Мольер Жан-Батист - Лекарь поневоле

Я напущу на тебя лихорадку...

   Жаклина (взяв Луку за руку и поворачивая его). Пошел ты прочь! Что я, маленькая, чтоб не могла сама за себя постоять, если он начнет делать что-нибудь такое, чего не надо?!.

   Лука. Не хочу я, чтобы он тебя щупал...

   Сганарель. Скажите, туда же!.. Смерд - и ревнует свою жену!

   Жеронт. Вот моя дочь...

  

  

   Сганарель. Это и есть больная?

   Жеронт. Да, это моя единственная дочь, и я буду в страшном горе, если ее недуг окажется смертельным...

   Сганарель. Нужно хорошенько беречься. Она не должна умереть без докторского соизволения!..

   Жеронт. Пожалуйста, вот стул.

   Сганарель (садясь между Жеронтом и Люциндой). Больная преаппетитна: я утверждаю, что всякий здоровый мужчина останется ею доволен.

   Жеронт. Вы заставили ее, сударь, улыбнуться...

   Сганарель. Тем лучше, это отличный признак, когда доктор заставляет улыбаться больных... (Люцинде.) Ну-с, в чем дело? Что у вас? Где вы чувствуете боль?

   Люцинда (поднося свою руку ко рту, ко лбу и подбородку). Га-ги-го-га!..

   Сганарель. Ге! Что вы говорите?

   Люцинда (с теми же жестами). Га-ги-го-га-ги-ги-го!

   Сганарель. Как?..

   Люцинда. Га-гй-го!

   Сганарель. Га-ги-го-га-га?!. Ничего не понимаю! Что это за дьявольская тарабарщина?

   Жеронт. Это, сударь, и есть ее болезнь. Она онемела, и вот до сих пор мы никак не можем узнать причины; а между тем из-за этого пришлось отложить ее свадьбу.

   Сганарель. Почему?

   Жеронт. Тот, за кого она выходит замуж, хочет подождать ее выздоровления и тогда уже венчаться.

   Сганарель. Вот болван-то! Он не хочет, чтоб его жена была немая?!. Кабы Господь послал моей жене такую болезнь, я бы воздержался от ее лечения!..

   Жеронт. Ну а мы вас просим, милостивый государь, приложить все старания, чтобы облегчить ее болезнь.

   Сганарель. О, за излечение не беспокойтесь! Скажите-ка мне, она очень страдает от болезни?

   Жеронт. Да, сударь.

   Сганарель. Тем лучше! Чувствует сильные боли?

   Жеронт. Очень сильные.

   Сганарель. Превосходно! А ходит она... знаете... туда?..

   Жеронт. Да.

   Сганарель. Обильно?

   Жеронт. Я на этот счет ничего не знаю...

   Сганарель. Но все-таки содержимое хорошего качества?

   Жеронт. Право, ничего не могу вам сказать...

   Сганарель (Люцинде). Дайте вашу руку... (Жеронту.) Да, пульс у вашей дочери указывает на то, что она нема...

   Жеронт. Да-да, сударь, это и есть ее недуг, - вы так-таки сразу и попали.

   Сганарель. Ну да!

   Жаклина. Смотрите, как он угадал ее болезнь!

   Сганарель. Мы, великие медики, сразу видим, в чем дело! Какой-нибудь недоучка встал бы в тупик и наговорил бы вам: "Это вот так, а это этак". А я иду к концу сразу - я вам заявляю: ваша дочь нема.

   Жеронт. Это так, но, ради бога, скажите причину: откуда эта болезнь?

   Сганарель. Нет ничего легче! Это происходит оттого, что она потеряла способность говорить.

   Жеронт. Прекрасно; но причина, ради бога, почему она потеряла эту способность?

   Сганарель. Все наши лучшие писатели вам скажут, что это следствие затруднения ворочать языком.

   Жеронт. Но... именно ваше мнение насчет этого затруднения ворочать языком?

   Сганарель. Аристотель говорит по этому поводу... много хорошего говорит...

   Жеронт. Я думаю...

   Сганарель. О, это был великий человек!

   Жеронт. Без сомнения...

   Сганарель. Великий человек в полном значении слова! (Поднимая кверху руку.) Это был человек вот настолько выше меня! Но чтобы вернуться к нашему заключению, я утверждаю, что затруднение владеть языком явилось вследствие некоторых мокрот, которые в нашем ученом мире называются вредными мокротами, то есть... вредными мокротами... ибо газы, образуемые газами истечений и поднимающиеся до области болезни, доходя... как бы сказать, до... Вы понимаете по-латыни?

   Жеронт. Ни единого слова.

   Сганарель (быстро вставая). Как, вы не знаете по-латыни?!.

   Жеронт. Нет.

   Сганарель (с воодушевлением). Cabricias, arci thuram, catalamus, singularite nominativo, haec musa, bonus, bona, bonum. Deus sanctus, est ne oratio Iatinas? Etiam! (Да!) Quare? (Для чего?) Quia substantivo, st adjectivum, concordat in generi, numerum, et casus.

   Жеронт. О, зачем я не учился!

   Жаклина. Вот-то ученый человек!

   Лука. Да, это так ловко, что я ни черта не понял!

   Сганарель. Итак, эти газы, о которых я вам говорил, переходят из левого бока, где помещается печень, в бок правый, где помещается сердце, и нередко случается, что легкое, которое мы называем по латыни "армиан", имея сообщение с мозгом, который мы называем по-гречески "назмус", при помощи полой жилы, которую мы называем по-еврейски "кубилэ", встречается на своем пути с газами, которые наполняют брюшные полости плечевых костей, и так как эти газы... Внимательно вслушивайтесь в то, что я вам говорю!.. И так как названные газы отчасти зловредны... Внимательно слушайте, заклинаю вас!..

   Жеронт. Да-да...

   Сганарель. ...так как они отчасти зловредны, что и составляет причину... Ради бога, будьте внимательны!

   Жеронт. Я внимателен.

   Сганарель. Что и составляет причину мокрот, образующихся во впадине диафрагмы, и потому эти пары... Ossabandus, nequeis, nequer, potarinus, quips milus. Вот вам действительная причина немоты вашей дочери...

   Жаклина. Ах, как он это хорошо рассказал, муженек!

   Лука. Вот бы мне так молоть языком!

   Жеронт. Конечно, вы превосходно все разъяснили! Одно только мне показалось странным: это насчет места печени и сердца. Мне кажется, вы их разместила не так, как они на самом деле: ведь сердце на левой стороне, а печень на правой?..)

   Сганарель. Да, это было раньше так, но мы все это изменили, и вообще теперь на медицину имеем совсем новый взгляд.

   Жеронт. Я этого не знал, - прошу извинить мое невежество...

   Сганарель. Это ничего не значит: вы совсем не обязаны быть настолько же ученым, как я...

   Жеронт. Совершенно справедливо! Но скажите, сударь, что же можно предпринять против этой болезни?

   Сганарель. Что я думаю предпринять?

   Жеронт. Да.

   Сганарель. Мое мнение - ее надо сейчас положить в постель и вместо лекарства давать ей побольше хлеба, размоченного в вине.

   Жеронт. А это зачем же, сударь?

   Сганарель. Хлеб, размоченный в вине, имеет симпатическую силу заставить говорить. Разве вы не знаете, что ничего, кроме этого, не дают попугаям и они, как только этого поедят, так и заговорят...

   Жеронт. Совершенно справедливо! О величайший ученый! Давайте скорей вина и хлеба!

   Сганарель. А я вечером зайду взглянуть на нее...

  

  

   Сганарель (Жаклине). Погодите... (Жеронту.) Милостивый государь, вот вашей кормилице следовало бы что-нибудь прописать...

   Жаклина. Кому? Мне?!. Да я чувствую себя здоровее всех на свете!..

   Сганарель. Тем хуже, кормилица, тем хуже! Этот излишек здоровья небезопасен, и было бы недурно для уравновешения сделать вам маленькое кровопускание и соорудить смягчающий клистирчик...

   Жеронт. Вот этого способа лечения я, сударь, не понимаю! Зачем пускать кровь, когда нет никакой болезни?

   Сганарель. Именно этот способ очень полезен: ведь пьют же, чтобы утолить жажду, которая еще впереди; также надо пускать кровь, чтобы предупредить болезнь...

   Жаклина (уходя). Ну нет, дудки!.. Не желаю из моего тела делать аптечный склад!

   Сганарель. Вы против пользования лекарствами, но мы вас на этот счет образумим...

  

  

   Сганарель. Позвольте проститься!

   Жеронт. Прошу вас одну минутку...

   Сганарель. Что вы хотите?

   Жеронт. Заплатить вам, сударь.

   Сганарель (пока Жеронт открывает кошелек, протягивает руку сзади). Я не возьму, сударь!

   Жеронт. Но, сударь...

   Сганарель. И не просите!

   Жеронт. Одну минуту...

   Сганарель. Ни за что!

   Жеронт. Но я вас прошу...

   Сганарель. Будет шутить!

   Жеронт. Ну вот и дело с концом!..

   Сганарель. Я против этого!

   Жеронт. Да?

   Сганарель. Я не лечу за деньги...

   Жеронт. О, я вам верю!

   Сганарель (держа в руке деньги). А ведь увесисто!

   Жеронт. О да...

   Сганарель. Я не корыстолюбивый доктор...

   Жеронт. Я хорошо это вижу...

   Сганарель. Я никогда не руковожусь интересами...

   Жеронт. Мне это и в голову не приходило...

   Сганарель (один, смотря на полученные деньги). А, ей-богу, это недурно, лишь бы только...

  

  

   Леандр. Я уж давно вас жду, милостивый государь. Я пришел вас умолять о помощи.

   Сганарель (щупая у него пульс). Вот пульс у вас очень плох...

   Леандр. Я, сударь, совсем не болен и пришел к вам по другому делу...

   Сганарель. Если вы не больны, так какого дьявола вы меня не предупредили об этом?!.

   Леандр. Не в том дело... Я вам все расскажу в двух словах: мое имя Леандр, я влюблен в Люцинду, к которой вас позвали. Так как ее отец не расположен ко мне и я лишен всякого доступа к ней, поэтому я осмеливаюсь просить вас посодействовать моей любви и привести в исполнение маленькую хитрость, чтобы шепнуть ей два слова, от которых зависят и мое счастье, и жизнь...

   Сганарель. За кого вы меня принимаете?!. Как вы осмелились обратиться ко мне, чтоб я помогал вам в любовных делах!.. Осмелились посягнуть на достоинство доктора поручениями подобного рода!..

   Леандр. Не кричите, ради бога!..

   Сганарель (наступая на него). Хочу кричать! Вы невежа!

   Леандр. О потише, сударь!..

   Сганарель. Вы человек бестолковый!

   Леандр. Ради бога...

   Сганарель. Я вам покажу, что я на это неспособен и что это неслыханная дерзость!

   Леандр (вынимая кошелек). Вот, сударь...

   Сганарель. Считать меня пособником... (Берет кошелек.) Я это не про вас говорю, вы человек благородный, и я в восторге оказать вам услугу; но есть на свете такие нахалы, которые принимают людей совсем не за то, что они есть!.. Я вам сознаюсь, меня это ужасно сердит...

   Леандр. Извините, сударь, за мою смелость...

   Сганарель. Довольно шутить, в чем вопрос?

   Леандр. Вы должны знать, сударь, что болезнь, которую вы собираетесь лечить, - притворная. Врачи исследовали ее со всех сторон, и одни говорили, что она происходит от мозга, другие - от кишок, третьи - от селезенки, четвертые - от печени. Но действительная причина ее - любовь. Люцинда изобрела эту болезнь, чтобы избавиться от брака, который ей ненавистен. Однако из опасения, чтобы нас не увидали вместе, уйдем отсюда, и по дороге я вам расскажу, что мне от вас надо.

   Сганарель. Пойдемте, сударь! Вы вселили в меня какую-то непонятную нежность к вашей любви. Я рискну всей своей наукой - и больная или окочурится, или будет ваша!..

  

  

   Леандр. Я думаю, что сойду за аптекаря. Отец ее очень мало видел меня, и такая перемена платья и парика, полагаю, достаточна, чтобы он меня не узнал.

   Сганарель. Ну конечно!

   Леандр. Теперь бы мне только узнать пять-шесть громких медицинских слов, чтобы украсить свою речь и придать себе вид ученого...

   Сганарель. Оставьте! Ничего этого не надо, - довольно и платья: я сам в этом не больше вашего смыслю.

   Леандр. Как?!.

   Сганарель. Черт бы меня побрал, если я что-нибудь понимаю в медицине!.. Вы человек благородный, и я могу довериться вам, как вы доверились мне...

   Леандр. Как, вы в действительности не то...

   Сганарель. Да нет же, говорю вам! Они сделали меня доктором, несмотря на мое сопротивление. Я никогда до таких степеней не доходил, и мое учение было так... самое начальное. Уж не знаю, с чего это им вздумалось, но, когда я увидел, что они изо всех сил хотят меня сделать доктором, я решился им уступить на их собственную ответственность. Но вы не можете себе представить, как это заблуждение распространилось и как каждому хочется видеть во мне знаменитость!.. Ко мне идут со всех концов, и если и вперед так будет, я такого мнения, что мне всю жизнь надо придерживаться медицины. Я нахожу, что это самое лучшее ремесло, потому что худо ли, хорошо ли работаешь - всегда платят одинаково. Плохая работа никогда не оплачивается на нашей спине, и мы обрабатываем наш товар как хотим. Башмачник, делая башмаки, не смеет испортить ни одного куска кожи, не поплатившись за это, а мы можем портить человека - и это ничего не стоит. Промахи для нас не существуют, и виноваты те, кто умирает... Самое же лучшее в этой профессии - это что мертвые обладают скромностью и деликатностью величайшею в мире и никогда не жалуются на докторов, которые их уморили...

   Леандр. Это правда, покойники на этот счет преблагороднейший народ!

   Сганарель (заметив людей, идущих к нему). Вот, должно быть, идут ко мне за советом... (Леандру.) Подите и подождите меня возле дома вашей возлюбленной...

  

  

  

   Тибо. Вот, господин, мы к вам пришли: сынок мой Перрен и я.

   Сганарель. В чем дело?

   Тибо. Да вот его бедная мать, зовут их Парретта, уже лежит полгода в постели...

   Сганарель (протягивая руку как будто за деньгами). Что же вы от меня хотите?

   Тибо. Желательно нам, господин, чтоб вы чего-нибудь такого дали, чтоб им полегчало.

   Сганарель. Надо ее осмотреть. А чем она больна?

   Тибо. Их, сударь, залило {Тибо хочет сказать hydropisie (водянка) и говорит - hypocrisie (лицемерие).}.

   Сганарель. Залило?..

   Тибо. Вот-вот! Она, значит, вся раздулась; говорят, что у ней в теле очень много развелось сырости {В подлиннике sИriositИs вместо sИrosirИs.} и что у ней печень, желудок, или, так скажем, печенка, заместо того, чтоб пускать кровь, пускают воду; и потом у ней через день ежедневная лихорадка со слабостями и болями в ногах как от родни {Он говорит mufles (родни) вместо mules (опухоли).}. В горле у них такие моркоты, что иной раз совсем их душит; опять же замирания у них и конверсии {В подлиннике conversions (превращения) вместо convulsions (конвульсии).} такие, что вот-вот сейчас кончатся. У нас тут на селе есть, извините, аптекарь, уж чего-чего они им не давали; больше двенадцати экю я пролечил, с позволения сказать, на одни клистиры да на мази, что ее заставляли принимать, на заразные декокты и прочие крепительные. Но все это, так сказать, ничего больше как канитель. Хотел он еще дать ей такого лекарства, что называется vin amИtile, - но уж я побоялся, как бы она от этого не преставилась. Сказывают, что известные доктора этим лекарством на тот свет отправляют...

   Сганарель (все протянув руку). К делу, друг мой, к делу!..

   Тибо. Да дело, господин, в том, что мы пришли спросить у вас, что нам делать.

   Сганарель. Ничего не понимаю...

   Перрен. Сударь, моя мать больна, и вот мы вам принесли два экю, чтобы вы нам отпустили какого-нибудь лекарства.

   Сганарель. Вот вас я понимаю! Этот мальчик говорит ясно и изъясняется как должно. Вы говорите, что ваша мать больна водянкой, что она вся распухла, что у нее лихорадки с болями в ногах, что у нее бывают замирания и конвульсии, то есть, другими словами, обмороки.

   Перрен. Так-так, сударь...

   Сганарель. Я все понял с первого же вашего слова; а ваш отец не понимает сам, что говорит? Значит, вы просите у меня лекарства?

   Перрен. Так точно, сударь.

   Сганарель. Лекарство, которое бы помогло?

   Перрен. Да уж это как водится...

   Сганарель. Вот вам кусок сыра, пусть она его съест.

   Перрен. Сыра, сударь?!.

   Сганарель. Да. Этот сыр так приготовлен, что в него входят золото, кораллы, жемчуг и много чего самого высокого сорта...

   Тибо. Мы вам так признательны, сударь... Сейчас же заставим ее это принять...

   Сганарель. Идите. Да, если она умрет - похороните ее как можно лучше...

  

  

   Сганарель. А, очаровательная кормилица! Кормилица моего сердца! Я в восторге от встречи. Ваш вид для меня все равно что ревень, соль или александрийский лист - он прочищает меланхолию моего существования...

   Жаклина. Ей-богу, господин медик, это слишком хорошо сказано для меня, но я совсем не понимаю вашей латыни.

   Сганарель. Заболейте, кормилица, пожалуйста, заболейте - хоть из любви ко мне. Для меня будет величайшее счастье вас пользовать.

   Жаклина. Нет уж, спасибо: я не люблю, когда меня пользуют...

   Сганарель. О, как я вам сочувствую, прекрасная кормилица, - иметь такого ревнивого и сердитого мужа...

   Жаклина. Что ж тут поделаешь, сударь?!. Это наказание за мои грехи: где коза привязана - там ей и пастись!

   Сганарель. Ужасно!.. Мужик! Человек, который всегда стережет вас, не позволяет ни с кем говорить...

   Жаклина. Вы еще ничего не видали - он при вас своего характера еще не показывает.

   Сганарель. Да неужели? Этот человек так низок, что может дурно обращаться с таким существом, как вы? А между тем, очаровательная кормилица, найдутся люди, и недалеко отсюда, которые будут счастливы поцеловать только кончик вашей ножки. Возможно ли, чтобы так прекрасно сложенная особа могла попасть в такие объятья, чтобы такое животное, скотина, тупица и болван... вы меня простите, кормилица, что я так говорю о вашем муже..

   Жаклина. Я, сударь, знаю: он стоит того, чтобы его так называть...

   Сганарель. Конечно, кормилица, он этого стоит, и он еще достоин того, чтоб вы ему украсили кое-чем лоб в наказание за все его подозрения!..

   Жаклина. Да, скажу вам по правде, кабы я не была ему выгодна - он бы Дал себя знать!

   Сганарель. Право, вы бы хорошо сделали, отомстив ему с кем-нибудь. Этот человек вполне того заслуживает, уверяю вас; если бы я был так счастлив, очаровательная кормилица, когда бы выбор ваш пал на меня, для...

  

  

  

  

   Жеронт. Эй, Лука, ты не видел здесь нашего доктора?!.

   Лука. Да, черти бы его драли! Я видел его и мою жену.

   Жеронт. Куда же он девался?

   Лука. Не знаю, но хотел бы, чтобы он провалился в преисподнюю! Жеронт. Сходи-ка посмотри, что делает моя дочь!

  

  

   Жеронт. А, сударь, я только что о вас справлялся, где вы.

   Сганарель. А я только что на вашем дворе освобождался от излишне выпитого. Ну как чувствует себя больная?

   Жеронт. После вашего лекарства ей стало хуже...

   Сганарель. Тем лучше, - значит, оно действует!

   Жеронт. Да, но я боюсь, если его продолжать, так она задохнется!..

   Сганарель. Не беспокойтесь, - у меня есть средство, которое все исцеляет, надо только подождать агонии...

   Жеронт (указывая на Леандра). Кого это вы привели?

   Сганарель (делая жест, которым хочет показать, что это аптекарь). Это...

   Жеронт. Кто?

   Сганарель. Тот...

   Жеронт. Как?!

   Сганарель. В ком...

   Жеронт. Ну?!.

   Сганарель. Нуждается ваша дочь!

  

  

   Жаклина. Сударь, вот ваша дочка хочет немного прогуляться!

   Сганарель. Это ей здорово! Подойдите, господин аптекарь, пощупайте ей пульс, а потом мы потолкуем с вами о ее болезни... (Отводит Жеронта в противоположный угол комнаты и кладет руки на его плечи, чтобы помешать ему повернуть голову в ту сторону, где Леандр и Люцинда.) Да, сударь, среди докторов это вопрос важный и серьезный: легче ли излечить женщин, чем мужчин. Я вас очень попрошу выслушать меня внимательно. Одни говорят "нет", другие говорят "да"; а я с своей стороны говорю "и да и нет"; принимая во внимание, что неправильность злокачественных выделений, которые встречаются в естественном телосложении женщины, бывает причиной того, что животная сторона берет верх над чувственной и неравенство этих положений стоит в зависимости от косвенных движений лунного круга, и как солнце бросает свои лучи на вогнутость земли, так и...

   Люцинда (Леандру). О нет! Я неспособна на то, чтобы изменить своим чувствам...

   Жеронт. О! Моя дочь заговорила! О великая сила лекарства! О дивный лекарь! Как я обязан вам, сударь, за это изумительное исцеление! Чем я смогу отплатить вам за подобную услугу?

   Сганарель (прохаживаясь по сцене и обмахиваясь шляпой). Да, эта болезнь стоила мне много труда!..

   Люцинда. Да, отец, ко мне вернулся дар слова, но он вернулся затем, чтобы я сказала вам, что у меня не будет другого мужа, кроме Леандра, и что с вашей стороны совершенно напрасно желать выдать меня замуж за Ораса...

   Жеронт. Но...

   Люцинда. И ничто не в состоянии поколебать моего решения!

   Жеронт. Однако...

   Люцинда. Вы совершенно напрасно будете представлять ваши доводы.

   Жеронт. Если...

   Люцинда. Все наши разговоры не приведут ни к чему.

   Жеронт. Я...

   Люцинда. Для меня это вопрос решенный...

   Жеронт. Но...

   Люцинда. Родительская власть не в силах против моей воли выдать меня замуж.

   Жеронт. Но у меня...

   Люцинда. Вы можете употребить все усилия...

   Жеронт. Но...

   Люцинда. Мое сердце не подчинится такому тиранству...

   Жеронт. Это...

   Люцинда. Я скорее закабалюсь в монастырь, чем выйду замуж за человека, которого совсем не люблю.

   Жеронт. Но...

   Люцинда (с живостью). Нет, ни в каком случае!.. Не настаивайте, вы только потеряете время!.. Я на это не пойду, это вопрос решенный!

   Жеронт. О, какая стремительность речи! Ее невозможно остановить! (Сганарелю.) Сударь, прошу вас, сделайте ее опять немой...

   Сганарель. Это совершенно невозможно... Все, что я могу устроить для вашего удовольствия, - это сделать вас глухим, если желаете...

   Жеронт. Благодарю вас!.. (Люцинде.) Прими во внимание...

   Люцинда. Никакие ваши уговоры на меня не подействуют.

   Жеронт. Ты сегодня вечером выйдешь замуж за Ораса!

   Люцинда. Я скорее умру...

   Сганарель (Жеронту). Боже мой, да остановитесь, позвольте мне излечить и в этом случае; ведь она в болезненном состоянии, а я знаю средство, которое ей поможет...

   Жеронт. Возможно ли, сударь, вы можете исцелить и страдание мозга?

   Сганарель. Да. Позвольте мне взяться за дело; у меня есть средство против всего, и наш аптекарь поможет нам в этом лечении... (Леандру.) Дело ясно. Вы сами видите, что страсть, которую она питает к этому Леандру, совершенно противна воле ее отца, что не надо терять ни минуты времени, что настроение ее все больше распаляется и что надо тотчас же найти средство против этой болезни, которая от промедления может только ухудшиться. Я со своей стороны вижу только одно средство: предпринять очистительное бегство, к которому примешать Две драхмы свадебных пилюль. Может быть, она будет слегка упрямиться предпринять такое лекарство, но так как вы человек талантливый в своем деле, то вы можете ее уговорить и заставить ее тем способом, какой найдете лучше, проглотить эту штуку. Отправляйтесь теперь, прогуляйтесь с нею по саду, чтобы подготовить ее организм, а я тем временем побеседую с ее отцом, - но не теряйте времени! И главное - лекарство! Самое верное лекарство!..

  

  

   Жеронт. Что это за лекарство, сударь, что вы сейчас называли?.. Мне кажется, я никогда таких названий не слышал...

   Сганарель. Это лекарство, которое употребляется, когда нужна быстрая помощь.

   Жеронт. Видели ли вы когда-нибудь подобную дерзость?

   Сганарель. Девушки иногда бывают упрямы.

   Жеронт. Вы не можете себе представить, до чего она врезалась в этого Леандра!

   Сганарель. Жар крови влияет на молодые умы...

   Жеронт. Когда я узнал, насколько эта любовь сильна, я решился всегда держать мою дочь взаперти.

   Сганарель. Это очень умно с вашей стороны...

   Жеронт. И я этим помешал всяким сообщениям между ними.

   Сганарель. Превосходно!

   Жеронт. А если бы я допустил, чтобы они виделись, то они бы непременно напроказили!

   Сганарель. Безо всякого сомнения!

   Жеронт. Я думаю даже, что эта девчонка сбежала бы с ним...

   Сганарель. Это весьма разумный вывод!

   Жеронт. Я был предупрежден, что он употребляет все усилия повидаться с нею...

   Сганарель. Скажите, какой хитрец!

   Жеронт. Но он напрасно потеряет время.

   Сганарель. А... а!

   Жеронт. Я помешаю этому свиданию.

   Сганарель. Да, он имеет дело не с глупцом, и вы знаете многие приемы, которых он не знает; такого образцового, как вы, хитреца - другого и не найдешь.

  

  

   Лука. Сударь, вот так чертовщина, вот так штука!.. Ваша дочь бежала с Леандром?! Ведь это он был аптекарем, и вот господин лекарь и проделал вар эту операцию.

   Жеронт. Как! Я зарезан! Скорей за полицией! Не пускать его отсюда! А, предатель! Я вас под суд отдам!

   Лука. И вот увидите, господин лекарь, что вас повесят, только вы ужи уходите отсюда.

  

  

   Мартина (Луке). Фу! Боже мой, насилу нашла этот дом!.. Скажите мнв¿ ну что тот лекарь, которого я вам указала?..

   Лука. А вот он - его должны повесить.

   Мартина. Как?! Моего мужа повесить! Господи, да что же он сделал?

   Лука. А он лишил моего хозяина дочки.

   Мартина. Господи, муженек мой милый, и это правда, что тебя повесят?

   Сганарель. Ты сама видишь! О...

   Мартина. Как, и ты позволишь себе умереть, когда у тебя столько люди! на шее?

   Сганарель. А что же мне прикажешь делать?

   Мартина. Ну если бы ты еще перерубил все наши дрова, это было бы для меня хоть некоторым утешением...

   Сганарель. Пошла вон! Ты мне сердце надрываешь.

   Мартина. Нет, я хочу остаться, чтобы ободрять тебя перед смертью. Я не покину тебя, пока не увижу тебя повешенным.

   Сганарель. О!

  

  

   Жеронт (Сганарелю). Сейчас придет комиссар, и вас засадят в такое место, где за вас будут отвечать.

   Сганарель (на коленях). Ах, нельзя ли это заменить несколькими палочными ударами?

   Жеронт. Нет-нет! Правосудие вам пропишет что следует.

  

  

   Леандр. Милостивый государь, я являюсь перед вами опять как Леандр и возвращаю в ваше распоряжение Люцинду. Мы решили оба бежать и обвенчаться, но это предположение уступило место поступку более благородному. Я не желаю похищать у вас дочь, я хочу принять ее из ваших рук. Прибавлю к этому, сударь, что я сейчас получил письма, где сообщают, что мой дядя умер и я наследник всех его имуществ.

   Жеронт. Сударь, ваше благородство достойно уважения, и я с величайшей радостью отдаю вам свою дочь...

   Сганарель (в сторону). Медицина ловко вывернулась!

   Мартина. Так как тебя теперь не повесят, то поблагодари меня за докторское звание: это я тебе доставила такую честь...

   Сганарель. Да! Это я через тебя получил столько палочных ударов?

   Леандр (Сганарелю). Но исход всего так хорош, что не стоит об этом вспоминать.

   Сганарель. Ладно!.. (Мартине.) Я тебе прощаю эти палочные удары за то высокое звание, в которое ты меня возвела; но с этих пор ты должна обращаться с чувством глубокого уважения по отношению к человеку, столь важному, как я, и помнить, что гнев лекаря ужаснее всего на свете.