В конституции, как в конституции, и раз за кандидатов данной партии высказывается действительно много голосов, то к факту этому мы должны иметь то серьезное отношение, какое вообще вызывает к себе течение общественной мысли.
Конституционно-демократическая партия вовсе не представляет в себе той слитности, какая есть у "товарищей", стоящих на коротеньком переходе от "получения в морду" к "даванию в морду", и где расходиться не на чем и спорить не о чем. "Красные ряды" наши действительно объединены, но конституционно-демократическая партия едва ли не оттого и получает так много голосов, что берега ее не определены и внутренний состав не целостен, отчего люди весьма несходных убеждений и весьма разных взглядов на будущее России получают возможность, не ломая совести, подать свой голос за эту партию. Не неправдоподобно даже, что большинство подавших голоса за эту партию не столько подписывались под ее программою, в которую и не вникали, сколько высказывались за два тезиса, содержащиеся в ее двойном имени. При глубоко демократическом сложении русского общества и при старой, исторической неприязни у нас ко всем аристократическим тенденциям, воспитанной еще Грозным и бироновщиной, кто же из русских не за "демократию"? А при обнаруженной войною слабости и неумелости чиновничества кто теперь остался не за "конституцию"? А подавали голоса за "конституцию" и "демократию", а при вопросе, где это содержится, ловкие агитаторы, показывая на себя, говорили: "Мы за конституцию и демократию, и только мы", "мы - конституционалисты и демократы", "мы - конституционалисты-демократы". Соблазнительный ряд аналогий, которому мог поддаться не только мужичок, но и чиновник, и учитель, и всякий вообще интеллигент, читавший газеты, а не изучавший газеты эти последние месяцы.
Во всяком случае в самой Думе, когда поднимутся определенные, конкретные вопросы, сейчас же обширная по числу членов конституционно-демократическая партия разложится на довольно пестрый ряд цветов, собьется в ряд групп, которым дай Бог еще найти для себя "центр". Без сомнения, здесь есть члены, которые только оттого примкнули к этой партии, что все другие им еще более ненавистны. "Конституционалисты-демократы" - это последняя, так сказать, легальная партия, с которою не борется все общество и все государство, которая терпима, признана официально, - словом, "как все". За нею слева сейчас же начинается социализм, утопия и фантазия, "кулак и расправа" с "существующим порядком вещей". И вот мы уверены, что наиболее белые из этих красных смешались и пошли в ряды конституционно-демократической партии, в сущности имея все чаяния за ее пределами. В самой партии конституционно-демократической они будут критиковать мероприятия этой партии и вообще явятся элементом разлагающим, как и всякий неискренний друг, смахивающий на тайного врага. Вообще конституционалистам-демократам придется очень и очень повозиться с социалистами, как и на своих партийных собраниях они с трудом и не всегда с успехом возились с ораторами "товарищей", являвшихся к ним в гости. Может быть, здесь разыграются наиболее интересные эпизоды первой фазы нашего парламентаризма, - и "сытым буржуа" будет дано занимательное зрелище, как "товарищи" слева расправляются с "товарищами" справа и как правые "друзья-приятели" прогоняют в толчки еще вчерашних своих друзей, с которыми пили брудершафт во время заграничных своих странствований, когда оба были "нелегальными".
Вообще будущее конституционно-демократической партии весьма не ясно, и если теперь, без дела и службы, она переживает медовый месяц "любви", то последующие месяцы будут гораздо серее, труднее, заботливее и, может быть, опаснее. Известно, что до 17 октября все хотели Витте, все ожидали Витте, все пророчествовали Витте. Было тоже "голосование", только без бюллетеней. И известно, что после 17 октября вдруг все очутились "недовольны Витте", Витте сталкивали, Витте прогоняли, Витте пророчествовали уход; о нем очень худо писали в листках и даже в очень серьезной печати. Мы опасаемся, что конституционно-демократическая партия сядет именно на стул Витте и будет повторять его биографию, "все позабыв и ничему не научившись". Заметим, что именно сейчас она и по воззрениям своим не далеко отходит от Витте тех первых октябрьских дней. Те же розовые надежды, сменившиеся столькими разочарованиями. За этот год, во всяком случае, многим членам конституционно-демократической партии придется поседеть...
В ней нет ясного и твердого центра. Вот что скажется с первых же шагов в Думе и что моментально покажет перед соседями ее слабость. Между крайними левыми и умеренными правыми она будет тянуться в обе стороны, истончаясь, прорываясь и не в силах сказать, что же собственно резкого, яркого отделяет ее от социалистов и что отделяет ее от конституционных монархистов. Вопросы эти будут предложены и справа и слева, предложены как причина и упрек. Они будут очень щекотливы и мучительны, потому что действительно положение партии серединно, без полновесного центра в собственных своих оригинальных и сильных тезисах.
Впервые опубликовано: "Новое Время". 1906. 24 марта. N 10785.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/rozanov/rozanov_rassloenie_v_partiyah.html.