Измайлов Владимир Васильевич - Надгробное cлово, сочиненное Г. Левандою

  

  

   Сей К³евск³й Златоустъ, котораго имя и рѣчи извѣстны всѣмъ почитателямъ великихъ дарован³й въ ихъ Отечествѣ, а особливо автору сего примѣчан³я, имѣвшему счаст³е пользоваться личнымъ знакомствомъ почтеннаго Леванды {Изъявляя наше уважен³е къ таланту сего мужа, мы позволимъ себѣ повторить слѣдующ³я строки изъ письма одного К³евскаго жителя къ его пр³ятелю, который выписалъ для него сочинен³я Леванды. "Сей старецъ, увѣнчанный сѣдинами и добродѣтелями, лежалъ на одрѣ болѣзненномъ, когда я объявилъ ему желан³е В. В. Измайлова имѣть нѣкоторыя его рѣчи. Онъ назвалъ его лучшимъ изъ друзей своихъ. Сердечное удовольств³е изобразилось на лицѣ старца, и онъ подалъ мнѣ дрожащею рукою посылаемыя при семъ рукописи." Намъ пр³ятно гордиться любов³ю сего достойнаго Пастыря. В. И.}, сей Проповѣдникъ произнесъ въ К³евѣ 19 Марта нынѣшняго года, въ день погребен³я Гражданскаго Губернатора, П. П. Панкратьева, надгробное слово, о которомъ хотимъ здѣсь предложить свои замѣчан³я. Можетъ быть тайное сердечное расположен³е, съ которымъ мы читали его, принесло ему особенную цѣну въ глазахъ нашихъ; но достоинство рѣчи будетъ конечно чувствительно для всякаго человѣка, не совсѣмъ чуждаго языку вдохновеннаго таланта. Есть мѣста, есть движен³я, которымъ нѣтъ, кажется, ничего подобнаго въ рѣчахъ другихъ духовныхъ ораторовъ; и не льзя особливо не отдать справедливости тому простому и высокому краснорѣч³ю, которому всего болѣе удивляемся въ первомъ и знаменитѣйшемъ проповѣдникѣ слова Бож³я. Вы, которые такъ живо, такъ справедливо чувствуете достоинство Боссюета, прочтите Леванду; разсмотрите ходъ, мысли, выражен³я сего надгробнаго слова; опредѣлите его цѣну, если угодно, по сравнен³ю съ другими превосходными примѣрами въ семъ родъ, и вы скажете конечно: мы имѣемъ нѣчто достойное сравнен³я съ великими образцами Христ³янского краснорѣч³я! Но оставляя всякое сравнен³е, для котораго не чувствуемъ себя на сей разъ расположенными, замѣтимъ только, какимъ образомъ чувствовалъ, мыслилъ и говорилъ сердцу земныхъ страдальцевъ истолкователь Вѣры небесной.

   Сей Христ³анск³й Учитель, тронутый плачемъ сиротъ, стоящихъ предъ гробомъ, вспомнилъ тотъ велик³й случай, извѣстный намъ по Священному Писан³ю, когда самъ Спаситель, движимый небеснымъ Сострадан³емъ, заплакалъ предъ гробомъ Лазаря. Конечно Проповѣдникъ, представя себѣ чудесное воскресен³е, мыслилъ втайнѣ своего сердца: для чего не имѣю великаго дара говорить мертвымъ - возстаньте изъ гроба! огорченнымъ - утѣшьтесь! и по сему первому движен³ю онъ взялъ за текстъ слово ²оанна Евангелиста; Прослезися ²исусъ. И такъ занимая мѣсто Христова преемника, и чувствуя, какъ смертный, что чувствовалъ еще Христосъ, какъ Богъ и Спаситель, Проповѣдникъ такъ начинаетъ:

   "Не долго было доводить до сокрушен³я с³е небесное сердце, сердце исполненное любви и жалости къ человѣкамъ. Довольно было ему увидѣть несчастнаго, увидѣть плачущихъ, и вдругъ чувствовать во всей силѣ всю бѣдность смертныхъ, сострадать и плакать о судьбѣ человѣковъ. Кому же болѣе и приличествовало все с³е, какъ не Ходатаю Бога и человѣковъ, видѣвшему съ небесъ всѣхъ насъ, осужденныхъ на смерть, отъ жалости преклонившему небеса и пришедшему взыскати и спасти погибшихъ? Гдѣжъ случилосъ с³е, что плакалъ Избавитель нашъ, доказывая слезами сердце свое, сѣтующее о бѣдности нашей и вмѣстѣ негодующее на врага жизни, на смерть нашу? Недалеко пещеры, близь мѣста, гдѣ лежалъ новопреставленный четверодневный Лазарь. Сюда провожали ²исуса плачущ³я двѣ сестры умершаго, то взирая на Господа и надѣясь отрады, то въ горести выговаривая: для чегожъ, милосердый Спаситель, не былъ Ты тутъ, когда умиралъ братъ нашъ? съ нимъ бы вѣрно не случилось сего. "Ты, любя его и насъ, не далъ бы умереть ему, а теперь все поздно, уже духъ гнилости и разрушен³я отъ тѣла его несносенъ. О смертные! коль ни слабы, воздержитесь; не все говорите, что сердцу терзаемому говорить хочется."

   Нужно ли останавливать вниман³е читателей на красотахъ сего величественнаго вступлен³я? Какое сильное выражен³е: отъ малости преклонившему небеса! Не изъ сердца ли плачущихъ сиротъ вырвалось трогательное восклицан³е: для чего, милосердый Спаситель, не былъ Ты тутъ, когда умиралъ братъ нашъ? Но послѣ слышаннаго ропота человѣческой слабости, мы внимаемъ голосу Неба, голосу Христ³анскаго смирен³я, голосу, изрекающему непремѣнный судъ Бога въ сихъ словахъ кроткаго увѣщан³я: Смертные! сколь вы слабы, воздержитесь; не всѣ говорите, что сердцу терзаемому говорить хочется. Кто, кромѣ великаго сердцевѣдца, можетъ такъ говорить къ смертнымъ, читать въ сокровенности души ихъ и отвѣчать на тайной ропотъ сердца съ такою отеческою любов³ю!

   Далѣе Проповѣдникъ показываетъ намъ ничтожность самыхъ человѣческихъ желан³й. Волею Всемогущаго исполняется воля слабаго человѣка - Лазарь воскресаетъ - но обратимся на слѣдств³я, представленныя въ картинѣ столь разительной и со всею силою Христ³янской мудрости:

   "Се жизнь, у двери гроба, се воскресен³е готово, се возглашаетъ уже запретивъ духу, запретивъ слезамъ, запретивъ смерти, Жизнодавецъ: Лазаре, гряди! Се исходитъ мертвый! пр³имите его на руки ваши - утѣшитесь!

   "Но законъ смерти непремѣненъ. Вы и онъ умрете; одна жизнь на небеси, гдѣ вы, для безсмерт³я соединясь, умирать болѣе не будете. Все исполнилось такъ. Нѣтъ ни брата, ни сестеръ давно на земли.

   "Велики были достоинства во умершемъ братѣ: онъ былъ все для сиротствующихъ сестеръ. Велико утѣшен³е за возвращен³емъ его и паки въ жизнь. Но за смерт³ю вторичною то же слѣдовало огорчен³е, пока не собрались всѣ они для радости въ вѣчность."

   И такъ, если бы и могли совершиться: тайныя молен³я смертныхъ; если бы угодно было всевидящему Промыслу повторять для нихъ чудо Лазарева воскресен³я: то не избѣжали бы они и тогда послѣдняго предѣла своего, которой есть необходимое услов³е жизни человѣческой. Счастливъ - не тотъ, кто носится еще бурями по неизвѣстному океану жизни, но, - кто, ступая на берегъ вѣчности, пристаетъ къ свѣтлой обители мира и радости подъ кровомъ Божественнаго Защитника. Мы оплакиваемъ его на землѣ, когда онъ радуется на небесахъ Такая высокая мысль должна, до наставлен³ю Христ³янскаго учителя, усмирить кипѣн³е сердца, хотя и не можетъ въ одно мгновен³е побѣдить силу отчаян³я. Самъ Проповѣдникъ уступаетъ въ послѣдн³й разъ движен³ю общей горести, и говоритъ съ унын³емъ:

   "Теперь, при поразительномъ зрѣлище семъ, гдѣ льются слезы искреннихъ сердецъ; гдѣ погребаются достоинства, дарован³я, добродѣтели, вѣра и вѣрность; гдѣ оплакивается отецъ, супругъ, градоначальникъ, покровитель, сынъ Отечества, исповѣдникъ имени Христова, украшавш³йся милостями Бога и Царя - нѣтъ Христа, который бы сказалъ: Лазарь другъ нашъ успе, Лазарь умре; иду, да возбужду его!

   Кто изъ тѣхъ, которые видѣли уничтожен³е существа, для нихъ милаго, чувствовали горесть невозвратной потери, и напрасно призывали къ жизни друга, отнятаго у нихъ смерт³ю - кто изъ тѣхъ не найдетъ выражен³я своего собственнаго чувства въ семъ глубокомъ изл³ян³и безутѣшной печали: Нѣтъ Христа, который бы сказалъ; Лазарь другъ нашъ успе, Лазарь умре; иду, да возбужду его!

   Но принеся с³ю послѣднюю дань человѣчеству, Проповѣдникъ выше возносится мысл³ю, и какъ бы вдохновенный отъ Неба, зоветъ огорченныхъ къ наслажден³ю Вѣры:

   ,,Нѣтъ Христа, который бы сказалъ; Лазарь другъ нашъ успе, Лазарь умре; иду, да возбужду его. Но есть Христосъ, который никогда не отдѣлялся отъ вѣры его, былъ съ умирающимъ до послѣднихъ минутъ, воспр³ялъ въ руки Свои духъ кающ³йся, вѣрующ³й, предающ³йся Ему, украсилъ его кров³ю и правдами своими, въ семъ видѣ представилъ его милующему Отцу, соединилъ съ Собою, прощая все, и забывая все, что отторгало отъ Христа, назначая не теперь воскреснуть, но при послѣдней трубѣ, хотящей проникнуть прахи мертвыхъ, оживить и возставить для соединен³я съ душами для прославле³ня вѣчнаго, безконечнаго. О Спаситель нашъ, единое прибѣжище и утѣшен³е вѣрующихъ! Ты изрекъ: Пр³идите ко Мнѣ вси труждающ³ися и обремененн³и, и Азъ упокою васъ. Се грядетъ въ Тебе крестивш³йся, въ Тебе облекш³йся, новый предъ лице Твое м³ровъ пришлецъ, слезами покаян³я и кров³ю Твоею вновь омытый! Ты Истина вѣчная - Ты не отвержешися Себе во вѣки! Ты упокоилъ его во славѣ Твоей - вѣруемъ Господи. Аминь."-

   Предметъ Христ³янскаго Оратора есть не только пальма краснорѣч³я, но особливо успокоен³е духа, смятеннаго горест³ю; и счастливый Ораторъ приводитъ насъ къ сей великой цѣли. Главная прелесть его таланта есть, кажется, та сладость, которая течетъ изъ источника сердца, и въ сердце проливается. Можно бы сказать, что Леванда постигъ тайну святой любви и вѣчной горести; ибо никто не умѣетъ такъ плакать съ человѣкомъ и такъ утѣшать съ Богомъ. Мы знаемъ отца, который лишился любезнаго ему отрока, который еще тоскуетъ о сей потерѣ, какъ можетъ только отецъ тосковать о сынѣ, и который, читая с³ю рѣчь Леванды, вкусилъ райское утѣшен³е и благословилъ великой даръ новаго Златоуста. Блаженъ, говоритъ сей отецъ оживленный упован³емъ Вѣры, блаженъ, кто съ якоремъ Религ³и протекалъ неизмѣримую глубину таинственной жизни, и во всѣхъ искушен³яхъ рока опирался на с³е поднож³е вѣчной истины! Такъ конечно! Христ³янинъ, сердечно убѣжденный въ таинствахъ Откровен³я, отдаетъ друга, или сына, не смерти, не землѣ, но Богу, который возвратитъ ему жизнь и радость; есть мѣсто, есть убѣжище, гдѣ отчаянная мысль его, изумленная разрушен³емъ, можетъ сладкимъ образомъ успокоиться. И какая разница между Христ³янскимъ учен³емъ и человѣческою мудрост³ю! Одинъ философъ, оплакивая достойную женщину въ письмѣ къ ея другу, вѣрующему въ Бога, произноситъ с³е уб³йственное слово: Почитатель Бога!.... нѣтъ ее на свѣтѣ {Кому не извѣстно с³е письмо Женевскаго Философа и Писателя? В. И.}. Напротивъ того мудрецъ-Христ³янинъ, зная лучше сердце человѣческое, снизходитъ къ его слабости и говоритъ съ чувствительност³ю: Нѣтъ Христа, который бы воскресилъ Лазаря; но есть Христосъ, который вручаетъ его милующему Отцу и Богу. Вотъ - преимущество Божьяго Слова и торжество Христ³анской Религ³и! Ни что невѣрно въ жизни, кромѣ сей послѣдней опоры слабаго и страждущаго человѣка.