Главная » Книги

Княжнин Яков Борисович - Вадим Новгородский, Страница 3

Княжнин Яков Борисович - Вадим Новгородский


1 2 3 4

p;  Могу ли без тебя я душу ощущать?
   Тебя лишенного чем может свет прельщать?
   Рамиду потеряв, что наградит утрату?
   За нежность всю мою готовишь гроб в отплату!
  
                              Рамида
  
   Коль дочь Вадимова, стесняща и слаба,
   Возможет, мучася, не быть страстей раба,-
   Такой, как ты, герой, дав счастие народу,
   Удобен возвратить души своей свободу.
  
                              Рурик
  
   Какой ужаснейший из уст драгих совет;
   Речь каждая твоя, как буря, дух мятет;
   Колеблются в глазах затменных здешни стены,
   Поняти не могу незапной толь премены...
   О страшна мысль! иной тебя возмог тронуть?
   Свершай свирепости, пронзая верну грудь!
  
                              Рамида
  
   О мысль смертельная! сему ты можешь верить,
   Что может пред тобой Рамида лицемерить,
   Что может свет сносить и жить не для тебя?..
   Ах, что я делаю?.. Рассудок погубя,
   Стремлю смятенный дух в сладчайше исступленье.
   Все то, что льстило мне, все стало преступленье.
   Могу ль я то сказать?.. О рок, о грозный рок!..
   Мне даже зреть тебя ужаснейший порок!
    
                          ЯВЛЕНИЕ 3
  
                        Рурик, Извед
  
                              Рурик
  
   Скрывается! А я, как небом пораженный,
   Недвижим, громовым ударом изумленный,
   В окаменении, все чувства истребя,
   Не вижу ничего, не помню сам себя.
   Рамида ль здесь была? Она ли мне вещала?
   Иль злейшая мечта во сне мой дух смущала?
   Рамида то была: все было наяву;
   А тщетно из ее оков я сердце рву.
  
                              Извед
  
   Отвергни страсть, тебя котора унижает,
   Тебя, которого весь Новград обожает,
   Которому за труд - бесмертна слава мзда!
   Не допусти себя унизить до стыда,
   Чтоб для совместника, и мрачна и презренна,
   Рамидою себя узреть отриновенна.
  
                              Рурик
  
   Могу ль я сей удар смертельный перенесть?
   Иль может до того ее гнусна быть лесть,
   Чтобы, закрыв себя ко мне нежнейшей страстью,
   Ругатися моей священнейшею властью
   И чтобы гордости того меня предать,
   Не стоит, может быть, кто и на свет взирать!
   Искореню любви из сердца всю отраву.
   Мне должно сохранить приобретенну славу,
   И не любовником - монархом здесь пребыть,
   И имя даже сей Рамиды позабыть;
   Мне должно одолеть толь гнусное терзанье...
   Но, ах! почто ж сей стон, сей плач и воздыханье?
   Прерванны речи те и то смятенье слов?
   Почто бы все сие, когда бы не любовь?
   Есть тайна некая, что сердце ей снедает;
   А тайны сей со мной она не разделяет.
                           (К Изведу.)
   Окончи смерть мою, удар свой доверши!
   Остатка моея лишай меня души!
   Надежду всю мою отъемли ты, жестокий!
   И ядом наполняй те раны преглубоки,
   Которы к горести Рамидой мне даны!
   Кто дерзкий враг, кем дни мои отравлены?
   Кто сердце у меня Рамиды похищает?
  
                              Извед
  
   Когда властитель мой мне то повелевает,
   Открыть я должен...
  
                              Рурик
  
                                      Нет! Я ведать не хощу;
   Я сам себя страшусь; восторгов трепещу,
   Которы, возмутя мой дух, ослабший в страсти,
   Подвигнут к низостям, позорным царской власти,
   И, устремив меня отмщать подвластну мне,
   Представят Рурика тираном в сей стране.
   Коль должно мучиться - страдать один я стану;
   Но, скрыв от глаз мою смертельну в сердце рану,
   Моим губителям я не подам отрад,
   Чтоб, мной спасен,- меня возненавидел град.
   Всечасно самому себе пребыв я равен,
   Хотя несчастен я, остануся ввек славен;
   И, благостями скрыв стенящую любовь,
   Коль подлые сердца презренных мной врагов
   Удобны мукою моею утешаться,
   С их подлостью твой князь не хочет уравняться.
  
                              Извед
  
   Се мысль, достойная возвышенных на трон.
   Возможет кто своим давать страстям закон,
   Кто сердце средь их волн, как камень, утверждает,
   Тот смертными один достойно обладает!
   Один достоин он бессмертных представлять
   И их владычество в порфире разделять.
   При сих словах вдали показывается Пренест.
   Уверен, что твой дух, в волнении спокоен,
   Не будет твоего величья недостоин.
   Чтоб сердце страстно мог ты легче исцелить,
   Я должен низкого совместника открыть.
                (Указывая на Пренеста.)
   Се он, ничтожный враг спокойствия царева!
   Спасителя сих стран достоин ль он гнева?
  
                              Рурик
  
   Пренест!.. О небеса, скрепите вы мой дух!
  
                              Извед
  
   По граду носится о том повсюду слух,
   Что с сердцем отдает ему Рамида руку.
  
                              Рурик
  
   Мне должно подтвердить мою несносну муку!
    
                          ЯВЛЕНИЕ 4
  
                 Рурик, Пренест, Извед
  
                              Рурик
                           (Пренесту)
  
   Приближься ты ко мне, счастливый гражданин!
   Хоть к страху множество имеешь ты причин,
   Хоть должен пред твоим владыкой содрогаться,
   Но ты без трепета возможешь мне признаться.
   Вещай без ужаса.
  
                              Пренест
                            (в сторону)
  
                                  Открылось все теперь!
                             (К Рурику.)
   Порывы гордости властителя умерь!
   Могу ль твоею быть я злобой востревожен?-
   Кому не страшна смерть, пред тем твой скиптр ничтожен!
  
                              Рурик
  
   По чувствам ты твоим судя и о моих,
   Уж казни смертные ты мыслишь видеть в них.
   Когда б владел Пренест - к тому б он был удобен;
   Но Рурик может ли Пренесту быть подобен?
   Напрасно ты на смерть готовишься дерзать,
   И скипетр тщетно мой ты смеешь презирать.
   Ты с горделивостью твою вину являешь,
   Чтоб раздражить меня,- но ты не раздражаешь.
   Ко гневу на тебя я скиптр не преклоню
   И, страсти следуя, себе не изменю.
   Спокоен пред тобой, что ты мой враг, я знаю -
   И, зная все, тебя с Рамидой презираю.
  
                              Пренест
  
   Коль есть толь низкие среди граждан сердца,
   Которы, ослепясь блистанием венца,
   Вкруг трона ползая, корыстью уловленны,
   Открыли подвиги героев сокровенны
   И продали тебе отечество и честь,
   Не думай, чтобы я, закрывся в робку лесть,
   В изгибах гнусной лжи возмог бы пресмыкаться
   И, что я враг тебе, от чести отрицаться:
   Славней за общество с Вадимом умереть,
   Как ради милостей твоих свет солнца зреть!
  
                              Рурик
                          (в сторону)
  
   Что слышу? люта весть!
  
                              Пренест
  
                                             Твой трон стоит над бездной!
   Отмщай, коль хочешь ты, мне казнью бесполезной;
   Но знай, когда себя желаешь сохранить,
   Сражай весь град, чтоб всех героев истребить;
   Владей над мертвыми - или сойди со трона.
  
                              Рурик
  
   Твои угрозы мне не могут быть препона
   Ко счастью вашего народа обладать.
   На то ль я спас сей град, чтобы его предать
   Вельможам-гордецам, мятежным и крамольным,
   Тем только властию моею недовольным,
   Что их я обуздал народу зло творить
   И в мнимой вольности свое тиранство крыть?
   Вы скиптр мне дали здесь к скончанию напасти,
   И скипетр сей отнять не в вашей боле власти.
   На добродетели престол мой утвержден;
   Зрю ясно я, что он богами покровен;
   Они, твой дух в сей час повергнув в заблужденье,
   Сокрыто от меня явили преступленье;
   И сам ты изменил сообщникам твоим;
   Да вострепещут все, и даже сам Вадим!
    
                          ЯВЛЕНИЕ 5
  
                              Пренест
                               (один)
  
   Что сделал я? Его вопросами смятенный,
   Дал видеть на него Вадимов меч взнесенный
   И на составленный героев заговор
   Я просветил его покрытый мраком взор.
   Горя любовию к Рамиде он прелестной,
   Он только знал, что я... Но кто же тот бесчестный,
   Который мог открыть?.. Вигор, совместник мой,
   Он, мукой ревности тесним, яд пролил свой
   И, ведая ко мне Вадима предпочтенье,
   Путем коварств одних стремился в отомщенье.
   Се он...
    
                              ЯВЛЕНИЕ 6
  
                          Пренест, Вигор
  
                              Пренест
  
                 Скажи, кто мог тирану то внушить,
   Что возмогу его Рамиды я лишить?
   Не ты ль, ее отца познав ко мне пристрастье,
   Поверг его, меня и общество в несчастье
   И ревностью твоей...
  
                              Вигор
  
                                       Не я.
  
                              Пренест
  
                                                В сердцах у нас
  
   Священна тайна та от прочих скрыта глаз.
   Могу ли обратить сомненье на иного,
   И чем уверишь ты?
  
                              Вигор
  
                                     Не я. Довольно слова
   Ко оправданию всей чести моея.
   Россиянин - таков, как ты, таков, как я,-
   Коль слово изречет, должны и боги верить!
   Единые рабы удобны лицемерить.
   В сомнении твоем прощаю я тебя:
   Ты, мысля, что я подл, унизил сам себя.
   Хотя в тебе врага счастлива ненавижу,
   Но подлостью себя во гневе не обижу.
   Дабы совместника счастлива истребить,
   Так много я себя не возмогу забыть,
   Чтоб, уклоня мой дух ко гнусну наущенью,
   Через тирана злость достигнуть к отомщенью,
   И, пресмыкаяся толь мерзко, как змия,
   Не скрою ненависть мою цветами я.
   Тобой лишаяся Рамиды, смертно стражду;
   Я враг тебе, и кровь твою пролить я жажду;
   Но нас отечество его спасти зовет -
   И вот, Пренест, теперь единый мой предмет!
   Один тиран мое отмщенье привлекает.
   Мою напасть - напасть народа помрачает.
   Но после, как здесь трон - свободы нашей страх-
   Низвержен, сокрушен, преобратится в прах,
   Когда отрадный луч вольности проглянет,
   Тогда Вигор тебе твоим врагом предстанет
   И жить кому из нас - оружие решит!
  
                              Пренест
                               (уходит)
  
   Стремленье грозно толь меня не устрашит.
  
                          ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
  
                          ЯВЛЕНИЕ I
  
                        Рурик, Извед
  
                              Извед
  
   Злодейски умыслы уж все теперь открыты,
   И видны вкруг тебя все пропасти изрыты.
   Хоть гордый сей Пренест из градских стен исчез
   И таинство с собой злодействия унес,
   Но мной уловлены здесь воины Вадима.
   Толпа злодеев сих, под стражею хранима,
   Призналася во всем, открыла лютый нож,
   Который ненависть готовила вельмож
   На грудь спасителя сего мятежна града.
   Исполненных к тебе свирепейшего яда.
   Я знаю имена...
  
                              Рурик
  
                              Я знать их не хощу.
   Не зря изменников, измену отвращу.
   Что нужды ведать мне, кто гнусен предо мною:
   Которую их спас - спасусь я той рукою;
   Как начал, шествуя всегда путем прямым,
   Народу покажу - кто я и кто Вадим.
   Знать всех предателей - то робости признаки.
   Да скроют подлость их забвенья вечны мраки;
   Презренны мной, во мгле преступка своего,
   Не удостоенны и гнева моего,
   Незримы в гордости, котору восприяли,
   Да упадут во прах, отколь главу подъяли!
   Коль боги поразят Вадима сей рукой,
   Исчезнут все, сих стран смущающи покой!..
   Поди и уготовь моих варягов к брани;
   Пойдем, под сению богов бессмертной длани,
   Не трон мой - истину святую защищать...
   О вы, могущие всечасно проницать
   Сквозь завесу притворств сердец в изгибы темны;
   О вы, которыми и пропасти подземны
   Толь ясно видимы, как светлы небеса;
   На дух мой обратя вы ваши очеса,
   Узрите, боги, как я сердце разрываю,
   Что кровь граждан пролить по долгу приступаю.
                         (К Изведу.)
   Свободу воинам Вадима возврати;
   Моей щедротою за злобу заплати;
   Чтобы, представ пред ним, явили то герою,
   Что дружбы я его, не злости гнусной стою;
   Но, не страшась его, стремлюся отразить
   Удар, которым мне дерзает он грозить.
  
                              Извед
  
   Щедрота ко врагам их гордость воздымает;
   Великодушие нам бедственно бывает...
   И стоит ли Вадим почтенья твоего?
  
                              Рурик
  
   Когда не стоит он, достоин я того.
   Новградцам, в гордости своей жестокосердым,
   Сим вредной вольности защитникам толь твердым,
   Могу я показать примером чувств моих,
   Что добродетель есть стократ превыше их.
   Поди и кротости моей исполни волю,
   Я прав - и небесам мою вручаю долю!
    
                          ЯВЛЕНИЕ 2
  
                              Рурик
                             (один)
  
   Над пропастями здесь мой трон постановлен;
   За благости мои я злобой окружен,
   И сердце горестью мое всечасно сжато.
   Се участи владык, свой долг хранящих свято:
   Всечасно мучася, отрады не видать.
   Не стоят смертные, чтоб ими обладать;
   Благотворителям содетели мученья-
   Не стоят никогда они благотворенья!..
   Стыдися мысли сей, возвышенный на трон!
   Когда властители в сиянии корон
   Величия богов подобие неложно,
   Сравняться должно им и духом непреложно.
   Хоть слабы смертные погружены в порок,
   Хоть сами, тяготя в безумии свой рок,
   Неблагодарностью гром неба привлекают,
   Но боги солнечным лучем на них блистают;
   В дарах природы всей вселенной ставя пир,
   На злобу не смотря, лиют щедроты в мир.
    
                          ЯВЛЕНИЕ 3
  
                       Рурик, Рамида
  
                              Рамида
  
   Встревожен город весь - я паче всех смущенна!
   Хладеет кровь во мне, вся к сердцу обращенна.
   Теснится грудь моя, и меркнет солнца свет.
   Восставшу бурю зрю, пристанища мне нет...
   Уж к сердцу твоему не смею обратиться;
   Рамида бедная уж тем не может льститься;
   Уже трепещуща пред взором я твоим,
   Я как преступница пред судней моим...
   Но боги зрят...
  
                              Рурик
  
                            Почто такое дерзновенье?
   Страшись бессмертных звать на клятвопреступленье!
   Или ты, искренность стремяся мне явить,
   В прерванну сеть меня ты хочешь уловить?
   Не мысли, чтобы я, подобно как и прежде,
   Унижен, ослеплен, в постыдной мне надежде,
   Притворства все твои во сердце воспримал,
   Которыми твой дух так люто мной играл,
   И, продолжая млеть пред взорами твоими,
   Злодею моему был жертвован я ими.
   Открылось все теперь, и те прошли часы,
   В которые твои неверные красы
   Плененный дух тобой всечасно наполняли
   И мне в тебе одной все счастие являли.
   Не льстися боле тем и в гордости твоей
   Не ожидай, чтобы горчайших слез ручей
   У ног твоих лия, страны сея властитель
   Был милостей любви презреннейший проситель;
   Или чтоб, ревностью  я в ярость приведен,
   То сердце б отнимал, которым я презрен.
   Укоры, жалобы и нежны исступленья,
   Восторги ревности, сердечны изъясненья,
   Те стоны горести, порывы гнева те,
   Которы лестны так надменной красоте,
   Суть сердца моего чувствительного ниже.
   Верь, что бы ни терпел, но я стократно ближе
   Умреть, как слабостям моим свободу дать
   Презревшую меня сим средством привлекать.
   Чего б ни стоило, но сердце уж решилось
   Неверную забыть - и все теперь свершилось;
   Свершилось все; уже твоей избавлен лести,
   Превыше мук любви, превыше низкой мести,
   Себя умею я толико почитать,
   Чтоб, сердце одолев, его иной отдать.
   Иная моея любви познает цену;
   Иная за твою заплатит мне измену;
   Иные прелести твои красы затмят
   И тщетный жар к тебе из сердца истребят.
   Будь счастлива ты тем, кем пламенно пылаешь,
   Иною счастлив я... Ты слезы проливаешь,
   Рамида!
  
                              Рамида
  
                  Ты, судьба, лишив меня всего,
   К усугублению свирепства твоего
   Мою невинность тьмой порока помрачила
   И утешения последнего лишила:
   Когда для Рурика воспрещено мне жить,
   Во гробе Руриком оплаканною быть!
  
                              Рурик
  
   Ты плачешь и умреть, Рамида, ты желаешь;
   А сердце ты твое так люто отторгаешь
   От сердца моего, живущего тобой.
   Коль слезы искренность лиет передо мной -
   Оставь, Рамида, я не должен сомневаться,
   Не можешь лестию ты гнусной унижаться,-
   Оставь мне, если тем тебя я оскорблял,
   Что хладность горькую мой дух тебе являл.
   Оставь! я, сам себя в досаде ослепляя,
   Быть чаял исцелен, смерть в сердце заключая.
   Не верь, не верь словам отчаянной любви
   И токи, из очей лиющися, прерви.
   Кто? я? чтоб я престал тебя любить, Рамида!
   Лишиться твоего возлюбленного вида
   Иль света солнечна не зреть мне-то равно;
   Мне сердце для тебя единой лишь дано.
   Мой пламень никогда, ничем не истребится.
   Коль любишь ты меня, пусть твой отец стремится
   Внесенный на меня низринуть свой удар;
   Ко дщери я его храня во сердце жар,
   Несправедливости его опровергая,
   Умру иль побежду, Рамиду обожая.
  
                              Рамида
  
   О клятвы страшные, которых я раба!
   О долг, о лютый долг! о грозная судьба!
   Лишенна всякой я надежды и отрады:
   Неодолимые меж нами суть преграды!
  
                              Рурик
  
   Преграды?..
  
                              Рамида
  
                        Если мой отец падет тобой
   (Великих чувство дуги ты ведаешь, герой!),
   Дочь сверженна врага, могу ли быть твоею?
   И если, слабостью оплаканный моею,
   Изгнанный ты из сих печалью полных стен
   Пребудешь от меня навеки удален,
   Могу ли быть твоей? Назначенна ценою
   Иному...
  
                              Рурик
  
                   Ежели неправедной судьбою
   Определенно мне на поле брани пасть,
   Паду - но мертв, и вся моя свершится часть.
   Когда ж победу мне дадут бессмертны боги,
   Иль чувствия отца, несправедливо строги,
   Во сердце восприяв и дух преобразя,
   За всю мою любовь мне томну грудь разя,
   Возможешь слепо ты ему повиноваться?
  
                              Рамида
  
   О том ты можешь ли хоть мало сомневаться?
   Привыкнув власть отца священной почитать,
   Мой долг, исполнив все, в молчании страдать
   И, пренося мое без ропота мученье,
   В несчастии ему соделать утешенье.
   Расстаться мне с тобой-пусть жизни стоит то,
   Но - дар отца - пред ним мне жизнь моя ничто!
   Глубоко заключа мою я в сердце муку,
   Иному я отдам трепещущую руку
   И совершу отцом желанный лютый брак.
  
                              Рурик
  
   И се любви твоей ко мне неложный знак!
   Не чувствовала ты любви ко мне нимало,
   Притворства твоего то было покрывало,
   Чем нежну страсть мою мрачила ты в сей час,
   Те стоны, слезы те твоих коварных глаз -
   Завеса лишь одна твоей к иному страсти,
   К Пренесту гордому, моей злодею власти.
  
                              Рамида
  
   Могла б я, низкие сомнения презрев
   И сей - которого превыше я - твой гнев,
   В молчаньи удалясь, без ропота, спокойно,
   Пренебрежением ответствовать достойно;
   Но время дорого: познай, что средство есть,
   Коль любишь ты меня, прервать Вадима месть
   И дружбы узлом с ним тебе соединиться.
   Мы счастливы, когда ты можешь согласиться.
  
                              Рурик
  
   Коль должно, я всю кровь мою пролить готов.
  
                              Рамида
  
   Герой, спаситель наш-не выше ль ты венцев,
   Чем украшаются цари обыкновенны
   И кои истинным героем суть презренны?..
   Гражданка, приучает, я равенство любить,
   Обманываюся сим чувством, может быть,
   Что властолюбие величию бесчестно
   И что с мучительством одним оно совместно.
   Не верю, чтоб твой дух быть мог властолюбив.
   Остави ту мечту, чем гордость оскорбив,
   Ты злобу на себя отвсюду привлекаешь
   И чем себя навек с Рамидой разлучаешь.
   Зря цену всю себе во сердце лишь твоем,
   Не в бренных пышностях, довольствуйся ты тем,
   Что ты достоин быть на небесах с богами;
   Всем равный гражданин, попри венец ногами
   И, бурей окружен, разруши сей престол-
   Жилище горестей и бездну страшных зол.
  
                              Рурик
  
   То поздно!- Знаешь ты, как трон уважен мною.
   Ты помнишь, как сей град, прельщенный тишиною
<

Категория: Книги | Добавил: Armush (25.11.2012)
Просмотров: 225 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа