Главная » Книги

По Эдгар Аллан - Овальный портрет

По Эдгар Аллан - Овальный портрет



Эдгаръ По

Овальный портретъ.

Собран³е сочинен³й Эдгара По въ переводѣ съ англ³йскаго К. Д. Бальмонта

Томъ первый

Поэмы, сказки

Москва, 1901

Книгоиздательство "Скорп³онъ"

  

Egli è vivo e parlerebbe se non osservasse la rigola del silentio *).

Надпись подъ однимъ итальянскимъ портретомъ св. Бруно.

*) Онъ живъ, и онъ заговорилъ бы, если бы не соблюдалъ правило молчан³я.

   Лихорадка моя была упорна и продолжительна. Всѣ средства, как³я только можно было достать въ этой дикой мѣстности близь Аппенинъ, были исчерпаны, но безъ какихъ-либо результатовъ. Мой слуга и единственный мой сотоварищъ въ уединенномъ замкѣ былъ слишкомъ взволнованъ и слишкомъ неискусенъ, чтобы рѣшиться пустить мнѣ кровь, которой, правда, я уже слишкомъ достаточно потерялъ въ схваткѣ съ бандитами. Я не могъ также съ спокойнымъ сердцемъ отпустить его поискать гдѣ-нибудь помощи. Наконецъ, неожиданно я вспомнилъ о маленькомъ сверткѣ оп³ума, который лежалъ вмѣстѣ съ табакомъ въ деревянномъ ящичкѣ: въ Константинополѣ я пр³обрѣлъ привычку курить табакъ вмѣстѣ съ такой лѣкарственной примѣсью. Педро подалъ мнѣ ящичекъ. Порывшись, я нашелъ желанное наркотическое средство. Но когда дѣло дошло до необходимости отдѣлить должную часть, мной овладѣло раздумье. При курен³и было почти безразлично, какое количество употреблялось. Обыкновенно я наполнялъ трубку до половины оп³умомъ и табакомъ, и перемѣшивалъ то и другое - половина на половину. Иногда, выкуривъ всю эту смѣсь, я не испытывалъ никакого особеннаго дѣйств³я; иногда же, еле выкуривъ двѣ трети, я замѣчалъ симптомы мозгового разстройства, которые бывали даже угрожающими и предостерегали меня, дабы я воздержался. Правда, эффектъ, производимый оп³умомъ, при легкомъ измѣнен³и въ количествѣ, совершенно былъ чуждъ какой-либо опасности. Тутъ, однако, дѣло обстояло совершенно иначе. Никогда раньше я не принималъ оп³ума внутрь. У меня бывали случаи, когда мнѣ приходилось принимать лауданумъ и морф³й, и относительно этихъ наркотиковъ я не имѣлъ бы основан³й колебаться. Но оп³умъ въ чистомъ видѣ былъ мнѣ неизвѣстенъ. Педро зналъ объ этомъ не больше меня, и такимъ образомъ, находясь въ подобныхъ критическихъ обстоятельствахъ, я пребывалъ въ полной нерѣшительности. Тѣмъ не менѣе я не былъ особенно огорченъ этимъ и, разсудивъ, рѣшилъ принимать оп³умъ постепенно. Первая доза должна быть очень ограниченной. Если она окажется недѣйствительной, размышлялъ я, можно будетъ ее повторить; и такъ можно будетъ продолжать, пока лихорадка не утихнетъ, или пока ко мнѣ не придетъ благодѣтельный сонъ, не посѣщавш³й меня почти уже цѣлую недѣлю. Сонъ былъ необходимостью, чувства мои находились въ состоян³и какого-то опьянен³я. Именно это смутное состоян³е души, это тупое опьянен³е, несомнѣнно, помѣшало мнѣ замѣтить безсвязность моихъ мыслей, которая была такъ велика, что я сталъ разсуждать о большихъ и малыхъ дозахъ, не имѣя предварительно какого-либо опредѣленнаго масштаба для сравнен³я. Въ ту минуту я совершенно не представлялъ себѣ, что доза оп³ума, казавшаяся мнѣ необычайно малой, на самомъ дѣлѣ могла быть необычайно большой. Напротивъ, я хорошо помшо, что съ самой невозмутимой самоувѣренностью я опредѣлилъ количество, необходимое для пр³ема, по его отношен³ю къ цѣлому куску, находившемуся въ моемъ распоряжен³и. Порц³я, которую я, наконецъ, проглотилъ, и проглотилъ безстрашно, была несомнѣнно весьма малой частью всего количветва, находившагося въ моихъ рукахъ.
   Замокъ, куда мой слуга рѣшился скорѣе проникнуть силой, нежели допустить, чтобы я, измученный и раненый, провелъ всю ночь на открытомъ воздухѣ, былъ однимъ изъ тѣхъ мрачныхъ и величественныхъ здан³й громадъ, которыя такъ давно хмурятся среди Аппенинъ, не только въ фантаз³и Мистрисъ Радклиффъ, но и въ дѣйствительности. По всей видимости онъ былъ покинутъ на время и совсѣмъ еще недавно. Мы устроились въ одной изъ самыхъ небольшихъ и наименѣе роскошно обставленныхъ комнатъ. Она находилась въ уединенной башенкѣ. Обстановка въ ней была богатая, но износившаяся и старинная. Стѣны были покрыты обивкой и увѣшаны разнаго рода военными доспѣхами, а также цѣлымъ множествомъ очень стильныхъ современныхъ картинъ въ богатыхъ золотыхъ рамахъ съ арабесками. Они висѣли не только на главныхъ частяхъ стѣны, но и въ многочисленныхъ уголкахъ, которыя странная архитектура здан³я дѣлала необходимыми - и я сталъ смотрѣть на эти картины съ чувствомъ глубокаго интереса, быть-можетъ обусловленнаго моимъ начинавшимся бредомъ; такъ я приказалъ Педро закрыть тяжелыя ставни - ибо была уже ночь - зажечь свѣчи въ высокомъ канделябрѣ, стоявшемъ у кровати близь подушекъ, и совершенно отдернуть черныя бархатныя занавѣси съ бахромой, окутывавш³я самую постель. Я рѣшилъ, что если ужь мнѣ не уснуть, такъ я, по крайней мѣрѣ, буду поочерсдно смотрѣть на эти картины, и читать маленьк³й томикъ, который ложалъ на подушкѣ и содержалъ въ себѣ критичсское ихъ описан³е.
   Долго, долго я читалъ - и глядѣлъ на создан³я искусства съ преклонен³емъ, съ благоговѣн³емъ. Быстро убѣгали чудесныя мгновенья, и подкрался глубок³й часъ полночи. Положен³е канделябра показалось мнѣ неудобнымъ, и, съ трудомъ протянувши руку, я избѣжалъ нежелательной для меня необходимости будить моего слугу, и самъ переставилъ его такимъ образомъ, чтобы снопъ лучей полнѣе падалъ на книгу.
   Но движен³е мое произвело эффектъ совершенно неожиданный. Лучи многочисленныхъ свѣчей (ибо ихъ дѣйствительно было много) упали теперь въ нишу, которая была до этого окутана глубокой тѣнью, падавшей отъ одного изъ столбовъ кровати. Я увидалъ такимъ образомъ при самомъ яркомъ освѣщен³и картину, которой раньше совершенно не замѣчалъ. Это былъ портретъ молодой дѣвушки, только что развившейся до полной женственности. Я стремительно взглянулъ на картину - и закрылъ глаза. Почему я такъ сдѣлалъ, это въ первую минуту было непонятно мнѣ самому. Но пока рѣсницы мои оставались закрытыми, я сталъ лихорадочно думать, почему я закрылъ ихъ. Это было инстинктивнымъ движен³емъ, съ цѣлью выиграть время - удостовѣриться, что зрѣн³е не обмануло меня - успокоить и подчинить свою фантаз³ю болѣе трезвому и точному наблюден³ю. Черезъ нѣсколько мгновен³й я опять устремилъ на картину пристальный взглядъ.
   Теперь не было ни малѣйшаго сомнѣн³я, что я вижу ясно и правильно; ибо первая яркая вспышка свѣчей, озарившая это полотно, повидимому, разсѣяла то дремотное оцѣпенѣн³е, которое завладѣло всѣми моими чувствами, и сразу вернула меня къ реальной жизни.
   Какъ я уже сказалъ, это былъ портреть молодой дѣвушки. Только голова и плечи - въ стилѣ виньетки, говоря языкомъ техничеекимъ; мног³е штрихи напоминали манеру Сёлли въ его излюбленныхъ головкахъ. Руки, грудь, и даже концы лучезарныхъ волосъ, незамѣтно сливались съ неопредѣленной глубокой тѣнью, составлявшей задн³й фонъ всей картины. Рама была овальная, роскошно позолоченная и филигранная, въ Мавританскомъ вкусѣ. Разсматривая картину какъ создан³е искусства, я находилъ, что ничего не могло быть прекраснѣе ея. Но не самымъ исполнен³емъ и не безсмертной красотой лица я былъ пораженъ такъ внезапно и такъ сильно. Конечно я никакъ не могъ думать, что фантаз³я моя, вызванная изъ состоян³я полудремоты, была слишкомъ живо настроена, и что я принялъ портретъ за голову живого человѣка. Я сразу увидѣлъ, что особенности рисунка, его виньеточный характеръ, и качества рамы, должны были съ перваго взгляда уничтожить подобную мысль - должны были предохранить меня даже отъ мгновенной иллюз³и. Упорно размышляя объ этомъ, я оставался, быть можетъ, цѣлый часъ, полусидя, полулежа, устремивъ на портретъ пристальный взглядъ. Наконецъ, насытившись скрытой тайной художественнаго эффекта, я откинулся на постель. Я понялъ, что очарован³е картины заключалось въ необычайной жизненности выражен³я, которая, сперва поразивъ меня, потомъ смутила, покорила, и ужаснула. Съ чувствомъ глубокаго и почтительнаго страха я передвинулъ канделябръ на его прежнее мѣсто. Устранивъ такимъ образомъ отъ взоровъ причину моего глубокаго волнен³я, я съ нетернѣн³емъ отыскалъ томикъ, гдѣ обсуждались картнны я описывалась истор³я ихъ возникновен³я. Открывъ его на страницѣ, гдѣ описывался овальный портретъ, я прочелъ смутный и причудливый разсказъ: "Она была дѣвушкой самой рѣдкостной красоты, и была столько же прекрасна, сколько весела. И злополученъ былъ тотъ часъ, когда она увидала, и полюбила художника, и сдѣлалась его женой. Страстный, весь отдавш³пся занят³ямъ, и строг³й, онъ уже почти имѣлъ невѣсту въ своемъ искусствѣ; она же была дѣвушкой самой рѣдкостной красоты, и была столько же прекрасна, сколько весела: вся - смѣхъ, вся - лучезарная улыбка, она была рѣзва и шаловлива, какъ молодая лань: она любила и лелѣяла все, къ чему ни прикасалась: ненавидѣла только Искусство, которое соперничало съ ней: пугалась только палитры и кисти и другихъ несносныхъ инструментовъ, отнимавшихъ у нея ея возлюбленнаго. Ужасной вѣстью было для этой женщины услышать, что художникъ хочетъ написать портретъ и самой новобрачной. Но она была смиренна и послушна, и безропотно сидѣла она цѣлыя недѣли въ высокой и темной комнатѣ, помѣщавшейся въ башнѣ, гдѣ свѣтъ, скользя, струился только сверху на полотно. Но онъ, художникъ, вложилъ весь свой ген³й въ работу, которая росла и создавалась, съ часу на часъ, со дня на день. И онъ былъ страстный, и причудливый, безумный человѣкъ, терявш³йся душой въ своихъ мечтан³яхъ; и не хотѣлъ онъ видѣть, что блѣдный свѣтъ, струивш³ися такъ мрачно и угрюмо въ эту башню, снѣдалъ веселость и здоровье новобрачной, и всѣ видѣли, что она угасаетъ, только не онъ. A она все улыбалась и улыбалась, и не проронила ни слова жалобы, ибо видѣла, что художникъ (слава котораго была велика) находилъ пламенное и жгучее наслажден³е въ своей работѣ, и дни и ночи старался возсоздать на полотнѣ лицо той, которая его такъ любила, которая изо дня въ день все болѣе томилась и блѣднѣла. И правда, тѣ, что видѣли портретъ, говорили тихимъ голосомъ о сходствѣ, какъ о могущественномъ чудѣ, и какъ о доказательствѣ не только творческой силы художника, но и его глубокой любви къ той, которую онъ возсоздавалъ такъ чудесно. Но, наконецъ, когда работа стала близиться къ концу, никто не находилъ болѣе доступа въ башню; потому что художникъ, съ самозабвен³емъ безум³я отдавш³йся работѣ, почти не отрывалъ своихъ глазъ отъ полотна, почти не глядѣлъ даже на лицо жены. И не хотѣлъ онъ видѣть, что краски, которыя онъ раскинулъ по полотну, были совлечены съ лица той, что сидѣла близь него. И когда минули долг³я недѣли, и лишь немногое осталось довершить, одинъ штрихъ около рта, одну блестку на глазъ, душа этой женщины вновь вспыхнула, какъ угасающ³й свѣтильникъ, догорѣвш³й до конца. И вотъ, положенъ штрихъ, и вотъ, положена блестка; и на мгновен³е художникъ остановился, охваченный восторгомъ, передъ работой, которую онъ создалъ самъ; но тотчасъ же, еще не отрывая глазъ, онъ задрожалъ и поблѣднѣлъ, и, полный ужаса, воскликнувъ громко: "Да вѣдь это сама Жизнь!", онъ быстро обернулся, чтобы взглянуть на возлюбленную:- "Она была мертва!"
  
  
  
  

Другие авторы
  • Мазуркевич Владимир Александрович
  • Мирович Евстигней Афиногенович
  • Быков Петр Васильевич
  • Милль Джон Стюарт
  • Лесков Николай Семенович
  • Нарежный В. Т.
  • Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
  • Палицын Александр Александрович
  • Стахович Михаил Александрович
  • Оленин-Волгарь Петр Алексеевич
  • Другие произведения
  • Волошин Максимилиан Александрович - Избранные переводы из франкоязычной поэзии
  • Хирьяков Александр Модестович - Будильник
  • Полевой Николай Алексеевич - О критике г-на Арцыбашева на "Историю государства Российского", сочиненную Н. М. Карамзиным
  • Хвощинская Надежда Дмитриевна - Братец
  • Желиховская Вера Петровна - Радда-Бай: правда о Блаватской
  • Пушкин Александр Сергеевич - Городок
  • Блок Александр Александрович - О списке русских авторов
  • Лейкин Николай Александрович - В монументной лавке
  • Кедрин Дмитрий Борисович - Князь Василько Ростовский
  • Тенишева Мария Клавдиевна - Письма Н. К. Рериха к М. К. Теншиевой
  • Категория: Книги | Добавил: Ash (10.11.2012)
    Просмотров: 582 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа