Разговоръ между Эйросомъ и Харм³оной.
Собран³е сочинен³й Эдгара По въ переводѣ съ англ³йскаго К. Д. Бальмонта
Книгоиздательство "Скорп³онъ"
Эйросъ. Почему ты зовешь меня Эйросомъ?
Харм³она. Такъ отнынѣ ты будешь называться всегда. Ты долженъ, кромѣ того, забыть и мое земное имя и говорить со мной, какъ съ Харм³оной.
Эйросъ. Такъ это дѣйствительно не сонъ!
Харм³она. Для насъ нѣтъ больше сновъ;- но объ этихъ тайнахъ мы будемъ говорить сейчасъ. Какъ я рада, что ты имѣешь видъ живого и мыслящаго. Завѣса тѣни уже ниспали съ твоихъ глазъ. Будь мужественнымъ и не бойся ничего. Назначенные тебѣ дни оцѣпенѣн³я исполнились, и завтра я сама введу тебя въ полноту блаженства и чудесности новаго твоего существован³я.
Эйросъ. Это правда - я совсѣмъ не чувствую оцѣпенѣн³я. Странное недомоган³е и страшная темнота оставили меня, я не слышу больше этого безумнаго, стремительнаго, ужаснаго гула, подобнаго "голосу многихъ водъ". Но чувства мои зачарованы, Харм³она, остротою воспр³ят³я новаго.
Харм³она. Черезъ нѣсколько дней все это пройдетъ;- но я вполнѣ понимаю тебя и чувствую за тебя. Вотъ уже десять земныхъ лѣтъ прошло съ тѣхъ поръ, какъ я испытала то, что испытываешь ты - но воспоминан³е объ этомъ все еще не покидаетъ меня. Впрочемъ, ты уже перенесъ теперь все то страдан³е, которое тебѣ суждено было пспытать въ Эдемѣ.
Эйросъ. Въ Эдемѣ?
Харм³она. Въ Эдемѣ.
Эйросъ. О, Боже! пощади меня, Харм³она!- Я подавленъ велич³емъ всего окружающаго - неизвѣстнаго, сдѣлавшагося извѣстнымъ - умозрительнаго Будущаго, погрузившагося въ торжественное и достовѣрное Настоящее.
Харм³она. Не прикасайся теперь къ такимъ мыслямъ. Мы будемъ говорить объ этомъ завтра. Твой умъ колеблется, и его волнен³е утихнетъ, если ты предашься простымъ воспоминан³ямъ. Не гляди кругомъ, ни впередъ - но назадъ. Я горю нетерпѣн³емъ, такъ мнѣ хочется услышать о подробностяхъ того поразительнаго событ³я, которое перебросило тебя къ намъ. Разскажи мнѣ о немъ. Поговоримъ о знакомыхъ вещахъ, старымъ знакомымъ языкомъ м³ра, погибшаго такъ страшно.
Эйросъ. О, страшно, страшно!- Это дѣйствительно не сонъ.
Харм³она. Сновъ больше нѣтъ. Очень меня оплакивали, милый Эйросъ?
Эйросъ. Оплакивали, Харм³она? - о, горько. До этого послѣдняго часа надъ твоими родными тяготѣла, какъ туча, неотступная печаль и благоговѣйная скорбь.
Харм³она. A этотъ послѣдн³й часъ - говори мнѣ о немъ. Вспомни, что, кромѣ самаго факта гибели, я не знаю ничего. Когда, выйдя изъ среды человѣчества, я перешла сквозь Могилу въ Ночь - въ это время, если память мнѣ не измѣняетъ, несчаст³е, постигшее насъ, не было предвидѣно никѣмъ. Но, правда, я была мало знакома съ умозрѣн³ями тѣхъ дней.
Эйросъ. Это индивидуальное несчаст³е, дѣйствительно, какъ ты говоришь, было совсѣмъ непредвидѣннымъ; но подобныя злополуч³я долгое время уже были предметомъ обсужден³я среди астрономовъ. Врядъ-ли мнѣ нужно говорить тебѣ, другъ мой, что даже въ то время, когда ты насъ покинула, люди согласились понимать тѣ мѣста въ священнѣйшихъ писан³яхъ, которыя говорятъ о конечномъ разрушен³и всѣхъ вещей огнемъ, какъ имѣющ³я отношен³е лишь къ земному шару. Но касательно того, что явится непосредственной причиной гибели, умозрѣн³е было безъ указан³й, съ той эпохи, когда астрономическое знан³е лишило кометы ихъ пламенныхъ ужасовъ. Весьма малая плотность этихъ тѣлъ была прочно установлена. Наблюден³я показали, что они проходили среди спутниковъ Юпитера, не причиняя какого-либо ощутимаго измѣнен³я ни въ массѣ, ни въ орбитахъ этихъ второстепенныхъ планетъ. Долгое время мы смотрѣли на этихъ странниковъ какъ на туманныя создан³я, непостижимой разрѣженности, и считали ихъ совершенно неспособными нанести какой-либо ущербъ нашей прочной планетѣ, даже въ случаѣ соприкосновен³я. Но соприкосновен³я не опасались нимало, ибо элементы всѣхъ кометъ были въ точности извѣстны. Что среди нихъ мы должны были искать посредника, грозившаго разрушен³емъ черезъ огонь, въ течен³и нѣсколькихъ лѣтъ считалось мыслью недопустимой. Но чудесное и безумно-фантастическое въ послѣдн³е дни страшно возросло среди человѣчества; и хотя лишь между немногихъ невѣжественныхъ людей укоренилось истинное предчувств³е, когда новая комета была возвѣщена астрономами, однако эта вѣсть всѣми была принята съ какимъ-то особеннымь волнен³емъ и недовѣр³емъ.
Элементы этого страннаго небеснаго тѣла были немедленно вычислены, и всѣми наблюдавшими тотчасъ было признано, что его прохожден³е черезъ перигел³й {Точка ближайшаго разстоян³я планетъ отъ солнца.} должно будетъ привести его въ тѣсное сосѣдство съ землей. Было два-три астронома, изъ числа второстепенныхъ, рѣшительно утверждавшихъ, что соприкосновен³е было неизбѣжно. Я не могу хорошо изобразить тебѣ впечатлѣн³е, оказанное этимъ сообщен³емъ на толпу. Въ течен³и немногихъ краткихъ дней никто не хотѣлъ повѣрить въ предположен³е, котораго никакъ не могъ принять разумъ, такъ долго бывш³й среди повседневнаго. Но истина факта, имѣющаго жизненный интересъ, вскорѣ находитъ себѣ доступъ и въ разумъ людей самыхъ глупыхъ. Въ концѣ всѣ увидѣли, что астрономическое знан³е не обманывало, и кометы стали ждать. Ея приближен³е сначала не было, повидимому, быстрымъ, и видъ ея, какъ казалось, не представлялъ ничего особеннаго. Она была темно-красная, и хвостъ ея былъ едва замѣтенъ. Въ течен³и семи или восьми дней мы не замѣчали существеннаго увеличен³я въ ея д³аметрѣ, и могли наблюдать лишь частичное измѣнен³е, въ цвѣтѣ. Между тѣмъ обычныя занят³я людей подверглись небрежен³ю, и всѣ интересы сосредоточились на разроставшихся обсужден³яхъ природы кометы, возникшихъ между философами. Даже люди наиболѣе невѣжественные пробудили свои дремотные умы, чтобы предаться этимъ размышлен³ямъ. Ученые теперь отдавали свой умъ, свою душу - не на то, чтобы успокоить страхъ, или чтобы поддержать излюбленную теор³ю. Нѣтъ. Они отыскивали - они жадно искали истины. Они съ мучен³емъ рвались къ усовершенствованному знан³ю. Правда возникла во всей чистотѣ своей силы и необыкновеннаго велич³я, и мудрые поклонились ей.
Чтобы отъ ожидавшагося столкновен³я получился существенный ущербъ для нашей планеты или для ея обитателей, это мнѣн³е съ каждымъ часомъ теряло почву среди мудрыхъ; и мудрые получили теперь полную свободу въ управлен³и разсудкомъ и фантаз³ей толпы. Было доказано, что плотность кометнаго ядра была гораздо менѣе плотности самаго разрѣженнаго изъ нашихъ газовъ; и безвредное прохожден³е такого гостя среди спутниковъ Юпитера было важнымъ пунктомъ, на которомъ настаивали и который въ значительной степени успокоилъ опасен³я. Теологи, съ ревностью, зажженной страхомъ, указывали на библейск³я пророчества и излагали ихъ передъ народомъ съ прямотой и простотой, какимъ не было раньше примѣра. Что конечное разрушен³е земли должно послѣдовать черезъ воздѣйств³е огня, эта истина была указываема съ необыкновеннымъ жаромъ, вездѣ усилившимъ эту убѣжденность. И такъ какъ кометы по природѣ своей были не огненными (какъ знали теперь всѣ), эта истина въ значительной степени избавляла всѣхъ отъ предчувств³я предсказаннаго великаго бѣдств³я. Слѣдуетъ замѣтить, что распространенные предразсудки и вульгарныя заблужден³я касательно чумы и войнъ - заблужден³я, обыкновенно овладѣвавш³я умами при каждомъ новомъ появлен³и кометы - были теперь совершенно неизвѣстны, точно разумъ какимъ-то внезапнымъ судорожнымъ движен³емъ сразу сбросилъ суевѣр³е съ его престола. Самые слабые умы почерпнули энерг³ю въ пробудившемся чрезмѣрномъ интересѣ.
Как³я меньш³я невзгоды могутъ послѣдовать за столкновен³емъ, объ этомъ говорили тщательно и подробно. Ученые разсуждали о незначительныхъ геологическихъ переворотахъ, о вѣроятныхъ измѣнен³яхъ климата и, въ результатѣ, растительности; о возможныхъ магнетическихъ и электрическихъ вл³ян³яхъ. Мног³е утверждали, что никакого видимаго или ощутимаго воздѣйств³я не получится никоимъ образомъ. Въ то время какъ подобныя разсужден³я шли своимъ порядкомъ, предметъ разсужден³я постепенно приближался, дѣлаясь шире въ видимомъ д³аметрѣ и усиливаясь въ яркости блеска. По мѣрѣ того какъ онъ приближался, человѣчество стало блѣднѣть. Всѣ людск³я занят³я прекратились.
Былъ замѣчательный моментъ въ течен³и общаго чувства, когда комета, въ длинѣ своей, достигла размѣровъ, превосходящихъ размѣры каждаго изъ подобныхъ явлен³й, сохранившихся въ памяти. Отбросивъ теперь всякую шаткую надежду на то, что астрономы ошибались, всѣ чувствовали достовѣрность бѣды. Химерическ³й видъ отошелъ отъ ужаса. Сердца самыхъ смѣлыхъ изъ нашей расы бились яростно въ ихъ груди. Немногихъ дней было, однако, достаточно, чтобы превратить эти ощущен³я въ чувства еще болѣе нестерпимыя. Мы не могли больше связывать эту странную сферу ни съ какими обычными мыслями. Ея историческ³е аттрибуты исчезли. Она подавляла насъ отвратительною новизною ощущен³й. Это было для насъ не астронолическое явлен³е на небесахъ, а какъ бы инкубусъ на сердцахъ нашихъ, какъ бы тѣнь на нашемъ мозгѣ. Съ невообразимою быстротой она приняла видъ гигантской мант³и изъ разрѣженнаго пламени, простирающейся отъ горизонта до горизонта.
Но прошелъ день, и люди вздохнули свободнѣе. Было ясно, что мы уже находимся въ полосѣ вл³ян³я кометы, но мы жили. Мы даже чувствовали необыкновенную эластичность тѣла и живость ума. Чрезмѣрная разрѣженность предмета нашего ужаса была очевидна; ибо все, что было на небѣ, ясно было видно черезъ него. Между тѣмъ наша растительность видимо измѣнилась; и благодаря этому предсказанному обстоятельству мы увѣровали въ предвидѣн³е мудрыхъ. Безумная роскошь листвы, до тѣхъ поръ совершенно неизвѣстная, вспыхнула на всѣхъ произрастан³яхъ.
Наступилъ новый день - а бичъ еще не достигь насъ. Теперь было очевидно, что сперва насъ должно было коснуться его ядро. Безумная перемѣна совершилась съ людьми; и первое ощущен³е боли было безумнымъ сигналомъ для всеобщихъ воплей и ужаса. Это первое чувство боли выразилось въ сильномъ стѣснен³и груди и легкихъ, и въ невыностгой сухости кожи. Нельзя было отрицать, что атмосфера наша радикально измѣнилась; ея строен³е и возможныя грозивш³я измѣнен³я были теперь предметомъ всеобщихъ толковъ. Результаты изслѣдован³я отозвались электрическимъ ударомъ напряженнѣйшаго страха, дрогнувшаго во всем³рномъ сердцѣ человѣка.
Давно было извѣстно, что окружавш³й насъ воздухъ состоялъ изъ газовъ кислорода и азота въ отношен³и двадцати одной сотой кислорода и семидесяти девяти сотыхъ азота на каждую единицу атмосферы. Кислородъ, являвш³йся основой горѣн³я и проводникомъ тепла, былъ безусловно необходимъ для поддержан³я тѣлесной жизни и былъ самымъ могучимъ и энергичнымъ проводникомъ въ природѣ. Напротивъ, азотъ былъ неспособенъ поддерживать ни тѣлесную жизнь, ни пламя. Было удостовѣрено, что неестественный избытокъ кислорода долженъ былъ сказаться именно въ такомъ повышен³и тѣлесной живости, какую мы испытали за послѣднее мгновен³е. Логическое развит³е этой мысли, ея продлен³е и было тѣмъ, что породило ужасъ. Что должно было явиться результатомъ полнаго удален³я азота? Воспламенен³е неудержимое, всепожирающее, всевластное, немедленное;- полное осуществлен³е во всѣхъ точныхъ и страшныхъ подробностяхъ - пламенныхъ и внушающихъ ужасъ пророчествъ, которыми грозила Святая Книга.
Нужно-ли мнѣ изображать, Харм³она, безум³е человѣчества, лишившееся теперь всякихъ узъ? Ta разрѣженность кометы, которая сперва внушала намъ надежду, была теперь источникомъ самаго горькаго отчаян³я. Въ ея неосязаемой газообразности мы ясно увидѣли свершен³е Рока. Между тѣмъ прошелъ еще день - унося съ собой послѣдн³й отблескъ надежды. Мы задыхались въ быстро измѣнявшемся воздухѣ. Красная кровь бурно билась въ своихъ узкихъ каналахъ. Бѣшеный бредъ овладѣлъ всѣми людьми; и, судорожно протянувъ руки къ грозившимъ небесамъ, всѣ дрожали и оглашали воздухъ криками. Ядро разрушителя было теперь на насъ;- даже здѣсь, въ Эдемѣ, я трепещу, говоря это. Позволь мнѣ быть краткимъ - краткимъ, какъ застигнувшая насъ гибель. Въ течен³и мгновен³я вездѣ былъ дик³й, зловѣщ³й свѣтъ, всего коснувш³йся и во все проникш³й. Потомъ - преклонимся, о, Харм³она, предъ чрезмѣрньп³ъ велич³емъ Бога! - потомъ возникъ пронесш³йся повсюду, исполненный вскрика, гулъ, какъ бы голосъ изъ самыхъ устъ Его, и вся нависшая масса эѳира, въ которомъ мы существовали, сразу вспыхнула особымъ напряженнымъ пламенемъ, для чьего чрезмѣрнаго блеска и всевоспламеняющаго зноя даже у ангеловъ нѣтъ имени въ вышнихъ Небесахъ чистаго знан³я. Такъ окончилось все.