Бальзак Оноре - Пьер Грассу

   Де-Бальзакъ.

  

   Всяк³й разъ, какъ вы серьезно отыравляетесь на выставку произведен³й скульптуры и живописи, какъ она устраивается начиная съ революц³и 1830, то не испытываете-ли вы чувства безпокойства, скуки, тоски, при видѣ длинныхъ, сплошь заставленныхъ галлерей? Съ 1830 г., салонъ уже не существуетъ {Французы доселѣ зовутъ художественныя выставки салономъ; ниже объясняется, откуда это назван³е.}. Лувръ былъ вторично взятъ толпой художниковъ, которые тамъ и удержались. Нѣкогда, допуская только избранныя произведен³я искусства, салонъ приносилъ величайшую честь создан³ямъ въ немъ выставленнымъ. Между двумя стами избранныхъ картинъ, публика дѣлала свой выборъ, вѣнокъ присуждался лучшему произведен³ю невѣдомыми руками. По поводу картинъ поднимались страстные споры. Брань, расточавшаяся Делакруа, Энгру, столь же способствовала ихъ извѣстности, какъ и хвалы, и фанатизмъ ихъ приверженцевъ. Теперь ни толпа, ни критика не относятся страстно къ продуктамъ этого базара. Они принуждены сами дѣлать тотъ выборъ, который прежде былъ на обязанности экзаменац³оннаго жюри; ихъ вниман³е утомляется этой работой, а когда она окончена, выставка уже закрыта. До 1817 принятыя картины никогда не заходили дальше двухъ первыхъ колоннъ длинной галлереи, гдѣ помѣщены работы старинныхъ мастеровъ, а въ этомъ году онѣ заняли все это пространство съ великому удивлен³ю публики. Историческая живопись, такъ называемый жанръ, маленьк³я картины, пейзажъ, живопись цвѣтовъ и животныхъ и акварель, эти восемь спец³альностей не могутъ дать болѣе какъ по двадцати картинъ, достойныхъ взоровъ публики, которая не въ состоян³и обратить вниман³е на большее количество произведен³й. Чѣмъ сильнѣе увеличивалось число артистовъ, тѣмъ разборчивѣе должна была бы становиться пр³емная коммисс³я. Все погибло съ тѣхъ поръ, какъ салонъ разросся до галлереи. Салонъ долженъ бы остаться въ опредѣленномъ, ограниченномъ, съ неумолимыми границами пространствѣ, гдѣ всяк³й родъ и выставлялъ бы свои лучш³я произведен³я. Десятилѣтн³й опытъ доказалъ пригодность прежняго устройства. Вмѣсто турнира теперь свалка; вмѣсто блестящей выставки шумный базаръ; вмѣсто избраннаго - все. Что же проистекаетъ изъ этого? Больш³е артисты тамъ теряются, Турецкая кофейня, !!!!!!Дѣши у фонтана, Пытка крючьями и ²осифъ Декана болѣе бы способствовали его славѣ, будь онѣ выставлены всѣ четыре въ большомъ салонѣ вмѣстѣ со ста хорошими картинами того года,- чѣмъ его двадцать картинъ, затерянныхъ между тремя тысячами другихъ, скученныхъ въ шести галлереяхъ. Странно, что вменно съ тѣхъ поръ, какъ дверь открыта для всѣхъ, сильно заговорили о непризнанныхъ ген³яхъ. Когда двѣнадцать лѣтъ ранъше, Куртизанка Энгра и такая же картина Сигалона, Медуза Жерико, Сц³оск³я уб³йства Делакруа, Крестины Генриха IV Евген³е Девер³а будучи приняты знаменитостями, обвиняемыми въ зависти, доказали существован³е молодыхъ и пылкихъ художниковъ, то не подымалось никакихъ жалобъ. Теперь же, когда ничтожнѣйш³й пачкунъ можетъ выставить свою картину, только и толку что о непонятыхъ художникахъ! Тамъ, гдѣ нѣтъ сужден³я, нѣтъ и обсуждаемаго предмета. Что бы ни дѣлали художники, а они возвратятся къ коммисс³и, которая станетъ рекомендовать ихъ произведен³я вниман³ю толпы, ради которой они работаютъ. Безъ выбора академ³и, не будетъ салона, а безъ салона можетъ погибнуть искусство.

   Съ тѣхъ поръ, какъ каталогъ превратился въ толстую книгу, въ него попадаетъ много именъ, остающихся неизвѣстными, несмотря на списовъ десяти или двѣнадцати сопровождающихъ ихъ картинъ. Между этими именами самое неизвѣстное, быть можетъ, имя художника Пьера Грассу, уроженца Фужера, котораго въ артистическомъ м³рѣ зовутъ просто Фужеръ; нынѣ онъ человѣкъ замѣтный и внушаетъ тѣ горьк³я размышлен³я, которыми начинается очеркъ его жизни, равно приложимый въ нѣкоторымъ другимъ индивидуумамъ изъ породы артистовъ. Въ 1832 г., Фужеръ жилъ въ Наваринской улицѣ, въ пятомъ этажѣ одного изъ тѣхъ узкихъ и высокихъ домовъ, которые напоминаютъ Луксорск³й обелискъ; въ такихъ домахъ есть алея и узвая темная лѣстница съ опасными поворотами; въ каждомъ этажѣ полагается не болѣе трехъ оконъ, а внутри имѣется дворъ, или говоря точнѣе, квадратный колодезь. Надъ тремя или четырьмя комнатами, изъ которыхъ состояла квартира Грассу изъ Фужера, находилась его мастерская, смотрѣвшая на Монмартръ. Окрашенная въ кирпичный цвѣтъ мастерская, тщательно выкрашенный коричневой краской и натертый полъ, маленьк³й вышитый коврикъ у каждаго стула, канапе, впрочемъ, простое, но чистое, какъ тѣ, что стоятъ въ спальняхъ женъ овощныхъ торговцевъ, все тамъ обличало робкую жизнь мелочнаго человѣка и разсчетливость бѣдняка. Тутъ стоялъ комодъ для разныхъ принадлежностей мастерской, столъ для завтрака, буфетъ, конторка, наконецъ необходимые для живописи снаряды, и все содержалось въ чистотѣ и порядвѣ. Голландская печка оказывала услугу огромной мастерской, тѣмъ болѣе замѣтную, что чистое и ровное освѣщен³е съ сѣверной стороны наполняло ея яснымъ и холоднымъ свѣтомъ. Фужеръ, простой жанристъ, не нуждался въ огромныхъ приспособлен³яхъ, которыя разоряютъ историческихъ живописцевъ; онъ никогда не чувствовалъ въ себѣ на столько силъ, чтобы пуститься въ высокую область живописи и держался маленькихъ картинокъ. Въ началѣ девабря этого года, время когда парижскимъ буржуа пер³одически приходитъ въ голову шутовская мысль увѣвовѣчивать свой и безъ того громоздк³й образъ, Пьеръ Грассу, вставъ рано, приготовилъ палитру, затопилъ печку, съѣлъ длинный сухарь съ молокомъ, и ждалъ, чтобы начать работу, пока окна оттаятъ и станутъ пропускать свѣтъ. День былъ сухой и ясный. Въ эту минуту, артистъ, завтракавш³й съ тѣмъ покорнымъ и терпѣливымъ видомъ, который говоритъ о многомъ, услышалъ шаги человѣка, имѣвшаго на его жизнь то вл³ян³е, какое подобнаго рода люди имѣютъ почти на всѣхъ артистовъ, шаги Ил³и Магуса, торговца картинами, ростовщика подъ залогъ картинъ. Дѣйствительно, Ил³я Магусъ вошелъ въ то мгновен³е, когда художникъ хотѣлъ приняться за работу въ своей необыкновенно чистой мастерской.

   - Какъ поживаете, старый плутъ? - сказалъ живописецъ.

   У Фужера былъ крестъ, Ил³я платилъ ему по двѣсти и по триста франковъ за картину, и онъ велъ себя съ нимъ совсѣмъ по-художнически.

   - Торговля плоха,- отвѣчалъ Ил³я. - У всѣхъ у васъ теперь так³я претенз³и; чуть истратите на шесть су красокъ, сейчасъ требуете двѣсти франковъ за картину... Но вы честный малый! Вы любите во всемъ порядокъ, и я пришелъ предложить вамъ хорошее дѣло.

   - Timeo Danaos etdona ferentes,- сказалъ Фужеръ.- Вы знаете по латыни?

   - Нѣтъ.

   - Ну, такъ это значитъ, что греки не предлагаютъ троянамъ хорошихъ дѣлъ безъ выгоды для себя. Нѣкогда они говорили: "воэьмите моего коня!а A теперь мы говоримъ: "возьмите мою вещь..." Чего же вы хотите Улиссъ-Ил³я-Магусъ?

   Эти слова показываютъ на мѣру кротости и остроум³я, съ которыми Фужеръ прибѣгалъ къ тому, что художники зовутъ школьничествомъ мастерскихъ.

   - Я не говорю, что вы не нарисуете мнѣ даромъ двухъ картинокъ.

   - О, о!

   - Я ихъ не требую, и предоставляю это на ваше благоусмотрѣн³е. Вы честный артистъ.

   - Въ чемъ дѣло?

   - Ну, я сейчасъ вамъ приведу отца, мать и единственную дочь.

   - Всѣ единственные!

   - Пожалуй, да... и требуется написать ихъ портреты. Эти буржуа обожаютъ искусство и доселѣ не отваживались войти ни въ одну мастерскую. За дочкой сто тысячъ франковъ приданаго. Вы можете ихъ отлично написать. Быть можетъ, для васъ они станутъ семейными портретами.

   И старый деревянный нѣмецъ, слывш³й за человѣка и называвш³йся Ил³ей Магусомъ, разразился тутъ сухимъ смѣхомъ, ужаснувшимъ художника. Ему показалось, будто онъ слышитъ, какъ Мефистофель говоритъ о женитьбѣ.

   - За портреты заплатятъ по пятисотъ франковъ за штуку; право, можно написать мнѣ три картинки.

   - Конечно,- весело сказалъ Фужеръ.

   - A если женитесь на дочкѣ, то меня не забудете.

   - Мнѣ, жениться? - вскричалъ Пьеръ Грассу,- да я привыкъ спать одинъ, вставать рано и у меня все въ порядкѣ.

   - Сто тысячъ франковъ,- сказалъ Магусъ,- и дѣвица нѣжная съ золотистыми тонами, точно настоящ³й Тиц³анъ.

   - A что это за люди?

   - Бывш³й торговецъ; теперь же любитель искусствъ, владѣлецъ дачи въ Вилль д'Авре, и отъ десяти до двѣнаддати тысячъ дохода.

   - A чѣмъ торговалъ?

   - Бутылками.

   - Молчите, мнѣ кажется я слышу какъ рѣжутъ пробки, и у меня зубы скрежещатъ.

   - Приводить?

   - Три портрета, я ихъ выставлю, и могу заняться портретной живописью... хорошо, приводите.

   Старый Ил³я отправился за семьей Вервеллей. Чтобъ понять какое дѣйств³е возымѣло на живописца это предложен³е, и какое впечатлѣн³е долженствовали произвести на него съеръ и дама Вервелли въ сопровожден³и единственной дочки, необходимо бросить взглядъ на предыдущую жизнь Пьера Грассу изъ Фужера.

   Фужеръ изучалъ рисунокъ у Сервена, который въ академическомъ кружкѣ считался великимъ рисовальщикомъ. Отъ него онъ перешелъ къ Шинне, чтобъ постигнуть тайну великолѣпнаго и сильнаго колорита, свойственнаго этому мастеру. И учитель, и ученики тамъ были скромны, и Пьеръ тамъ ничего не перенялъ. Оттуда Фужеръ перешелъ въ мастерскую Соммервье, чтобъ ознакомиться съ той частью искусства, которая зовется композиц³ей, но композиц³я оказалась въ нему немилостивой. Затѣмъ онъ пытался вырвать у Гранэ, Дешана тайну ихъ эффектовъ въ изображен³и домашнихъ сценъ. И у этихъ мастеровъ ему ничего не удалось похитить. Наконецъ Фужеръ окончилъ свое образован³е у Дюваль-Лакомю. Въ течен³е этого обучен³я и различныхъ преображен³й, Фужеръ велъ себя скромно и тихо,- что давало поводъ въ насмѣшкамъ въ различныхъ мастерскихъ, гдѣ онъ работалъ; но всюду онъ обезоруживалъ товарищейсвоей скромностью, терпѣн³емъ и кротостью агнца. Профессора не питали никакого сочувств³я къ этому честному малому; профессора любятъ юношей блестящихъ, умы эксцентрическ³е, шутливые, запальчивые, или мрачные и глубоко-вдумчивые, которые говорятъ о будущемъ талантѣ. Въ Фужерѣ все возвѣщало посредственность. Его прозвище Фужеръ, тоже что у живописца въ п³есѣ Эглантина, было источникомъ тысячи оскорблен³й; но въ силу обстоятельствъ онъ назвался по городу, гдѣ увидѣлъ свѣтъ.

   Грассу изъ Фужера походилъ на свое имя {Grassoulet, grassouillet - значитъ толстеньк³й.}. Толстеньк³й и средняго роста, съ поблекшимъ цвѣтомъ лица, онъ обладалъ карими глазами, черными волосами, носомъ въ видѣ трубы, довольно широкимъ ртомъ и длинными ушами. Его кротк³й, страдальческ³й и покорный видъ не прибавлялъ почти ничего къ этимъ главнцмъ чертамъ его физ³оном³и, полной здоровья, но неподвижной. Этотъ молодой человѣкъ, рожденный ради того, чтобъ стать добродѣтельнымъ буржуа, пр³ѣхалъ съ родины съ цѣлью сдѣлаться прикащикомъ у торговца красками, но превратилъ самого себя въ живописца, единственно благодаря упрямству, которымъ отличаются бретонцы. Что онъ вынесъ, чѣмъ онъ только жилъ, пока былъ ученивомъ, знаетъ одинъ Богъ. Онъ вынесъ столько же, сколько выносятъ велик³е люди, когда ихъ преслѣдуетъ бѣдность и за ними, какъ за дикимъ звѣремъ, гонится стая посредственностей и толпа честолюбцевъ, жаждущихъ мести. Какъ только Фужеръ почувствовалъ, что можетъ летать на собственныхъ врыльяхъ, онъ нанялъ мастерсвую въ улицѣ Мучениковъ, и сталъ прилежно работать. Онъ дебютировалъ въ 1819. Первая картина, которую онъ представилъ жюри для Луврской выставки, изображала деревенскую свадьбу, и была довольно жалкой коп³ей съ картины Греза. Картина не была принята. Узнавъ роковой приговоръ, онъ не впалъ въ ярость, его не одолѣли тѣ припадки эпилептическаго самолюб³я, которымъ предаются люди надменные, и которые порою оканчиваются посылкой вызова на дуэль директору или секретарю музея, или угрозами уб³йства. Фужеръ спокойно взялъ картину, завернулъ ее въ платокъ и понесъ въ мастерскую, давъ влятву, что сдѣлается великимъ живописцемъ. Онъ поставилъ картину на мольбертъ, и отправился къ своему бывшему учителю, человѣку громаднаго таланта, къ Шинне, художнику кроткому и терпѣливому, имѣвшему полный успѣхъ на послѣдней выставкѣ; онъ просилъ его придти и разобрать его отвергнутое произведен³е. Велик³й живописецъ бросилъ все и отправился. Когда несчастный Фужеръ показалъ ему картину, Шинне, взглянувъ на нее, пожалъ руку Фужера.

   - Ты славный малый, у тебя золотое сердце, и я не стану тебя обманывать. Слушай, ты достигъ всего, что обѣщалъ ученикомъ. Когда так³я вещи выходятъ изъ-подъ кисти, милый мой Фужеръ, то лучше пусть ужь краски лежатъ у Брюллона въ магазинѣ и не зачѣмъ отнимать холстъ у другихъ. Вернись домой пораньше, надѣнь бумажный колпакъ и лягъ спать въ девять часовъ; а завтра въ десять отправляйся въ какую нибудь контору и попроси себѣ мѣста, и оставь искусство въ покоѣ.

   - Другъ мой,- сказалъ Фужеръ,- моя картина ужь подверглась осужден³ю, и я прошу отъ тебя не приговора, а объяснен³я причинъ.

   - Ладно. Краски у тебя сѣрыя и темныя, ты смотришь на натуру, точно сквозь крепъ; рисунокъ у тебя тяжелый, замазанный; твоя композиц³я - подражан³е Грезу, который искупалъ свои недостатки достоинствами, которыхъ у тебя нѣтъ.

   Указывая подробно на недостатви картины, Шинне замѣтилъ на лицѣ Фужера выражен³е такого глубокаго огорчен³я, что пригласилъ его обѣдать и старался утѣшить.

   На слѣдующ³й день съ семи часовъ утра, Фужеръ уже сидѣлъ за мольбертомъ и передѣлывалъ отвергнутую картину; онъ исправлялъ ее согласно увазан³ямъ Шинне, клалъ болѣе живыя краски, переписывалъ фигуры. Почувствовавъ отвращен³е къ дальнѣйшей передѣлкѣ, онъ снесъ картину къ Ил³ѣ Магусу. У Ил³и Магуса, помѣси голландца, бельг³йца и фламандца, было три причины сдѣлаться тѣмъ, чѣмъ онъ сталъ: богачемъ и скупцомъ. Тогда онъ явился изъ Бордо въ Парижъ, сталъ барышничать картинами и поселился на бульварѣ Благовѣщен³я. Фужеръ, разсчитывавш³й жить своей кистью, неустрашимо питался хлѣбомъ и орѣхами, или хлѣбомъ и молокомъ, или хлѣбомъ и вишнями, или хлѣбомъ и сыромъ, смотря по времени года. Ил³я Магусъ, которому Пьеръ принесъ первую картину, долго прищурясь разсматривалъ ее и далъ за нее пятнадцать фракновъ.

   - Съ пятнадцатью франками дохода въ годъ и съ тысячью франковъ расхода можно пойти быстро и далеко,- улыбаясь сказалъ Фужеръ.

   Ил³я Магусъ сдѣлалъ движен³е, онъ кусалъ себѣ пальцы, раздумывая, что могъ бы пр³обрѣсти картину за сто су. Въ течен³е нѣсколькихъ дней, всякое утро, Фужеръ отправлялся изъ улицы Мучениковъ, смѣшивался съ толпою на бульварѣ, черезъ улицу отъ лавки Магуса, и устремлялъ взоръ на свою картину, не привлекавшую къ себѣ взоровъ прохожихъ. Въ концѣ недѣли картина исчезла. Фужеръ перешелъ улицу и направился къ лаввѣ торговца старинными вещами, притворяясь, будто гуляетъ безъ цѣли.

   - Что-жь, продали картину?

   - Вотъ она,- отвѣчалъ Магусъ,- я заказалъ раму, чтобъ имѣть возможностъ предложить ее человѣку, считающему себя знатокомъ въ живописи.

   Фужеръ больше не смѣлъ показываться на бульварѣ; онъ принялся за новую картину; онъ сидѣлъ за ней два мѣсяца, питаясь какъ мышь и работая какъ каторжникъ.

   Разъ вечеромъ онъ шелъ по бульвару; сами ноги роковымъ образомъ донесли его до лавки Магуса: его картины не было видно.

   - Я продалъ вашу картину,- сказалъ торговецъ художнику.

   - За сколько?

   - Выручилъ свои съ небольшимъ барышомъ. Рисуйте-ка мнѣ семейныя сцены изъ фламандской жизни, урокъ анатом³и, пейзажъ, и я стану покупать,- сказалъ Ил³я.

   Фужеръ чуть не обнялъ Магуса, онъ смотрѣлъ на него какъ на отца. Онъ воротился домой съ радостью въ сердцѣ; и такъ, велик³й Шинне ошибался! Въ огромномъ Парижѣ нашлись сердца, которыя бились въ унисонъ съ Грассу; его талантъ былъ понятъ и оцѣненъ. Бѣдный малый въ двадцать семь лѣтъ былъ невиненъ какъ шестнадцатилѣтн³й мальчикъ. Другой художникъ, недовѣрчивый и суровый, замѣтилъ бы дьявольское выражен³е Ил³и Магуса; онъ увидѣлъ бы, какъ у него тряслась борода, ирон³ю его усовъ и подергиван³е плечъ, обнаруживпг³я удовольств³е Вальтеръ-Скотовскаго жида, обдувшаго христ³анина. Фужеръ прогуливался по бульварамъ въ такой радости, что его лицо получило гордое выражен³е. Онъ походилъ на гимназиста, повровительствующаго женщинѣ. Онъ встрѣтилъ Жозефа Бридо {См. "Погибш³я мечтан³я".}, одного изъ своихъ товарищей, одного изъ эксцентрическихъ талантовъ, осужденныхъ на славу и несчаст³е. Жозефъ Бридо, у котораго, по его словамъ, было нѣсколько су въ карманѣ, повелъ Фужера въ Оперу. Фужеръ не видѣлъ балета, не слышалъ музыки,- онъ сочинялъ картины, онъ рисовалъ. Онъ простился съ Жозефомъ въ серединѣ вечера, и побѣжалъ домой, чтобъ при лампѣ набросать эскизы; онъ придумалъ тридцать картинъ, напоминавшихь чуж³я, и почелъ себя за ген³я. На слѣдующ³й же день, онъ накупилъ красокъ, разнаго размѣра полотна; онъ накупилъ хлѣба, сыра, принесъ кружку воды, запасся дровами для печки, и затѣмъ принялся за работу; у него было нѣсколько моделей, и Магусъ ссудилъ его матер³ями для драпировокъ. Послѣ двухмѣсячнаго заключен³я, бретонецъ окончилъ четыре картины. Онъ снова обратился къ Шинне за совѣтомъ, присоединивъ въ нему Жозефа Бридо. Оба живописца увидѣли въ его картинахъ рабское подражан³е голландскимъ пейзажамъ, жанрамъ Метцу, а въ четвертой - коп³ю съ "Урока Анатом³и", Рембрандта.

   - Все подражан³я,- сказалъ Шинне.- Трудно Фужеру стать оригинальнымъ.

   - Тебѣ слѣдуетъ заняться чѣмъ нибудь другимъ, только не живописью,- сказалъ Бридо.

   - Чѣмъ же? - спросилъ Фужеръ.

   - Пустись въ литературу.

   Фужеръ опустилъ голову, какъ овцы въ дождь. Затѣмъ, онъ снова потребовалъ совѣтовъ, снова получилъ ихъ, и прошелся по картинамъ раньше чѣмъ ихъ отнести къ Ил³и. Ил³я заплатилъ за каждую по двадцати пяти франковъ. При такой цѣнѣ Фужеръ ничего не пр³обрѣталъ, но онъ не былъ въ убыткѣ, принимая во вниман³е его умѣренность. Онъ предпринялъ нѣсколько прогулокъ, чтобъ узнать объ участи своихъ картинъ, и испыталъ странную галлюцинац³ю. На его так³я гладеньк³я и чистеньк³я картины, жестк³я, какъ натянутое полотно и блестѣвш³я какъ живопись на фарфорѣ, точно насѣлъ туманъ; онѣ стали похожи на старинныя картины. Ил³и не было въ лавкѣ, и Фужеръ не могъ добиться разъяснен³я сказаннаго явлен³я. Онъ подумалъ, что дурно разсмотрѣлъ ихъ. Живописецъ опять засѣлъ въ мастерской ради производства новыхъ старинныхъ картинъ. Послѣ семилѣтней усидчивой работы, Фужеръ достигъ того что сталъ сочинять и исполнять сносныя произведен³я. Онъ работалъ не хуже другихъ второстепенныхъ художниковъ. Ил³я покупалъ и продавалъ картины бѣднаго бретонца, который съ великимъ трудомъ заработывалъ сотню луидоровъ въ годъ, и тратилъ не болѣе тысячи двухсотъ франновъ.

   На выставкѣ 1829, Леонъ де-Лора, Шинне и Бридо, каждый занималъ много мѣста; они стояли во главѣ художественнаго движен³я, и прониклись жалостью къ упорству своего бѣднаго бывшаго товарища, они настояли, чтобъ картина Фужера была принята на выставку и помѣщена въ большомъ салонѣ. Эта картина, весьма интересная по сюжету, напоминавшая Виньерона по чувству, а по исполлен³ю первую манеру Дюбюфа, изображала молодого человѣка, которому въ тюрьмѣ подбриваютъ волосы на затылкѣ. Съ одной стороны священникъ, съ другой старуха и молодая женщина въ слезахъ. Приставъ читаетъ гербовую бумагу. На жалкомъ столѣ видно кушанье, до котораго никто не дотрогивался. Свѣтъ проходилъ сквозь рѣшетку высоко расположеннаго окна. Было чѣмъ привести въ трепетъ буржуа, и буржуа затрепетали. Фужеръ просто-напросто вдохновился прекрасной картиной Жерара Доу: онъ просто повернулъ группу Женщины, умирающей отъ въ водяной къ окну вмѣсто того, чтобы изобразить en face. Онъ замѣстилъ умирающую осужденнымъ: та-же блѣдность, тотъ же взглядъ, тоже обращен³е къ Богу. Вмѣсто фламандскаго врача онъ нарисовалъ холодную и офиц³альную фигуру одѣтаго въ черное пристава; но подлѣ молодой дѣвушки Жерара Доу добавилъ старуху. Наконецъ во всей группѣ выдавалось жестоко добродушное лицо палача. Такого весьма искусно прикрытаго плаг³ата никто не замѣтилъ.

   Въ каталогѣ стояло:

   540. Грассу изъ Фужера (Пьеръ). Наваринская улица, 2.

   Приготовлен³е къ казни шуана, осужденнагь на смерть въ 1809.

   Хотя и посредственная, картина имѣла громадный успѣхъ, потому что напоминала дѣло Мортонскихъ поджитателей. Каждый день передъ картиной собиралась толпа, предъ ней остановился Карлъ X. Супруга старшаго брата короля, узнавъ о страдальческой жизни бретовца, пришла въ энтуз³азмъ. Герцогъ Орлеанск³й прицѣнивался къ картинѣ. Духовенство доложило женѣ дофина, что сюжетъ полонъ прекрасныхъ мыслей; дѣйствительно отъ нея въ достаточной степени вѣяло религ³ознымъ духомъ. Монсеньеръ дофинъ пришелъ въ восторгъ отъ !!!!!³шли на полу,- грубая ошибка, потому что Фужеръ внизу стѣнъ нарисовалъ зеленоватыя пятна, указывавш³я на сырость. Супруга старшаго брата короля купила картину за тысячу франковъ, дофинъ заказалъ для себя второй экземпляръ. Карлъ X пожаловалъ крестъ сыну крестьянина, который нѣкогда дрался за вороля въ 1799. Жозефъ Бридо, велик³й живописецъ, не имѣлъ еще ордена. Министръ внутреннихъ дѣлъ заказалъ Фужеру двѣ картины для церкви. Эта выставка дала Фужеру состоян³е, славу, будущность, жизнь. Изобрѣтать что-либо значитъ желать сгорѣть на медленномъ огнѣ; копировать значитъ жить.

   Открывъ наконецъ-то золотоносную жилу, Грассу изъ Фужера отчасти осуществилъ эту жестокую истину, которой общество обязано тѣмъ, что позорнымъ посредственностямъ нынѣ предоставляется избирать людей выдающихся во всѣхъ общественныхъ классахъ; но они естественно избираютъ самихъ себя и ведутъ ожесточенную борьбу противъ настоящихъ талантовъ. Избирательный принципъ, въ приложен³и ко всему, ложенъ; Франц³я когда-нибудь опомнится. Тѣмъ не менѣе, скромность, простота и удивлен³е добраго и кроткаго Фужера заставили умолкнуть недовольство и зависть. Притомъ, за него были уже успѣвш³е Грассу, солидарные съ будущими Грассу. Нѣкоторые, удивляясь энерг³и человѣка, котораго ничто не могло обезкуражить, вспоминали Доменикино, и говорили: "Въ искусствахъ надо поощрять волю. Грассу не укралъ своего усмпѣха; вѣдь онъ, бѣдняжка, усердно трудился десять лѣтъ!" Это восклицан³е "бѣдняжка" было на половину причиной тѣхъ пожелан³й и поздравлен³й, которыя получалъ живописецъ. Жалость возвышаетъ столько же посредственностей, сколько зависть принижаетъ великихъ артистовъ. Газеты не скупились на критики, но кавалеръ Фужеръ переносилъ ихъ также, какъ совѣты друзей, съ ангельскимъ терпѣн³емъ.

   Получивъ около пятнадцати тысячъ франковъ, добытыхъ съ такимъ трудомъ, онъ меблировалъ свою квартиру и мастерскую въ Наваринской улицѣ, и написалъ тамъ картину, заказанную монсеньоромъ дофиномъ, и двѣ картины для церкви, по заказу министерства, къ условленному дню, съ точностью, приведшую въ отчаян³е кассу министерства, привыкшаго къ инымъ порядкамъ. Но подивитесь счастью аккуратныхъ людей! Опоздай Грассу, и ему, благодаря ³юльской революц³и, не заплатили бы. Тридцати семи лѣтъ отъ роду, Фужеръ приготовилъ для Ил³и Магуса около двухсотъ. картинъ вполнѣ неизвѣстныхъ, но при помощи которыхъ онъ достигъ до такой сносной манеры, до такой высота исполнен³я, которая заставляетъ художника пожимать плечами и которую такъ любитъ буржуаз³я.

   Друзья любили Фужера за честность, за неизмѣнныя чувства, за полную готовность помочь и за великую вѣрность; если они не чувствовали никакого уважен³я къ его кисти, то любили человѣка, державшаго ее въ рукахъ.

   - Какъ жаль, что Фужеръ предался пороку живописи!- говорили между собою его друзья.

   Тѣмъ не менѣе Граосу давалъ превосходные совѣты подобно фельетонистамъ, неспособнымъ написать книгу, но знающимъ чѣмъ грѣшатъ книги; но между литературными критиками и критиками Фужеръ существовала разница: онъ. въ высокой степени чувствовалъ красоты, онъ признавалъ ихъ, и его совѣты отличались чувствомъ справедливости, которая заставляла признавать правильность его замѣчан³й.

   Съ ³юльской революц³и Фужеръ представлялъ на всякую выставку съ дюжину картинъ, изъ которыхъ жюри принимало четыре, или пять. Онъ жилъ съ самой строгой эконом³ей, и вся его прислуга состояла изъ ключницы. Вмѣсто развлечен³й, онъ посѣщалъ друзей, ходилъ осматривать художественныя вещи, позволялъ себѣ небольш³я поѣздки по Франц³и, и мечталъ о томъ, чтобы отправиться въ Швейцар³ю и поискатъ тамъ вдохновен³я. Этотъ негодный художникъ былъ превосходнымъ гражданиномъ; онъ ходилъ въ караулъ, являлся на парады, и съ чисто буржуазной аккуратностью платилъ за квартиру и съѣстные припасы. Онъ вѣкъ прожилъ въ трудахъ и нуждѣ, а потому ему некогда было любить. Онъ былъ до сихъ поръ холостякомъ и бѣднякомъ, и не мечталъ объ усложнен³и своего столь простого существован³я. Будучи не въ силахъ изобрѣсти средства для увеличен³я своего состоян³я, онъ каждую четверть года относмъ свои сбережен³я и свой заработокъ нотар³усу Кордо. Нотар³усъ, когда у него скапливалось тысячу экю, принадлежащихъ. Грассу, помѣщалъ ихъ подъ первую завладную за поручительствомъ жены, если заемщисъ былъ женатъ, или за поручительствомъ продавца, если заемщикъ занималъ подъ покупаемое имѣн³е. Нотар³усъ самъ получалъ проценты и присоединялъ ихъ въ частнымъ взносамъ Грассу. Художникъ ждалъ вожделеннаго мгновен³я, когда его доходъ возростетъ до двухъ тысячъ франновъ, чтобы предоставить себѣ артистическое otium cum dignitate и приняться за картины,- о, за картины! но за настоящ³я картины! за картины вполнѣ законченныя, чудо картины, так³я что въ носъ бьютъ! Его будущность, его мечта о счаст³и, высочайшее его желан³е,- знаете-ли въ чемъ они заключались? въ томъ, чтобы попасть въ Академ³ю и носить офицерскую розетку почетнаго лег³она! Сидѣть подлѣ Шинне и Леона де-Лора, попасть въ Академ³ю раньше Бридо! ходить съ ленточкой въ петличкѣ! Какая мечта! Только посредственность умѣетъ подумать обо всемъ!

   Услышавъ шумъ нѣсколькихъ шаговъ по лѣстницѣ, Фужеръ поправилъ тупей, застегнулъ бархатную бутылочно-зеленаго цвѣта куртку, и былъ не мало изумленъ, увидавъ лицо изъ тѣхъ, которыя въ мастерскихъ зовутся попросту дынями. Этотъ фруктъ сидѣлъ на тыквѣ, одѣтой въ голубое сукно и украшенной множествомъ издававшихъ звонъ брелоковъ. Дыня сопѣла какъ морская свинка, тыква двигалась на двухъ брюквахъ, неправильно именуемыхъ ногами. Настоящ³й живописецъ вытурилъ бы маленькаго торговца бутылками, и немедленно выпроводилъ бы его за двери, объявивъ, что не пишетъ овощей. Фужеръ безъ смѣха посмотрѣлъ на заказчика, ибо у г. Вервелля на рубашкѣ красовался брилл³антъ въ тысячу экю.

   Фужеръ взглянулъ на Магуса, и сказалъ: Толстосумъ! употребляя словцо, бывшее въ то время въ ходу въ мастерскихъ.

   Услышавъ это г. Вервелль сморщилъ брови. За буржуа тянулись друг³я овощи въ лицѣ его жены и дочери. Лицо жены было раздѣлано подъ красное дерево; она походила на стянутый по тал³и кокосовый орѣхъ, на который насажена голова. Она вертѣласъ на ножкахъ; платье на ней было желтое съ черными полосами. Она гордо показывала митенки на пухлыхъ рукахь, въ родѣ перчатокъ на вывѣскахъ. Перья съ похоронныхъ дрогъ перваго разряда развивались на нелѣпой шляпкѣ. Кружева прикрывали плечи равно толстыя какъ спереди, такъ и сзади; отчего сферическая форма кокоса являлась во всемъ совершенствѣ. Ноги, въ томъ родѣ, который живописцы зовутъ гусиными, въ башмакахъ изъ лакированной кожи съ длинными гамашами. Какъ вошли ноги въ башмаки? - неизвѣстно.

   Слѣдовала молодая спаржа, въ зеленомъ съ желтымъ платьѣ, съ маленькой головкой, съ причесанными en bandeau волосами желто-морковнаго цвѣта, въ которые влюбился бы римлянинъ; у нея были тоненьк³я руки, веснушки на довольно бѣлой кожѣ, больш³е наивные глаза съ бѣлыми рѣсницами, чутошныя брови, шляпа изъ итальянской соломы, обшитая бѣлымъ атласомъ, съ двумя изрядными атласными бантами, добродѣтельно красныя ручки и ножки, какъ у маменъки. Эти три существа оглядывали мастерскую со счастливымъ видомъ, свидѣтельствовавшимъ о ихъ почтительномъ энтуз³азмѣ къ искусствамъ.

   - Вы будете насъ срисовывать? - спросилъ отецъ вызывающимъ тономъ.

   - Точно такъ,- отвѣчалъ Грассу.

   - Вервелль, у него крестъ,- шепнула жена мужу, когда художникъ отвернулся отъ нихъ.

   - Да развѣ я заказалъ бы наши портреты живописцу безъ ордена? - сказалъ бывш³й торговецъ пробками.

   Ил³я Магусъ раскланялся съ семействомъ Вервеллей, и вышелъ; Грассу проводилъ его на лѣстницу.

   - Только вы и могли выудить такихъ чучелъ.

   - Сто тысячъ приданаго.

   - Да, но за то и семья!

   - Триста тысячъ въ будущемъ, домъ въ улицѣ Бушера и дача въ Вилль-д'Аврэ.

   - Бушера, бутылка, пробочникъ, пробки,- сказалъ живописецъ.

   - За то будете жить въ довольствѣ до конца дней своихъ,- сказалъ Ил³я.

   Эта мысль освѣтила голову Пьера Грассу, какъ утренн³й свѣтъ его чердавъ. Усаживая отца молодой дѣвицы, онъ нашелъ, что у него славное лицо, и восхищался тѣмъ, что на немъ такъ много ф³олетовыхъ тоновъ. Мать и дочка вертѣлись вокругъ живописца, восхищаясь всѣми его приготовлен³ями; онъ имъ казался богомъ. Это видимое обожан³е нравилось Фужеру; отъ золотого тельца падалъ на эту семью волшебный отблескъ.

   - Вы должны заработывать бѣшеныя деньги? - сказала мать,- но вы всѣ и проживаете?

   - Нѣтъ,- отвѣчалъ живописецъ,- я ихъ не проживаю, у меня нѣтъ средствъ на то, чтобъ жить въ свое удовольств³е. Мой нотар³усъ помѣщаетъ мои деньги, онъ ими завѣдуетъ; передавъ ему деньги, я уже о нихъ не забочусь.

   - A мнѣ говорили,- вскричалъ Вервелль,- будто живописцы - дырявые горшки.

   - A кто вашъ нотар³усъ, если не секретъ? - спросила г-жа Вервелль.

   - Отличный, славный малый, Кардо.

   - Э, э! вотъ такъ штука! Кардо и нашь нотар³усъ,- сказалъ Вервелль.

   - Не шевелитесь, - сказалъ живописецъ.

   - Сиди же смирно, Антиноръ,- сказала жена,- ты мѣшаешъ художнику, а еслибъ ты видѣлъ, какъ онъ работаетъ, ты понялъ бы...

   - Боже мой! Отчего вы меня не учили искусству?- сказала дѣвица Вервелль своимъ родителямъ.

   - Виржини,- вскричала мать,- молодой дѣвушкѣ не прилично учиться нѣкоторымъ вещамъ. Когда ты выйдешь замужъ... ну!... а пока, потерпи.

   Въ этотъ первый сеансъ семья Вервеллей почти сблизилась съ честнымъ художникомъ. Они условились, что явятся черезъ два дня. Выходя, отецъ и мать велѣли Виржини идти впередъ; но не взирая на разстоян³е, она услышала слѣдующ³я слова, которыя не могли не возбудить ея любопытства:

   - Съ орденомъ... тридцать семь лѣтъ... у него есть заказы, деньги онъ помѣщаетъ у нашего нотар³уса... Спросить Кардо... Гм! называться m-me де-Фужеръ!.. онъ человѣкъ, повидимому, не дурной... Ты мнѣ скажешь: за купца? Но выдавъ дочь за купца, пока онъ не оставилъ дѣлъ, еще нельзя сказать, что съ ней станется! Между тѣмъ какъ бережливый художникъ... притомъ, мы любимъ искусства... Словомъ!..

   Въ то время, какъ семья Вервеллей разбирала Пьера. Грассу, онъ самъ разбиралъ семью Вервеллей. Онъ былъ не въ силахъ сидѣть спокойно въ мастерской, онъ пошелъ погулять по бульвару, онъ разсматривалъ рыженькихъ, которыя попадались на встрѣчу! Онъ предавался самымъ страннымъ размышлен³ямъ: золото самый лучш³й металъ, желтый цвѣтъ - цвѣтъ золота, римляне любили рыжихъ, и онъ станетъ римляниномъ и т. д. Притомъ, черезъ два года послѣ женитьбы, кто заботится о цвѣтѣ волосъ своей жены? Красота пропадаетъ... но безобраз³е остается! Деньги половина счастья. Вечеромъ, ложась спать, живописецъ уже считалъ Виржини Вервелль хорошенькой.

   Когда, въ день второго сеанса, вошли трое Вервеллей, артистъ встрѣтилъ ихъ любезной улыбкой. Негодный! онъ побрился, надѣлъ чистое бѣлье; онъ мило причесался, онъ надѣлъ панталоны въ лицу и красныя туфли à la poulaine. Семейство отвѣчало на его улыбку такой же лестной улыбкой. Виржини покраснѣла пуще своихъ волосъ, опустила глаза и, отвернувпгась, начала разсматривать этюды. Пьеръ Грассу нашелъ ея кривлянья восхитительными. Виржина была грац³озна; она по счастью не походила ни на отца, ни мать; на кого же она походила?

   - А, понимаю! - говорилъ онъ про себя,- мамаша любовалась на красиваго прикащика.

   Во время сеанса, семья и художникъ слегка поспорили, и у живописца хватило смѣлости найти, что отецъ Вервелль остроуменъ. Эта лесть заставила всю семью скорымъ шагомъ проникнуть въ сердце артиста, онъ подарилъ рисунокъ Виржини и эскизъ матери.

   - За даромъ?- спросили онѣ.

   Пьеръ Грассу не могъ воздержаться отъ улыбки.

   - Не слѣдуетъ такъ дарить картинъ: онѣ денегъ стоютъ,- сказалъ ему Вервелль.

   На третьемъ сеансѣ, отецъ Вервелль заговорилъ о прекрасной картинной галереѣ у себя на дачѣ, въ Виль-д'Аврэ: тамъ есть Рубенсъ, Жераръ Доу, Мьерисъ, Тербургъ, Рембрантъ, Поль Поттеръ, одна картина Тиц³ана и т. д.

   - Г. Вервелль надѣлалъ глупостей,- хвастливо сказала г-жа Вервелль,- онъ накупилъ картинъ на сто тысячъ.

   - Люблю искусство,- отозвался бывш³й торговецъ бутылками.

   Когда былъ начатъ портретъ г-жи Вервелль, портретъ ея мужа былъ почти конченъ, и восторгамъ семьи не было предѣла. Нотар³усъ отозвался о живописцѣ съ величайшей хвалой. Пьеръ Грассу, по его словамъ, былъ честнѣйш³й малый на свѣтѣ, одинъ изъ самыхъ порядочныхъ артистовъ, вдобавокъ онъ скопилъ тридцать шесть тысячъ франковъ; время нужды для него миновало, онъ получаетъ ежегодно десять тысячъ франковъ, онъ не проживаетъ процентовъ; словомъ, его жена не можетъ быть несчастна. Послѣдняя фраза сильно накренила вѣсы. Друзья Вервеллей только и слышали, что про славнаго живописца Фужера. Въ тотъ день, какъ Фужеръ началъ портретъ Виржини, онъ былъ уже in petto зятекъ Вервеллей. Всѣ трое процвѣтали въ мастерской, которую привыкли считать одной изъ своихъ резиденц³й; это чистое, прибранное, милое артистическое помѣщен³е имѣло для нихъ невыразимую привлекательность. Abyssus abyssum, буржуа притягиваеть буржуа.

   Съ концу сеанса, лѣстница затряслась, и Жозефъ Бридо съ шумомъ отворилъ дверь; онъ влетѣлъ какъ буря, волосы у него развѣвались; показалась большая растерзанная фигура, повсюду, какъ молн³я, блеснулъ онъ глазами и обойдя мастерскую, шумно подошелъ къ Грассу, подбирая сюртукъ на животѣ, и стараясь, хотя и тщетно, застегнуть его, потому что пуговица отлетѣла.

   - Дрова дороги,- сказалъ онъ Грассу.

   - А!

   - За мной гонятся англичане... Стой, ты пишешь этихъ?..

   - Да замолчи же.

   - Твоя правда.

   Семейство Вервеллей было въ высшей степени смущено этимъ страннымъ видѣн³емъ, и лица у нихъ, обыкновенно красныя, стали вишнево-красными.

   - Это выгодно! - сказалъ Жозефъ.- A не отыщется-ли у тебя не нужныхъ бумажекъ?

   - Много надо?

   - Билетъ въ пятьсотъ... За мной одинъ изъ этихъ негоц³антовъ бульдожьей породы, которые, какъ вцѣпятся, такъ не отпустятъ, пока не вырвутъ куска. И порода же!

   - Я напишу сейчасъ записку къ нотар³усу.

   - A у тебя есть нотар³усъ?

   - Да.

   - Въ такомъ случаѣ я понимаю, почему ты до сихъ поръ рисуешь щеки розовыми тонами, превосходными для парикмахерскихъ вывѣсокъ.

   Грассу невольно покраснѣлъ: позировала Виржини.

   - Бери натуру, какока она есть! - продолжалъ велик³й художникъ.- У дѣвицы рыж³е волосы. Чтожь, развѣ это смертный грѣхъ? Въ живописи все великолѣпно. Положи на палитру киновари, напиши потеплѣй щеки, сдѣлай на нихъ коричневыя крапинки, жизни поддай! Иль ты хочешь быть умнѣй натуры?

   - Возьми-ка,- сказалъ Фужеръ,- поработай, пока я напишу записку.

   Вервелль докатился до стола и наклонился надъ ухомъ Грассу.

   - Да этотъ мужланъ напортитъ,- сказалъ купецъ.

   - Еслибъ онъ писалъ портретъ вашей Виржини, то вышло бы въ тысячу разъ лучше моего,- съ негодован³емъ отвѣчалъ Грассу.

   Услышавъ это, буржуа потихоньку отступилъ съ своей женѣ, изумленной вторжен³емъ дикаго звѣря и нѣсколько испугавшейся, что онъ принялся за портретъ ея дочери.

   - Слушай, слѣдуй этимъ указан³ямъ,- сказалъ Бридо, отдавая палитру и беря записку.- Я тебя не благодарю; теперь я могу воротиться въ замокъ д'Артеза, гдѣ я росписываю столовую, а Леонъ де-Лора дѣлаетъ надъ дверьми чудныя вещи. Пр³ѣзжай посмотрѣть.

   И онъ ушелъ не кланяясь: слишкомъ ужь наглядѣлся онъ на Виржини.

   - Кто это такой? - спросила г-жа Вервелль.

   - Велик³й художникъ,- отвѣчалъ Грассу.

   Небольшое молчан³е.

   - Увѣрены-ли вы, что онъ не принесъ несчаст³я моему портрету? - сказала Виржини,- онъ такъ напугалъ меня.

   - Онъ принесъ только пользу,- отвѣчалъ Грассу.

   - Если онъ велик³й художникъ, то по моему лучше велик³е художники, которые похожи на васъ.

   - Ахъ, maman, г. Грассу еще болѣе велик³й художникъ, онъ меня напишетъ всю,- замѣтила Виржини.

   Повадки ген³я взбудоражили этихъ привыкшихъ въ порядку буржуа.

   Наступало то время осени, которое такъ мило зовутъ лѣтомъ св. Мартына {Соотвѣтствуетъ нашему бабьему лѣту.}. Съ робостью неофита предъ лицомъ ген³альнаго человѣка, Вервелль отважился пригласить Грассу пр³ѣхать въ нимъ на дачу въ будущее восвресенье: онъ зналъ, какъ мало привлекательна буржуазная семья для художника.

   - Ну, вы, художники! - говорилъ онъ,- вамъ требуются волнен³я, великолѣпныя зрѣлища и умные люди; но у насъ будутъ хорош³я вина, и при томъ, я разсчитываю, что моя галерея вознаградитъ васъ за скуку, какую артистъ, какъ вы, можетъ испытывать въ купеческой средѣ.

   Это идолопоклонство чрезвычайно польстило самолюб³ю бѣднаго Пьера Грассу, столъ мало привыкшему къ подобнымъ любезностямъ. Этотъ честный артистъ, эта позорная посредственность, это золотое сердце, эта примѣрная жизнь, этотъ глупый рисовальщикъ, этотъ добрый малый, украшенный королевскимъ орденомъ почетнаго лег³она, отправился въ походъ, чтобы насладиться послѣдними хорошими днями въ году, въ Виль-д'Авре. Живописецъ скромно поѣхалъ въ общественной каретѣ, и не могъ не залюбоваться на красивую дачу купца, расположенную посреди парка въ пять десятинъ, на холмѣ, въ самомъ красивомъ мѣстѣ. Жениться на Виржини значило сдѣлаться со временемъ владѣльцемъ этой дачи! Вервелли встрѣтили его съ восторгомъ, радостью, добродуш³емъ, съ откровенной буржуазной глупостью, которые смутили его. То былъ день его торжества. Жениха повели гулять по усыпаннымъ пескомъ алеямъ, которыя были, какъ подобаетъ, вычищены для пр³ѣзда великаго человѣка. Даже у деревьевъ былъ какой-то причесанный видъ, трава была скошена. Въ чистомъ деревенскомъ воздухѣ слышался безконечно возбуждающ³й запахъ кухни. Всѣ въ домѣ говорили: "У насъ сегодня велик³й художникъ!" Бѣдняжка Вервелль точно яблоко катался по саду, дочка извивалась точно угорь, а мамаша слѣдовала за ними благородной и важной походкой. Всѣ трое не отходили отъ Пьера Грассу въ течен³е семи часовъ. Послѣ обѣда, котораго длина не уступала его великолѣп³ю, г. и г-жа Вервелль прибѣгли къ главному театральному эффекту, въ открыт³ю галереи, освѣщенной лампами съ разсчитаннымъ эффектомъ. Трое сосѣдей, бывшихъ торговцевъ, дядя съ наслѣдствомъ, приглашенные ради чествован³я великаго артиста, старая дѣвица Вервелль и гости прослѣдовали за Грассу въ галерею, любопытствуя узнать его мнѣн³е о колекц³и маленькаго Вервелля, который уничтожалъ ихъ баснословной стоимостью картинъ. Торговецъ бутылками, повидимому, вздумалъ соперничать съ королемъ Луи-Филиппомъ и Версальскими галереями. Картины, въ великолѣпныхъ рамахъ, были снабжены золотыми ярлычками, гдѣ черными буквами стояло:

  

   Пляска фавновъ и нимфъ.

  

   Внутренность анатомическаго театра. Докторъ Тромпъ читаетъ лекц³ю ученикамъ.

  

   Было всего полтораста картинъ, покрытыхъ лакомъ, обметенныхъ вѣничкомъ; нѣкоторыя были задернуты зелеными занавѣсками, которыхъ не отдвигали въ присутств³и дѣ