Кочующие реки Центральной Азии
П. К. Козлов. Русский путешественник в Центральной Азии.
Избранные труды к столетию со дня рождения (1863-1963)
Из кочующих рек Средней и Центральной Азии, меняющих свои русла среди песчаных равнин, нам известны: Аму-дарья, Тарим, в особенности его левый приток, Конче-дарья, Эцзин-гол и его восточный рукав - Мунунгин-гол, на правом сухом берегу которого находятся развалины Хара-хото.
Об Аму-дарье и нижнем бассейне Тарима с оз. Лоб-нор в свое время писалось немало {Происходили горячие споры у исследователей озера Лоб-нор и Аму-Дарьи.}. Теперь прибавляются новые данные относительно низовья Тарима на основании работ английской экспедиции полковника Шомберга (River changes in the Eastern Tarim Basin. Lieut. Colonel R. C. F. Schomberg {The Geographical Journal, December, 1929, pp. 574-576.}, наблюдавшего перемещение вод Конче-дарьи с юга на восток, возрождение Курук-дарьи или Кум-дарьи {Курук-дарья, т. е. Сухая река, Кум-дарья - Песчаная река.} под названием Янгикум-дарья, т. е. новая песчаная река.
Вследствие перемещения вод Конче-дарьи граница оз. Лоб-нор то поднималась на север на сотню километров, на целый градус северной широты - определение китайских географов, то отходила на градус южнее - астрономический пункт H. M. Пржевальского. И в том и в другом случаях исследователи были правы: китайская карта была исполнена за несколько веков раньше до появления первого русского путешественника, а именно в ту пору, когда Конче-дарья не сливалась с Таримом, а впадала в Лоб-нор самостоятельно, с севера, у места развалин Loulan {См. схематическую карточку в статье полковника Шомберга.}. Пржевальский же посетил Лоб-нор в 1876-1877 гг., когда Тарим, обогащенный Конче-дарьей, нес общие воды почти в меридиональном направлении к югу и впадал в Лоб-нор с востока.
Когда переместилась Конче-дарья из своего древнего русла, направленного в Loulan {См. схематическую карточку в цитированной выше статье полковника Шомберга.}, неизвестно, туземцы говорят лишь приблизительно, оценивая время в несколько веков или в несколько поколений.
Я наблюдал старое русло Конче-дарьи, пересекая его в конце 1893 г. на пути из Люкчуна на Лоб-нор, через пустынный оазис Кизилсыныр.
Ниже я цитирую из "Трудов экспедиции Русского географического общества по Центральной Азии, совершенной в 1893-1895 гг. под начальством В. И. Роборовского (часть II, "Отчет помощника начальника экспедиции П. К. Козлова", стр. 74).
"Покинув урочище Эмпень, мы вскоре достигли древнего ложа реки Конче-дарьи. Оно мертво; вид его печальный; уцелевшие берега наполовину низменные, наполовину возвышенные. По всему бывшему течению разбросаны сухие стволы тополей; многие еще продолжают стоять, будучи наполовину занесены песком, залегающим по обоим берегам древнего русла, в виде невысоких (10-15 футов) барханов... Песок заполняет собою мертвую котловину, достигая наибольшей мощности в дюнах, расположенных по соседству с полосой прибрежной растительности. По этим пескам, вдавшимся коротким клином на северо-запад, а на восток-юго-восток скрывавшимся за горизонт, мы сделали около 10 верст, двигаясь по-черепашьи... Наконец, с окраинных, более высоких барханов мы заметили (живую) долину реки Коче-дарьи. Густые заросли ее тянулись на северо-запад и юго-восток".
Но вот, 30 лет спустя, в 1923 г. воды Конче-дарьи опять укочевали, опять вернулись в старинное сухое песчаное восточное русло. Об этом сообщает полковник Шомберг (1929 г.), направившийся из Урумчи в нижний бассейн Тарима. От членов шведской экспедиции Шомберг слышал о больших изменениях, происшедших с реками, и о новых их путях, а также об исчезновении воды в селении Тыккэлик {О селении Тыккэлик см. мою вышеуказанную книгу, стр. 75-76.} и ниже, о перемещении жителей вверх по Конче-дарье и т. д.
Туземец Абдул Рахим, очень сведущий человек, подтвердил все это полковнику Шомбергу, и сам Шомберг с экспедицией вскоре проследил реку Конче-дарью или Кум-дарью, бывшую мертвой, безводной. Теперь река неожиданно воспряла, ожила под названием Янги-кум-дарья, или Новая песчаная река.
"Мы увидели реку,- пишет полковник Шомберг,- с руслом до 200 шагов ширины, с довольно быстрым течением; недавний же уровень был выше и ширина русла вдвое больше. Интересно было видеть, как новая растительная жизнь пробуждалась в мертвой долине, тишину которой нарушали шум волн, разрушение берегов, падение песчаных дюн в воду, движение сухих тополей-тограков. Все это было словно в сказке".
Любопытно было проследить Янги-кум-дарью на дальнейшем пути, но болота и речки системы новой реки не позволили экспедиции полковника Шомберга этого сделать, до морозов же, скрепляющих поверхность вод, было еще далеко.
С новым направлением Конче-дарьи к востоко-юго-востоку нижний Тарим обмелел настолько, что жители его берегов из-за недостатка воды должны были переселиться вверх, как равно и обитатели сел. Тыккэлик, по крайней мере наполовину, перекочевать выше по течению все той же капризной реки.
Что же за причина, в силу которой Конче-дарья изменила свое направление, переместилась из общей Таримской долины в свою собственную Янги-кумскую? Это обстоятельство туземцы объясняют следующим явлением: в районе поворота Конче-дарьи на восток производились особенно интенсивные работы по проведению новых оросительных каналов с целью увеличения посевной площади. Большинство каналов располагалось вдоль мертвого ложа Кум-дарьи, а следовательно и большее количество вод уносилось в этом направлении в особенности осенью, когда каналы открывались для стока излишних для орошения вод. Таким образом, местная власть, руководившая ирригацией, сама подготовила почву для направления Конче-дарьи в ее прежнее старое русло, назвав новую реку Янги-кум-дарьей.
Никто, конечно, не поручится, что через более или менее значительный период времени аналогичные причины не повернут течение Янги-кум-дарьи к югу, и нижний Тарим оживится и растительностью и населением, а восточный берег Лоб-нора покроется новыми обширными болотами, в роде тех, которые изображены ""Четвертом путешествии H. M. Пржевальского в Центральной Азии".
Кочующие реки Центральной Азии.- Впервые опубликовано под тем же названием в "Изд. географ. об-ва", т. 67, 1953, вып. 5.