Григорьев Петр Иванович - Петербургский анекдот с жильцом и домохозяином - Книги

П. И. Григорьев

Петербургский анекдот с жильцом и домохозяином

Русский водевиль.

М., "Искусство", 1970

OCR Бычков М. Н.

Действующие лица

Иван Иванович Иванов.

Казимир Андреевич Глухов, хозяин дома.

Выжигин, управитель его дома, из мещан.

Неизвестный господин, нанимающий квартиру,

Охтенка, молочница |

Прачка |

Булочник |

Лавочник } Кредиторы Иванова.

Сапожник |

Мальчик от портного |

Горничная от соседа |

Левка, человек Иванова. |

Авдей, дворник.

Деревенская баба от кухмистерши.

Действие происходит в зимнее время, в квартире Иванова.

Театр представляет довольно большую комнату, бедно меблированную. Направо изразцовая печь, которая топится. В середине дверь, выходящая в общий коридор, по сторонам двери два окна; у двери проведен в комнату звонок. Налево, у стены, старый комод и диван; простой круглый стол подле дивана. На столе чайная большая чашка, подсвечник с огарком и графин с водой. Диван загорожен ширмами. За печкой в углу стоит у стены контрабас со смычком, на стене висит тромбон. На полу у печки же разломанная корзинка, топор, сломанный стул, часть плинтуса.

Явление I

Левка (у печки), Иванов (спит за ширмами).

Левка (ломая корзину, плинтус, стул, все кладет в печь). Фу! Как холодно стало... Не знаю, долго ли еще наживем мы в этой фатере, а уж больно нам плохо приходится. Деньги прожили и тепереча живем в Питере безо всякой участи! То есть, никакого мы существования не имеем! Да еще, па горе мое, пришла ему блажь отдать меня в ученье к музыкантам! "Учись, говорит, Левка, после спасибо скажешь!" Как же! Скажешь спасибо... Муштруют меня на музыке так, что ахти мне. Эх, кабы можно, как бы я важно истопил печку этим контрабасищем! Разбойник управитель! Как перестал нам давать дрова, с той поры печка совсем тепла не держит, а барыня требует... "Хоть ты, говорит, лопни, Левка, а чтоб горница была натоплена!" Ну и неча делать, вот у соседей мимоходом унес одно полешко, да на дворе стянул корзинку, да старый стул стащил с чердака, да вот кое-как отодрал! весь плинтус у нашей фатеры и отогреваю себя с бараном... а все - ни тепло, ни холодно... Ох! А что-то мы нонича жевать будем? Уж, кажись, никто нам не верит. За фатеру целый год Ни гроша не платим, В долг же мы у всех берем! Хоть у черта схватим! Кредиторов целый воз, Всяк нас осаждает: Лавка, прачка, водовоз, Булочник страдает. И молочница бежит, И сапожник плачет, И портной на нас кричит - Дело худо, значит! Вишь, в Тамбове жизнь тяжка: "Еду, еду в Питер!" Вот, карманы да бока Питер-то и вытер!

Иванов (кричит из-за ширм). Левка!..

Левка (вскакивает). Ахти, проснулся! Верно, прозяб...

Иванов. Левка! Ты здесь?

Левка. Здесь, сударь...

Иванов. Что ты там делаешь?

Левка. Да вот печку топлю-с...

Иванов. Хорошо. А чем ты топишь? Дровами?

Левка. Нет, сударь, а так, чем бог послал.

Иванов. Все-таки хорошо. А управляющий приходил за деньгами?

Левка. Уж разумеется... раза три...

Иванов. Это нехорошо. Что же ты ему отвечал?

Левка. Да... что обыкновенно всякий день: "Спит, мол, завтра приходите".

Иванов. Хорошо. Что же он?

Левка. Обыкновенно что: начал нас страмить... потом приводил какого-то барина показывать нашу фатеру, да я не пустил... ну и он, обыкновенно, пришел в обиду, ругается...

Иванов. А как ругается?

Левка. Да обыкновенно нехорошо, говорит: "Черт тебя задави!"

Иванов. То есть, кого же: меня или тебя?

Левка. Да он со мной разговаривал... так я думаю, что меня.

Иванов. А! Хорошо! А что, Левка, напоишь ты меня сегодня чаем?

Левка. Извольте, сударь, хоть сейчас... готов...

Иванов (выбегая из-за ширм в сюртучном халате). А! Хорошо! Давай, давай! Спасибо, что распорядился. Я же немножко прозяб... Давай!

Левка. Да чего, сударь?

Иванов. Чаю, дурак!

Левка. Да где же я возьму? Пожалуйте денег, так я разом все изготовлю...

Иванов. Ха! Ха! Ха! болван. У тебя только и речей: "Пожалуйте, да пожалуйте денег!" - а где я возьму тебе денег? У меня были, да все вышли...

Левка. А у меня и отродясь не бывало.

Иванов (расхаживая из угла в угол). Ну, так сходи вдолг, что нужно...

Левка. Нет, сударь, меня уж из трех лавок чуть не в шею спровадили за неплатеж.

Иванов. Гм! Неужели? Как это неприятно... и даже неловко как-то существовать без денег! Хочется этак и того и другого, и ничего нельзя!.. Матушка из деревни ничего не присылает... Верно, там у нее неурожай, что ли, или опять саранча... Должность ничего особенного не приносит...(Думает и потом что-то поет.) А что, Левка, много ли мы в год проживаем? А?

Левка. Да как прожили все, так уж теперь мы совсем ничего не проживаем. А как еще этак пойдет, так и сами много не проживем.

Иванов (весело). Ха! Ха! Врешь, дурак? Я скоро поправлю все свои дела. (Вдруг останавливается, уставя глаза в потолок.) Постой... сейчас... Кажется, я не всем еще должен? У кого бы еще занять на время! Гм... Нет, надо, надо, надо исправиться... Начну с того, что займу у кого-нибудь побольше денег! Да... да... это главное.

У меня знакомых много.

Все хлопочут поддержать.

Словом, есть везде дорога;

Право, есть где в долг занять.

Жить порядочно мне надо,

Чтоб родства не уронить.

Только вот одна досада:

Не могу долгов платить!

И себе я удивляюсь:

Иногда, при деньгах, так

Долг отдать сто раз сбираюсь,

Но ни разу не отдам!

Впрочем, я еще не в штатных,

Хоть и рыщу от долгов;

В Петербурге тьма печатных,

Неисправных должников!

Ну, Левка, так чаю сегодня мы пить, значит, не расположены?..

Левка. Да коли вам угодно иметь это расположение, так я бы вам присоветовал, каким манером можно Ы воротиться...

Иванов. Неужели? Говори, братец! Я уж испытал, что иногда даже и совет дурака имеет благодетельное влияние на пустой карман.

Левка. Да, сударь, уж и мне бы вы сделали благодеяние, если бы приняли мой холопский совет.

Иванов. Ну, ну, советуй: мне деньги очень нужны.

Левка (кланяясь низко). Батюшка! Иван Иванович! Избавьте от греха и мученья вашего Левку. Право, из меня никакого музыканта не будет! Позвольте продать этот контрабас, да и эвту чертову дудку! Хошь вы меня и понуждаете учиться, но, ей-ей, никакой у мен музыки не выходит; только трещит да воет, а пользы ни на копейку!

Иванов. Ах ты болван! Ты опять за старую песню! Ни, ни! И не смей просить! Я тебя, осла, хочу сделать замечательным артистом, потому что у тебя есть отличные способности, есть ухо.

Левка. Помилуйте! У меня, благодаря господу, два уха есть, да ведь играть-то надо, вишь, пальцами да губами, сударь, а уши тут у меня в стороне... от ни мне никакой нет помощи, только трещат при ученьи.

Иванов. Врешь, болван! Я знаю, что у тебя от природы верное, музыкальное ухо! Ты еще не понимавши что ты с дарованием, урод! Только не унывай, старайся преодолеть первые трудности. Когда ты пройдешь гаммы во всех тонах, когда постигнешь все средства и конструкцию каждого из этих инструментов, когда, наконец, ознакомишь ухо свое с гармонией звуков, тогда уж ты вполовину музыкант! Я тебя могу определить на жалованье в оркестр Гунгля, Германа или Конкордии. Ты будешь полезен мне и себе, будешь благодарить, болван.

Левка (чешет затылок). Нет, сударь, эвтово вы и во сто лет от меня не дождетесь... Подумайте: сколько до той поры надо муки перетерпеть! Сколько от моего ученья и хозяин, и все жильцы всякого ругательства нам присылают.

Иванов. Ничего! Брань на вороту не виснет! Ты уж вот и теперь, ничего не видя, а своим талантом мне полезен. Во время твоего ученья на контрабасе или на тромбоне все мои кредиторы затыкая уши бегут вон поневоле! Ха! Ха! Ха!

Левка. Да эвто еще не большое утешенье. Долги-го ваши, сколько я ни труби, все только нарастают... а уж я вон, смотрите, и мозоли натер, и губы-то отодрал совсем...

Иванов (садясь писать). Ничего! Терпи, казак! Терпение - первая добродетель, болван!

Левка. Да, хорошо вам, вы не музыкант, вы всякий день в гостях кушаете что угодно. А вон вчерась вы мне на целый день пожаловали только на еду пятак серебра... как я его ни вертел, а досыта не наелся! Воля ваша, а с голодными животами я трубить не в силах!

Иванов. Ха! Ха! Ха! Ты меня, Левка, забавляешь своим прожорством! Ты вечно голоден! Но, так и быть... вот я сейчас пошлю тебя с запиской к моей кузине... Она мне обещала дать денег на короткое время, и мы с тобой, "ой будущий артист, заживем! (Пишет.) Который теперь час? Поди узнай...

Левка. Да зачем же? Я и так знаю. Когда мне утром больно есть захочется, значит первый час.

Иванов. А! Да верно ли это?

Левка. Да уж так верно, что чудо!

Иванов (про себя). Кузина теперь еще дома... Ах, если бы она прислала мне хоть немножко... Я, признаться, и сам крепко проголодался. (Громко.) Левка, достань сейчас у соседей облаток или сургуча с печатью.

Левка. Нет, нельзя, сударь! Никто не даст.

Иванов. Неужели? Отчего же? Это значит, что ты дурак: совсем не умеешь жить в ладу с нашими соседями.

Левка. Помилуйте! И умел бы, да нельзя. С тех пор, как вы мне приказали быть музыкантом, все соседи меня лешим зовут! И только вот один, правда, еще новый, что вчера переехал... тот еще пока ничего, а только от моей игры выбегает в коридор да спрашивает: "Что это? Где это? У кого это? Ах, батюшки!"

Иванов. Ха! Ха! Ха! А кто же он сам-то, как егофамилия?

Левка. Говорят, какой-то стряпчий Иванов.

Иванов. А! Мой однофамилец! Приятно слышать; как бы с ним познакомиться?

Левка. Нет, сударь, едва ли!.. Моя музыка расстроит всякое знакомство. Право, сударь, позвольте продать хоть контрабас; я нашел подле нас немецкого столяра, который их работает. Он бы за него целковых десять дал

Иванов. Нет! Ни за что! Я насильно хочу сделать тебе добро, а продам твои инструменты уж разве тогда, как совсем потеряю кредит.

Слышен звонок

Звонят! Спроси, кто. Прежде не отворяй! Впрочем, ты знаешь, как надо действовать. (Прикрывается ширмами.)

Левка (у дверей, грубо). Кто там?

Голос деревенской бабы. Отоприте, батюшка, ваше благородие...

Левка (так же). Да кто ты? От кого? (Барину.) Какой-то бабий голос.

Тот же голос. Здесь, што ль, живет барин Иванов?

Левка (барину). Нас спрашивают! (Бабе.) А на что тебе, тетушка? Коли со счетом за деньгами пришла, так барина нет дома, и не обедает, и ночевать не будет] и завтра не приходи!

Голос. Нет, родной, я не за деньгами, а пришла с кушаньем от хозяйки.

Левка (обрадовавшись). А! С кушаньем? (Отворяет.) Так добро пожаловать! (Барину.) Ваше благородие! Вам кушанье прислали!

Иванов (из-за ширм, тихо). Как! Да кто прислал? Узнай-ка...

Левка (вводя бабу). Поди сюда, моя красавица, покажь-ка, что ты там принесла...

Явление II

Те же и деревенская баба (вносит судки, наполненные разным кушаньем).

Баба. Погодь-ка прежде: здесь аль нет живет барин Иванов?

Левка. Здеся! Здеся! А кто тебя прислал?

Баба. Да моя хозяйка, повариха, что живет у Гороховой улицы. (Ставит на комод судки и утирается рукавом рубахи.) Ох! Дотащила, кажись, в целости. Вчерась приходил к нам, вишь, твой барин, да и сторговался с хозяйкой носить к нему обед в первом часу, и деньги отдал, оставил и адрес на Глухова дом, велел только спросить фатеру Иванова.

Левка. Хорошо, хорошо, спасибо, что вовремя принесла. Ну, прощай, красавица...

Баба. Нет, родной, судки наши опростай, надоть еще в них в другое место тащить кушанье.

Левка (живо начинает перекладывать и переливать кушанье в свою посуду). Изволь, изволь, духом переложим! А как тебя зовут, моя красавица?

Баба. Федорой, родимый.

Левка. Неужели? Да уж не родня ли мне приходишься? У меня сноха была Федора.

Баба. А може и так, а може и нет. А ты, голубец мой, разве тоже из олончан?

Левка. Да тут, поблизости, мы из Онеги. Архангельской губернии. Чьих ты господ-то, Федорушка?

Баба. Да помещицы Толстолобовой. Знаешь?

Левка. А! Знаем! (Нюхая кушанье.) У! Какой совус!

Иванов (про себя, смеясь). Ха! Ха! Ха! Разбойник! Что он там делает? (Вполголоса.) Левка! Тс! Тс!

Баба (услыхав). Ахти! Штой-то тамотка? Слышь? Ась?

Левка. Ничего! Не слушай... это ветерок в окне гуляет. Рама еще не замазана, вчера только так приставил на ночь от холода. (Отдавая судки.) Ну, вот, на, ступи. Федорушка, благодари хозяйку и завтра еще приноси...

Баба. А где ж твой барин-то, аль сам господин, што ль?

Левка. Да еще не приехал; завтра увидишь; только приноси пораньше и побольше.

Баба. Да уж, вестимо, как сготовим, так уж и тово...

Левка. Да, да, неси нам и того, и сего, и всего... Прощай!

Баба уходит.

(Запирает дверь на ключ.)

Явление III

Те же, кроме бабы.

Иванов (выходя из-за ширм). Ха! Ха! Ха! Левка! Разбойник! Да с чего ты выдумал, дурак, что это кушанье именно ко мне? Я и не думал посылать за ним.

Левка. Неужели-с? Ахти! Я ведь и забыл, что у нас новый жилец тоже Иванов! Виноват, сударь! Иванов. С чего же ты взял останавливать?.. Левка (отчаянно). Да с голоду, сударь! Ей-ей! С голоду я, воля ваша, не разбираю ни своего, ни чужого} (Ставит все кушанье на стол перед печкой.) Вы, сударе не смейтесь... Это, знать, уж сам господь всемогуществует нам, грешным... Полюбопытствуйте-ка, батюшка барин... Что это за соус! А суп-то! Батюшки! С какими-то белыми змейками!

Иванов (поглядывает в нетерпении на кушанье). Перестань, дурак! Стану я есть черт знает что и... портить аппетит! Я сегодня буду обедать у одного известного гастронома...

Левка (не слушая). Эх, важное кушанье! Барин, что за суп! У!

Как горяч! Как жар горит!..

Да тут всякий ахнет!

Похлебал бы в аппетит,

Больно вкусно пахнет!

Барин! Сядьте... Все подам...

Иванов.

Не хочу и слушать!

Левка.

Да ведь, чай, в привычку вам

На чужой счет кушать.

Сядьте, если бог привел,

Все лишь не съедайте...

Что-нибудь на задний стол

Музыканту дайте;

Не могу играть никак!

Хлеба нет в запасе,

И в желудке пусто так,

Словно в контрабасе!

Иванов (подходя к столу). Но, дурак ты этакий Ведь надо будет заплатить за этот обед, а у меня совсем нет денег.

Левка. Нет денег! Ничего-с, это, говорят, перед деньгами! Завтра отдадите. Посмотрите, ведь как сготовлено-то! Фигурно... А коли вы сыты, так позвольте мне, я по... уберу...

Иванов (толкая Левку). Пошел, дурак! (Садится к столу.) И в самом деле, кажется, изрядно, чистенько приготовлено?.. Левка!

Левка. Чего изволите?

Иванов. Так ты очень есть хочешь?..

Левка. Ох, очень, сударь!

Иванов. Ну, и я тоже. (Берет ложкой суп.) Какой славный бульон! Начнем... О! Да мы сегодня с тобой чудесно пообедаем. (Хочет есть.)

Раздается сильный звонок.

(В испуге роняет из рук ложку.) Ай! (Вскрикивая, убегает за ширмы.) Верно, опять проклятый управитель. Меня дома нет!

Левка. А я боюсь, не Федора ли воротилась? Да уж не отдам ей ничего. (У дверей.) Кто там?

Голос Выжигина. Левка, отопри! Это я!

Левка отпирает дверь.

Явление IV

Те же и Выжигин.

Левка. Да что вам угодно, господин управитель,- барина нет дома.

Выжигин (постепенно разгорячается). От тебя, плута, только и слышно одно: нет дома! Нет денег! Завтра приди! Да что это мне с вами за мука такая? Когда я избавлюсь и от тебя, и от твоего барина?

Левка (на все отвечает холодно). А почем я знаю? Очистим, когда деньги будут.

Выжигин. Да когда же у твоего барина деньги будут? Ведь меня хозяин поедом ест за твоего барина! Ведь вы целый год гроша не отдавали за квартиру.

Левка. Ничего, отдадим. Завтра придите.

Выжигин. Завтра! Да ты, злодей, меня с барином только завтраками и кормишь! Есть ли у вас совесть-то?

Левка. Есть, только денег нет.

Выжигин. Денег нет! (Смотря на стол.) Вот уж жилец навязался! Не дай бог никому! Вишь, денег нет, а этакие разносолы ест! Ведь, небось, за деньги же покупаете? Что?

Левка. Нет, это так...

Выжигин. Что так? Даром, что ли, достается?

Левка. Да, почти даром.

Выжигин. Да, чего доброго! Я думаю, в долг берете, без отдачи! А зачем ты, рожа, унес зимнюю раму с чердака?

Левка. Барину холодно стало, а вы дров не даете.

Выжигин. И поделом вам! Зачем не платите за квартиру! Ты ведь, дурацкая голова, только мне стекла перебьешь, а не вставишь как следует. Зачем же суешься не в свое дело? Авдей придет и вставит как надо, слышишь?

Левка. Слышу-с. Прощайте-с... Пожалуйте... (Указывая на дверь.)

Выжигин. Ну, ну, холоп! Молчать! Чем бы поблагодарить, а ты еще грубишь. Ведь я недаром пришел; надо же раму-то вставить, хоть вы и не стоите... Эй, Авдей! Где ты там?

Явление V

Те же, Авдей (в тулупе, входит и оставляет дверь настежь),

Авдей. Здесь, Лаврентий Семеныч! Раму, что ли вставлять?

Выжигин. Да! Вставь и замажь хорошенько, хоть, правда, жилец этого и не стоит.

Авдей. Слушаю-с. (Подходит и вынимает раму.)

Иванов (за ширмами про себя). Вот чудеса! Так управитель еще не совсем зол на меня.

Левка (про себя). Эко диво! А я думал, что скоро помрем с холоду.

Авдей. Эх, да рама-то не той стороной и стоит-то. вот этак надо... (Схватывает раму и быстро уносит и комнаты.) Прощайте!

Иванов (замечая за дворником). Как! Что же это такое?

Левка. Эй, куда же ты утащил раму-то?

Выжигин (запирает дверь). Ха! Ха! Ха! Да так! вам и надо! Коли вас выжить нельзя, так вас я хочу холодком протурить... Ха! Ха! Ха!

Иванов (в бешенстве выходит из-за ширмы). А! Эта уж варварство!

Левка. Ай! ай! Караул!

Выжигин. Э! Да вы дома, сударь!

Иванов. Да как ты смеешь так поступать с благородными жильцами? А?

Выжигин. Пожалуйста, вы меня этак не стращайте! Я уж сам тертый калач! Не испугаюсь...

Я давно привык к угрозам;

Денег нет у вас?

Так авось я вас морозом

Выживу от нас!

Иванов.

Но ведь это не поможет...

Выжигин.

Нет, свое возьмет:

Если совесть не тревожит,

Холод проберет!

Чтоб спастися от обманов,

Я теперь готов

Выводить, как тараканов,

Всех дурных жильцов!

Иванов.

Так хозяин не дождется

Денег получить!

Выжигин.

Денег нет, так вам придется

Жизнью заплатить!

Иванов.

Ты на все готов решиться!

Знаю, знаю я!

Вот прошу с людьми ужиться!

Левка.

Просто нет житья!

Иванов.

Это значит управитель!

Кто ты, ада сын?

Кто ты? Плут, злодей, грабитель?..

Выжигин (гордо).

Здешний мещанин!

Иванов (постепенно одушевляясь). Неправда! Ты, верно, нездешний, ты пришел сюда в третий этаж прямо "з преисподней! Но я тебе докажу, что я выше всех твоих дьявольских замыслов! Если другие жильцы у вас так глупы, что выезжают по вашему глупому приказу, так я зато жилец не дурак! Квартира моя сдана другому? Хорошо! Ничего, но пока я не выеду добровольно, вы меня не выживете! Квартира эта холодна, - ничего! Я надену шубу и теплые галоши. Мы с Левкой - сыны севера! Я люблю непогоды, обожаю ураганы! Вы думаете, что мы от холода заплачем? - Никогда! Мы будем назло вам смеяться, петь и плясать! Левка, играй на контрабасе! Затеем бал! Поднимем весь дом на ноги! Разбудим сонных и растревожим больных! Оглушим хозяина! Весь дом вверх дном! Валяй увертюру из Цампы!

Левка играет на контрабасе.

Выжигин (затыкая уши). Батюшки, да с таким жильцом хоть не живи на свете! Побегу опять жаловаться хозяину!

Иванов. Ха! Ха! Ха! Что, мещанин из преисподней? Поди, поди скажи своему... хозяину, что если я и выеду из его дома, так выеду так, что вы никогда не забудете Ивана Ивановича Иванова! Вон, дурацкая рожа! Выродок сатаны! Домовой! Племянник дьявола! Вон! Левка, уничтожь его контрабасом! (Садится к столу.)

Выжигин (вынув ключ из дверей). Хорошо! Но опять приду! Этим нас не испугаете!

Левка будто хочет поднять контрабас. Выжигин, струсив, быстро уходит.

Явление VI

Те же, кроме Выжигина.

Иванов. Ха! Ха! Ха! Браво, Левка! Управитель побежден! Разбитый хан бежит... Теперь надо ждать хозяина... Неблагодарные, требовать денег, выгонять из квартиры тогда, как у меня ни того, ни другого нет в запасе! Левка, запри дверь на ключ!

Левка (у дверей). Нельзя, сударь! Управитель унес ключ с собою!

Иванов. Ха! Ха! Ха! Этакой плут! Против воли заставляет нас жить нараспашку. Нечего делать, давай с горя утолять голод! (Хочет начать есть.)

Левка. Давайте, давайте, сударь...

Раздается снова звонок.

Иванов (вскакивает и опять бежит за ширмы). Ай! Опять! Ну, весь наш обед простынет!

Левка. Кто там? (Посмотрев за дверь.) За долгом, кажись, пришли! Никак охтенка?..

Явление VII

Те же и охтенка (с кувшином).

Охтенка. Я, Левушка, я... за долгом к твоему барину прибежала...

Левка. Да его дома нет...

Иванов (выбегая). Что ты врешь, дурак! Для такой хорошенькой я всегда дома! Здравствуй, душенька. Марфушенька! (Обнимает ее.)

Охтенка. Полноте, эка привычка! Не замайте... молочко мое прольете... Отдайте ж, барин, должок-то... Ведь я прямо к вам с Охты.

Иванов (заигрывая с нею). Ох ты, плутовка! Каше у тебя пухлые щечки! Какие варварские глазенки! Просто кровь с молоком!

Охтенка. Не замайте! С вами только грех! Отдайте лучше мои деньжонки...

Иванов (так же). Да на что тебе деньжонки? Ты сама дороже всяких денег! Ты просто объеденье, а не молочница! Я бы тебя озолотил, кабы у меня были деньги.

Охтенка. Экий ведь вы шематон, барин! Пожалуйста, заплатите же...

Иванов. Завтра, завтра заплачу, душенька... Ну, что твои коровушки? Здоровы ли? Много ли дают сливок? Много ли у тебя женихов?

Охтенка. Да что вам до них? Вы должок-то отдайте лучше...

Иванов. Хорошо, изволь! Налей прежде бутылку сливочек.

Охтенка. Да сливки, барин, все вышли. Коли хотите, у меня снятого молочка осталось.

Иванов. Хорошо, давай хоть молочка: я ведь страшный лакомка! (Целует ее.)

Охтенка наливает в кружку молока. Левка берет у нее.

Охтенка. Да уж я вас знаю! С вами, барин, просто беда! Вы, хоша добрый, веселый барин, Иван Иванович, только больно тяжело деньги отдаете.

Иванов. Да уж тебе, так и быть, отдам, ты так занимательна, Марфушенька, что мне хотелось бы вечно быть у тебя в долгу. (Целует ее.) Браво! Вот и сливочки я снял с твоих щечек; теперь счастлив в полной мере.

Охтенка. Ведь этакий вы греховодник! От вас никак не увернешься. Ну, пожалуйте же, расплатитесь, кстати, за все...

Иванов. Хорошо, мой дружок... (Шарит в карманах.) Вот, видишь ли, деньги у меня завтра будут. Завтра я получу тысяч десять серебром.

Охтенка. Как! Опять завтра? Да вы сказали мне, что сегодня...

Иванов. Ну да, душечка, я и говорю сегодня, что отдам завтра. Понимаешь?

Охтенка. Понимаю! Завтра вы опять обманете.

Иванов. О, боже сохрани! Я отроду никого еще не обманывал! Уж кому должен, так должен, у меня долги - святое дело! Я даже нарочно всем должаю, чтобы только иметь удовольствие расплачиваться! Завтра ты от меня получишь: за сливки, за молоко, за поцелуй, за все одолжения! Да еще подарю тебе на сережки, на платье, на бусы, на платок, и вот задаток! (Целует в щеку.)

Охтенка. Да полно вам! Ну как кто увидит из наших...

Левка. Ну, эка важность!

Охтенка. Да, ты говори! Ну так прощайте, я ужо опять забегу...

Уж и так молва презлая

Нам покою не дает,

Охта Малая, Большая

Нас вертушками зовет.

Хоть смеюсь я их угрозе,

Но на Охте все кричат,

Будто к нам на перевозе

Подъезжает всякий хват;

Будто охтенки-красотки