Ломоносов Михаил Васильевич - Тамира и Селим

печаль твою скончал,

  

  

  И, побежден, к тебе с победой возвращаюсь;

  

  

  Димитрий одолел; и враг наш поражен.

  

  

  

  

  Мумет

  

  

  Внимая странну весть, в сомненьи ужасаюсь!

  

  

  

  

  Нарсим

  

  

  Коль чудно я для вас от пагубы спасен!

  

  

  Спасен, сей град, тебя, Тамиру и Селима

  

  

  Избавить от беды, Мамая погубив.

  

  

  Повержен сопостат и разоритель Крыма,

  

  

  Что полк мой низложил; чуть я остался жив.

  

  

  

  

  Мумет

  

  

  О небо!

  

  

  

  

  Заисан

  

  

  

  Ах, удар!

  

  

  

  

  Тамира

  

  

  

  

   О промысл милосердый!

  

  

  

  

  Надир

  

  

  

   (К Заисану)

  

  

  Не мне ли в честь конец имеет наша пря?

  

  

  

  

  Селим

  

  

  Сама судьба есть щит любови нашей твердый.

  

  

  

  

  Мумет

  

  

  О льстивые слова коварного царя!

  

  

  Скажи, любезный сын, скажи мне всё подробно

  

  

  И сделай всем моим смущениям конец.

  

  

  

  

  Нарсим

  

  

  Не слыхано еще на свете зло подобно,

  

  

  Какое предприял Мамай, тиран н льстец.

  

  

  Уже чрез пять часов горела брань сурова,

  

  

  Сквозь пыль, сквозь пар едва давало солнце луч.

  

  

  В густой крови кипя, тряслась земля багрова,

  

  

  И стрелы падали дождевых гуще туч.

  

  

  Уж поле мертвыми наполнилось широко;

  

  

  Непрядва, трупами спершись, едва текла.

  

  

  Различный вид смертей там представляло око,

  

  

  Различным образом поверженны тела.

  

  

  Иной с размаху меч занес на сопостата,

  

  

  Но прежде прободен, удара не скончал.

  

  

  Иной забыв врага, прельщался блеском злата,

  

  

  Но мертвый на корысть желанную упал.

  

  

  Иной, от сильного удара убегая,

  

  

  Стремглав на низ слетел и стонет под конем.

  

  

  Иной пронзен угас, противника пронзая,

  

  

  Иной врага поверг и умер сам на нем.

  

  

  Российские полки, отвсюду утесненны,

  

  

  Казалося, что в плен дадутся иль падут.

  

  

  Мамай, растерзанны противных видя члены,

  

  

  Великой гордостью промолвил мне надут:

  

  

  "Нарсим, Димитрия во узах предо мною,

  

  

  Когда он жив еще, немедленно поставь;

  

  

  Но ежели он мертв, с противничей главою

  

  

  Поспешно возвратясь, мне радости прибавь".

  

  

  Я, будучи его тобою отдан воле,

  

  

  Немедля поскакал к российскому полку

  

  

  Димитрия искать в его стану и в поле;

  

  

  По трупам перешел кровавую реку.

  

  

  Со всех сторон меня внезапно окружили

  

  

  Избранны воины Мамаевых полков

  

  

  И тех, что круг меня вооруженны были,

  

  

  Дерзнули сечь. Я тут узнал проклятый ков.

  

  

  Узнал, что не вотще его я опасался,

  

  

  И к защищению себя вооружил.

  

  

  Один из них ко мне уж прямо устремлялся

  

  

  И стрелу на меня в свирепости пустил.

  

  

  Она, пробив мой щит, увязла посредине.

  

  

  

  

  Мумет

  

  

  К какой ужасной я послал тебя беде!

  

  

  

  

  Надир

  

  

  Трепещет грудь моя!

  

  

  

  

  Селим

  

  

  

  

   Коль близко был к кончине!

  

  

  

  

  Нарсим

  

  

  Внезапно шум восстал по воинству везде.

  

  

  Как туча бурная ударив от пучины,

  

  

  Ужасной в воздухе рождает бегом свист,

  

  

  Ревет и гонит мглу чрез горы и долины,

  

  

  Возносит от земли до облак легкой лист,

  

  

  Так сила росская, поднявшись из засады,

  

  

  С внезапным мужеством пустилась против нас;

  

  

  Дождавшись таковой в беде своей отрады,

  

  

  Оставше воинство возвысило свой глас.

  

  

  Во сретенье своим россияне вскричали,

  

  

  Великой воспылал в сердцах унывших жар.

  

  

  Мамаевы полки, увидев, встрепетали,

  

  

  И ужас к бегствию принудил всех татар.

  

  

  Убивцы от меня для страху удалились.

  

  

  Я кверьху смутные возвел свои глаза.

  

  

  Тогда над росскими полками отворились

  

  

  И ясный свет на них спустили небеса.

  

  

  Ударил гром на нас, по оных поборая.

  

  

  И подал знак, что бог на помощь им идет!

  

  

  Глазами я искал и не нашел Мамая;

  

  

  С бегущими и сам побег ему вослед.

  

  

  Внимая страшный стон, с холма я оглянулся;

  

  

  Какую пагубу увидел наших сил!

  

  

  Увидел купно всех попранных, ужаснулся!

  

  

  Мамаю отомстить за всё я зло спешил.

  

  

  

  

  Мумет

  

  

  О счастье льстивое, как души ослепляешь!

  

  

  Тамира, я тебя напрасно озлоблял!

  

  

  

  

  Тамира

  

  

  Ты словом сим живот с надеждой возвращаешь!

  

  

  

  

  Селим

  

  

  Уже я вознесен, как мой соперник пал!

  

  

  И очи, государь, мои тем насладились,

  

  

  Что отнял жизнь ему при мне любезный друг.

  

  

  Когда мы на поле один с другим сразились,

  

  

  Вооруженные наехали к нам в луг.

  

  

  Я чаял, что Мамай с другими согласился,

  

  

  Чтоб множеством меня коварно одолеть;

  

  

  Однако я стоять против вооружился

  

  

  И предприял, лишась любезной, умереть.

  

  

  Тотчас тут усмотрел любезного Нарсима,

  

  

  Которой, яростью к Мамаю устремлен,

  

  

  Летел к отмщению колеблемого Крыма.

  

  

  Он тяжко восстенал, мечем сквозь грудь пронзен.

  

  

  Как тигр уж на копье хотя ослабевает,

  

  

  Однако посмотрев на раненой хребет,

  

  

  Глазами на ловца кровавыми сверькает

  

  

  И ратовище, злясь, в себе зубами рвет,

  

  

  Так меч в груди своей схватил Мамай рукою,

  

  

  Но пал, и, трясучись, о землю тылом бил.

  

  

  Из раны черна кровь ударилась рекою;

  

  

  Он очи злобные на небо обратил.

  

  

  Разинул челюсти! но гласа не имея,

  

  

  Со скрежетом зубным извергнул дух во ад.

  

  

  Нарсимовы слуги бездушного злодея

  

  

  Остались истребить огнем последний яд.

  

  

  

  

  Надир

  

  

  Толь тяжко с высоты бог гордых повергает!

  

  

  

  

  Селим

  

  

  Вторично, государь, я ныне предложу

  

  

  О том, к чему моя толь сильно грудь пылает

  

  

  И жизни для чего своей я не щажу.

  

  

  

  

  Мумет

  

  

  Я с небом и с судьбой и с вами соглашаюсь,

  

  

  Исполню, что велит любовь и красота.

  

  

  Я счастием своим и вашим утешаюсь!

  

  

  Живи в веселии, любезная чета.

  

  

  Коль всем нам был сей день печален и ужасен,

  

  

  Что мог нас в пагубе конечной утопить;

  

  

  Толь будет завсегда он весел и прекрасен,

  

  

  Что в оный промысл вас судил соединить.

  

  

  Взаимная любовь меж вас не принужденна

  

  

  Всегдашней верностью пусть даст иным пример.

  

  

  Мамаева притом кичливость пораженна

  

  

  Других пусть устрашит гордиться выше мер.

  

  

  К готовому теперь вы олтарю за мною

  

  

  Последуйте пред ним в супружество вступить;

  

  

  Клеониною я хоть оскорблен виною,

  

  

  Но радость нынешня велит ей всё простить.

  

  

  1750

  

  

  

   КОММЕНТАРИИ

  Тамира и Селим. Отд. изд., Спб., 1750. Написана по "изустному указу" Елизаветы, повелевшей "профессорам Тредиаковскому и Ломоносову сочинить по трагедии". В отчете за "майскую треть" 1750 г. Ломоносов указывал, что "начал сочинять трагедию", а в следующем отчете упоминает, что закончил "Тамиру и Селима" в ноябре (ПСС. Т. 10. С. 382-384). 1 декабря 1750 г. трагедия была разыграна кадетами Сухопутного шляхетного корпуса и повторена 9 января 1751 г. Вымышленный "экзотический сюжет" - поход "багдатского царевича" против крымского хана и любовные перипетии - сочетается с поэтической обработкой эпизодов русской истории (см.: Моисеева Г. Н. К вопросу об источниках трагедии М. В. Ломоносова "Тамира и Селим" // Литературное творчество Ломоносова. М.; Л., - 1962. С. 253-257).

  

  

  

  Краткое изъяснение.

  Кафа - главная гавань Крыма, откуда велась торговля с Востоком. Была расположена на месте нынешней Феодосии. После Куликовской битвы Мамай собрал большую рать, но был разбит Тохтамышем на берегах Калки, бежал в Кафу, где был убит генуэзцами.

  Натолия - Анатолия (в значении: Малая Азия).

  

  

  

   Действие первое.

  Ольг - князь рязанский Олег Иванович, которого Мамай вынудил к союзу. Обещав помощь Мамаю, Олег уклонился от похода, но не примкнул и к Димитрию.

  Олгерд Гедиминович (1341-1377) - великий князь литовский.

  

  

  

   Действие второе.

  Эвксинская пучина - Черное море.

  Владимир нам пример и храбрый Мономах. Ломоносов сближает исторические заслуги великого князя Владимира Святославовича (ум. 1015), который, заняв Корсунь (Херсонес Таврический), принял в 988 г. христианство и вступил в брак с греческой царевной Анной, и Владимира Мономаха (1053-1125), отражавшего набеги кочевников-половцев.

  Непрядва. При устье Непрядвы стояли русские войска перед битвой на Куликовом поле (8 сентября 1380 г.).

  Челубей - татарский витязь, убитый на поединке русским богатырем Пересветом перед началом Куликовской битвы.

  

  

  

   Действие третие.

  Хозрой - Хосрой I Ануширван (531-579), иранский шах, возвысивший государство Сасанидов.

  

  

  

   Действие пятое.

  Сила росская. Во время Куликовской битвы русские полки под начальством князя Владимира Андреевича и воеводы Дмитрия Волынского-Боброка, находившиеся в засаде, вступив в битву, решили ее судьбу.