Тихомиров П. В. Шопенгауэр в переводе Ю. И. Айхенвальда. [Рец. на:] Шопенгауэр А. Полн. собр. соч. / Пер. и ред. Ю. И. Айхенвальд. Изд. м-на Книжное дело. М., 1900. Вып. 1-2 // Богословский вестник 1900. Т. 3. No 12. С. 716-724 (2-я пагин.)
II. Шопенгауэръ въ переводѣ Ю. И. Айхенвальда.
(Полное собран³е сочинен³й Артура Шопенгауэра. Въ переводѣ и подъ редакц³ей Ю. И. Айхенвальда. Издан³е магазина "Книжное дѣло''. Москва 1900 г. Выпуски I-II).
Философ³я Шопенгауэра и въ Западной Европѣ и y насъ въ Росс³и привлекаетъ къ себѣ громадное вниман³е какъ спец³алистовъ-философовъ, такъ и вообще образованныхъ людей. Объ этомъ свидѣтельствуетъ обширная и съ каждымъ годомъ все болѣе возрастающая литература, посвященная этому мыслителю, и выяснен³ю его воззрѣн³й. Такой успѣхъ вполнѣ понятенъ, потому что Шопенгауэръ не только занимаетъ одно изъ самыхъ видныхъ мѣстъ среди классиковъ философ³и, но и обладаетъ многими несравненными достоинствами, какъ писатель вообще. Его творен³я съ чисто литературной точки зрѣн³я принадлежатъ къ безсмертнымъ образцамъ человѣческаго слова. A чрезвычайное разнообраз³е ихъ содержан³я, обширный кругъ затрогиваемыхъ ими вопросовъ и интересовъ дѣлаютъ знакомство съ этимъ мыслителемъ положительно необходимымъ для всякаго образованнаго человѣка. И дѣйствительно, среди современной интеллигенц³и уже трудно встрѣтить людей, совершенно незнакомыхъ съ Шопенгауэромъ. Его своеобразная психолог³я, гносеолог³я, метафизика и этика, его пессимизмъ, его любопытныя эстетическ³я воззрѣн³я, наконецъ, въ изобил³и разсѣянныя въ его "Парергахъ и паралипоменахъ" глубокомысленныя жизненныя наблюден³я, ядовитые сарказмы, мѣтк³я характеристики и перлы остроум³я создали ему чрезвычайно обширный кругъ читателей и почитателей.
Вполнѣ естественно, что и на русскомъ языкѣ давно уже стали появляться разные переводы отдѣльныхъ сочинен³й Шопенгауэра. Переводы эти быстро расходились и вообще очень хорошо встрѣчались русской читающей публикой. Напримѣръ, "М³ръ, какъ воля и представлен³е", въ переводѣ Фета, выдержалъ четыре издан³я. Но доселѣ изъ этихъ переводовъ нельзя всетаки было составить полнаго собран³я сочинен³й знаменитаго философа. Да и самые переводы, сдѣланные различными лицами, были, по справедливому замѣчан³ю Ю. И. Айхенвальда, "качественно-неоднородны" (Предисл. пер., стр. V), т. е. одни лучше, друг³е хуже, одни ближе къ подлиннику, друг³е дальше; затѣмъ самые обороты рѣчи и терминолог³я Шопенгауэра передавались въ разныхъ переводахъ не всегда одинаково; наконецъ, художественныя достоинства Шопенгауэрова изложен³я въ различныхъ переводахъ передавались съ весьма различной степенью совершенства, - начиная отъ полнаго игнорирован³я этой художественности и кончая попытками приблизиться къ ея воспроизведен³ю. Всѣ эти обстоятельства дѣлали совершенно необходимымъ издан³е полнаго собран³я сочннен³й Шопенгауэра, на русскомъ языкѣ, выполненнаго однимъ лицомъ или подъ его редакц³ей, и при томъ, дающаго, по возможности, точное понят³е о литературныхъ достоинствахъ оригинала. И надо только удивляться, почему доселѣ это не было сдѣлано. Но теперь наконецъ эта потребность удовлетворяется переводомъ Ю. И. Айхенвальда. Самъ переводчикъ претендуетъ на исполнен³е только двухъ первыхъ задачъ, скромно прибавляя: "имѣетъ-ли этотъ новый переводъ, кромѣ единства исполнен³я, и друг³я, еще болѣе важныя достоинства, - объ этомъ несомнѣнно выскажется свѣдущая критика" (тамъ-же). Но мы можемъ, не колеблясь, сказать, что новый переводъ имѣетъ и мног³я друг³я достоинства хорошаго перевода; - въ частности, по своему языку онъ болѣе другихъ переводовъ удачно воспроизводитъ изящество и силу Шопенгауэровскаго стиля.
Достижен³е послѣдней цѣли, - на нашъ взглядъ, весьма существенной,- требовало отъ переводчика особеннаго искусства. Извѣстно, что буквальная точность и изящество перевода часто находятся въ обратно-пропорц³ональномъ отношен³и другъ къ другу. Хорош³й переводчикъ долженъ умѣть въ возможной степени удовлетворить оба требован³я. Для этого ему, конечно, нужны большая находчивость и тонкое знан³е оттѣнковъ своего языка; и иногда отъ него требуется большой тактъ, состоящ³й въ томъ, чтобы во время и кстати пожертвовать нѣсколько буквализмомъ въ пользу изящнаго стиля или - наоборотъ. Ю. И. Айхенвальдъ, по нашему мнѣн³ю, въ высокой степени обладаетъ этими качествами хорошаго переводчика. Уже его предислов³е показываетъ, какъ вѣрно онъ понималъ свои задачи и какой правильный путь онъ избралъ для ихъ разрѣшен³я. Вотъ что читаемъ мы въ этомъ предислов³и: "Въ своихъ Senilia Шопенгауэръ заранѣе шлетъ свое проклят³е тому, кто, перепечатывая его произведен³я, сознательно измѣнитъ въ нихъ что-нибудь, - хотя-бы одинъ пер³одъ, слово, слогъ, букву или знакъ препинан³я. Разумѣется, къ переводу своихъ сочинен³й на чужой языкъ ген³альный брюзга не могъ бы предъявить такого же неисполнимаго требован³я. По его собственнымъ словамъ, даже лучш³й переводъ лишь въ такой степени походитъ на оригиналъ, въ какой транспонированная музыкальная п³еса напоминаетъ свой образецъ. И безусловной точности, буквальной передачи художественнаго подлинника читатель въ предлагаемой работѣ не найдетъ. Здѣсь намѣренно допущены так³я недалек³я отступлен³я отъ нѣмецкаго текста, которыя не искажаютъ его духа и въ то-же время способствуютъ большей легкости русской рѣчи,- по крайней мѣрѣ, такова была цѣль переводчика. Философск³й языкъ Шопенгауэра, безукоризненно-устойчивый, не имѣетъ однако спец³альнаго характера: мы вездѣ встрѣчаемъ не столько термины, сколько живыя слова. Поэтому, при ихъ переводѣ казались дозволительнымъ осторожно и слегка разнообразить ихъ тамъ, гдѣ возникала для этого стилистическая необходимость. Напримѣръ, Апschauung передано воззрѣн³е, anschaulich - наглядный; но иногда эти выражен³я уступали мѣсто своимъ синонимамъ: интуиц³я созерцан³е, интуитивный. Если Erkenntniszgrund вообще переводилось основан³е познан³я, то иной разъ читатель увидитъ это же понят³е въ болѣе красивой формѣ основы познан³я или даже просто основан³я; послѣднее являюсь конечно только тамъ гдѣ оно не могло вызвать недоразумѣн³я. Причинность и (изрѣдка) каузальность, законъ причинности и причинный (каузальный) законъ - вотъ еще примѣры указанной вар³ац³и" (стр. V-VI).
Кромѣ этого, переводчикъ, по нашему мнѣн³ю, вполнѣ резонно рѣшилъ всюду слово Verstand передавать разсудокъ. какъ y насъ принято переводить этотъ терминъ въ Кантовской философ³и, a не умъ, какъ рекомендовалъ для перевода Шопенгауэра Н. Н. Страховъ. "Кантовское Verstand, говоритъ онъ, на русскомъ языкѣ почти всегда передавали словомъ разсудокъ. Но такъ какъ Шопенгауэръ въ своей теор³и познан³я отступилъ отъ Канта и именемъ Verstand назвалъ нѣсколько иную, болѣе широкую способность духа, въ которую своеобразно входитъ и чувственность (Sinnlichkeit), то, по иниц³ативѣ Н. Н. Страхова, Verstand Шопенгауэра обыкновенно переводятъ умъ. Это несомнѣнно имѣетъ свои преимущества; однако, въ предлагаемой работѣ сохранено традиц³онное назван³е - разсудокъ. Вѣдь оба мыслителя обозначаютъ не вполнѣ похож³я способности однимъ и тѣмъ-же словомъ,- не удобнѣе-ли поэтому и одинаково переводить ихъ общ³й терминъ? Читатель привыкъ въ переводахъ Канта отожествлять Verstand и разсудокъ,- зачѣмъ-же при переходѣ къ Шопенгауэру нарушатъ это знакомое сочетан³е? Сходство терминовъ не только не воспрепятствуетъ понять разницу по существу, но даже лучше оттѣнитъ ее. Кромѣ того, въ русскомъ словѣ умъ содержится скорѣе практическ³й и житейск³й смыслъ, чѣмъ строго-научный, и означаетъ онъ не какую-нибудь опредѣленную способность, a интеллектъ вообще" (стр. XI).
Обращаясь къ сличен³ю перевода съ подлинникомъ, мы дѣйствительно найдемъ, что г. Айхенвальдъ съ замѣчательнымъ искусствомъ умѣлъ удовлетворить обоимъ трудно соединимымъ услов³ямъ хорошаго перевода - близости къ подлиннику и вѣрной передачѣ художественныхъ достоинствъ оригинала. Особенно это ясно станетъ, если переводъ г. Айхенвальда сравнивать не съ оригиналомъ только, но и съ другими извѣстными y насъ переводами. Въ настоящихъ двухъ выпускахъ мы имѣемъ переводъ двухъ сочинен³й Шопенгауэра: "О четвероякомъ корнѣ закона достаточнаго основан³я" и "М³ръ, какъ воля и представлен³е" (изъ послѣдняго переведено пока только немного болѣе половины). Оба эти сочинен³я существуютъ въ переводѣ A. A. Фета. Этотъ переводъ имѣетъ свои несомнѣнныя достоинства и до послѣдняго времени съ честью исполнялъ свою мисс³ю - знакомить русскую образованную публику съ этими важнѣйшими произведен³ями знаменитаго философа; но ни для кого изъ свѣдущихъ людей не составляли секрета и его недостатки, состоящ³е главнымъ образомъ въ тяжеловѣсности и нѣкоторой архаичности языка. Если сравнивать переводы г. Айхенвальда съ Фетовскими и оба - съ подлинникомъ, то вполнѣ будетъ ясно что новый переводъ значительно совершеннѣе.
Въ качествѣ примѣра, мы беремъ одно очень красивое мѣсто изъ 5 сочинен³я "М³ръ, какъ воля и представлен³е".
|
Die Welt als Wille und Vorstellung, 5: Das Leben und die Träume sind Blätter eines und des nämlichen Bыches. Das Lesen im Zusammenhang heisst wirkiches Leben. Wann aber die jedesmalige Lesestunde (der Tag) zu Ende und die Erhohingszeit gekommen ist, so blättern wi oft noch, müssig und schlagen, ohne Ordnund und Zusammenhang, bald hier, bald dort ein Blatt auf: oft, ist es schon gelesenes, oft, ein noch unbekanntes, aber immer aus dem selben Buch. So ein einzehi gelesenes Blatt ist zwar ausser Zusammenhang mit der folgerechten Durchlesimg: doch steht es hiedurch nicht so gar sehr hiniter dieser zurück, wenn mau bedenkt, dass auch das Ganze der folgerechten Lecture ebenso aus dem Stegreife anhebt uud endigt und sonach nur als ein grösseres einzelues Blatt anzuselien ist.
Obwohl also die einzelnen Träume vom virklicheu Lebeu dadurch geschieden sind, dass sie in den Zusammenhang der Erfahrung, welcher durch dasselbe stetig gebt, nicht mit eingreifen, und das Ervachen dieseu Unterschied bezeichnet; so gehört ja doch eben jener Zusammenhang der Erfahnmg schon dem wirklichen Leben als seine Forai an, und der Traum hat ebenso auch einen Zusammenhang in sich dagegen aufzuweisen. Ximmt man nun den Standpunkt der Beurtheilung ausserhalb beider an, so findet sich iu ihrem Weseu kein bestimmter Unterschied, und man ist genöthigt den Dichtern zuzugeben, dass das Leben ein langer Traum sei.
|
М³рь какъ воля и представлен³е. Пер. A. A. Фета, стр. 17: Жизнь и сны суть листы одной и той-же книги. Чтен³е въ связи называется дѣйствительной жизнью. Но каждый разъ, что съ окончан³емъ часовъ чтен³я (днемъ) наступаетъ время отдохновен³я, мы нерѣдко продолжаемъ праздно перелистывать и раскрываемъ безъ порядка и связи то тамъ, то сямъ страницу: часто это уже читанная, часто еще неизвѣстная, но все изъ той-же книги. Такая отдѣльно читаемая страница дѣйствительно внѣ связи съ послѣдовательнымъ чтен³емъ, но тѣмъ самымъ еще не слишкомъ далеко отъ него отстала, если сообразить, что и цѣлое въ послѣдовательномъ чтен³и точно такъ же начинается икончается неожиданно (экспромптомъ) и поэтому можетъ считаться только страницей большаго объема.
Итакъ, хотя отдѣльные сны отличаются отъ дѣйствительной жизни тѣмъ, что не сопривходятъ въ непрерывную связь опыта, по оной проходящую, и пробужден³е указываетъ на такое различ³е; тѣмъ не менѣе связь опыта принадлежитъ дѣйствительиой жизни, какъ ея форма, и сонъ въ свою очередь можетъ противопоставить этому свою внутреннюю связь. Если затѣмъ для обсужден³я дѣла избрать точку зрѣн³я, внѣ ихъ обоихъ находящуюся, то въ существѣ ихъ не представится опредѣленнаго различ³я, и неизбѣжно согласиться съ поэтами, что жизнь-долг³й сонъ.
|
М³ръ какъ воля и представлен³е. Пер. Ю. И. Айхенвальда, стр. 18:
Жизнь и сновидѣн³я - это страницы одной и той-же книги. Связное чтен³е называется дѣйствительной жизнью. A когда приходитъ къ концу обычный срокъ нашего чтен³я (день) и наступаетъ время отдыха, мы часто продолжаемъ еще праздно перелистывать книгу и безъ порядка и связи раскрываемъ ее то на одной, то на другой страницѣ, иногда уже читанной, иногдa eще неизвѣстной, но всегда - изъ той же книги. Такая отдѣльно читаемая страница дѣйствительно находится внѣ связи съ послѣдовательнымъ чтен³емъ; но изъ-за этого она не особенно уступаетъ ему: вѣдь и цѣльное послѣдовательное чтен³е также начинается и кончается внезапно, почему и въ немъ надо видѣть отдѣльную страницу, но только большаго размѣра.
Итакъ, хотя отдѣльныя сновидѣн³я отличаются отъ дѣйствительной жизни тѣмъ, что они не входятъ въ безпрерывно протекающую по ней общую связь опыта, и хотя пробужден³е указываетъ на эту разницу, - тѣмъ не менѣе именно самая связь опыта принадлежитъ дѣйствительной жизни, какъ ея форма, и сновидѣн³е въ свою очередь противопоставляетъ въ свою собственную внутреннюю связь. И если стать на точку зрѣн³я внѣ жизни и сна, то мы не найдемъ въ ихъ существѣ опредѣленнаго различ³я и должны будемъ вмѣстѣ съ поэтами признать, что жизнь - долгое сновидѣн³е.
|
Надѣемся, что и приведенный примѣръ достаточно показываетъ читателю, знакомому съ нѣмецкимъ языкомъ и способному оцѣнить сравнительныя достоинства русскаго стиля,- почему мы, отнюдь не унижая чрезмѣрно переводовъ А. А. Фета, ставимъ однако значительно выше ихъ переводъ Ю. И. Айхенвальда.
Весьма важнымъ преимуществомъ новаго перевода предъ прежними является, какъ мы уже упоминали, единство исполнен³я и полнота содержан³я. Русск³е читатели получаютъ здѣсь всѣ сочинен³я Шопенгауэра и - въ однообразно хорошемъ переводѣ. Вотъ предположенный порядокъ издан³я: I. О четвероякомъ корнѣ закона достаточнаго основан³я. II. М³ръ какъ воля и представлен³е (оба тома, съ приложен³емъ критики кантовской философ³и). III. О волѣ въ природѣ. IV. Обѣ основныя проблемы этики. V. Парерги и паралипомены (оба тома). VI. Новыя паралипомены (максимы и афоризмы). VII. Трактатъ о зрѣн³и и цвѣтахъ. VIII. Нѣкоторыя изъ примѣчан³й къ Платону, Локку, Канту и послѣ-кантовскимъ философамъ и предислов³е къ предположенному нѣмецкому переводу Юма. IX. Отрывки изъ лекц³й по общей философ³и. X. Переписка Гете и Шопенгауэра. XI. Стихотворен³я Шопенгауэра. XII. Введен³е въ философ³ю вмѣстѣ съ разсужден³ями о д³алектикѣ и эстетикѣ. XIII. Ручной оракулъ Грац³ана. Х²V. Приложен³е: Статья переводчика о Шопенгауэрѣ и его философ³и. Издан³е будетъ выходить выпусками (числомъ 16), листовъ по 10-12 каждый. Для русской философской литературы это издан³е является весьма цѣннымъ пр³обрѣтен³емъ, и мы отъ души привѣтствуемъ его.
Какихъ-либо существенныхъ недостатковъ въ переводѣ или издан³и мы не находимъ. Что же касается мелкихъ недочетовъ, то нѣкоторые изъ нихъ - совершенно неизбѣжны, нѣкоторые являются результатомъ своеобразнаго пониман³я переводческой задачи, a иные составляютъ только формальный недосмотръ.
Къ числу неизбѣжныхъ, или,- по крайней мѣрѣ,- трудно предотвратимыхъ недостатковъ относится сохранен³е цитац³и Шопенгауэра по нѣмецкимъ издан³ямъ. Вѣдь задача перевода - замѣнить, по возможности, для не знающихъ нѣмецкаго языка подлинникъ. Понятно, что, въ виду этого, ссылки Шопенгауэра на тѣ или иныя мѣста разныхъ своихъ сочинен³й должны бы были пр³урочиваться къ страницамъ и порядку томовъ настоящаго русскаго издан³я. Между тѣмъ мы встрѣчаемъ, напр., на страницѣ 37 вып. I ссылку на "Критику кантовской философ³и, стр. 517-521 второго издан³я", т. е. ссылку на нѣмецкое издан³е. Русскому читателю, чтобы воспользоваться этимъ указан³емъ, необходимо, значитъ, имѣть кромѣ настоящаго перевода и нѣмецкое издан³е, что далеко не для всѣхъ удобно; отказаться-же отъ возможности подыскать цитируемое мѣсто не всякому будетъ пр³ятно. Подобное-же явлен³е нерѣдко и неизбѣжно повторяется въ другихъ случаяхъ,- напр., на стр. 39, 42, 98, 104 и др. Неудобство и даже, пожалуй, безполезность подобнаго указан³я страницъ нѣмецкихъ издан³й сознавалъ, повидимому, и самъ переводчикъ, потому что иногда онъ его даже и не дѣлаетъ, хотя въ подлинникѣ оно сдѣлано (сp., напр.. вып. I. стр. 37). Мы вполнѣ понимаемъ всю неизбѣжность такой именно цитац³и и потому воздержимся отъ упрека за нее переводчику: вѣдь для того, чтобы имѣть возможность цитировать страницы русскаго издан³я, пришлось-бы держать въ наборѣ I-й выпускъ чуть не цѣлый годъ (пока дошла-бы очередь печатан³я до цитируемыхъ мѣстъ). Но мы полагаемъ, что этому злу можно было-бы помочь, помѣщая на каждой страницѣ русскаго издан³я нумерац³ю соотвѣтствующихъ страницъ разныхъ нѣмецкихъ издан³й. Для переводчика это большого труда не составило-бы: a между тѣмъ тогда не только всѣ ссылки Ш-ра на самого себя легко могли-бы быть провѣряемы, но его переводомъ можно-бы было съ удобствомъ пользоваться и при чтен³и разныхъ научныхъ трактатовъ о Шопенгауэрѣ, обыкновенно цитирующихъ его по нѣмецкимъ издан³ямъ.
Своеобразное пониман³е задачъ перевода сказалось въ томъ, что Ю. И. Айхенвальдъ переводитъ не только нѣмецк³й текстъ Шопенгауэра, но нерѣдко и приводимыя y него иноязычныя выдержки: напр., на стр. 98 вып. I переведены съ латинскаго выдержки изъ Цицерона. между тѣмъ какъ въ подлинникѣ онѣ стоятъ безъ перевода; на стр. 18 вып. II подобнымъ-же образомъ замѣнены переводомъ греческая и англ³йская выдержки изъ Софокла и Шекспира {Въ подлинникѣ эти выдержки сопровождаются переводомъ: греческая - латинскимъ, a англ³йская - нѣмецкимъ.}. Намъ думается, что y русскаго читателя получилось-бы болѣе вѣрное понят³е о литературной физ³оном³и Шопенгауэра, если-бы подобныя выдержки сохранялись на своихъ оригинальныхъ языкахъ. Для облегчен³я-же читателей переводъ можно-бы было присоединять къ оригинальному тексту въ скобкахъ или подъ строкой (какъ, впрочемъ, иногда переводчикъ и дѣйствительно поступаетъ). Эту особенность перевода мы, впрочемъ, и не считаемъ въ собственномъ смыслѣ слова за недостатокъ. Гдѣ нужно, для красоты и выразительности рѣчи, иноязычныя выдержки и цитаты сохранены; a для большинства русской публики, пожалуй, было-бы и роскошью встрѣчать въ изобил³и латынь, греческ³й текстъ, англ³йск³й языкъ и т. п.
Наконецъ, относительно собственно издан³я мы позволимъ себѣ высказать только одно недоумѣн³е. Повидимому, каждое новое сочинен³е будетъ образовать отдѣльную книгу съ собственной нумерац³ей страницъ. По крайней, мѣрѣ, настоящ³е два выпуска подтверждаютъ это предположен³е. Ничего худого въ этомъ, конечно, нѣтъ. Но странно только при этомъ читать въ объявлен³й о подпискѣ на издан³е (на задней сторонѣ обложки), что "издан³е составитъ четыре тома:" вѣдь не будетъ-же въ одномъ томѣ разной нумерац³и! Правильнѣе было-бы считать 14 томовъ. Это, впрочемъ, такая мелочь, которая рѣшительно никого не затруднитъ.
Въ заключен³е своей замѣтки еще разъ скажемъ спасибо Ю. И. Айхенвальду за предпринятое имъ хорошее дѣло! Мы съ истиннымъ удовольств³емъ читали его прекрасный переводъ. Самъ велик³й стилистъ Шопенгауэръ, столь ревниво оберегавш³й неприкосновенность своего слова, думается, не былъ-бы въ претенз³и на такой переводъ, если-бы только могъ читать его и понимать.
П. Тихомировъ.