надо
Мне, сироте. Прощай, Андрей, голубчик!
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Колычев
(один)
О господи! Как тяжко, непривычно
Бесовскую личину надевать!
Несчастна ты, Васильчикова Анна!
Я знал тебя, у князя Михаила,
В его дому большом, девицей кроткой.
Дивились мы тогда твоей красе,
И тихому обычью, и глазам
Потупленным. Мне часто тихомолком
Болтали сенные девицы, будто
Вздыхаешь ты и слезы льешь по мне;
Но ты сама не только что словечком,
И взглядом ласковым не подарила
Меня ни разу. Смолоду мы глупы -
Несбыточному верим: я, бывало,
Подумывал у князя Михаила
Посватать Анну, да, спасибо, скоро
За ум взялся. Не нам, мизинным людям,
По княжеским домам невест искать,
Коль царь Иван берет невест оттуда ж;
То царский кус, не наш. Да не на радость
Попала Анна в царские палаты!
Пока любил тебя твой государь -
И слуги земно кланялись; минулась
Любовь царя - и слуги стали грубы,
И служат нехотя, и смотрят косо;
Не в радость им служить жене постылой,
Избыть тебя хотят. И скоротаешь
Ты дни свои в монастыре далеком.
Ты не жалей о царской доле! Лучше
В уютной келье. От любви и гнева,
От милостей и казней укрываясь,
Ты помолись за землю, за царя
И помяни меня в своих молитвах!
Не я твоей погибели желаю,
Твоя погибель прежде суждена.
Мой грех невольный. Я слуга царев:
Его беречь и тешить наше дело.
Чем грозному царю ты провинилась,
Не нам судить, но ты ему помеха,
И мы тебя не смеем пожалеть!
Не я, другой найдется и погубит
Тебя верней, чем я. Прости меня!
(Уходит.)
Входят Царь и Малюта.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Царь и Малюта.
Царь
Мелентьевой она призналась?
Малюта
Да,
Великий государь, и похвалялась...
Царь
Притворщица! Со мной и разговору
Не вдруг найдет, сидит, потупясь в землю,
Смиренницей такою смотрит, точно
Она овца, а я мясник.
Малюта
Лишь имя
Не назвала; но верный твой слуга,
Андрюшка Колычев, нас надоумил.
Он жил у князя в Костроме и слышал,
И сам видал кой-что. И по приметам
Выходит так. Царица говорила,
Что милый друг был суженый ее,
Что за тобой она лишь горе терпит
И слезы льет. Что если б жить за милым,
За суженым, иную б жизнь узнала,
Советную, - что он ее любил
Не так, как ты, и что она любила
Сама его, и до сего дня любит;
Что умер он, а быть бы ей за ним!..
Не кто иной - Володька Воротынский,
Он в ту пору был под Москвой убит.
Царь
А жалко мне, что бабы не воюют, -
Послал бы я свою женишку Анну
На веретенный бой, чтоб с милым другом
Ей умереть одною смертью.
Молчание.
Нет,
Ошибся я в самом себе - я думал:
Пора моих греховных помышлений
Совсем прошла, что старческое око
Не соблазнит моей греховной плоти,
Что время мне в посте и покаяньи
Замаливать грехи минувших лет
И в черной ризе постника, в молитве
И день и ночь стоять на послушаньи
И слезы лить. Ошибся я, Малюта;
Еще грехов во мне гнездится много,
К духовной скорби сердце не готово.
Я увидал Мелентьеву, и вновь
Былым грехом мечта моя смутилась,
Былая страсть зажглась в моей груди!
Малюта
От нас тафья и ряса не уйдут!
В монахи из царей попасть нетрудно.
Греха не бойся: мудрый Соломон
Набрал себе не шесть, а сотни жен.
Царь
Молчи! Я, трезвый, не лю 
| |
| Просмотров: 267 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры