Герцен Александр Иванович - Елена, Страница 3 - Книги

"> писанной желчью на коже, содранной с живого человека. Служить он не хотел,

и нельзя было; императрица жалела о нем и удваивала свое внимание,

воображая, что прошедшая немилость привела его в это положение. И это

внимание усиливало еще более его мучения. Когда человек сознает себя

преступным, справедливо наказанным, и притом человек этот горд и

самолюбив, ничего не может быть ужаснее этого сострадания и этой

уверенности других, что он не виноват.

Княгиня увезла его в Москву... Он стал несколько спокойнее, но не

поправлялся; седые волосы показались на этой голове, через которую не

прошло еще и тридцати зим. Прелестная рука его сделалась угловата, щеки

ввалились, одни глаза блистали каким-то диким огнем. Он почти совсем не

спал. Всю ночь дом был освещен, и он ходил из комнаты в комнату. Но жена

его не тяготилась своею судьбою, - нет, она любила его, как в день

свадьбы, еще более; его несчастия расширили, удвоили любовь.

Она не отходила от него ни на минуту, где могла, вливала слово

утешения, чаще всего молилась и несла свой крест со смирением христианина.

Она думала, что ее страдания выкупят его преступление.

Однажды князь, просидев несколько часов неподвижно на самых тех

креслах, на которых сидел, когда был у него Иван Сергеевич, не обращая ни

малейшего внимания на княгиню, которая со слезами на ресницах не спускала

с него взора, закрыл глаза, и голова его склонилась на грудь. Княгиня

встала, подошла к нему, чтоб удостовериться, спит ли он, поцеловала его,

поцеловала его руку и на цыпочках вышла вон. Князь не слыхал.

Одиноко, пустынно Новодевичьему монастырю. С одной стороны поле с

бледно-зеленой, едва растущей травой от нечистого дыханья города; с другой

- болото Лужники. Там часы бьют каждую минуту, устроенные несчастной

царице для того, чтобы погребальный звук их напоминал ей беспрерывно

утрату счастия и приближение смерти. Там чистые девы, испуганные миром,

прячутся от него за богоматерь и молятся. Там девы падшие повергаются с

раскаянием, со слезою перед богоматерью и молятся. Там старухи приносят

богоматери свое изнуренное тело, последнюю мысль и последнее чувство на

земле и молятся. Там множество надгробных памятников придавливает к земле

телесную часть человека и молится о душевной, там колокольня посылает

молитву на небо, там все молится.

К этому монастырю подъехала пышная карета, запряженная шестью вороными

лошадьми с атласной шерстью. Два лакея, в полугусарском, полушутовском

наряде и какой-то мамонтовской величины, соскочили с запяток и отворили

дверцы кареты. Сперва вышла дама очень молодая, очень стройная, очень

бледная, вся в белом; за нею - Иван Сергеевич в глазетовом камзоле, что

надевал в Успенье. Дама, едва опираясь на его руку, взошла в ограду

монастыря и сказала ему: "Ведите". Иван Сергеевич провел ее к какой-то

могиле и снял шляпу. Дама отколола букет цветов от своей груди и бросила

их на холодную землю.

- Спи мирно, - сказала она, - цветок, бурею сорванный и молнией

сожженный. Твоя душа много страдала, покойся же теперь. О, я любила тебя,

любила за твою пламенную любовь к нему; наши души сочувствовали, они были

одинаковы, родные. Я желала видеть тебя, я хотела быть твоим другом, но

приняла ли бы ты мою дружбу и смела ли бы я, счастливая, протянуть руку

тебе, несчастной? Елена, я не похитила его у тебя; он был мой, когда буря

жизни бросила тебя в его огненное существование; наши души - одно

неразрывное, может, до рождения. Зачем именно ему предалась ты?.. Нет,

нет! Ты права, Елена! Кому ж другому могла бы ты отдать такую душу, как не

его душе - обширной, глубокой, океану? Ты потонула в этом океане, но ты

испытала счастие, и за минуту блаженства разве нельзя отдать дни свои?

Покойся же, там мы увидимся, там нет раздела, там все - любовь, там я и ты

свободно будем любить его.

Тут она склонила колена и подняла молящий взор к небу; слезы катились с

ланит ее.

- Елена, мира пришла я просить у тебя. Может, ты ненавидела меня -

помиримся же теперь... И его прости, он мучится, страдает, он несчастен в

моих объятиях, и я не смею, не примирясь с тобою, утешать его. Его

страдания принадлежат тебе, боюсь лишить тебя и их. Но ты любила его,

любишь, жизнь твоя там лучше прежней, пошли же ему утешение. Будем вместе

молиться о нем!..

В это время молоденькая клирошанка отворила окно в церкви, и стройный

хор женских голосов слабо и невещественно донесся до могилы. Небольшое

облако, покрывавшее солнце, рассеялось. Это было 15 июля, в вечерни.

Князь проснулся. В нем произошла какая-то перемена. Он почувствовал

опять силу и здоровье, вспомнил о своих делах, позвонил, велел камердинеру

подать мундир, оделся, приказал заложить коляску, потом поспешно схватил

лист бумаги и написал:

"Всеподданнейший доклад

о преобразовэнии судопроизводства.

Судопроизводство в обширном смысле слова есть та часть религии, которая

обнимает в гражданском быту все отрасли архитектуры и епархиального

управления.

1. Садоводство распадается на две части: на Министерство Юстиции и на

Технологический институт. Учреждение Министерства необходимо, но министром

должен быть музыкант и князь.

Коллегиальное начало вредно для постройки зданий, но полезно для

мостов..."

Он еще писал, когда взошла княгиня. С видом величайшей важности князь

указал ей стул и прибавил:

- Я о вашем деле говорил с графом, но извините, мне нет секунды

свободной...

Как холодной водой обдало княгиню. Она все поняла! Бедная,

несчастная!.. Она хотела броситься к нему на шею, он оттолкнул ее.

- Ну, так, сударыня, я знал, что вы подосланы от Козодавлева и

Вязмитинова!

Это было 15 июля, после вечерень.

(1836-1838)

ПРИМЕЧАНИЯ

А. И. ГЕРЦЕН

Все произведения печатаются по изданию: Герцен А. И. Собрание сочинений:

В 30-ти т. Т. 1. М.: Издательство Академии наук СССР, 1954.

Елена

С. 297. Скворцов А. Е. - учитель вятской гимназии.

Озеров В. А. (1769 - 1816) - русский драматург; цитата из его трагедии

"Эдип в Афинах".

С. 297. Дильтей Филипп-Генрих (ум. 1781) - профессор Московского

университета по юридическому факультету.

С. 298. Бомба - суровая шерстяная ткань.

С. 300. Вердепомовый - цвет незрелых яблок (от франц. vert - зеленый и

la pomme - яблоко).

С 301 Кихенрейтер - дуэльный пистолет; назван по фамилии оружейника.

С. 303. ...после Тарговицкой конфедерации... - В 1792 г. в польском

местечке Тарговицах собралась конфедерация представителей польской знати,

пользовавшейся поддержкой Екатерины II в их борьбе против сторонников

независимости Польши.

Тимон (V в. до н. э.) - афинянин, резко обличавший безнравственность

совремелного ему общества и в конце концов удалившийся от людей,

отказавшись от всякого общения с ними.

Геспер (греч.) - одно из названий планеты Венера как вечерней звезды.

С. 312. Синапизм - горчичник.

ИБ No 2682

МАРЬИНА РОЩА

Составитель

Владимир Брониславович Муравьев

Заведующая редакцией Л. Сурова.

Редактор Н. Рыльникова.

Художник Р. Данциг.

Художественный редактор Э.Ровен.

Технические редакторы Л.Маракасова, В. Дубатова.

Корректоры И. Фридлянд, М. и Т. Семочкипы, Н.Кузнецова, В. Чеснокова.

Сдано в набор 21.11.83.

Подписано к печати 17.05.84. Формат бОХ 84 1/16- Бумага газетная.

Гарнитура "Обыкновенная новая". Печать офсетная. Усл. неч. л. 25,23. Усл.

кр.-отт. 25,86. Уч.-изд. л. 27,94. Тираж 165000. Заказ 3953. Цена 2 р. 60

к. Ордена Трудового Красного Знамени издательство "Московский рабочий".

101854, ГСП, Москва, Центр, Чистопрудный бульвар, 8. Ордена Ленина

типография "Красный пролетарий". 103473, Москва, И-473,

Краснопролетарская, 16.

OCR Pirat