| Главная » Книги |
Байрон Джордж Гордон - Манфред
Байрон Джордж Гордон - МанфредМанфредъ. (Драматическая поэма Байрона.) There are more things in heaven and earth, Horatio, Then are dreamt of in your philosophy. Shakspeare. Въ небѣ и мы землѣ гораздо болѣе вещей, Горац³о, чѣмъ снится вашей философ³и. Лица: Манфредъ.
Горный охотникъ.
Аббатъ св. Маврик³я.
Мануэль.
Германъ.
Фея альп³йскихъ горъ.
Ариманъ.
Немезида.
Судьбы.
Духи, и проч.
(Мѣсто драмы въ Швейцар³и между Альпами; част³ю въ замкѣ Манфреда, част³ю въ горахъ.) Актъ первый. СЦЕНА I. Готическая галлерея.- Полночь. Манфредъ (одинъ). Какъ ни была бъ полна моя лампада,
Все жъ долженъ я ее пересидѣть:
Мой сонъ,- когда лишь сплю я,- не есть сонъ,
А только думъ упорныхъ продолженье,
Не спящихъ и во снѣ; въ моей груди
Есть часовой, который спать не долженъ;
Сомкну ль глаза - они глядятъ мнѣ внутрь,-
И я живу, и даже видъ противный
Другихъ людей я выношу еще!
Но скорбь должна быть школой мудреца:
Въ ней - знан³е, и мужъ, богатый знаньемъ,
Скорбѣть до слезъ былъ долженъ, чтобъ узнать,
Что древо знан³я - не древо жизни.
Философовъ, ученыхъ, мудрецовъ,
Чудесный м³ръ магическаго знан³я
Исчерпалъ я,- и есть въ моемъумѣ
Способная обнять все это сила,-
Но пользы нѣтъ и нѣтъ! Между людьми
Я былъ добра поборникъ, и замѣтилъ,
Что есть добро и даже межъ людей...
Но пользы нѣтъ и нѣтъ! Сразилъ я многихъ
Моихъ враговъ, ни кѣмъ не бывъ сраженъ...
Но пользы нѣтъ и нѣтъ! Борьба страстей,
Добро и зло; - все, что въ другихъ я вижу,
Все было мнѣ, какъ дождь землѣ песчаной...
Съ того часа, лишеннаго названья,
Я чувствую проклятье надъ собой -
Не знать надеждъ, ни страха, ни желан³й,
Ни смутнаго волненья тайныхъ грёзъ.
Но къ дѣлу. Вы, таинственныя силы!
Властители вселенной безграничной,
Къ кому и днемъ и ночью я взывалъ!
Вы, обтекающ³е землю! Вы,
Живущ³е въ стих³яхъ! Вы, которымъ
Вершины горъ заоблачныхъ - притонъ,
Пещеры, земли и моря доступны!
Я васъ зову во имя тайной чары,
Мнѣ давшей власть надъ вами. Выходите!
(Тишина.)
Они нейдутъ. Но именемъ того,-
Кто главный между вами,- заклинаю,
И знаменьемъ, что въ трепетъ васъ приводитъ,
И именемъ безсмертнаго. - Явитесь!
(Тишина.)
Пусть будетъ такъ. Но васъ я призову,
Медлительные духи. Заклинаю
Васъ чарою, неслыханной досель,-
Отчизна ей проклятое свѣтило,
Отживш³й м³ръ, пылающ³й межъ звѣздъ,
Пловуч³й адъ въ пространствъ безграничномъ; -
Проклят³емъ, что виснетъ надо мной
И мысл³ю, покой мой погубившей,
Я васъ зову. - Явитесь! - Выходите!
(Въ неосвѣщенномъ концѣ галлереи является звѣзда и остается неподвижною; слышенъ поющ³й голосъ.) Первый духъ. Смертный! силою твоей,
Изъ заоблачныхъ зыбей,
Гдѣ румяный лучъ заката,
Изъ лазури и изъ злата,
Ихъ смѣшавши съ багрецомъ,
Строитъ мнѣ воздушный домъ,-
Я на зовъ спѣшилъ порочный
На лучѣ звѣзды полночной:
Да исполнятся твои
Всѣ желанья - говори!
Голосъ втораго духа. Гора Монбланъ есть царь земныхъ холмовъ;
Вѣнчанный ими, онъ стоитъ
На тронѣ скалъ, въ одеждѣ облаковъ,
Льдяной вѣнецъ на немъ горитъ..."
Лѣсами опоясавъ гордый станъ,
Лавину въ руки онъ забралъ;
И только ждетъ суровый великанъ,
Чтобъ я упасть ей приказалъ.
И день и ночь громовый этотъ шаръ
Впередъ ползетъ, впередъ;
Но чтобъ свершить свой роковой ударъ,
Моей онъ воли ждетъ.
Я мѣстный духъ: горамъ повелѣвать
Могу по прихоти мечты,
Ихъ тяжк³я основы колебать,-
Такъ отъ меня - что хочешь ты?
Голосъ третьяго духа. Подъ покровомъ синѣющихъ водъ,
Гдѣ волна никогда не колышетъ,
Гдѣ змѣя водяная живетъ,
Но ни буря, ни вѣтеръ не дышетъ,
Гдѣ сирена свои волоса
Убираетъ морскою травою,-
Заклинанье твое, какъ гроза,
Пронеслося вверху, надъ водою;
У меня надъ хрустальнымъ дворцомъ
Вдругъ оно пронеслося такъ глухо,-
Я духъ моря: скажи же, о чемъ
Столь могучаго просишь ты духа?
Четвертый духъ. Гдѣ спитъ землетрясенье
На огненныхъ пластахъ,
Озера смоляныя
Дымятся въ берегахъ,
Гдѣ Анды свои корни
Пустили сквозь земли,
Межъ тѣмъ, какъ ихъ вершины
Подъ небеса ушли,
Оттолѣ я примчался
На зовъ могуч³й твой -
Пусть воля чародѣя
Творится надо мной.
Пятый духъ. Я на вихрѣ верхомъ прискакалъ,
Я духъ молн³й, и грома, и бури;
Ураганъ я сейчасъ обогналъ,
Онъ пожаромъ горитъ по лазури;
Чтобъ къ тебѣ поспѣшить, надъ водой
И надъ сушей я мчался стрѣлою:
Тамъ плывутъ корабли, но съ зарей
Ихъ погибель всѣхъ ждетъ подъ водою.
Шестой духъ. Мой темный м³ръ - безъ звѣздъ и безъ разсвѣта;
Зачѣмъ казнишь меня ты казнью свѣта?
Седьмой духъ. Еще хаосъ былъ надъ землей
Твоей я правила звѣздой:
То было чудное свѣтило,
Какое съ неба лишь свѣтило;
Свободно, чисто и свѣтло
Среди небесъ оно текло.
Но часъ пробилъ, пора настала,
Оно безславьемъ м³ра стало,
Кометой, наводящей страхъ,
Звѣздой, проклятою въ звѣздахъ.
Досель, вращаясь съ прежней силой,
Свой путь неправильный, унылый,
Влачитъ чудовище съ хвостомъ
Во всемъ безслав³и своемъ.
Ты жъ, подъ проклятою звѣздою
Рожденный червякомъ! Тобою
Я призвана сюда, но я
Все остаюсь судьба твоя,
И здѣсь, гдѣ рабскою толпою
Склонились духи предъ тобою,
А я могу лишь презирать,
Червякъ! что хочешь ты узнать?
Всѣ семь духовъ. Земли, морей, вѣтровъ, эѳира, горъ
И тьмы ночной владыки - предъ тобою,
И между нихъ сама твоя звѣзда.
Чего отъ насъ ты хочешь? Говори.
Манфредъ. Забвен³я.
Первый духъ. О комъ? о чемъ? зачѣмъ?
Манфредъ. О томъ, что я въ груди ношу; прочтите;
Вы можете; а высказать нельзя.
Духъ. Мы можемъ дать - чѣмъ лишь владѣемъ сами:
Проси рабовъ, господства надъ землей,
Надъ всей, или надъ частью; пожелай
Повелѣвать стих³ями, въ которыхъ
Мы царствуемъ; все вмѣстѣ и все врозь .
Изъ этого - твое.
Манфредъ. Забвенья лишь, забвенья!
Не нужны мнѣ таинственныя царства,
Когда и тамъ - чего ищу я - нѣтъ.
Духъ. Забвенья нѣтъ ни въ нашемъ существѣ,
Ни въ знаньи чаръ,- зачѣмъ ты не умрешь?...
Манфредъ. Его найду ль я въ смерти?
Духъ. Мы безсмертны -
И забывать намъ не дано; мы вѣчны -
И нѣтъ для насъ ни завтра, ни вчера,
Все вѣчное теперь. Вотъ нашъ отвѣтъ.
Манфредъ. Смѣетесь вы! Къ чему такая гордость?
Рабы! огонь страдальца Прометея,
Мой умъ, мой духъ, свѣтящ³йся во мнѣ,
И такъ же чистъ, и такъ же проникающъ,
И такъ же всеобъемлющъ, какъ и вашъ,
Хоть онъ и облеченъ земною перстью.
Отвѣта жду, иль покажу вамъ - кто я!
Духъ. Мы вновь отвѣтимъ тоже; даже болѣ:
Въ твоихъ словахъ отвѣтъ нашъ.
Манфредъ. Въ чемъ и какъ?
Духъ. Когда сходна твоя природа съ нашей,
Мы дали ужъ отвѣтъ тебѣ, сказавъ,
Что смерть для насъ - названье безъ предмета.
Манфредъ. Напрасно все: вы мнѣ помочь не въ силахъ,
Иль просто не хотите!
Духъ. Говори;
Чѣмъ только мы владѣемъ - все твое;
Не торопись насъ отпускать; проси
Господства, силъ, короны долгихъ дней.
Манфредъ. Проклят³е! къ чему мнѣ ваши дни?
И безъ того они ужъ длинны. Прочь отсюда!
Духъ. Постой - здѣсь быть мы гн хотѣли бъ даромъ;
Подумай хорошенько - точно ль нѣтъ
Ни одного желаннаго предмета
Для чувствъ твоихъ?
Манфредъ. Ни одного;- нѣтъ, стойте.
Я бъ видѣть васъ хотѣлъ лицомъ къ лицу.
Я слышу стонъ томящихъ голосовъ,
Какъ плачъ волны въ вечерн³й часъ; я вижу
Лишь неподвижную звѣзду, и все:
Откройтесь мнѣ въ обычныхъ вашихъ лицахъ,
Какъ существа, доступныя для глазъ.
Духъ. Мы существа безъ лицъ и внѣ стих³й,
Которыхъ мы и души, и причина,
У насъ нѣтъ лицъ; но выбери любое,
Манфредъ. Мнѣ выбирать? Но на землѣ всѣ лица,
Всѣ для меня равны. Пусть тотъ изъ васъ,
Кто выше всѣхъ, могучѣй и прекраснѣй,
Возьметъ себѣ себя достойный видъ.
Седьмой духъ, (являясь въ видѣ прекрасной женщины).
Гляди!
Манфредъ. Мой Богъ! О, если бъ не была ты
Одной мечтой безумной головы!
Я могъ бы быть... Дай обниму тебя -
И будешь снова... (Видѣн³е исчезаетъ).
Грудь моя! разбейся.
(Манфредъ падаетъ безъ чувствъ).
Голосъ. Только мѣсяцъ взойдетъ надъ рѣкой,
Загорится червякъ надъ травой,
Метеоръ надъ могилой сырою,
Огонекъ надъ болотной водою,
Въ небѣ звѣзды зажгутся едва,
Прокричитъ гробовая сова,
Вѣтерки лишь ночные задышутъ
И заснувшимъ листомъ заколышутъ,-
Ты почуешь, проклявши себя,
Что незримо я подлѣ тебя.
Хоть и сонъ твой далеко не сонъ,
У души твоей отнятъ и онъ;
Есть для ней неотступныя тѣни
И есть думы страшнѣй привидѣн³й;
Непонятной и тайной судьбой
Онѣ всюду пойдутъ за тобой;
Одной мыслью объятъ - гробовою,
Каждый часъ трепеща подъ грозою,
Будешь жить, до скончан³я дней,
Ты подъ власт³ю чары моей.
Хоть не рядомъ ходить буду я,
Всюду взоръ твой увидитъ меня;
Я велѣн³емъ тайнаго рока
Отъ тебя не должна быть далеко;
И когда, въ тайномъ страхѣ, назадъ
Обратишь ты испуганный взглядъ,
Удивишься ты, будто видѣнью,
Что съ твоей я не смѣшана тѣнью,
Хоть вл³янье мое надъ тобой
Ты скрывать будешь гордой душой.
Полонъ стихъ мой таинственныхъ силъ,
Онъ проклятьемъ тебя заклеймилъ,
И одинъ, между злыми духами,
Твою душу опуталъ сѣтями;
Будетъ вѣтеръ тебя укорять,
Запрещать тебѣ вольно дышать;
Ночь тебѣ не навѣетъ собою
Ея тихаго неба покою;
Будетъ солнце затѣмъ лишь у дня,
Чтобъ заката желалъ ты, стеня.
Я отъ слезъ твоихъ слезку взяла,
Въ ней обманъ и уб³йство нашла;
Черной крови изъ сердца достала,
Я чернѣй черноты не видала;
Я поймала змѣю на улыбкѣ твоей,
Въ ней царицу увидѣла змѣй;
Съ твоихъ устъ сорвала обаянье,
Но ему не нашла и названья;
Я всѣ яды сравнить собрала,
Твои всѣхъ ядовитѣй нашла.
Чернымъ сердцемъ, улыбкой - змѣей,
Твоей хитростью адской и злой,
Притворяться умѣющимъ взглядомъ,
Лицемѣрной души твоей ядомъ,
Тѣмъ искуствомъ, которымъ прослылъ
Человѣкомъ такой крокодилъ,
Надъ печалью чужою злорадствомъ
И проклятому Каину братствомъ,-
Заклинаю тебя, чтобъ ты жилъ
И въ груди твоей адъ свой носилъ!
Я держу мой ф³алъ надъ тобой,
Въ немъ всѣ скорби души до одной;
Я на вѣки твой сонъ погубила,
Твою смерть отъ тебя отдалила,
И хоть смерть одно счастье твое,
Ты желать не посмѣешь ее.
Вотъ моя совершилась ужъ чара,
Надъ тобой разражается кара
И въ крови, и въ мозгу, и въ костяхъ,
Чтобъ ты вѣчно и сохнулъ и чахъ!...
СЦЕНА II. Гора Юнгфрау. - Утро. Манфредъ, (одинъ, надъ обрывомъ скалы).
И черти мнѣ, и чары измѣнили;
Напрасно я ихъ тайны изучалъ:
Моя болѣзнь ни чѣмъ неисцѣлима.
Опоры сверхъестественной искать
Я не хочу: нѣтъ надъ прошедшимъ власти,
А будущность - не мнѣ ея желать,
Пока во тьмѣ прошедшее не скрылось.
Природа-мать! ты, свѣтъ дневной, вы, горы!
Зачѣмъ вы такъ прекрасны? Я любить
Васъ не могу. И ты, свѣтило дня!
Ты видишь все, ты гонишь мракъ отвсюду,
На эту грудь не свѣтишь ты одну.
Вы, скалы горъ, на высотѣ которыхъ
Теперь стою, межъ тѣмъ какъ тамъ, внизу,
На берегу ручья, громадныхъ сосенъ
Высок³й лѣсъ мнѣ видѣнъ, какъ тростникъ!..
Но если шагъ, движенье, вздохъ единый
Способны успокоить бѣдный духъ мой
На ихъ груди кремнистой, что я медлю?
Меня манитъ - я ни на шагъ впередъ,
Меня страшитъ - я и назадъ ни шагу;
Нога тверда, хотъ голова кружится,
| |
| Просмотров: 588 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры