Метерлинк Морис - Ариана и Синяя Борода, или Тщетное избавление - Книги

М. Метерлинк

Ариана и Синяя Борода,

или Тщетное избавление

Сказка в трех действиях

Перевод Н. Минского и Л. Вилькиной

Метерлинк М. Синяя птица: Пьесы, стихотворения, рассказы

М., "Эксмо", 2007

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Синяя Борода.

Ариана.

Селизетта.

Мелисандра.

Игрена.

Беланжера.

Аладина.

Кормилица.

Толпа крестьян.

Действие происходит в замке Синей Бороды.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Широкая пышная зала в виде полукруга в замке Синей Бороды. В глубине большая дверь. Справа и слева от большой двери по три маленьких из черного дерева с засовами и украшениями из серебра; эти дверцы ведут в углубления меж мраморных колонн, похожие на ниши. Над дверцами, в глубине, шесть громадных окон, к которым можно подняться по круглой лестнице, ведущей на внутренний балкон. Вечер. Зажжены люстры. Окна открыты. Снаружи, за окнами, - взволнованная толпа; ее не видно, зато явственно слышны ее внезапные движения, вопли ужаса, тревожные крики, угрозы, топот и гул. При первых звуках увертюры занавес поднимается, и тотчас же музыку заглушают голоса невидимой толпы.

Отдельные голоса. Вы видели ее в коляске?

- Вся деревня вышла ее встречать...

- Она красивая?

- Она на меня посмотрела.

- И на меня.

- Она была грустна, но улыбалась.

- У нее такое выражение лица, точно она любит весь мир.

- Писаная красавица.

- Откуда он ее привез?

- Издалека, чтобы она не знала, что ее тут ожидает.

- Они были в пути целый месяц.

- Теперь ему нас не видно - предупредим ее!

Вся толпа. Остановись! Не входи в замок! Не входи - там смерть!

Отдельные голоса. Она не поймет!

- Кажется, с нею приехали двадцать человек из ее города.

- Зачем?

- Затем, что они ее любят.

- Говорят, на улицах народ плакал.

- Зачем она приехала?

- Я слыхал, будто у нее что-то есть на уме.

- Она ему не достанется.

- Нет, нет, она слишком прекрасна.

- Она ему не достанется!

- Вот они! Вот они!

- Куда они идут?

- Они вошли в красную дверь.

- Нет, нет, я вижу факелы в аллее.

- Вон, вон, между деревьями мелькает коляска!

- Он боится!

- Она ему не достанется!

- Он безумец!

- Довольно! Довольно! Это уже шестая!

- Убийца! Убийца! Смерть ему! Смерть ему! Смерть ему! У-у-у!

- Подожжем замок!

- Я взял с собой вилы!

- Я принес косу!

- Они входят во двор.

- Пойдем посмотрим!

- Берегитесь!

- Двери заперты.

- Подождем здесь.

- Говорят, будто ей все известно.

- Что ей известно?

- То же, что и мне?

- А тебе что известно?

- Что ни одна из них не умерла!

- Не умерла? Го-го-го! Да я сам опускал их в яму!

- Как-то вечером я проходил мимо и слышал пение.

- И я! И я!

- Говорят, будто они оживают!

- Он навлечет на нас беду. Смотрите! Смотрите! Окна затворяются!

- Они сейчас войдут!

- Ничего не видно!

- Смерть ему! Смерть ему! Смерть!..

В ту же минуту шесть громадных окон над мраморными нишами сами собой затворяются, и голоса постепенно глохнут. Слышен лишь неясный топот, который почти не нарушает тишины. Немного погодя в боковую дверь входят Ариана и кормилица.

Кормилица. Где мы?.. Ты слышишь глухие голоса?.. Это крестьяне... Они хотят спасти нас... Они теснились вдоль дороги, они не смели говорить, они только делали нам знаки, чтобы мы возвращались. (Идет к большой двери в глубине.) Они там, за дверью... Я слышу их шаги... Попробуем открыть... Он оставил нас одних; может, нам удастся бежать... Я говорила тебе, что он безумец, что тебя ждет смерть... Правду про него говорили: он убил пять жен...

Ариана. Они не умерли. Об этом говорилось как о великой тайне там, в дальней стороне, куда его завела дикая и вместе с тем робкая любовь ко мне... Я и там это подозревала, а здесь уже не сомневаюсь... Я красива, он любит меня, и я узнаю его тайну. Прежде всего надо ослушаться его - это первое, что надо сделать, коль скоро приказание дано под угрозою и без всяких объяснений... Другие его жены совершили ошибку, и если они действительно погибли, то только потому, что не решились ослушаться... Мы с тобой находимся в галерее перед залой, где меня ждет его любовь... Он вручил мне ключи от комнат, где хранятся свадебные украшения. Шестью серебряными ключами можно отпирать, а золотой ключ - запретный. Только он мне и нужен... Я бросаю шесть остальных и сохраняю его... (Бросает на пол серебряные ключи; они со звоном ударяются о мраморные плиты.)

Кормилица (поспешно поднимает их). Что ты делаешь?.. Это же ключи от всех сокровищ, которые он тебе подарил...

Ариана. Открывай сама, если хочешь... Я хочу отыскать запретную дверь... Открывай остальные, если хочешь. То, что дозволено, ничего нам не откроет.

Кормилица (рассматривает ключи и залу). Вот две мраморные двери. По их серебряным замкам видно, что они отпираются серебряными ключами. Какую дверь открыть сначала?

Ариана. Не все ли равно?.. Эти двери только отвлекают наше внимание от того, что нам нужно знать... Я ищу седьмую дверь и не нахожу.

Кормилица (подбирая ключ к первой двери). Какой ключ откроет первую?.. Этот?.. Нет... Этот?.. Тоже нет... О, третий вошел и втянул мою руку!.. Берегись!.. Беги!.. Створки шевелятся и скользят, как покрывало... Что это?.. Осторожно! Огненный град падает мне на руки и ранит лицо... О!..

Кормилица отскакивает, оттого что створки сами собой движутся к боковым выемкам и внезапно исчезают, открывая взорам ослепительную груду аметистов, наполняющих углубление доверху. В тот же миг, словно освобожденные от векового заточения, украшения разных форм, но все из аметистов - ожерелья, эгретки, браслеты, кольца, серьги, подвески, диадемы - низвергаются фиолетовым пламенем и докатываются до середины залы. Ближайшие к двери драгоценности только еще касаются мраморных плит, а уже из всех извилин свода начинает сыпаться бесчисленное множество других, еще более прекрасных, так что в зале стоит немолчный звон от падающих и как бы живых каменьев.

Кормилица (ослепленная, обезумевшая, набирает полные руки драгоценных камней). Бери!.. Нагнись! Подбери хота самые красивые!.. Их хватило бы, чтобы украсить целое государство. Все еще падают! Сыплются прямо мне на руки, путаются в волосах!.. А со сводов падают самые необыкновенные - они похожи на чудесные фиалки! Пурпуровые, сиреневые, лиловые! Погрузи в них руки, укрась ими лоб! Я соберу их в мой плащ...

Ариана. Это благородные аметисты... Открой вторую дверь.

Кормилица. Вторую?.. Боюсь... А все-таки любопытно... (Вкладывает ключ в замочную скважину.) Берегись!.. Ключ уже поворачивается! Здесь у створок есть крылья!.. О!..

Та же сцена, что и у первой двери, только на этот раз хлынул и полился ослепительный, звонкий голубоватый дождь сапфиров.

Ариана. Это дивные сапфиры... Открой третью дверь.

Кормилица. Дай посмотреть, дай отобрать, какие получше!.. Мой плащ порвется под тяжестью голубого неба!.. Смотри: они всё заливают, текут отовсюду!.. Направо фиолетовый поток, налево лазурная струя!..

Ариана. Скорей, кормилица, скорей! Случаи, когда можно нарушить запрет, редки и мимолетны.

Кормилица открывает третью дверь. Та же сцена, только на этот раз сеется бледный, молочно-белый, более мягкий, но и более частый дождь жемчужин, затопляющих залу.

Кормилица. Я возьму только горсточку, чтобы они оттеняли сапфиры...

Ариана. Открой четвертую дверь.

Кормилица открывает четвертую дверь. Та же сцена. Поток изумрудов.

Кормилица. О, они зеленее весенних листьев на тополях, сверкающих росою под ярким солнцем моей деревни!.. (Встряхивает плащ: из него сыплются аметисты, сапфиры и жемчуга.) Прочь! Уступите место самым красивым! Я родилась под деревьями, на меня падал свет от листвы!..

Ариана. Открой пятую дверь.

Кормилица. Как? Даже эти тебя не прельщают? Ты не любишь изумрудов?

Ариана. То, что я люблю, прекраснее самых красивых камней.

Кормилица открывает пятую дверь. Та же сцена. Слепящее извержение, водомет

горящих живым и грозным огнем рубинов.

Кормилица. Это страшные камни, я до них не дотронусь.

Ариана. Мы приближаемся к конечной цели, ибо вот и угроза... Открой последнюю дверь.

Кормилица. Это последний ключ... Если из-за дозволенной двери уже течет кровь, то какой ужас таится за порогом запрета?..

Ариана. Скорей открывай!

Кормилица нерешительно открывает шестую дверь. Та же сцена. Только на этот раз лучеиспускание нестерпимо ярко. Взметаются каскады огромных чистых бриллиантов. Миллионы искр, лучей, перекрещивающихся огней всех цветов радуги встречаются, тухнут, вновь зажигаются, бушуют, неистовствуют, множатся, рассыпаются кругом. Ариана, ошеломленная, испускает восторженный крик. Она наклоняется, поднимает диадему, ожерелье, набирает горсть сверкающих драгоценностей и украшает волосы, руки и шею.

Ариана (подносит к глазам и рассматривает бриллианты, которые всю ее освещают). О яркие мои бриллианты! Я не искала вас, я встретила вас случайно - примите же мой привет! Бессмертная огневая роса! Теки по моим рукам, освещай их, ослепляй мое тело! Вы непорочны, неустанны и никогда не умрете. В ваших огнях, точно в пламени духов, сеющих звезды, трепещет сама страсть света, который всюду проникает, не знает отдыха и может быть побежден лишь самим собою!.. (Приближается к закрытой двери и заглядывает под своды.) Еще, еще! Падайте дождем, сокровенные мысли солнца, света, бесконечное самосознание пламени! Вы раните мои глаза, не насыщая моих взоров!.. (Запрокидывает голову.) Кормилица! Что я вижу! Кормилица, где ты? Ослепительный дождь прервался и повис над какой-то аркой, которую он освещает!.. Вон она, седьмая дверь, с ее золотыми петлями, засовами и замком!..

Кормилица. Уйдем! Не прикасайся к ней! Отведи руки и взор, чтобы она не открылась!.. Уйдем, спрячемся!.. Вслед за бриллиантами вырвется пламя или же сама смерть...

Ариана. Да, отойди, кормилица. Спрячься за мраморные колонны. Я пойду одна.

Ариана идет под арку и вкладывает ключ в замочную скважину. Дверь распахивается. Ничего не видно, кроме темного входа, но, как бы из недр земли, поднимается и разливается по зале далекое, приглушенное пение.

Кормилица. Ариана, что ты делаешь?.. Это ты поешь?

Ариана. Слушай!

Приглушенное пение.

Пять дочерей Орламонды

(Мертвой волшебницы тьмы),

Пять дочерей Орламонды

Ищут дверей из тюрьмы...

Кормилица. Это его жены...

Ариана. Да.

Кормилица. Закрой дверь!.. Пение наполняет залу, разносится всюду...

Ариана (пытается затворить дверь). Не могу...

Громкое пение.

Пять они ламп засветили,

В башнях кругом обошли

Темных четыреста комнат -

Света нигде не нашли...

Кормилица. Пение все слышней, все звончей!.. Притворим первую дверь!.. Помоги мне!.. (Пытается закрыть дверь, за которой бриллианты.) И эта не закрывается.

Мощное пение.

Звонкий открыли колодец,

Лестницей сходят крутой,

Видят закрытые двери,

Видят в них ключ золотой...

Кормилица (обезумев от ужаса, бросается под своды). Молчите, молчите!.. Они нас погубят! Надо заглушить их голоса!.. (Расстилает свой плащ.) Я сейчас закрою плащом выход...

Ариана. Я вижу ступени. Я сойду туда, куда меня зовут...

Еще более мощное пение.

Смотрят сквозь щели на море,

Страшно им всем умирать.

В двери глухие стучатся,

Но не хотят отпирать...

При последних словах песни в залу входит Синяя Борода, останавливается и смотрит.

Синяя Борода (приближаясь). И вы тоже...

Ариана (вздрагивает, оборачивается, выходит из-под арки и, сияя бриллиантами, идет к Синей Бороде). Я - больше, чем кто-либо.

Синяя Борода. Я думал, что вы сильнее и мудрее ваших сестер...

Ариана. Сколько времени выдерживали они запрет?

Синяя Борода. Иные - несколько дней, другие - месяцы, последняя - год...

Ариана. Только последнюю и надо было наказать.

Синяя Борода. Я требовал так мало!..

Ариана. Вы требовали от них больше, чем давали.

Синяя Борода. Вы теряете счастье, которое я вам уготовал.

Ариана. Счастье, которое я ищу, не может жить во мраке.

Синяя Борода. Не стремитесь знать, и я вас прощу...

Ариана. Я прощу, когда узнаю все.

Синяя Борода, (хватает Ариану за руку). Идемте!

Ариана. Куда мне идти?

Синяя Борода. Куда я поведу вас.

Ариана. Я не пойду.

Синяя Борода тащит Ариану. У Арианы вырывается долгий крик боли. На этот крик отвечает глухой шум. Борьба между Арианой и Синей Бородой продолжается. Кормилица испускает вопли отчаяния. Внезапно камень, брошенный снаружи, разбивает одно из окон; слышно, как волнуется и ропщет толпа. В залу опять летят камни. Кормилица бежит к большой двери, вытаскивает засов и приподнимает крюки. Внезапно под напором извне дверь сотрясается и подается; на пороге теснятся разгневанные, но нерешительные крестьяне. Синяя Борода, отпустив Ариану, обнажает шпагу. Но Ариана спокойно направляется к толпе.

Ариана. Что вам нужно?.. Он мне ничего худого не сделал. (Мягким движением оттесняет крестьян наружу и тщательно затворяет дверь.)

Синяя Борода, опустив глаза, рассматривает клинок своей шпаги.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

При поднятии занавеса сцена окутана почти непроницаемым мраком, но вскоре она освещается, открывая взорам широкую подземную залу, своды которой подпираются бесчисленными столбами. Справа вдоль всей залы тянется узкий сводчатый проход, образуя на первом плане боковой выход в виде неправильной арки. В глубине прохода, как будто спускаясь с последних ступеней лестницы, появляются Ариана и кормилица. В руках у Арианы лампа.

Кормилица. Ты слышишь? Дверь закрылась за нами со страшным грохотом, так что стены дрожат... Я боюсь идти вперед... Я останусь здесь... Мы больше не увидим дневного света.

Ариана. Вперед, вперед! Не бойся. Он ранен, он побежден, но еще не сознает этого... Он освободит нас со слезами на глазах, но лучше освободиться самим. А пока гнев его дает мне то, в чем отказала его любовь, и мы узнаем, что здесь таится... (Идет, высоко подняв лампу, к боковой арке, наклоняется и направляет свет лампы в темноту залы. Что-то неясное приковывает ее взор. Она оборачивается и зовет кормилицу.) Поди сюда!.. Что это там, в глубине?.. Видишь?.. Оно не двигается... Мне кажется, они тут, но уже мертвые... (Входит в залу и освещает ее свод за сводом.) Где вы?..

Молчание.

Кто вы?

Ей отвечает почти неуловимый, робкий вздох. Она делает еще шаг вперед. Лучи протягиваются вдаль, и в самой глубине залы вырисовываются фигуры пяти неподвижно лежащих женщин.

Они здесь!.. Кормилица, кормилица, где ты?..

Подбегает кормилица. Ариана отдает ей лампу, а сама боязливо направляется к лежащим женщинам.

Сестры мои!..

Они вздрагивают.

Они живы!.. Смотрите, я пришла к вам!.. (Подбегает к ним с распростертыми объятиями, нерешительно обнимает их, в судорожном порыве нежности ласкает их ощупью.)

Кормилица стоит поодаль и держит лампу.

Я нашла вас!... Они полны жизни, и какие они ласковые!.. Я боялась, что вы умерли, и вот я со слезами целую ваши прелестные губы!.. Вы не мучились?.. О, уста ваши свежи, а щеки, как у детей!.. А вот ваши обнаженные руки - они теплы и упруги; ваши округлые груди вздымаются под легкими тканями... Но почему вы дрожите?.. Я обнимаю ваши плечи, я касаюсь ваших бедер, целую обнаженные груди, целую уста... А ваши волосы!.. Они струятся... Вы, должно быть, прекрасны!.. Руки мои разбирают теплые волны волос, пальцы затерялись в непокорных кудрях... Сколько волос!... Черные они? Светлые?.. Я не вижу, что делаю. Я целую вас всех, я ловлю ваши руки, одну за другой!.. Вот теперь я обнимаю последнюю, самую маленькую... Не дрожи, не дрожи, я сжимаю тебя в своих объятиях... Кормилица, кормилица, что ты там делаешь?.. Я здесь, как мать, которая ощупывает в темноте своих малюток. Дети мои ждут света!..

Кормилица подходит с лампой и освещает группу. Пленницы одеты в лохмотья; волосы у них спутались, лица худые, глаза испуганно жмурятся от света. Ариана после минутного оцепенения берет лампу, чтобы получше их рассмотреть.

Ариана. О, сколько вам пришлось выстрадать... (Оглядываясь.) Как печальна ваша тюрьма!.. Мне на руки падают крупные холодные капли, огонь в моей лампе каждую секунду вздрагивает... Что вы на меня так странно смотрите?.. Почему вы отступаете при моем приближении?.. Вы все еще боитесь?.. Кто вот эта, которая хочет убежать?.. Не та ли, которую я только что поцеловала, самая младшая?.. Я не сделала вам больно своим долгим сестринским поцелуем?.. Подойдите же, подойдите!.. Вы боитесь света?.. Как зовут ту, которая возвращается?..

Два-три робких голоса. Селизетта...

Ариана. Селизетта, ты улыбаешься?.. Это первая улыбка, которую я здесь встречаю... О, твои большие глаза полны сомнения, как будто они увидели смерть!.. А между тем это - жизнь!.. Твои маленькие обнаженные руки так уныло дрожат в тоске о любви!.. Подойди, подойди, мои руки тоже тоскуют, но они не дрожат. (Целует ее.) Сколько дней ты в этой могиле?

Селизетта. Мы не умеем вести счет дням... Мы часто сбиваемся со счета... Но, по-моему, я здесь больше года...

Ариана. Которая из вас вошла первая?

Игрена (приближается; она бледнее остальных). Я.

Ариана. Давно ты не видела света?..

Игрена. Я не открывала глаз все время, пока плакала в одиночестве...

Селизетта (пристально глядя на Ариану). До чего же ты прекрасна! Как он мог наказать тебя так же, как нас!.. Значит, и ты ослушалась?

Ариана. Я повиновалась мгновенно, но только другим законам, а не тем, что установил он.

Селизетта. Зачем ты спустилась сюда?

Ариана. Чтобы освободить всех вас...

Селизетта. О да, освободи нас!.. Но как ты это осуществишь?

Ариана. Следуйте за мной... Что вы тут делали?

Селизетта. Молились, пели, плакали... и все время ждали...

Ариана. А вы не пытались бежать?

Селизетта. Мы не могли бежать: все выходы заперты. А потом, нам это запрещено.

Ариана. Ну, мы еще поборемся... А та, что смотрит на меня сквозь сеть своих волос, которые окружают ее неподвижным пламенем, - как ее зовут?

Селизетта. Мелисанда.

Ариана. Подойди ко мне, Мелисанда!.. Ату, что жадно следит своими большими глазами за светом моей лампы?

Селизетта. Беланжера.

Ариана. А ту, что прячется за столбом?

Селизетта. Она пришла издалека - это бедная Аладина.

Ариана. Почему ты говоришь "бедная"?

Селизетта. Она спустилась сюда последняя, и она не говорит на нашем языке.

Ариана (протягивая Аладинеруки). Аладина!..

Аладина подбегает и, сдерживая рыдания, обнимает ее.

Ты видишь: когда я ее обнимаю, я говорю на ее языке...

Селизетта. Она все время плачет...

Ариана (с изумлением смотрит на Селизетту и на других). А ты еще ни разу не засмеялась. Другие тоже молчат. Что же это такое? Вы так и будете жить в страхе? Вы только едва заметно улыбаетесь, следя за моими движениями недоверчивым взглядом... Вы не хотите поверить отрадной вести?.. Вы не тоскуете по свету дня, по птицам на деревьях, по большим зеленым садам, которые цветут там, наверху? Вы не знаете, что теперь весна?.. Вчера утром я ходила по дорогам, упиваясь солнечными лучами, далью, зарей... Под ногами у меня было столько цветов, что я не знала, куда ставить мои слепые ноги... неужели вы забыли солнце, росу на листьях, улыбку моря?.. Оно только что смеялось, как смеется в те дни, когда оно счастливо, и его многоликая зыбь ласкалась ко мне и пела на залитом солнцем прибрежье... (Держа перед собой лампу, поворачивается в сторону двери.)

В это время капля воды, беспрерывно сочащейся со сводов, падает на лампу. Лампа вспыхивает и сейчас же гаснет. Кормилица испускает крик ужаса. Ариана в замешательстве останавливается.

Ариана (в темноте). Где вы?..

Селизетта. Здесь. Возьми меня за руку, не ходи одна. С этой стороны пруд, очень глубокий...

Ариана. Вы еще видите?

Селизетта. Да, мы привыкли к темноте...

Беланжера. Иди сюда, здесь гораздо светлее...

Селизетта. Да, поведем ее к свету!

Ариана. Разве и в самом глубоком мраке есть свет?

Селизетта. Конечно, есть!.. Разве ты не замечаешь широкой полосы бледного света, озаряющего глубину последнего свода?

Ариана. Я в самом деле различаю бледный свет, и он постепенно усиливается...

Селизетта. Нет, нет, это расширяются твои глаза, твои прекрасные глаза...

Ариана. Откуда этот свет?

Селизетта. Мы не знаем.

Ариана. Надо знать!.. (Идет в глубину сцены и ощупывает пальцем стену.) Здесь стена... И тут... Но там, выше, уже нет камней!.. Помогите мне взобраться... (Поддерживаемая женщинами, взбирается на стену.) Свод стрельчатый... (Продолжая ощупывать.) Да ведь тут засовы!.. Я нащупала железные крюки и огромные засовы... Вы пытались их снять?

Селизетта. Нет, нет, не трогай! Говорят, что стены омывает море... Волны хлынут сюда!..

Мелисанда, Свет оттого и зеленый, что он отражен морем!..

Игрена. Мы часто слышали шум моря. Будь осторожна!..

Мелисанда. О, я вижу, как над нашими головами колышется вода!..

Ариана. Нет, нет, это свет ищет вас!..

Беланжера. Она пытается открыть!

Испуганные женщины отступают и прячутся за одним из столбов, оттуда они широко открытыми глазами слеят за всеми движениями Арианы.

Ариана. Бедные, бедные мои сестры! Зачем же вы стремитесь к свободе, если вы любите ваш мрак? И почему вы плакали, если были счастливы?.. О, крюки приподнимаются, створки сейчас раскроются!.. Подождите!..

Тяжелые створки, похожие на внутренние ставни, в самом деле раздвигаются, и бледный, скудный, рассеянный свет освещает круглый проем.

(Продолжая поиски.) Это еще не настоящий свет!.. Что это?.. Стекло?.. Мрамор?.. Нет, как будто бы стекло, выкрашенное в черный цвет... У меня сломались ногти... Где ваши прялки?.. Селизетта! Мелисанда! Дайте прялку, камень!.. На полу валяется столько камней!..

Селизетта подбегает к Ариане и протягивает ей камень.

Вот ключ к вашей заре!..

Ариана изо всех сил бьет камнем по стеклу. Окно разбивается; большая яркая звезда загорается во мраке. Женщины испускают крик ужаса и вместе с тем радости. Ариана вне себя, в каком-то торжествующем исступлении, озаренная все усиливающимся светом, мощными стремительными ударами выбивает все остальные стекла.

Еще это, еще вот это!.. Вот еще одно маленькое стекло, и вот большое, и вот последнее!.. Все стекла выбиты, пламя заливает мои руки и волосы!.. Я ничего не вижу, я не могу открыть глаза!.. Не приближайтесь - Лучи как будто опьянели!.. Я не могу прийти в себя. Глаза у меня закрыты, а я все еще вижу, как драгоценные камни бьют меня по векам!.. Я не знаю, что меня окружает... Это небо? Или море? Ветер, свет? Мои волосы точно поток молний!.. Я вся покрыта драгоценностями!.. Я ничего не вижу и все слышу. Тысячи лучей точно наполняют мой слух. Я не знаю, куда спрятать глаза. Мои руки не дают тени, веки ослепляют меня, пальцы заливают их светом!.. Где вы? Идите все сюда! Я не могу сойти!.. Я не знаю, куда ступить среди огненных волн, подымающих мою одежду. Я снова упаду в вашу тьму!..

При этих криках Селизетга и Мелисанда выходят из темноты и, закрывая глаза руками, как бы собираясь пройти через огонь, бегут к окну, ничего не видя от света, ощупью взбираются на камни и становятся рядом с Арианой. Другие по их примеру бегут туда же. Все спешат погрузиться в ослепительный свет, который заставляет их склонить головы. Наступает минута ослепленного молчания. Снаружи доносится рокот моря, ласковый шелест листьев, трепещущих от ветра, пение птиц, звон колокольчиков проходящего вдали стада.

Селизетта. Я вижу море!..

Mелисанда. А я - небо!.. Закрывает рукой глаза.) Нет, не могу!..

Ариана. Мои глаза успокаиваются, когда я закрываю их руками... Где мы?..

Беланжера. Я хочу глядеть только на деревья... Где они?...

Игрена. О, какой зеленый луг!..

Ариана. Мы на склоне горы.

Мелисанда. А внизу - деревня... Вы видите деревню?..

Беланжера. Туда нельзя сойти: мы окружены водой, а мосты подняты...

Селизетта. Где люди?..

Мелисанда. Там, там... Вот крестьянин!..

Селизетта. Он заметил нас, он на нас смотрит... Я сделаю ему знак... (Машет своими длинными волосами.) Он видел мои волосы. Он снимает шапку. Он крестится...

Мелисанда. Колокол! Колокол!.. (Считает удары.) Семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать... Полдень.

Игрена. Кто это поет?..

Мелисанда. Это птицы... Разве ты не видишь? Вон их сколько на высоких тополях на берегу реки...

Селизетта. Какая ты бледная, Мелисанда!..

Мелисанда. Ты тоже бледная... Не смотри на меня...

Селизетта. Твое платье превратилось в лохмотья, сквозь него видно твое тело...

Мелисанда. И твои обнаженные груди видны сквозь покров волос... Не гляди на меня...

Селизетта. Какие у нас длинные вол осы!..

Игрена. Какие у нас бледные лица!..

Беланжера. Какие у нас прозрачные руки!..

Мелисанда. Аладинарыдает...

Селизетта. Я ее сейчас поцелую, я ее сейчас поцелую...

Ариана. Да, да, целуйтесь, но не всматривайтесь пока еще друг в друга... Торопитесь, пока вы не станете снова печальными, но уже от света... Пользуйтесь опьянением, чтобы выйти из могилы... В скале вырублены ступени... Я не знаю, куда ведет эта лестница, но кругом светло, и долетает ветер с моря... Идемте, идемте все вместе! Тысячи лучей пляшут на гребнях волн... (Выходит в проем и исчезает в лучах солнца.)

Селизетта (идет за ней и увлекает других женщин). Да, да, идемте, идемте, мои милые, счастливые сестры! Давайте плясать, давайте плясать вместе с лучами света!..

Все взбираются на стену и, танцуя и распевая, исчезают.

Пение.

Пять дочерей Орламонды

(Мертвой волшебницы тьмы),

Пять дочерей Орламонды

Ищут дверей из тюрьмы...

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Та же зала, что и в первом действии. Драгоценные камни все еще сверкают в мраморных нишах и на плитах пола. Между порфировых колонн стоят сундуки, доверху набитые роскошными одеждами. На дворе ночь. При свете люстр Селизетта, Мелисанда, Игрена, Беланжера и Аладина, стоя перед большими зеркалами, причесываются, расправляют складки своих сверкающих платьев, украшают себя цветами и драгоценностями; Ариана ходит от одной к другой и помогает им советом и делом. Окна открыты.

Селизетта. Мы были не в силах покинуть заколдованный замок. Он так прекрасен, что я бы по нем плакала... Подумай, Ариана, как странно: мосты сами собой подымались, а рвы наполнялись водой, как только мы к ним приближались... Но теперь это уже не важно: он больше не показывается... Он уехал. (Целует Ариану.) Пока ты с нами, мы будем счастливы.

Mелисанда. Куда он скрылся?

Ариана. Не знаю. Он уехал, вероятно, взволнованный, во всяком случае, смущенный, смущенный в первый раз в жизни... Быть может, он боялся гнева крестьян. Возможно, он почувствовал, что ненависть к нему дошла до предела, и отправился за войском, чтобы с его помощью усмирить бунт и вновь стать властелином... если только в нем не заговорила совесть или какая-нибудь другая сила...

Селизетта. Ты не уйдешь от нас?

Ариана. Как же я уйду, когда рвы полны водой, мосты подняты, стены непроницаемы, а двери заперты? Стражи не видать, а между тем в замке кто-то есть. За каждым нашим шагом следят. Должно быть, он отдал тайные распоряжения. Но за стенами прячутся крестьяне, - я чувствую, что они охраняют нас. События вот-вот разразятся, - нужно в ожидании их быть красивыми, сестры мои. (Подходит к Мелисанде.) Так-то ты готовишься к событиям, Мелисанда?.. Твои волосы - самое прекрасное из всех виденных мною чудес. Они освещали мрак подземелья, они улыбались бы и в могильной тьме, а тебе вздумалось скрыть все их лучи!.. Погоди, я сейчас освобожу свет.

Ариана срывает с Мелисанды покрывало, расплетает ей косы, и волосы Мелисанды распускаются и сверкают на ее плечах.

Селизетта (оборачивается и смотрит на Мелисанду). О! Откуда это сияние?

Ариана. Оно в ней самой, оно таилось в ней... А ты, Селизетта, ты что сделала? Куда ты прячешь свои божественные руки?..

Селизетта. Вот в эти золотые рукава...

Ариана. Я их не вижу... Я ими любовалась, когда ты закалывала волосы... Они поднимались, как бы призывая любовь, и мой растроганный взор следил за всеми их движениями... Но я отвернулась - передо мной одно воспоминание. (Расстегивает ей рукава.) Вот я освобождаю еще два луча счастья!..

Селизетта. О мои бедные обнаженные руки!.. Они будут дрожать от холода...

Ариана. Да нет же - они очаровательны... (Подходит к Беланжере.) Где ты, Беланжера?.. Сейчас только я видела в зеркале твои плечи и шею - они наполняли его нежным светом... Я должна освободить все... А драгоценности, сверкающие у ваших ног, - разве они созданы для того, чтобы умереть на полу, а не для того, чтобы зажечься от теплоты вашей груди, ваших рук, ваших волос? (Набирает полные руки драгоценных камней и украшает подруг.) Мои юные сестры! Право, я уже не удивляюсь, что он не любил вас по-настоящему и что ему хотелось иметь сто жен... Ведь у него не было ни одной... (Снимает с плеч Беланжеры плащ.) Эти два источника красоты скрывались во мраке... Главное, не бойтесь быть прекрасными...

В боковую дверь входит кормилица, испуганная и растерянная.

Кормилица. Он едет!

Движение испуга среди женщин.

Ариана. Кто тебе сказал?

Кормилица. Один из сторожей. Он видел вас. Он любуется вами.

Ариана. А я никого не видела...

Кормилица. Они прячутся. Они следили за каждым нашим движением. Со мной говорил самый молодой. Он мне и сказал, что господин едет. Он обходит стены. Крестьяне об этом знают. Они вооружены... Они поднимут восстание... Вся деревня в засаде... Они его караулят... (Подымается по лестнице к окну.) В лесу факелы...

Обезумевшие женщины испускают вопли ужаса и мечутся по зале в поисках выхода.

Селизетта (подбегает к окну). Это его карета, его свадебная карета!.. Остановилась!..

Все бросаются к окнам, теснятся на внутреннем балконе и вглядываются в темноту.

Мелисанда. Это он!.. Я его узнала... Он выходит из кареты... Он разгневан...

Селизетта. Он окружен своими неграми...

Мелисанда. Их обнаженные шпаги сверкают при луне!..

Селизетта (бросаясь в объятия к Ариане). Ариана! Ариана!.. Я боюсь!..

Кормилица. Крестьяне выходят из рвов... Сколько их!.. Сколько их!.. У них вилы и косы!..

Селизетта. Они сейчас нападут на него!

Издалека доносятся голоса, крики, шум, лязг оружия.

Мелисанда. Они на него напали!..

Игрена. Один негр упал!..