Мирович Евстигней Афиногенович - Графиня Эльвира - Книги

Е. А. Мирович (Дунаев)

Графиня Эльвира

Шарж в 2-х действиях на солдатский спектакль в Н-ском полку

Русская театральная пародия XIX - начала XX века

М., "Искусство", 1976

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Поручик Грунин.

Поручик барон фон Брейфорт, он же режиссер и драматург,

Надежда Павловна Строева, жена командира полка.

Капельмейстер.

Парикмахер.

В пьесе "Графиня Эльвира":

Сидоренко, фельдфебель. - Лакей.

Збышко, рядовой 1-й роты. - Граф фон Фрейт.

Парамонов, рядовой 10-й роты. - Графиня, его жена.

Павлюк, ефрейтор 16-й роты. - Эльвира, их дочь.

Нутрихин, полковой писарь. - Граф фон Шпиль.

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Декорация - богатая гостиная. В начале декабря - мебель в беспорядке сложена, которую один или два солдата в гимнастерках распределяют по местам. Сборка комнаты тоже не вполне окончена. На сцене один солдат плотники один бутафор устанавливают мебель. Сидоренко, фельдфебель, наблюдает sa работой. В стороне стоят четыре солдата - изображающие во 2-й картине действующих лиц: графа фон Фрейт, графиню-жену, графиню-дочь и графа фон Шпиль.

Сидоренко. Поворачивайся живо! Скоро начало... Приспосабливай в аккурате с наружной привлекательностью...

Солдаты ставят декорацию, она от неумелого обращения почти падает.

Осторожней... Тише... (Солдатам-артистам.) Эй, ребята, подсобите декорацию поставить...

Они не трогаются с места.

Вам говорят!.. Ну, живо!

Збышко. Это нас не касается.

Сидоренко. Что?

Парамонов. Потому,- мы актеры.

Сидоренко. Ахтеры? Хорошо! Запомните это! Что ахтеры, так и работать не надо? Отлично!.. Что маркизу изображаешь, так думаешь, что ты и маркиз? Ослушаться меня - твое начальство? Ну, погоди!.. Завтра же на хлеб и воду посажу тебя, маркиза! (Помогает ставить декорацию.)

Грунин (входит). Ну как у вас? Готово?

Сидоренко. Так точно, ваше благородие... Сичас будет готово.

Грунин (указывая на солдат-артистов). А вы что здесь?

Солдаты-артисты. Ахтеры, ваше скор...

Грунин. А... Здорово, ребята!

Солдаты-артисты. Здравия желаем, ваше скор...

Грунин. Что же вы стоите? Ступайте в уборные.

Солдаты-артисты. Ждем приказания, ваше скор... от его благородия режиссера.

Грунин. Сидоренко!

Сидоренко. Чего изволите, ваше скород...?

Грунин. Попроси поручика барона фон Брейфорт.

Сидоренко. Слушаюсь... (Поворачивается по-военному и уходит.)

Грунин. Надо торопиться, скоро начало спектакля,- шли бы гримироваться, одеваться...

Солдаты-артисты. Мы не знаем, ваше скор... как и что.

Грунин. Костюмы же вам прислали? Фраки, сюртуки и прочее?

Солдаты-артисты. Так точно, ваше скор... сами принесли.

Грунин. Ну так идите и одевайтесь, чем зря время терять.

Солдаты-артисты. Так что, ваше скор... не знаем, что каждому полагается... как бы не перепутать.

Входят барон фон Брейфорт и Сидоренко.

Барон (букву "р" не выговаривает, в глазу монокль). Здравствуйте, поручик. В чем дело?

Грунин. Да вот... ждут вас артисты... (Указывает на солдат.)

Барон. А... артисты... Великолепно! Здорово, ребята!

Солдаты-артисты. Здравия желаем, ваше скор...

Барон. Ступайте в уборные одеваться. Там на каждом костюме есть записка с фамилиями. Когда будете готовы, явитесь сюда. Не забудьте головных уборов, кому что полагается по пьесе. Ну, марш!

Сидоренко (командуя, солдатам-артистам). Направо... шагом арш!

Те идут в ногу.

Ать... два...

Солдаты-артисты и Сидоренко уходят.

Погодите вы, артисты, я покажу вам, как ослушаться начальство!

Грунин. Барон, как вы думаете, удачно сойдет спектакль?

Барон. Надеюсь, что да. Роли знают все назубок. Представьте, один из них оказался очень способный: в его исполнении граф... ну положительно настоящий граф!

Грунин. Это Збышко, рядовой первой роты?

Барон. Да-да... Вот только французские слова ему не удаются.

Грунин. А Парамонов из десятой роты?.. Как на ваш взгляд, ничего?

Барон. Ах, это что графиню изображает? О, этот невозможен! Это одно сценическое недоразумение, это какой-то театральный "спех"... Ни пластики, ни грации...

Грунин. Скажите! А он считается лучшим в строю.

Барон. Лучшим? Странно. Я его никак не могу отучить от привычки сморкаться без платка. Вы не поверите... два дня я потратил исключительно на то, как обращаться с носовым платком. Представьте себе, графиня... и вдруг на сцене будет сморкаться первобытным способом... Скандал!

Грунин. А почему вы, барон, поставили пьесу из великосветской жизни?

Барон. Во-первых, это моя пьеса, а я пишу исключительно пьесы из великосветской жизни; а во-вторых, это ново: солдаты в ролях графов.

Грунин. Я все-таки сомневаюсь... справятся ли они со своими ролями. Это для них чертовски трудно.

Барон. Ничего... У нас десять репетиций было, и перед началом спектакля я еще раз объясню им. Одно мне не нравится, что дамский персонал изображают; а выхода положительно нет. Приказано обставить спектакль исключительно своими силами. Ужасно было трудно учить солдат, как надо изображать дам.

Грунин. Я думаю!.. Но они все-таки сравнительно усвоили?

Барон. Н-да... сравнительно недурно. Первое время, конечно, это было что-то ужасное! Невообразимое было. Представьте себе, вместо плавной грациозной легкой походки моя графиня шагает так, что паркет трещит... И удивительно, что графиня не может иначе ходить, как с левой ноги! А Нутрихин, который изображает молодого графа, тот путал все время текст пьесы с ремарками, то есть с объяснениями автора, что надо делать артисту при известных словах.

Грунин. Однако труда, барон, вы много положили.

Барон. О да... Вы знаете, я пришел теперь к убеждению, что новобранца легче обучить военному искусству, чем фельдфебеля сценическому.

Сидоренко (входит). Ваше скор... парикмахер просит вас.

Барон. Позови его сюда.

Сидоренко уходит.

Вот единственный человек,- это парикмахер, которого пришлось взять со стороны, так сказать. Первое время я думал обойтись без него, своими силами гримироваться и все такое... Сделал опрос по ротам, кто может гримировать... э... красить лицо. Нашлись двое, но впоследствии они оказались непригодными к делу.

Грунин. Почему?

Барон. Они были до солдат малярами. Согласитесь, что красить пол, крыши... и красить лицо - это две вещи разные...

Входит Сидоренко, за ним - парикмахер.

Сидоренко. Ваше скор... их выскор... полковник Крапелов просит ваше скор...

Грунин уходит с Сидоренко.

Парикмахер. Господин барон, пардон, я насчет того, какой парик прикажете надеть графу Фрейт - англес?

Барон. А какой это англес?

Парикмахер. Англес... это, изволите ли видеть-с, примерно вот такой, как у вас, г-н барон.

Барон. Что как у меня?

Парикмахер. Да... то есть как у вас прическа-с.

Барон. Гм... удобно ли будет? Гм... солдат имеет такую же прическу, как у меня... гм...

Парикмахер. По театральным правилам, значит, и по распоряжению властей гримироваться под начальствующих лиц воспрещено-с. Хотя, конечно, у вас, барон, профиль римский, благородный, а того графа профиль ярославский и анфас скуластый, так что за копию-с вашу счесть мудрено-с...

Барон. Наденьте ему какой-нибудь другой парик.

Парикмахер. Прихожу от вашего приказания в затруднительное положение, так как ни один парик, кроме "англеса", не лезет на голову графа. Сами посудите, барон, у графа голова шестьдесят девять сантиметров... Имеете понятие, что это за чугун такой?

Барон. Тогда... гм... Тогда пусть без парика играет... В своих волосах.

Парикмахер. Со своей головой-с?

Барон. Да.

Парикмахер. Дозвольте объяснить, барон, что у графа голова выйдет неделикатная. Граф изволит быть рыжим и стриженым под номер второй.

Барон. Это ничего. Он по характеру роли может быть рыжим, а что он стриженый... гм... так он, может быть, страдает мигренью...

Парикмахер. Оно, конечно, так... Хотя у такого графа едва ли может быть такая деликатная болезнь, но тем не менее объяснения жизненны.

Входит Парамонов. На нем надета юбка, в руках корсет, на голове фуражка-бескозырка, парик дамский, брюнет.

Парамонов. Ваше скор... эта штука не стягивается. Господин фельдфебель стягивали эту самую на мне на манер, как хомут на лошади: вперся одной ногой в меня и ну затягивать, нутро все сдавил,- не стягивается!.. А тесемки лопнули... (Стоит, одной рукой держит корсет, а другой отдает честь.)

Барон. Что же делать? Надо было растянуть... (К парикмахеру.) А вы не можете?

Парикмахер. Это не в моей компетенции.

Парамонов. Ваше скор... може, без эстаго хомута разрешите?

Барон. Что ты, как можно! Графиня и без корсета!

Парамонов. Тогда дозвольте, ваше скор... пропустить к нам на помощь горничную их превосходительства, оне по этой части знают и помогут нам, потому ефрейтору Павлюку та же помочь нужна.

Барон. Кому?

Парамонов. Ефрейтору Павлюку, что дочку мою играет.

Барон. Ну хорошо... Ступай. Да!.. Постой!

Парамонов. Чего изволите, ваше скор...?

Барон. Ты графиню-мать играешь?

Парамонов. Так точно, ваше скор... оную самую.

Барон (смотрит на Парамонова). Парикмахер, а что с ого усами сделать?

Парикмахер. Н-да, растение изрядное, и для графини не на месте.

Парамонов. Ваше скор... ослобоните меня от графини, потому - какая я графиня, ежели с усами?

Барон. Молчи! (К парикмахеру.) Как же быть?

Парикмахер. Сбрить, г-н барон.

Парамонов. Ой, ваше скор... прикажите не брить! Вся краса и есть во мне, что усы... Осмелюсь...

Парикмахер. Есть иной способ для удаления усов: это заклеивание при помощи лака, марли и краски. Так делали г-н Яковлев, оперный баритон, и г-н Фигнер, оперный тенор. Хотя заклеивание растительности с искусственной точки зрения - не сценично. С этим и г-н Фигнер согласился, хотя поздно-с, но изволили удалить свои усы.

Парамонов. Ваше скор... прикажите клейстером заклеить.

Барон. Ладно, заклейте ему. Ступай.

Парамонов. Покорнейше благодарю, ваше скор... (Поворачивается по-военному и уходит.)

Парикмахер. Г-н барон, и парик ему этот оставить: брюнетки?

Барон. Да.

Парикмахер. А дочь что играет, ему - блондин парик с локонами?

Барон. Да.

Парикмахер. А каких лет загримировать?

Барон. Графиню лет сорока, а дочь лет шестнадцати - семнадцати.

Парикмахер. Слушаю-с. А графа?

Барон. Графа лет двадцати пяти.

Парикмахер. А того графа, что голова большая?

Барон. Того... лет пятидесяти.

Парикмахер. Слушаю-с.

Барон. Только, пожалуйста, чтобы лица были интеллигентные.

Парикмахер. Не беспокойтесь! С своей стороны приму все меры, чтобы облагородить их. Аревуар. (Раскланивается и уходит.)

Сидоренко немного раньше вошел. Накрывает стол салфеткой.

Сидоренко. Ваше скор... у нас все готово. Только вот на стол скатерть я постлал обнаковенную, не вышитую, а то наши ахтеры, когда станут кофий пить, так обольют ее.

Барон. Хорошо. А вещи все собрал?

Сидоренко. Так точно, ваше скор... чашки, блюдца. А кофий какой прикажете: настоящий, аль квас налить заместо кофию?

Барон. Гм... налей настоящий кофе.

Сидоренко. А там еще намечено лякеров, так неужто тоже настоящих дать?

Барон. Ликеры?.. Гм... Нет... Налей в бутылку некрепкого чаю и рюмки приготовь небольшие.

Сидоренко. Слушаю, ваше скор... А еще надо печенья и сласти...

Барон. Ну так дай что-нибудь сладкое... А теперь иди и поторопи их, скоро начало. Когда будут готовы, гони их всех сюда.

Сидоренко. Это ахтеров?

Барон. Да. Ступай.

Сидоренко. Слушаю-с, ваше скор... (Уходит.)

Строева (входит). А!.. Барон, вы здесь?

Барон. Надежда Павловна!

Строева. Ах, как хорошо, уютно,- как настоящая гостиная. И это работали солдатики?

Барон. Так точно, под моим наблюдением.

Строева. Очаровательно!

Барон. А теперь эти же солдатики будут изображать графов.

Строева направляется в среднюю дверь с Бароном, и видно, он ей что-то показывает и объясняет. Входит Сидоренко с подносом.

Сидоренко. Теперь все. (Проверяя по записке.) Фрукты - довольно с них и одного яблока... Щиколад и печенье - сойдет ситный и хлеб-сласти - ничего, и подсолнухов поедят!

Барон (входит со Строевой). Все собрал?

Сидоренко. Так точно, ваше скор...

Барон. Неси на место.

Сидоренко. Слушаю-с. (Уносит поднос.)

Барон. Надежда Павловна, у меня к вам просьба... Сейчас придут мои артисты; двое из них играют графиню-мать и дочь, не будете ли вы так любезны показать им, как надо обращаться с платьем и... вообще как надо держаться на сцене...

Входит Сидоренко.

Сидоренко. Ваше скор... их превосходительство прибыли...

Строева. Я сию минуту к вашим услугам, барон... (Уходит.)

Барон. Сидоренко, подгони артистов, чтобы сейчас же были готовы.

Сидоренко. Так что, ваше скор... они меня сегодня слушать не хотят. Мы, говорят, графы... и нуль внимания на меня... Да притом у них там горничная их превосходительства... Ну, дело известное, отвлечение от дисциплины и всего прочего...

Барон. Прикажи сейчас же быть готовыми и веди сюда на сцену для осмотра, иначе всех их под арест, с места в карьер!

Сидоренко. Да оно и придется.

Барон. Ступай.

Сидоренко. Слушаю-с... (Уходит.)

Входит Грунин.

Грунин. Генерал приехал.

Барон. Знаю, сейчас... (Кричит в дверь.) Сидоренко! Сию минуту гони артистов! Поручик, прошу вас, как только будет звонок, то публику можно пускать в зал. А генерал где?

Грунин. В буфете.

Барон. Ага! Через пять минут начнем. Доложите его превосходительству и напомните Надежде Павловне, что мы ее ждем. Пожалуйста, распорядитесь, поручик.

Грунин. Хорошо. (Уходит.)

За сценой слышен голос Сидоренко: "Ать, два... ать, два".

Барон. Слава богу, идут.

Входят Сидоренко, sa ним, в затылок маршируя, Павлюк, Нутрихин, Парамонов и Збышко. Павлюк одет в короткое платье, в руках дамская шляпа. Нутрихин во фраке, в руках цилиндр. Парамонов - в дамском платье со шлейфом, в руках наколка-бант со страусовым пером. Збышко - во фраке, в руках цилиндр. У всех надеты фуражки военные.

Сидоренко (поворачиваясь лицом к солдатам, идет задом, отсчитывая такт). Ать-два... ать-два... Стой!.. Направо!.. (Подходит к барону.)

Солдаты стоят шеренгой, лицом к публике.

Честь имею доложить, ваше скор... ахтеры явились. Имею замечание: рядовой Павлюк, то есть мамзель графиня, на мое замечание послал меня к черту на рога. В остальном все обстоит благополучно.

Барон (увидев, что все надели военные фуражки). Это что такое? Зачем фуражки надели?

Солдаты-артисты. Ваше скор... приказали в головных уборах явиться.

Барон. Дураки! В головных уборах, которые полагаются по пьесе... Ну вот что в руках держите. Шапки долой!

Солдаты-артисты снимают шапки.

Накройсь!..

Солдаты-артисты надевают быстро цилиндры и дамскую шляпу.

Парамонов (держит в руках наколку-перо). Ваше благ... мне полагается заместо головного убора перо, так не знаю, куда его втыкнуть...

Барон. В нос себе...

Парикмахер. Это в прическу... Дозвольте, я... (Прикалывает.)

Барон. Нутрихин!

Нутрихин. Здесь!

Барон. Шаг вперед!

Тот исполняет.

Помни, ты сегодня изображаешь графа.

Нутрихин. Постараюсь, ваше скор...

Барон (осматривая его). Как будто ничего....

Парикмахер. Я старался, граф вышел на славу... Усики только пришлось краской навести, потому - у них своих нет, а наклеить нельзя было из крепе, потому - у графа верхняя губа щекотки боится.

Барон. А почему манжет нет?

Нутрихин. Не имеется, ваше скор...

Барон. Надо достать.

Парикмахер. Господин барон, я могу свои уступить. (Снимает манжеты.)

Барон. Великолепно! Надевай.

Тот надевает.

Кругом!

Тот поворачивается по-военному.

Фрак широковат... но делать нечего! На место!

Тот становится на место.

Барон. Збышко!..

Збышко делает шаг вперед.

Збышко. Здесь!

Барон. Помни, ты тоже изображаешь графа.

Збышко. Постараюсь, ваше скор...

Парикмахер. Вот этот граф не вышел, потому - прическа неделикатная.

Барон. А это у тебя что за галстук? Разве можно военный галстук одевать к фраку?

Збышко. Другого не было, ваше скор...

Парикмахер. Господин барон, я свой уступаю...

Барон. У вас красный, к фраку не годится.

Парикмахер. Это ничего. Он освежит лицо графу.

Барон. Делать нечего! (Збышко.) Надевай.

Парикмахер снимает свой галстук и надевает его Збышко.

Тебе этот фрак мал... Нутрихин! Поменяйтесь фраками... Тебе широк, а ему мал... Живо!

Збышко и Нутрихин меняются фраками. Входит Строева.

Строева (увидев, что они раздеваются). Ах! Раздеваются!.. (Убегает.)

Барон. Пардон!.. Сию минуту!.. Одевайтесь, ну!

Те оделись.

Надежда Павловна, пожалуйте!

Строева входит.

Пардон, Надежда Павловна, осмотр производил. Парамонов!

Парамонов. Здесь, ваше скор... (Выступает.)

Барон. Вот это - графиня.

Строева. Что ж, ничего... (Осматривая.) И платье сидит недурно.

Барон (командуя). Круг-гом!..

Парамонов поворачивается по-военному.

Строева. Талия толста немного...

Барон (командуя). Кру-гом!..

Парамонов поворачивается.

Строева. Общий вид сносен... Руки белые...

Парикмахер. А это, ваше превосходительство, мы магнезией натерли-с...

Строева. Какой роты?

Парамонов. Десятой роты, второго взвода, ваше превосходительство.

Строева. Скажите, барон, как же он графиню будет играть, если у него голос такой грубый?

Барон. Он голос изменит. Парамонов, как ты будешь говорить на сцене? Скажи что-нибудь из роли.

Парамонов (подумав). Живу при прене-дю-кофию.

Строева. Недурно! Молодец!

Парамонов. Рад стараться, ваше превосходительство.

Барон. На место. Павлюк!

Павлюк (выступая). Здесь, ваше скор...

Строева. А это кто?

Павлюк. Ефрейтор шестнадцатой роты, ваше превосходительство.

Барон. Играет дочь.

Строева. Прекрасно! На вид изящна... А как зовут?

Павлюк. Никита, ваше превосходительство.

Строева. Нет... по пьесе как зовут?

Павлюк. Не могу знать, ваше превосходительство, а по пачпорту Никита.

Строева. Ах, нет... по пьесе... Я спрашиваю, как на сцене будут звать тебя?

Павлюк. Мамзель Эльвира, ейная дочь. (Указывает на Парамонова.)

Строева. Произношение мне не совсем нравится... А так... ничего себе... (Смотрит на Сидоренко.) А ты, Сидоренко, не участвуешь?

Сидоренко. Участвую, ваше превосходительство.

Барон. Ах, я и забыл... Сейчас же одевайся! Парикмахер, загримируйте его.

Парикмахер. Слушаю-с.

Сидоренко и Парикмахер уходят.

Барон. А теперь попрошу вас, Надежда Павловна, показать им, что я просил вас.

Строева. С удовольствием.

Барон. Парамонов и Павлюк, слушайте со вниманием и запомните, что укажет вам их превосходительство.

Строева. Итак... во-первых, при входе в комнату, в дверях, немного приподняв платье, вот так... (Исполняет.) Садиться надо так... (Исполняет.) Обмахиваться веером вот так... (Исполняет.) Походка должна быть плавная, шаги неторопливые, движения элегантные, например, вот так... (Исполняет.) Смеяться, конечно, не громко... Что же еще? Ах да, здороваться или прощаться - подавать руку для поцелуя вот так... (Подает руку барону, а он ее целует.) А тебе... (к Павлюку), а тебе реверанс надо делать так... (Исполняет.) Ну вот и все.

Барон. Запомнили?

Парамонов и Павлюк. Так точно, ваше скор...

Барон. Мерси, Надежда Павловна.

Строева. А мужчинам я не берусь указывать.

Грунин (входит). Надежда Павловна, генерал просит вас.

Строева. А почему Петр Михайлович не придет сюда?

Грунин. Генерал не желает стеснять своим присутствием и выражает желание, чтобы не задерживали начало спектакля.

Барон. Доложите, поручик, что через две минуты первый звонок и можно публике пройти в зало.

Строева. Счастливо, барон! Желаю успеха.

Барон. Мерси.

Строева и Грунин уходят. Входит капельмейстер-чех, говорит ломаным русским языком.

Капельмейстер. Барон, барон, я пришел относительно музик, что я играль буду; я люблю соответствовать действию.

Барон. Что-нибудь сыграйте.

Капельмейстер. Нет, я люблю играть грустное, когда драма, и веселое, когда водевиль. Скажите, барон, у вас в пьесе никто не вешается... э... не удавляется?

Барон. Нет.

Капельмейстер. Э... жалько... А я приготовил хорошую музик для удавленника.

Входит Сидоренко во фраке.

Сидоренко. Честь имею явиться, ваше скор...

Барон. Ничего, сойдет. (Осматривает.)

Капельмейстер. Ну, я пошел. (Уходит.)

Баров (ему вслед). Начнете играть после второго звонка. (К солдатам-артистам.) Ну, ребята, помните, французские слова и русские не коверкать! Ремарок с текстом не путать, говорить естественно, держаться, ходить свободно, как я показывал вам и их превосходительство. Сморкаться в платок... Да, а платки есть?

Все. Так точно, ваше скор... (Вынимают большие платки - чистые, с черными клеймами - нумерацией роты и начальными буквами полка.)

Барон. Прекрасно!.. Когда выйдете на сцену и в публике увидите начальство, не вздумайте отдавать честь: вы сегодня штатские, вольные. Поняли?

Все. Так точно, ваше скор...

Барон. Ну, так смотрите, постарайтесь.

Все. Рады стараться, ваше скор...

Барон. Ну, марш! По местам! Направо-о, шагом аррш!.. Сидоренко, давай звонок! Помните, что вы аристократов изображаете.

Все (за кулисами голоса). Постараемся, ваше скор... (Идут, в затылок маршируя.)

Барон уходит.

Сидоренко (звонит). Ничего, завтра всех этих листократов под арест засажу!

Голос барона: "Спускай занавес!"

Занавес падает, и оркестр сейчас же играет марш. Оркестр смолкает, и начинается вторая картина: разыгрывается солдатами-артистами пьеса под названием "Графиня Эльвира". В публике сидят офицеры и генерал с женой.

КАРТИНА ВТОРАЯ

Декорация та же, что в первой картине. На сцене Граф Фрейт и Графиня, его жена. Граф ходит в волнении, а Графиня сидит.

Пауза.

Граф (марширует по комнате, отбивая "левую ногу", и в такт размахивает руками, повороты делает по-военному, лицо ничего не выражает). Да... другого я не вижу исхода. Не сегодня-завтра мое имя будет опозорено. Кледиторы ждать не будут и все продадут с укциену. Мы, мон-ами, во што бы то ни стало должны убедить дочь нашу выдтить замуж за графа фон-Шпыля...

По сцене проходит Лакей.

Графиня. Тсс... лакей. Парле франсе...

Лакей ушел.

Граф. Иле авегель. Граф Шпыль обладает огромадным состоянием, и, любя нашу дочь, он не допустит родителев невесты до позору... Он нам поможет и этим самым спасет наше имя, наш старинный род.

Графиня (одной рукой держит лорнет у глаз, а другой обмахивается веером, все это делает неумело). Следовательно, мы должны принудить Ельвиру - нашу дочь, на эфтот брак.

Граф. Почему принудить? Кес-кесе?

Графиня. Потому что она его, Шпыля, не любит.

Граф. Ну, ета не причина. Любовь со временем придет. (Подходит к столу, где звонок, останавливается по-военному, берет звонок, подымает руку кверху и громко звонит.)

Входит Лакей.

Ежели приедет граф фон Шпыль, то проводите его сюда.

Лакей. Слушаю-с, ваше сиятельство. (Тихо ворчит.) Воображают, что и самделишные графья! (Уходит.)

Графиня. Неужто, мон-ами, ты серьезно хочешь в зятья фон Шпиля?

Граф. Се... серье...

Графиня. Надо будет осторожно подготовить к этому нашу дочь. (Подходит к столу и звонит так же, как и граф.)

Входит Лакей.

Лакей (про себя сердито). Рады, черти, трезвонить, благо начальство дозволяет.

Графиня. Мамзель у себя?

Лакей. Они изволили сейчас придти с прогулки.

Графиня. Попросите ее сюда.

Лакей. Слушаю-с, ваше сиятельство. (Тихо ворчит.) Завтра же в карцер посажу этих графьев! (Уходит за Эльвирой.)

Графиня. Мон-ами, подумай, пока не поздно, неужто другого выхода нету из нашего положения?

Граф. Нет, ма-шер.

Входит Эльвира, в шляпе, которую снимает и оставляет на столе.

Эльвира (подбегает неумело маленькими шагами и делает реверанс). Бон-жур, маман. (К отцу.) Бон-жур, папан, же ме-промене. Вы звали?

Графиня. Вуй, ма-филь. Папан с тобой хочет поговорить об сурьезном деле.

Эльвира (подбегая к отцу). О деле со мной, да еще о сурьезном? Ах, как антиресно!

Граф. Да, дочь, я хочу с тобой поговорить сурьезно. Садись.

Эльвира (садится, неумело справляясь с платьем). Села, папа.

Граф. Тебе известно, что мое состояние благодаря печальным обстоятельствам пришло в полное расстройство... Еще пройдет месяц, и у нас не будет ни одного гульдена. Я уже нищий, а кроме того, с лишением материальных средств я лишусь и своего честного имени.

Эльвира. Ах, какие ужасти, папан! Неужто нет спасения, маман?

Графиня. Ах, спасения нет!.. (Начинает комически плакать, вынимает платок.)

Эльвира. Спасение должно быть! Этому я не верю! Маман, успокойтесь, не плачьте...

Графиня (громко сморкается). Я... я успокоилась... (Лицо все время было спокойное; подносит к глазам лорнет.) Я спокойна.

Граф. Спасенье есть, а спасти нас можешь только ты, дочь.

Эльвира. Я... я, папан? Ах, как это антиресно! Говорите, папан, я готова на какие хотите жертвы, чтобы спасти вас!

Граф. Дочь моя... (Берет ее за руку.) Скажи мне откровенно, думала ли ты когда-нибудь о замужестве?

Эльвира. Нет, папан.

Граф. Ну... а кто тебе больше ндравился из нашей молодежи?

Эльвира. Никто, папан.

Граф. Неужто тебя никто не антиресует?

Эльвира. Нет, папан.

Графиня. Ах, совсем еще ребенок!.. И етаго ребенка мы приносим в жертву! Боже!.. (Не отрывая от глаз лорнет.)

Эльвира. Ке-дит ву, маман.

Графиня. Рьен, ма-филь.

Граф. Эльвира,