В. Ѳ. Коммиссаржевская и толпа
"Аполлонъ", No 6, 1910
Когда на послѣднемъ, на прощальномъ спектаклѣ Драматическаго Театра я видѣлъ Вѣру Ѳедоровну въ "Норѣ", я испытывалъ жгучее чувство невыразимой грусти и злобы. Смотрѣлъ на сцену, съ которой я сроднился, слушалъ Вѣру Ѳедоровну, которую я любилъ, какъ никого изъ современныхъ артистокъ, твердо зналъ, что это прощальный спектакль, перебиралъ въ умѣ слова прощальной рѣчи, которую я долженъ былъ сказать отъ лица труппы, и все таки никакъ не могъ понять, не могъ примириться съ той мыслью, что этотъ Театръ, Театръ имени большой русской актрисы, Театръ, въ который она вложила всю свою душу, этотъ самый дорогой мнѣ Театръ прекратитъ свое существован³е, хотя бы временно, хотя бы только на одинъ годъ. Но вотъ начался III-³й актъ "Норы", быть можетъ одинъ изъ лучшихъ актовъ Ибсеновской драматург³и. Нора разставалась съ Гельмеромъ. И странно!- эти слова прощан³я Норы какъ будто вывели меня изъ моего тяжелаго оцѣпенѣн³я. Я какъ-то сразу понялъ, что Вѣра Ѳедоровна не можетъ здѣсь остаться, должна уѣхать отъ этой публики. Послѣдн³я слова прощан³я Норы съ близкимъ человѣкомъ - да! близкимъ и такимъ чужимъ, въ концѣ концовъ,- эти слова въ моемъ сознан³и превращались въ горьк³я слова къ толпѣ, которая взывала къ ней теперь съ мольбой остаться. "Мнѣ очень прискорбно, говорила Нора, вы всегда относились ко мнѣ раньше такъ дружески, такъ привѣтливо, но... я не люблю васъ больше"... "и вы никогда не любили меня. Вамъ только доставляло удовольств³е быть въ меня влюбленнымъ"... - "Развѣ это неправда?" "Дома, у отца, со мной обращались какъ съ маленькой" куклой, здѣсь - какъ съ большой"... "Когда я теперь думаю о своемъ прошломъ, мнѣ кажется, что я жила здѣсь, какъ бѣднякъ, обязанный забавлять пр³ютившаго его господина". "Прощайте!... То, что принадлежитъ мнѣ, я возьму съ собою. Отъ васъ я не желаю получать ничего ни теперь, ни послѣ. Я не принимаю отъ чужихъ ничего". "Я оставляю васъ, такъ какъ знаю, что для меня это необходимо".
"Нора! Нора!" закричалъ Гельмеръ словно отъ имени толпы, переполнившей театръ. "Пусто!... Нѣтъ ея"...
Она ушла. Она сказала наболѣвшую правду и ушла навсегда.- Когда послѣ финальнаго акта ей говорили длинныя и трогательныя рѣчи, она кланялась, благодарила, но ничего существеннаго не прибавила ко прощальнымъ словамъ Норы.
И какъ Нора не нашла силъ остаться хотя бы ради дѣтей, любимыхъ ею и любившихъ ее, такъ и Коммиссаржевская не могла остаться хотя бы ради той молодежи, которая дѣйствительно любила ее, не мудрствуя лукаво, любила просто, безъ всякой примѣси буржуазной сентиментальности, свойственной господамъ Гельмерамъ. Ей было слишкомъ тяжело. Имѣть общен³е съ господиномъ Гельмеръ ради дѣтей... О! "цѣлыхъ восемь лѣтъ я терпѣла эту муку", сказала Нора-Коммиссаржевская. "Прощайте".
И Нора, и Коммиссаржевская - каждая по своему, совершенно различно. но обѣ во имя высшаго блага - поступили вопреки коснымъ мнѣн³ямъ толпы и обѣ въ критическ³й моментъ не получили той поддержки, на которую имѣли право разсчитывать.
Еслибъ Вѣра Ѳедоровна, вмѣсто того, чтобы броситься въ бурное море искан³й, спокойно продолжала свою работу на тихомъ берегу бытовой драмы, толпа осталась-бы ей вѣрна, здоровье нерастраченнымъ, деньги пр³умноженными.
Но она ушла изъ Александринки, она не приняла услов³й Малаго Театра, отреклась отъ рутины, отъ устарѣвшаго быта, разсталась со всѣмъ, что было дорого толпѣ консервативныхъ Гельмеровъ. И вмѣсто стараго, такого "вѣрнаго", понятнаго, привычнаго искусства она вдругъ предпочла то новое, что словно жупелъ пугаетъ и смѣшитъ нечуткихъ и необразованныхъ. Ибсенъ, Матерлинкъ, Пшибышевск³й, Габр³ель д'Аннуни³о, Гуго фонъ Гофмансталь, Оскаръ Уайльдъ, Ѳедоръ Сологубъ, Александръ Блокъ и Леонидъ Андреевъ - вотъ драматурги, искан³ямъ которыхъ она привѣтливо открыла врата своей сцены, отдавъ на помощь имъ свой мощный и плѣнительный талантъ. Художкиками-декораторами ея душа избрала Бакста, Ал. Бенуа, Добужинскаго, Денисова, Судейкина, Сапунова, Анисфельда и Калмакова, словомъ, всѣхъ тѣхъ, молодыхъ и дерзкихъ, кого толпа зоветъ упорно декадентами. Измѣнивъ старой режиссурѣ съ ея просторомъ для личныхъ прихотей актера, она отдала свой талантъ во власть тѣхъ режиссеровъ-новаторовъ, которые, худы-ли они, хороши-ли, но домогались новаго и создавали спектакль, проникнутый единствомъ исполнен³я.
Она нашла въ себѣ достаточно воли, чтобы подчинить свой ген³й новой дисциплинѣ, и тѣмъ явила, между прочимъ, примѣръ исключительнаго уважен³я къ искан³ямъ другихъ. Всѣмъ этимъ она измѣнила толпѣ, измѣнила ея вкусамъ, привычкамъ, бросила ей дерзк³й вызовъ и... была за то наказана равнодуш³емъ къ ея "декадентскому" искусству.- Толпѣ некогда разбираться, кто правъ въ конечномъ результатѣ; - ея лозунгъ "кто не съ нами, тотъ противъ насъ".
В. Ѳ. Коммиссаржевская освѣтила свѣточемъ своего таланта и освятила правдою своей души тѣ пути искан³я прекраснаго, къ которымъ зорк³е изъ насъ такъ страстно и такъ непреклонно тяготѣли, задыхаясь въ пошлостяхъ натурализма.
Ея участ³е въ этой "революц³и искусства" было глубоко важно по своей авторитетности. Вѣдь если неоперивш³йся новаторъ вѣщаетъ новый лозунгъ,- толпа не встрепенется, не задумается и не обратитъ вниман³я, полуглухая къ дѣтской правдѣ и ребяческимъ капризамъ. И точно также, если зрѣлый мужъ, ничѣмъ себя не заявивш³й въ глазахъ толпы, изречетъ правду, противуположную "правдѣ" толпы,- она нисколько не смутится, принявъ парадоксальное за непремѣнно ложное, за заблужден³е въ лучшемъ случаѣ и за кривлян³е - въ худшемъ.
Но здѣсь за новое искусство раздалось слово не ребенка, не неизвѣстнаго "оригинала", а знаменитой и прославленной артистки, той самой, предъ которой даже талантъ Савиной, огромный талантъ Савиной, тускнѣлъ, подчасъ терялъ свой ароматъ, казался многимъ скучнымъ, вдоль и поперекъ извѣданнымъ, а кое-кому и досмѣшного старомоднымъ.- Заговорила Вѣра Ѳедоровна Коммиссаржевская! Сама Коммиссаржевская!
О! если толпа любитъ новенькое, это не значитъ, чтобъ она прощала безнаказанно "глумлен³е" надъ своимъ "истиннымъ искусствомъ". Толпа забастовала. Возникъ какой-то tasutus consensus, въ силу котораго "благоразумные" и ,правовѣрные' не стали посѣщать театръ новой драмы, новой режиссуры, новой сценической дисциплины. Начался какой-то нелѣпый, непонятный, возмутительный бойкотъ...
Прекрасная душа несла толпѣ цвѣты своихъ стремлен³й...- толпа смѣялась. Свободный умъ дарилъ толпѣ свои раздумья...- толпа съ презрѣн³емъ отвергала даръ. Большое сердце на глазахъ толпы точилось кровью... - толпа не тронулась,- не вѣрила, отвѣтила насмѣшкой, отвернулась... И пресса уличныхъ газетъ вмѣстѣ съ солиднымъ "Новымъ Временемъ" поддерживала этотъ черносотенный бойкотъ позорнѣйшими разсужден³ями о "начинан³яхъ г-жи Коммиссаржевской". То, что писалъ о ея дѣлѣ, напримѣръ, Юр³й Бѣляевъ, просто-напросто неповторимо по своей безграмотности, грубости и абсурдности. А вѣдь извѣстно, что наша богатая "интеллигентная" публика учится музыкѣ у М. М. Иванова, литературѣ у Буренина, живописи у Кравченко и сценическому искусству у Юр³я Бѣляева: "Новое Время" въ своемъ родѣ "академ³я изящныхъ искусствъ" для нашей буржуаз³и. И вотъ эта "академ³я" сдѣлала, разумѣется, все возможное, чтобъ оттянуть простодушныхъ отъ театра на Офицерской въ театръ на Фонтанкѣ, гдѣ гг. Суворины отлично знаютъ, что нужно "представлять" толпѣ и какъ "представлять". О другихъ газеткахъ, гдѣ долгое время путали стилизац³ю со стерилизац³ей, и говорить не стоитъ: имъ самъ Богъ велѣлъ. Побѣда осталась на сторонѣ большинства: Театръ Искан³й Вѣры Ѳедоровны Коммиссаржевской, несмотря на дружную работу ея сотрудниковъ, несмотря на изысканный репертуаръ, участ³е лучшихъ художественныхъ силъ, творческ³й ген³й артистки и огромныя деньги, затраченныя на предпр³ят³е, этотъ, несмотря на всѣ свои недочеты, примѣрный въ истор³и сценическаго искусства Театръ былъ обреченъ на голодную смерть.
И она уѣхала отъ этой неблагодарной толпы, уѣхала, бросивъ ей со сцены горьк³я слова прекрасной и неоцѣненной Норы. Долго и горько плакала она, разставаясь съ близкими. Вѣдь ее прогнали! ей не дали жить. Ее заставили уѣхать! Да, ее прогнали!..
Усталая, она пыталась расправитъ надломленныя крылья въ провинц³и, но видимо терпѣн³е ея было въ конецъ истощено, а силы надорваны. И быть можетъ достаточно было одной безтактной реценз³и провинц³альнаго хулигана, одной какой нибудь неловкости, случайности, чтобы она, уже измученная и затравленная, рѣшила разстаться со сценой и театръ пересталъ ей казаться нужнымъ...
Надо знать Коммиссаржевскую, чтобъ понять, какихъ трудовъ, какой борьбы, какой муки стоили ей слова отречен³я отъ сцены. И какъ-бы боясь за силу ея воли, чрезмѣрно уступчивой къ мольбамъ своихъ близкихъ, безжалостная въ своей мудрости и справедливости судьба послала Ангела смерти, который подчеркнулъ слова ея отречен³я черной чертой. Она умерла. Юр³и Бѣляевы могутъ успокоиться: имъ ужъ не будетъ досаждать теперь своею "декадентщиной" артистка, которой они нѣкогда поклонялись, какъ богинѣ. О заблужден³е!- они приняли ее тогда за свою, "бытовую", безсильные угадать подъ старинной личиной новый ликъ свободнаго искусства.
Она умерла... и ничто не дрогнуло въ русскомъ театрѣ, ничто въ немъ не оборвалось. Напротивь! ко дню ея похоронъ нашъ театръ словно пр³осанился: - черезъ нѣсколько часовъ послѣ траурной процесс³и премьерша Малаго театра помпезно справила свой бенефисъ, въ день похоронъ артисты веселились на балу "Сатирикона", черезъ три дня премьерша изъ премьершъ Александринки публично праздновала юбилей, а черезъ полторы недѣли въ театрѣ имени покойной, тамъ, гдѣ, мнѣ кажется, витаетъ еще скорбный духъ ея, начнется разухабистая оперетка Брянскаго...
Преступная толпа!- на ея совѣсти велик³й, тяжк³й грѣхъ! и этотъ грѣхъ не искупить ей своими грошевыми вѣнками!.. Коммиссаржевская не первая. Припомнимъ, сколькихъ при жизни не признала толпа, ее облагодѣтельствовавшихъ! сколькимъ постлала терн³и!... - Поистинѣ не стоитъ жить тамъ, гдѣ ея смрадное дыхан³е гаситъ священные огни, гдѣ она равнодушно топчетъ ослиными копытами чудесные ростки творческой жизни! Поистинѣ хорошо уйти отъ толпы.
Но тѣнь Коммиссаржевской можетъ успокоиться - ея завѣты живы, а ея трагическая смерть разожгла во многихъ такой огонь, такое рвен³е, что рано или поздно она будетъ отомщена.