Чичерин Борис Николаевич - История политических учений. Часть вторая. Новое время

________________

   Стремясь к мудрости, человек должен в особенности стараться приобрести господство над своими внешними чувствами, над воображением и страстями, которые нередко затмевают разум, представляя нам призрачное добро вместо истинного и отвлекая наше внимание от естественного закона. Владычество чувств, воображения и страстей составляет рабство человека, величайшее препятствие к исполнению естественного закона, а потому и к достижению счастья. Напротив, господство разума составляет свободу человека, ибо тогда он властен над собою*.

   ______________________

   * Ibid. § 180-185.

   ______________________

   Со своею педантическою манерой Вольф дает подробные наставления о том, как следует достигать мудрости. Во-первых, говорит он, когда утром просыпаешься, надобно обдумать, что будешь делать в течение дня и что может с нами случиться. 2) Надобно рассмотреть, чем каждое из этих действий и обстоятельств может способствовать нашему совершенству. 3) Когда ложишься спать, надобно перебрать все, что сделал в течение дня, и 4) надобно рассмотреть, насколько все это содействовало достижению конечной нашей цели. Все суждения непременно должны быть приведены в умозаключения, которых правильность должна быть исследована как со стороны содержания, так и со стороны формы. В этом Вольф видит единственное средство приобрести прямую совесть*.

   ______________________

   * Wolff. Vernunftige Gedanken von der Menschen Thun und Lassen. P. I. Ch. 1. § 94, 173.

   ______________________

   Содержание естественного закона составляют обязанности человека. Обязанностью называется, вообще, действие, сообразное с законом. Первые обязанности относятся к самому себе. Они заключаются в совершенствовании души, тела и своего внешнего состояния. Для этого необходимо прежде всего самопознание, а так как оно невозможно без познания других, то человек обязан познавать и других. В этом состоит совершенство разума, а через посредство разума совершенствуется и воля, когда истинное познание добра и зла становится для нее побудительною причиною деятельности. Относительно тела наши обязанности заключаются в сохранении жизни и здоровья, в развитии телесных способностей и в пользовании такими удовольствиями, которые не влекут за собою страданий. И здесь в силу закона совершенства все телесные движения и все, что принадлежит к телу, должно быть вполне согласно одно с другим, а также и с общею целью жизни. Наконец, человеку нужно известное имущество как для удовлетворения своих нужд и желаний, так и для своего совершенствования. Отсюда обязанности труда, бережливости и довольства своею судьбою, которое одно дает человеку душевное спокойствие. К внешним преимуществам принадлежит и честь, т.е. доброе мнение других. И об ней человек обязан заботиться, стараясь быть достойным истинного уважения. Но, вообще, так как внешние преимущества не зависят от человека и по существу своему изменчивы, то человек обязан не превозноситься в счастье и терпеливо переносить несчастье*.

   ______________________

   * Ibid. P. II.

   ______________________

   За обязанностями к себе следуют обязанности к Богу как источнику всякого совершенства. Будучи обязан стремиться к возможно полному познанию вещей, человек должен познавать Бога как существо совершеннейшее. Живое же познание Бога, т.е. такое, которое действует и на волю, ведет к тому, что мы божественные совершенства делаем побудительными причинами своих поступков. В этом состоит почтение к Богу, которое, следовательно, составляет также обязанность человека. Устройство всей жизни сообразно с богопочтением есть благочестие, которое возвышает все добродетели, ибо мы через это относим все свои действия к верховному совершенству. Поэтому хотя атеист может жить по естественному закону, однако добродетель его всегда остается на низшей ступени. С почтением к Богу соединяется и любовь к нему, ибо живое познание совершенства влечет за собою любовь. Поэтому человек обязан любить Бога. Наконец, из тех же начал вытекают страх Божий, надежда, благодарность и т.д. Исполнение всех этих обязанностей составляет внутреннее богослужение, которое, выражаясь во внешних действиях, служит основанием богослужения внешнего. Последнее поэтому принадлежит также к обязанностям человека*.

   ______________________

   * Ibid. Р. III.

   ______________________

   Наконец, третий разряд обязанностей составляют обязанности к ближним. Они вытекают из общего закона совершенства, который требует, чтобы добро вообще, где бы оно ни встречалось, потому только, что оно добро, было побудительною причиною действий человека. Поэтому мы должны стремиться к совершенствованию других, так же как и самих себя. А так как совершенство ближних состоит в том же самом, в чем и наше, то те и другие обязанности одинаковы. Поэтому человек должен по мере сил помогать другим в достижении совершенства*.

   ______________________

   * Ibid. P. IV. Ch. I. § 767, 768.

   ______________________

   До сих пор все в изложении Вольфа идет совершенно последовательно, но здесь он полагает ограничение, которое существенно видоизменяет само начало его теории. Он утверждает, что мы не обязаны помогать другому в том, что он может сделать собственными силами. Это выводится из того, что наибольшее совершенство достигается там, где каждый делает все, что он в состоянии исполнить, требуя помощи других только в случае невозможности получить что-нибудь собственными средствами. Иначе, говорит Вольф, некоторые силы будут теряться, а другие отвлекаться от настоящего своего назначения, следовательно, совершенство будет меньше. Точно так же мы не обязаны помогать другому в деле, которое не состоит в нашей власти. Поэтому, например, слабосильный человек не обязан помогать другому, попавшему в руки разбойников, ибо он подверг бы только опасности собственную жизнь, не избавив другого от беды*.

   ______________________

   * Ibid. § 769-772.

   ______________________

   Эти ограничения служат Вольфу средством спасти самостоятельность личных целей человека, которые иначе должны исчезнуть в подчинении общему закону. Мы можем видеть здесь коренной недостаток, свойственный всему этому направлению. Нравственное начало, вытекающее из требований разума, познающего закон или связь вещей, выводит человека из личной сферы и полагает ему общие цели и стремления. Но вместе с тем человек не перестает быть отдельным, самостоятельным лицом, это другая, личная сторона его жизни, на которой основано право и которая составляет существенную часть его естества. Между тем эта сторона теряет настоящее свое значение у тех философов, которые отправляются исключительно от нравственного элемента, чисто личные требования и стремления не объясняются из их системы. Поэтому когда они стараются из своих начал вывести противоположные, они постоянно принуждены прибегать к оговоркам, то ссылаясь на испорченность человеческой природы, которая делает совершенство невозможным, то вводя ограничения, которые не согласуются с их собственными основаниями. Последнее мы видим в настоящем случае у Вольфа. С нравственной точки зрения эти оговорки отнюдь не оправдываются. Нет сомнения, что при взаимной помощи достигается высшее совершенство, нежели при одинокой деятельности человека; а так как мы должны всегда выбирать наилучшее, то обязанность оказывать другим пособие не ограничивается случаями необходимой нужды. Нет сомнения также, что самопожертвование слабосильного человека, старающегося освободить другого из рук разбойников, стоит нравственно выше, нежели боязливое уклонение от подачи помощи. Еще менее можно согласиться с Вольфом, когда он утверждает, что человек, очень полезный обществу, обязан не подвергать своей жизни опасности, подавая помощь другому*. Практический, ограниченный педантизм Вольфа наивным образом высказывается в этих положениях, которые не мешают ему, однако же, продолжать свои рассуждения в совершенно ином строе.

   ______________________

   * Wolff. Verniinftige Gedanken von der Menschen Thun und Lassen. P. IV. Ch. 1. § 773.

   ______________________

   С обязанностью помощи соединяется обязанность любви, которая состоит в радости чужому счастью. Поставляя себе целью общее добро и совершенство, мы должны радоваться чужому счастью, так же как и своему. Поэтому мы обязаны любить ближних, как самих себя; любовь же побуждает нас всеми силами содействовать чужому счастью. Таким образом, она представляет главный путь к общему благоденствию. Если бы все люди любили друг друга, то никто не имел бы ни в чем недостатка. Отсюда ясно, что высшее блаженство, какого человек способен достигнуть на земле, может быть только плодом любви*.

   ______________________

   * Ibid. § 774-777.

   ______________________

   Действие, противное обязанностям к другим, есть обида (Beleidigung). Следовательно, обидою или оскорблением называется всякий поступок, от которого состояние другого делается более несовершенным, - определение, можно заметить, слишком широкое. И здесь оказывается у Вольфа смешение разнородных начал, юридических с нравственными и утилитарными. В действительности, не всякое действие, противное любви или наносящее другому вред, есть обида, а единственно то, которым нарушаются права личности. Нельзя, например, назвать обидою, когда мы побуждаем другого предаваться излишней еде и этим расстраиваем его желудок. Между тем Вольф подобное действие причисляет также к обидам*.

   ______________________

   * Ibid. § 817, 818.

   ______________________

   Так как мы должны исполнять свои обязанности, то мы никого не должны оскорблять. Иначе, если бы мы имели подобное право относительно другого, то и другой имел бы такое же право в отношении к нам. Если же по нашей вине произошел для ближнего вред, то мы обязаны вознаградить убыток. Следовательно, мы можем и от другого требовать вознаграждения причиненного нам вреда. Однако если подобное требование противоречит другим нашим обязанностям в отношении к ближним, то мы должны простить обиду; например, когда нам случайно нанесен убыток бедным человеком, которому мы по закону любви обязаны помочь. Вольф замечает при этом, что прощение есть благодеяние, а не долг, но из положенных им начал нельзя вывести такого различия*.

   ______________________

   * Ibid. § 820, 824-829.

   ______________________

   От общей обязанности любви отличается особенная, которая связывает нас с друзьями, т.е. с теми, которые взаимно нас любят. Здесь обязанность становится теснее вследствие благодарности за оказанные благодеяния или за желание делать нам добро*. Друзьям противоположны враги, т.е. люди, которые нас ненавидят. Из общей обязанности любви следует, что мы ни в ком не должны возбуждать к себе вражды, а если у нас есть враг, то мы не должны увеличивать его вражду своими поступками. Поэтому в отношение к врагам мы обязаны воздерживаться от всякого враждебного действия. Отсюда рождается польза для нас самих, ибо, чем более враг нас ненавидит, тем более он старается нам вредить. Из этого ясно, что мы не должны ненавидеть врагов и платить им злом за зло, а, напротив, мы обязаны прощать обиды. Но кто прощает обиды, тот относится к врагу, как будто бы он его не оскорблял, т.е. как к ближнему вообще, а так как мы ближних должны любить как самих себя, то мы и врагов обязаны любить точно так же. Подобное требование кажется тяжелым для людей, привыкших следовать своим влечениям. Но мудрый, который видит общую связь истин, понимает, что высшее совершенство добродетели состоит в таком воздержании своих влечений, при котором мы самим врагам оказываем добро. Любить тех, которые нас любят, немудрено, гораздо выше любить тех, кто нас ненавидит. А так как созерцание совершенства составляет высшее счастье, то любовь к врагам имеет особенную сладость для разумного человека**.

   ______________________

   * Ibid. § 834.

   ** Ibid. § 845-857.

   ______________________

   Однако из любви к врагам не следует, что мы должны позволять им оскорблять себя. Это было бы противно обязанностям к себе, в силу которых мы должны устранять от себя всякий вред. При таком столкновении обязанностей надобно соблюдать возможно большее согласие с общими правилами нравственности, а так как эти правила запрещают обиды вообще, то мы удовлетворяем нравственности, защищаясь от обид. Притом по естественному закону никто не должен пренебрегать обязанностями к себе, чтоб отвратить от другого зло, которому он хочет добровольно себя подвергнуть. А здесь обидчик сам виноват в том несчастии, которое может произойти для него от нашего действия*. Вольф простирает это правило так далеко, что дает каждому право употреблять все возможные средства для предупреждения нападений от врагов; мы можем даже лишить их жизни, если того требует наша собственная безопасность, которую мы обязаны охранять. Единственное ограничение, которое он полагает, состоит в том, что мы не должны употреблять сильные средства, когда достаточны слабейшие**. Смешение прав и обязанностей опять ведет здесь к искажению нравственности, то, что составляет последствие права, выдается за предписание нравственного закона.

   ______________________

   * Wolff. Vernunftige Gedanken von der Menschen Thun und Lassen. P. IV. Ch. 1. § 866, 867.

   ** Ibid. § 873.

   ______________________

   Из права защиты и предупреждения оскорблений Вольф выводит право войны, которое таким образом совмещается у него с общею обязанностью соблюдать мир и воздерживаться от обид. И здесь те правила осторожности, которыми он постоянно ограничивает нравственные требования, ведут к тому, что он неизвестных людей советует скорее считать врагами, нежели друзьями, объясняя только, что подобное правило не заключает в себе ничего дурного, так как разумный человек должен любить своих врагов*.

   ______________________

   * Ibid. § 884, 885.

   ______________________

   В связи с обязанностями к другим находятся и обязанности, касающиеся собственности*. Вольф, так же как Томазий, считает общение имуществ нравственным идеалом для человечества. Если бы все любили друг друга как самих себя, то никто не брал бы себе более того, что ему нужно, и всякий безвозмездно помогал бы другим. Таким образом, у разумных людей имущество могло бы быть общее. Но так как в действительности не все добродетельны, а напротив, многие увлекаются пороками, то общение имуществ невозможно, оно повело бы только к беспорядкам и к взаимным обидам. Если же состояние человечества не дозволяет общения, то необходимо установить собственность, а как скоро собственность установлена, так ее следует уважать, и тот, кто ее нарушает, наносит другому обиду**.

   ______________________

   * Ibid. P. IV. Ch. 3.

   ** Ibid. § 887-892.

   ______________________

   Таким образом, основание собственности выводится из испорченности человеческой природы. Во имя нравственных начал Вольф устанавливает здесь, однако, некоторые ограничения. Собственность, по его теории, вводится для того, чтобы никто не имел недостатка в предметах, необходимых для удовлетворения нужд и для жизненных удобств; следовательно, никто не должен получать более того, что потребно для этой цели, и если один имеет излишек, в то время как другой терпит недостаток, то подобное распределение несогласно со справедливостью. На этом основании Вольф утверждает, что вещи, никому не принадлежащие, могут быть усвоены только нуждающимися*. Затем само употребление усвоенных предметов определяется обязанностями человека к себе и к другим. Всякое употребление вещи, не основанное на обязанностях, например трата денег на неумеренную жизнь, есть злоупотребление, на которое нам не дано права ни природою, ни Богом. А так как мы своим можем считать только то, что служит нам для исполнения обязанностей, то весь излишек мы должны признавать общим достоянием, принадлежащим не только нам, но и нуждающимся**.

   ______________________

   * Ibid. § 898-900.

   ** Ibid. § 902, 903.

   ______________________

   Очевидно, что для вывода собственности нравственные начала оказываются совершенно недостаточными. По своему обыкновению, Вольф, установив правила, отрицающие право собственности, немедленно ограничивает их оговоркою, что никто не обязан отдавать свое имущество другому иначе, как в случае нужды*. Но подобное ограничение не придает собственности более твердых оснований, ибо огромное большинство человеческого рода не в состоянии собственными силами приобрести всех жизненных удобств.

   ______________________

   * Ibid. § 907.

   ______________________

   Из потребности взаимных услуг Вольф выводит обмен имуществ, а вследствие того необходимость определения их цены. Отсюда возникают различные обязательства между людьми. Так как здесь опять является юридическое начало, то Вольф в изложении теории обязательств постоянно прибегает к правилам осторожности, которые он выводит из обязанности соблюдать собственную выгоду. Так, например, он утверждает, что мы не должны давать взаймы иначе, как будучи уверены, что деньги будут нам возвращены с процентами; а если имущество должника нам неизвестно, то мы должны брать залог. Точно так же не следует поручаться за другого, когда мы не уверены, что он в состоянии заплатить, ибо мы этим можем нанести себе вред, а мы обязаны отстранять от себя всякий вред. Поэтому не должно и дарить другому более, нежели мы можем уделять без ущерба собственному благосостоянию*.

   ______________________

   * Ibid. § 947, 953, 966.

   ______________________

   С такими же ограничениями излагается, наконец, и обязанность говорить правду, которая сопровождает человеческие обязательства. Ложь, по уверению Вольфа, запрещается только потому, что обманом наносится вред другому; если же утаение правды никому не причиняет вреда, а нам приносит пользу, то это не ложь, а позволительное притворство. Говорить неправду может даже иногда быть обязанностью человека, если этим устраняется зло*. Поэтому и обещания свои мы должны держать только тогда, когда они согласны с естественным законом, т.е. с добром. При этом однако может возникнуть затруднение: что делать, когда от исполнения обещания может причиниться вред нам самим, а от неисполнения другому? Здесь, говорит Вольф, мы должны основательно разобрать, какое действие более согласно с естественным законом, и поступать сообразно с полученным результатом. Отсюда Вольф выводит, что при заключении договоров надобно соблюдать величайшую осторожность, замечая при этом, что хотя доброжелательство вообще есть добродетель, однако излишнее доброжелательство может быть пороком, ибо мы этим наносим себе вред и тем нарушаем естественный закон**.

   ______________________

   * Wolff. Verntinftige Gedanken von der Menscheh Thun und Lassen. P. IV Ch. 4 § 985, 987.
** Ibid. § 1004, 1006,1014,1015.

   ______________________

   Из всего этого разбора человеческих обязанностей Вольф выводит общее правило, что хотя мы должны делать другим как можно более добра, но благость, проистекающая из любви, должна руководствоваться мудростью, которая научает нас связывать все свои поступки законом достаточного основания, воздавая каждому то, что следует, и не забывая ни себя для других, ни других для себя. Благость, направляемая мудростью, и есть правда, которая воздает каждому свое. Это высшая из всех добродетелей. Там, где господствует одна любовь, многое совершается не так, как следует: с одной стороны, нередко дается лишнее, с другой стороны, опускается то, что нужно. Но где к любви присоединяется мудрость, там каждый поступок имеет достаточное основание, и все идет к высшему совершенству*.

   ______________________

   * Ibid. § 1022-1024.

   ______________________

   Это определение правды - то самое, которое мы видели у Лейбница; но у Вольфа оно получает особенное значение, которым характеризуется отличие его точки зрения от той, на которой стоял его предшественник. Поставив себе задачею свести в общую систему всю совокупность нравственных отношений человека, Вольф хотел уравновесить обязанности к другим обязанностями к себе, это он и выразил в начале правды. Но эта попытка, как мы видим, повела только к довольно безобразному сочетанию высших требований любви с правилами самой обыкновенной житейской мудрости. В основании лежала верная мысль, что высшее совершенство жизни состоит в сочетании двух разных элементов: личного с общим, права с обязанностью; но стоя исключительно на точке зрения нравственности, Вольф переводил все, что относится к праву, в разряд обязанностей. Отсюда у него самые странные столкновения человеческих обязанностей, отсюда беспрерывные скачки от высокого к смешному, от философской мысли к самой ограниченной житейской пошлости. Наивность, с которою все это высказывалось, конечно, коренилась в самых свойствах его ума, но источник противоречащих воззрений заключался в односторонности системы.

   На нравственных обязанностях человека Вольф строит и свое учение об обществе. Так как деятельность на пользу других и совершенствование своего собственного состояния невозможны без общежития, то человек обязан соединяться с другими для взаимной пользы. Такое соединение называется обществом, которое поэтому не что иное, как договор нескольких лиц о достижении своей пользы совокупными силами. Общая польза или общественное благо составляет, следовательно, цель всякого общежития; она заключается в беспрепятственном стремлении всех к большему и большему совершенству. Соединенные таким образом лица, имея общий интерес, образуют как бы одно лицо. Поэтому члены общества обязаны не вредить друг другу, и тот, кто преступает это правило, должен быть принужден другими к исполнению своих обязанностей. В противном случае лицо, которому нанесен вред, имеет право выйти из общества, ибо этим нарушается та цель, для которой он соединился с другими. Точно так же никто не обязан оставаться в обществе, которое по самому существу своему неправомерно, ибо никто не обязан соблюдать договоры, противные естественному закону. Наконец, всякий имеет право выступить из общества, когда он может сделать это без ущерба своим сочленам. Но пока он остается в союзе с другими, человек обязан во всех своих действиях иметь в виду общественное благо. Таким образом, основное правило всякого общежития будет следующее: делай то, что содействует общественному благу, и не делай того, что ему противоречит. Поэтому в случае столкновения общего блага с частным первому должно быть дано предпочтение*.

   ______________________

   * Ibid. P. I. Ch. 1.

   ______________________

   Общества могут быть простые и сложные. Первые составляются из отдельных лиц, вторые из меньших обществ. К первому разряду принадлежит прежде всего союз супружеский. Человек обязан заботиться о продолжении своего рода. Сама природа вложила в него естественное к тому стремление. Поэтому человек обязан вступать в брак ввиду приобретения потомства. А так как рождение детей влечет за собою их воспитание, то союз родителей должен быть самый тесный и долговечный. Между ними установляется общение всей жизни до окончательного воспитания детей. Таким образом, разум требует, чтобы супружеский союз не расторгался до самой смерти. Притом, так как для подобного сожительства нужно постоянное согласие, то здесь уместно только сочетание единого мужа с единою женою. Обязанности супругов заключаются во взаимной помощи и любви, относительно воспитания детей они составляют как бы одно лицо. Но так как во всяком обществе необходимо господство единой воли, то и здесь по естественному закону указывать должен тот, у кого более разума, а другой обязан повиноваться. В действительности, однако, подобное правило легко может породить столкновения, ибо часто невозможно определить, кто умнее. А так как большею частью мужчина бывает разумнее женщины, то разум требует, чтобы власть дана была мужу, который обязан однако слушать умного совета жены. Со своей стороны жена должна повиноваться, пока муж не требует ничего несправедливого. Этим путем в супружеском союзе установляются мир и согласие, первые условия взаимного счастья*.

   ______________________

   * Wolff. Vernunftige Gedanken von der Menschen Thun und Lassen. P. I. Ch. 2.

   ______________________

   Из отношения родителей к детям образуется второе естественное общество - отеческое. Так как дети не в состоянии сами о себе заботиться и управлять собою, то они вправе ожидать от других помощи и руководства. Эта обязанность ни на ком не лежит ближе, как на родителях, которые поэтому должны доставлять детям все средства к совершенствованию и направлять все их действия к этой цели. В этом состоит забота и управление. Возникающее отсюда право называется отеческою властью. Оно принадлежит обоим родителям и продолжается до тех пор, пока дети становятся взрослыми. Со своей стороны дети обязаны родителям повиновением во всем, что справедливо или что не противоречит естественному закону. Кроме того, за оказанные им благодеяния они должны платить родителям благодарностью и любовью и стараться делать все, что требуется для их пользы. Любовь и благодарность, будучи постоянными обязанностями человека в отношении к другим, должны продолжаться в течение всей жизни, повиновение же прекращается с совершеннолетием*.

   ______________________

   * Ibid. Ch. 3.

   ______________________

   Третье простое общество есть общество господское. Оно образуется вследствие того, что человек, живущий своим трудом, вступает в услужение к другому. Отсюда взаимные отношения, из которых возникают обязанности обеих сторон. Слуга должен усердно исполнять все то, к чему он обязался, и слушаться в этих пределах приказами господина, а последний со своей стороны обязан не удерживать мзды и не требовать от слуги большего, нежели следует. Сверх того как последствия общих нравственных обязанностей человека здесь рождаются ближайшая обязанность господина заботиться о благе слуги и обязанность слуги радеть о пользе господина.

   Кроме свободных слуг существуют и рабы, которые составляют собственность господина. Рабство дает последнему большую власть над подчиненными, но не уничтожает нравственных его обязанностей, которые остаются те же, что и в отношении к свободным слугам. Можно ли, однако, считать рабство правомерным? Так как всякий обязан по мере сил содействовать счастью другого, а рабство мешает счастью, то ясно, что не должно человека делать рабом. Однако так как есть люди, которые по своему характеру требуют строгого обхождения, а между тем, оставаясь на свободе, они не подчиняются власти, то нельзя назвать несправедливым временное обращение их в рабство для собственной их пользы. Вольф замечает при этом, что о рабстве нечего распространяться, так как оно не существует у европейских народов*.

   ______________________

   * Ibid. P. I. Ch. 4.

   ______________________

   Из трех означенных обществ различными путями образуется сложный союз, который называется домом. Здесь владычествует домохозяин, жена же в качестве хозяйки господствует над домочадцами, но права ее ограничиваются властью мужа, которому она подчинена. Она является здесь преимущественно советницею. Обязанность хозяина заключается в том, чтобы его дом достигал возможно большего совершенства, т.е. чтобы все в нем шло согласно и одно другому бы не препятствовало. Поэтому он должен завести в доме строгий порядок и блюсти, чтобы все держались этого порядка. И здесь общим правилом должно быть благо всего дома, которому должна подчиняться польза членов*.

   ______________________

   * Ibid. Ch. 5.

   ______________________

   Домашний союз не в состоянии однако удовлетворить всем требованиям общежития. Совершенство жизни влечет за собою многообразные занятия, которые должны распределяться между гораздо более значительным количеством людей, нежели сколько может вмещать в себе отдельный дом. Кроме того, необходимо и ограждение от внешних нападений, а отдельный дом сам себя защищать не в состоянии. Поэтому дома соединяются в более обширный союз, который называется государством. Итак, государство есть общество, состоящее из стольких домов, сколько нужно для общего благосостояния и безопасности. Отсюда общий закон, который служит мерилом всего, что касается до политического союза: "Делай то, что способствует общему благосостоянию и охраняет общественную безопасность, и избегай того, что противоречит тому и другому". Государство, как и всякое другое общество, имеет право употреблять все нужные средства, чтобы каждый его член исполнял свои обязанности и никто не ставил бы своей частной пользы выше общественной. Такой союз образует единое лицо, которое относительно других государств имеет те же обязанности, как отдельные лица относительно друг друга.

   Целью государства определяется его устройство. Совершеннейшим устройством будет то, которым лучше всего охраняются общественное благосостояние и безопасность, т.е. то, в котором люди могут жить счастливейшим образом. А так как совершенство состоит в согласии разнообразного, то все государственные учреждения должны быть направлены к этой цели.

   Против этого могут возразить, что совершенство есть невозможный идеал, к которому стремиться напрасно. Но 1) совершенство тогда только может быть названо невозможным, когда оно заключает в себе противоречащие или невозможные условия; совершенство же сообразное с человеческой природою не представляет ничего недостижимого. 2) Если мы даже не в состоянии достигнуть высшего идеала, то мы все-таки должны иметь о нем понятие, чтобы знать, что именно желательно и к чему мы должны стремиться. Отсюда ясно, что основанием политики должно быть познание естественного закона и требований нравственности*.

   ______________________

   * Wolff. Vernunftige Gedanken von der Menschen Thun und Lassen. P. II. Ch. 1.

   ______________________

   Таким образом, по учению Вольфа, вся деятельность государства определяется нравственными целями человека. Очевидно, что подобное воззрение должно было вести к полному смешению юридических и нравственных начал. Все, что может служить человеческому совершенству, становится целью политики. Государство должно, с одной стороны, всеми средствами заставлять каждого гражданина исполнять свои нравственные обязанности, а с другой стороны, оно должно устранять всякое нарушение этих обязанностей. Поэтому, говорит Вольф, чтобы знать, каковы должны быть государственные установления, необходимо пересмотреть все обязанности человека. Из них можно видеть, в чем заключается общественное благосостояние и какими действиями оно может быть нарушено.

   Первое условие благосостояния состоит в достаточном количестве народонаселения. Оно может быть слишком велико, если не всем достает пропитания, слишком мало, если земля может прокормить большее количество людей или если государство слишком слабо для защиты. Этим определяются задачи политики в этом вопросе. Там, где нужно увеличить население, надобно заботиться о том, чтобы подданные рано вступали в брак и тщательно воспитывали своих детей. Надобно привлекать чужестранцев и не позволять подданным выселяться из государства; а так как люди привлекаются и удерживаются удобствами жизни, то нужно заботиться о том, чтобы всем было хорошо жить. С другой стороны, так как народонаселение не должно превышать средств пропитания, то следует печься о том, чтобы не было недостатка в вещах необходимых для жизни. Поэтому государство должно каждому доставлять работу и определять величину заработной платы, так чтобы всякий мог содержать себя своим трудом. Но все не могут иметь достаточно работы, если в известном состоянии, например в каком-нибудь ремесле, более людей, нежели нужно. Поэтому необходимо определить, смотря по обстоятельствам, количество людей в каждом состоянии. А так как, с другой стороны, всякий обязан работать по мере сил, то надобно устранять все поводы к праздности и к бесполезному расточению имущества.

   Затем, человек обязан стремиться к познанию того, что ему нужно в жизни, и особенно к познанию добра и зла. Отсюда обязанность государства устраивать школы и академии, назначать в них хороших учителей, доставлять последним приличное содержание и положение в обществе, заботиться об успешном ходе занятий и устранять от школ тех, которые не имеют средств, охоты или способности учиться. Далее, так как человек обязан стремиться к добру, то государство должно иметь попечение о том, чтобы подданные были добродетельны. Для этого необходимы прежде всего хорошее нравственное преподавание и полезные книги. Надобно по возможности искоренить пороки учением, примером, устранением поводов к соблазну. Так как познание Бога и поклонение ему служат самыми надежными побуждениями в добродетели, то надобно заботиться о религиозном воспитании народа, строить церкви и устанавливать праздничные дни, свободные от житейских забот. Наконец, нравственному совершенствованию народа содействуют театральные представления, которые производят на душу более сильное действие, нежели книги, поэтому забота правительства должна быть обращена и на этот предмет.

   К числу важнейших обязанностей государства относится предупреждение и устранение всяких взаимных обид между членами союза. Государство должно наблюдать, чтобы обязательства исполнялись как следует. Для предупреждения обмана в купле и продаже надобно установить исследование качества всех товаров и определять цену каждого. С тою же целью должна быть определена и величина роста, а с другой стороны, надобно смотреть, чтобы не было в государстве людей, которые жили бы одними процентами с своих капиталов без всякой работы. Если, несмотря на естественные и гражданские законы, происходит нарушение права, то государство должно оказывать помощь или прибегать к наказанию. Помощь нужна там, где один член союза отказывается исполнять свои обязательства в отношении к другому, наказание же прилагается там, где обида уже нанесена. Наконец, государство может действовать и наградами, которые служат побуждением в тех случаях, когда принудительные средства были бы неуместны.

   Наказания должны быть соразмерны с величиною обиды или вреда. Они служат не только средством для исправления преступников, но и примером для остальных. Этим общественные наказания отличаются от домашних, которые имеют в виду только первую цель. Наказание не может, впрочем, сделать человека добродетельным, оно способно только удержать его от зла. Поэтому здесь дело идет лишь о внешней дисциплине. Это единственное, что может иметь в виду гражданский закон, в отличие от естественного, который простирается и на внутренний мир человека. Оттого говорят, что мысли не подлежат наказанию. Поэтому не подлежат наказанию и простые заблуждения. Вообще, наказывать следует только то, что противоречит государственной цели, т. е. общественному благосостоянию и безопасности. Но из этого ясно, что можно наказывать если не сами мнения, то распространение заблуждений вредных для общества. Не должно поэтому терпеть в обществе атеистов, когда они явно высказывают свой образ мыслей. Ибо хотя безбожие сами по себе не ведет к дурной жизни, однако это справедливо только относительно разумных людей. Большинство же людей неразумно, они сдерживаются преимущественно страхом Бога и наказаний в будущей жизни, а потому для них атеизм представляет опасный соблазн.

   Говоря о наказаниях, Вольф оправдывает и употребление пытки, когда общественное благо непременно требует наказания известного преступления, а нет другого средства открыть виновного. Он советует только прилагать ее с большою осторожностью и лишь в крайних случаях. Далее, входя в подробности насчет образа жизни подданных, он возлагает на государство обязанность заботиться не только о том, чтобы каждый имел за сходную цену то, что ему нужно для пищи и одежды, но и о том, чтобы каждый в пище и одежде сообразовался со своим состоянием и с общественным своим положением. Вольф приписывает государству даже попечение об удовольствии всех пяти чувств, ибо все это необходимо для совершенства человека. Одним словом, во имя нравственного совершенства рука правительства простирается на все, для личной свободы не остается почти места*.

   ______________________

   * О государственном устройстве см., вообще: Wolff. Verniinftige Gedanken von dem gesellschaftlichen Leben der Menschen. P. II. Ch. 3.

   ______________________

   Все эти постановления гражданского закона служат, впрочем, только подкреплением требований закона естественного, который охраняется государством, потому что сам по себе он недостаточен для неразумных людей. Если иногда и допускаются отступления от естественного закона, то это бывает лишь в тех случаях, когда точное исполнение последнего могло бы повести к спорам и замешательствам. Тут необходимо примириться с некоторым злом для избежания зла еще большего. Кроме того, гражданскими постановлениями иногда упрощаются предписания естественного закона. Но эти отступления всегда должны иметь характер дозволения, а никогда предписания: гражданский закон может оставлять безнаказанными нарушения естественного закона, но никогда не может предписать подобного нарушения, ибо в таком случае закон был бы несправедлив, следовательно, не должен бы был исполняться. Отсюда ясно, что гражданские законы имеют менее полноты и совершенства, нежели законы естественные*.

   ______________________

   * Wolff. Verniinftige Gedanken von dem gesellschaftlichen Leben der Menschen. P. II. Ch. 4.

   ______________________

   Этими началами определяются и границы власти правительства, стоящего во главе государства. Оно установляется собственно для исполнения естественного закона, а потому не может предписать ничего, что бы ему противоречило. Если бы оно дало подобное приказание, то подданные не обязаны повиноваться, разве когда неповиновение может принести им более вреда, нежели повиновение. Например, говорит Вольф, если бы правительство взимало небольшую подать на содержание комедиантов, производящих соблазн, то это, конечно, было бы безнравственно; но так как неповиновение навлекло бы на подданных еще большее зло, а вина лежит здесь на правительстве, которое действует помимо воли граждан, то лучше повиноваться. Напротив, подданные обязаны не повиноваться, когда правительство предписывает им самим сделать что-либо противное совести и религии*.

   ______________________

   * Ibid. Ch. 5. § 433-434.

   ______________________

   Установление правительств Вольф, так же как и его предшественники, основывает на договоре, в силу которого правители обязываются всеми средствами содействовать общественному благосостоянию и безопасности, а подданные со своей стороны обязываются повиноваться. Такой договор правомерен, ибо он имеет в виду исполнение естественного закона и предупреждение всякого его нарушения*.

   ______________________

   * Ibid. Ch. 2. §§ 230, 231.

   ______________________

   Что касается до самого устройства власти, то оно может быть различно. Вольф принимает аристотелево разделение образов правления на монархию, аристократию и политию, которые извращаются в тиранию, олигархию и демократию. Кроме того, могут быть и смешанные формы, образующиеся из сочетания простых. Преимущества и недостатки каждого из этих видов определяются способностью его к достижению государственной цели, ибо само правительство не что иное, как средство для осуществления этой цели. А потому для разрешения этого вопроса надобно прежде всего знать: что требуется в этом отношении от правителей?

   Необходимые в правительстве качества суть разум и добродетель, которые непременно должны быть связаны друг с другом. К этому должна присоединяться искренняя любовь к подданным, ибо правительство обязано заботиться об их счастье, которое неразлучно с совершенством. Отсюда ясно, что там, где эти качества соединяются в князе, возможна монархия и что, напротив, при отсутствии их монархия превращается в тиранию. При этом Вольф замечает, что не всякое отклонение от нравственных требований дает право считать монархию за тиранию: полное совершенство не принадлежит человеку, а потому здесь следует иметь в виду только большинство случаев. Еще в большей мере возможно соединение разума, добродетели и любви к подданным в аристократии, составленной из лучших людей, ибо здесь эти качества, распределяясь между многими, восполняются одно другим. Но если они распределены так, что они друг друга не восполняют и не уравновешивают, то аристократия превращается в олигархию. Наконец, возможен и выбор лучших людей из всех состояний, этим способом образуется полития. Когда же вся чернь призывается к правлению, то установляется демократия, ибо простолюдин не имеет довольно разума, чтобы судить о государственных делах, и не довольно тверд в добродетели, чтобы предпочитать общую пользу частной. Что касается до смешанных форм, то к ним прилагаются те же начала. Главное правило то, чтобы часть, которая преимущественно держит власть, не могла злоупотреблять своими правами.

   Обсуждая свойства различных образов правления, Вольф замечает, что полития приходится народам образованным, у которых процветают мудрость и добродетель. Этого намека, говорит он, достаточно для того, чтобы каждый мог судить, какая политическая форма пригодна тому или другому народу. Эта осторожная уклончивость не мешает ему однако разбирать выгоды и недостатки различных образов правления. Преимуществом монархии он признает то, что в ней возможны быстрое решение и тайное ведение дел. Поэтому ей должно быть дано предпочтение в случае войны и в других обстоятельствах, где промедление вредно и требуется тайна. Недостаток же ее состоит в том, что отдельное лицо более подвержено страстям и заблуждениям, нежели целое собрание. Со своей стороны аристократия имеет то преимущество, что здесь легче воздерживаются вредные для общества стремления, но зато в ней возникают партии, которые могут противодействовать друг другу и в благих начинаниях. Раздоры их порождают в государстве смуты и беспокойства, чего нельзя опасаться в монархии. Когда же вельможи сохраняют между собою согласие, то и это бывает в ущерб народу, если они имеют в виду свою собственную, а не общественную пользу. Этого последнего недостатка, общего монархии и аристократии, не имеет полития: там где все участвуют в правлении, частная польза не может противоречить общественной. Но, с другой стороны, так как большинство людей неразумно, то тут, скорее всего, могут быть приняты вредные для государства решения. Нередко даже вследствие неразлучного с неразумием упорства трудно бывает прийти к какому-нибудь соглашению. Наконец, здесь еще более, нежели в аристократии, может возгореться гибельная вражда партий, внутренние беспокойства нигде не возникают так легко, как в политии*.

   ______________________

   * Wolff. Vernunftige Gedanken von dem gesellschaftlichen Leben der Menschen. P. II. Ch. 2.

   ______________________

   Выше всех чистых форм Вольф ставит правления смешанные или ограниченные законами. Он подробно распространяется об их устройстве. Существенный характер их заключается в том, что в них установляются известные правила, от которых правители не могут отступать. Эти правила определяются первоначальным договором, по которому правительство получает власть от народа. А так как по естественному закону правители обязаны соблюдать договоры,