СЛЕПЦОВ, Василий Алексеевич [19(31).VII.1836, Воронеж - 23.III(4.IV).1878, Сердобск Саратовской губ.] - прозаик, публицист. Принадлежал к древнему дворянскому роду: отец - драгунский офицер, мать (урожденная Вельбутоич-Паплонская) происходила из родовитой польской шляхты. Учился в 1-й Московской гимназии, затем, с переездом родителей в свое имение в Саратовскую губ. (1849),- в Пензенском дворянском институте, но курса не кончил. Там впервые начал писать стихи, о которых позже не любил вспоминать. В ранней юности был глубоко религиозен: прислуживал в алтаре и даже носил вериги; позднее в его мировоззрении произошел резкий перелом, и он отошел от религии и церкви. Готовился к военной карьере, но изменил решение и поступил на медицинский факультет Московского университета (1853). Проучившись около года, С. увлекся театром и уехал в Ярославль, где играл в сезон 1854/55 г. (актерский псевдоним - Лунин). Возвратившись в Москву, женился на кордебалетной танцовщице Е. А. Цукановой.
В 1857-1858 гг. С. жил в Москве, состоял на службе в канцелярии московского гражданского генерал-губернатора; тогда же начал посещать литературный салон графини Салиас-де-Турнемир (писавшей под псевдонимом Евгения Тур). Осенью 1860 г. по поручению этнографического отдела Географического общества (и по инициативе В. И. Даля) отправился в путешествие с целью сбора народных пословиц, песен и сказок. Дорожные впечатления послужили основой очеркового цикла "Владимирка и Клязьма"; в 1861 г. очерки печатались сначала в газете "Московский вестник" (No 1, 2), затем - в газете "Русская речь" (издававшейся Евгенией Тур), а завершилась публикация в издании, объединившем обе названные газеты. Написанные в форме отрывков из записной книжки прохожего, очерки воссоздают жизнь и быт рабочих ткацких фабрик, строителей Московско-Нижегородской железной дороги; значительное место занимают рассказы о случайных встречах, беседах с жителями и т. д. В ранних произведениях С. ощутимы традиции физиологического очерка с присущим этому жанру вниманием к бытовой стороне жизни. В то же время занимаемая С.-художником позиция объективного наблюдателя, бесстрастно фиксирующего свои впечатления, приближала их к своеобразным "прозаическим сценам", как определили этот жанр исследователи. В очерках "На железной дороге", "Уличные сцены", "Вечер" ("Северная пчела", 1862) различные эпизоды, "наблюдаемые" автором, вводятся без внешних сюжетных мотивировок и не связаны между собой никакими переходами: "картинки" быстро мелькают, случайные персонажи обмениваются малозначительными репликами. Впоследствии С. очень часто вводил определение "сцены" в заглавия своих произведений: "Сцены в больнице" (1863) и др., или же использовал его в подзаголовках ("Деревенские сцены", "Подгородные сцены"); позднее он перешел к драматической форме "сцен" ("Сцены в полиции", 1867, и др.).
Продав брату полученное в наследство имение, С. женился вторично - на Е. Н. Языковой (1858) и тут же уехал в Петербург. Там он сблизился с кружком "Современника" и стал деятельным сотрудником журнала. Редакций командировала С. в уездный город Осташков. "Письма об Осташкове" (1862.- No 5; 1863.- No 1-2, No 6), "Письмо в редакцию "Современника" (1863.- No 4), написанные в виде писем в редакцию в привычной форме путевых заметок, призваны были показать несоответствие между обликом процветающего уездного города, возникавшим из многочисленных корреспонденции прессы, и реальным положением дел. Слепцовские "письма" написаны в русле т. н. "обличительной литературы",, особенно популярной в пред- и первые пореформенные годы. М. Е. Салтыков-Щедрин не случайно отметил "Письма об Осташкове" в статье "Несколько полемических предположений" (Современник.- 1863.- No 3), особо подчеркивая вскрытое С. противоречие между "официальной приглаженностью и внутреннею неумытостью" жизни целого города (Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т.- М., 1966.- Т. 5.- С. 265). Близость очеркового цикла С. "Губернским очеркам" Щедрина несомненна.
В 1863 г. в "Современнике" (No 7) появился рассказ С. "Питомка", обративший внимание Тургенева (см.: Полн. собр. соч.: В 28 т. Письма.- М.; Л., 1963.- Т. 5.- С. 159). Его сюжет - поиски матерью-крестьянкой своего внебрачного ребенка, отданного на воспитание в неизвестную ей деревню,- воспринимался в перспективе "женского вопроса" (бесправное положение русской женщины в деревне), выдвинувшегося в 60 гг. в ряд ведущих тем демократической журналистики. Позднее Л. Н. Толстой назвал этот рассказ С. "превосходной вещью" и рекомендовал его для издания в "Посреднике" (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.- М., 1937.- Т. 86.- С. 177). Вероятно, в героине С. Толстой увидел столь ценимые им черты народного характера, смиренного и целомудренного. В том же году С. пробует свои силы в публицистике: в "Современнике" публикуются его статьи "Попытки народной журналистики" (No 3), "Петербургские заметки" (No 4); для десятой книжки журнала С. подготовил статью о "Доходном месте" А. Н. Островского, которая в печати не появилась: по одним источникам, ее отверг Н. А. Некрасов (Жуковская.- С. 185), по другим - запрещена цензурой (Чуковский К. И. - С. 18). Позднее С. опубликовал статью "Скромные упражнения" (1865.- No 9). Публицистика С. отражает идейную позицию "Современника" тех лет: критика "слева" проводимых реформ, стремление убедить читателя, что либерализация общественной жизни - всего лишь тактический маневр правительства, призывы к борьбе за радикальное преобразование общественного строя. Необходимость преодоления цензурных препятствий вынуждала С. обращаться к "эзопову языку", понятному современникам, но труднодоступному сегодняшнему читателю.
Широкую известность С. приобрел как организатор и идейный вдохновитель коммуны, получившей название Знаменской (по улице в Петербурге, на которой размещалась) или Слепцовской. Коммуна просуществовала с сентября 1863 по июнь 1864 г. (Литературное наследство.- Т. 71. - С. 461); прообразом послужил популярный благодаря роману Н. Г. Чернышевского фаланстер. Состав ее был непостоянен; мемуаристы обычно называют шесть (помимо С.) человек: А. Ф. Головачев, В. Н. Языков (брат жены С), Е. И. Ценина (впоследствии Жуковская), А. Г. Маркелова, М. А. Коптева и княжна Е. А. Макулова. О Знаменской коммуне написано множество воспоминаний, ее изобразили в своих романах Н. С. Лесков ("Некуда"), Вс. В. Крестовский ("Панургово стадо"), гр. Е. С. Салиас в рассказе "Двенадцать часов - воскресенье". В персонажах этих произведений современники без труда угадывали реальные прототипы. Мемуаристы, как правило, отрицают какую-либо политическую подоплеку коммуны; "Задумана она была на экономической подкладке,- писала А. Г. Маркелова,- с целью показать пример, как надо соединять свои средства небогатым людям, выгоднее и не давая себя эксплуатировать" (Там же.- С. 444; экономический характер коммуны подчеркивает и Е. И. Жуковская). Хотя за членами коммуны было установлено негласное наблюдение полиции, в донесении обер-полицмейстера говорится лишь о "безнравственном и вредном направлении" кружка молодежи и указывается, что в нем "не видно теперь ничего политического" (Там же.- С. 449-450). Распалась коммуна по организационно-финансовым причинам.
С. был одним из энтузиастов "женского вопроса". Он принимал участие в организации переплетных мастерских и переводческих контор, призванных предоставить женщинам финансовую независимость; курсов общеобразовательных лекций и т. п. Активная деятельность С. способствовала его широкой популярности. "...Он не искал популярности - она сама пришла к нему и была результатом той неутомимой деятельности, с которой он проводил в жизнь идеи шестидесятых годов и особенно идеи женской эмансипации" (Водовозова Е. Н. На заре жизни.- М., 1987.- Т. 2.- С. 436). С. обладал яркой внешностью и пользовался исключительным успехом у женщин. "Он производил поразительный эффект,- вспоминал В. И. Танеев.- Женщины были от него без ума и просто толпами бежали его слушать и всячески старались, <..> склонить его на любовь" (Литературное наследство.- Т. 71.- С. 522). Невольно он оказался в роли конфидента многих женщин: получал письма с просьбой о жизненном наставничестве (Водовозова Е. Н. - С. 444), многие приходили за советом лично (Литературное наследство.- Т. 71.- С. 525).
Литературная репутация С. связана прежде всего с повестью "Трудное время" (Современник.- 1865.- No 4, 5, 7, 8; заглавие перекликается со строками из стихотворения Н. А. Некрасова "Рыцарь на час": "Захватило вас трудное время неготовыми к трудной борьбе"). Ее герои (Щетинин и Рязанов) воплощают два типа русской пореформенной интеллигенции: либерального землевладельца, пытающегося вести хозяйственную деятельность в новых экономических условиях и строить отношения с крестьянами на основе правовых норм, и "нигилиста", "блестящего представителя базаровского типа", по выражению Д. И. Писарева (Писарев Д. И. Литературная критика: В 3 т.- Л., 1978.- Т. 3.- С. 9), разночинца-радикала, убежденного в том, что социальные проблемы могут быть разрешены только путем революции и передачи помещичьей земли крестьянам. Последнему типу всецело принадлежат симпатии автора. Повесть вызвала широкий резонанс. Д. И. Писарев откликнулся на нее обширной статьей "Подрастающая гуманность" (Русское слово.- 1865.- No 12), в которой назвал повесть "замечательной". Основное внимание критик уделил развенчанию либеральной политической программы, обнаружившей в типе Щетинина, по мнению Писарева, свою историческую несостоятельность.
После успеха "Трудного времени" С. пишет мало; хотя он и полон творческих замыслов, их реализация оказывается ему не под силу. Когда в 1871 г. в журнале "Отечественные записки" появились первые главы давно ожидавшегося романа "Хороший человек" (No 2), стало очевидно, что автора постигла неудача; роман остался незаконченным.
В 1866 г., после покушения Д. В. Каракозова, С. был арестован и провел в заключении более трех месяцев, 18 июня он был освобожден на поруки матери. С этого времени за ним было установлено негласное наблюдение. В нач. 70 гг. С. тяжело заболел и вынужден был уехать на Кавказ лечиться. Пришлось оставить, должность секретаря журнала "Отечественные, записки", служившую С. единственным источником существования. Долгое время финансовую поддержку ему оказывал Некрасов (см. письма С. Некрасову // Литературное наследство.- М., 1949.- Т. 51-52.- С. 497-498). Последние годы С. провел в бедности: в 1877 г. он сообщал Салтыкову-Щедрину, что "пролечил и прожил все средства, бывшие в его распоряжении"; хлопотами Щедрина ему было выдано пособие от Литературного фонда в 300 рублей (см.: Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т.- Т. 19.- С. 56). По временам болезнь отступала, и С. даже выступил на сцене в Тифлисе, исполнив роль в водевиле собственного сочинения (Марков.- С. 971). В 1875-1876 гг. принимал эпизодическое участие в "Ремесленной газете" (Москва). Тогда же С. познакомился с Л. Ф. Маклаковой - беллетристкой, печатавшей свои произведения под псевдонимом Нелидова, ставшей его спутницей до последних дней. Ей принадлежит роман "На малой земле", в основу которого положен жизненный путь С. Роман создавался в течение долгого времени, но оказался художественно несостоятельным и потому не увидел света; однако он представляет интерес как источник биографии С. (ЦГАЛИ.- Ф. 331.-Оп. 1.-Е. хр. 12-15).
После смерти С. быстро оказался в числе "забытых" писателей: лишь повесть "Трудное время" долго привлекала внимание критики. В изменившейся общественной ситуации в либеральных кругах будущее России связывалось с типом культурного землевладельца, соответственно смещались и оценки героев повести. Роль таких людей, как Щетинин, - писал М. А. Протопопов,- "велика и плодотворна. <...> Добрые намерения Щетининых <...> переходят в добрые дела <...>. Надо это понимать и пора это оценить" (Северный вестник.- 1888.- No 5.- Отд. 2.- С. 8); обзор главных критических откликов на "Трудное время" см. в комментарии К. И. Чуковского к повести (Слепцов В. А. Соч.- Т. 2. - С. 396-402). Кроме того, беспристрастность его художественной позиции была неприемлема для критиков народнической ориентации, упрекавших С. в искажении образа русского крестьянина (см.: Скабичевский А. М. История новейшей русской литературы. 1848-1898 гг.- Спб., 1900.- С. 213). И все же творчество С. оказало заметное влияние на последующее движение русской литературы. Такие особенности слепцовской прозы, как "случайность" изображаемых событий, повышенное внимание к детали и др., предвосхитили некоторые элементы поэтики А. П. Чехова (см.: Чудаков А. П. Мир Чехова: возникновение и утверждение.- М., 1986.- С. 97 и далее).
Соч.; Соч.: В 2 т.- Спб., 1866; Полн. собр. соч.- Спб., 1888; Соч.; В 2 т. / Вступ. ст., подгот. текста, коммент. К. И. Чуковского.- М., 1957; Василий Слепцов. Неизвестные страницы // Литературное наследство. - М., 1963.- Т. 71.
Лит.: Успенский Н. В. Из прошлого. Воспоминания.- М., 1889; Слепцова Ж. А. Василий Слепцов в воспоминаниях его матери // Русская старина.- 1890.- No 1; Марков В. С. Василий Алексеевич Слепцов // Исторический вестник.- 1903.- No 3; Жуковская
Е. И. Записки.- М., 1930; Горький М. О Василии Слепцове
// Собр. соч.: В 30 т.- М., 1953.- Т. 24; Чуковский К. И. Люди и книги шестидесятых годов.- Л., 1934; Он же. Люди и книги.- М., 1960.
Источник: "Русские писатели". Биобиблиографический словарь.
Том 2. М-Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., "Просвещение", 1990