ify">
Экко испуганно прячется. Со слезами донна Франческа спускается с
возвышения, еще раз преклоняет колени и уходит. Молчание. Последние
скорбные звуки заупокойной песни.
(К лежащему в гробу.) Благодарю вас, синьор, что вы исполнили мою
просьбу и лежали спокойно. Я видел, как трудно вам было, и еще раз
благодарю тебя, Лоренцо. Теперь мы одни - и навсегда. Идем же, Лоренцо, в
безвестную даль.
Мгновенно гаснет свет.
Занавес
Та же зала, что в первой картине первого действия. Вечереет; за
полуоткрытым окном видны вершины гор, горящие в последних лучах заката.
Пылает камин. Горит уже несколько дней, но двое слуг, лазая по стенам,
продолжают зажигать еще. Тихо.
Пьетро. Зачем нам велели зажигать столько огней? Разве сегодня ждут
кого-нибудь? Я что-то не слыхал.
Марио. Молчи, Пьетро. Ты говоришь так глупо, как будто ничего не
знаешь.
Пьетро (грубо). А откуда мне знать? Когда надо-меня зовут, а чуть
что-нибудь не так - кричат: убирайся.
Марио. Все знают. Сегодня приходил горожанин из Спадары, так и тот
знает. Один ты ничего не слыхал.
Пьетро. И слышать не хочу. Ты мне только скажи - зачем столько огней?
Марио. Затем, что так приказал герцог Лоренцо.
Пьетро. А зачем он так приказал?
Марио. Затем, что сегодня герцог Лоренцо ждет гостей.
Пьетро. Ну вот, я же говорил, что будут гости. Так бы ты и сказал
сначала.
Марио (со вздохом). Ты глуп, Пьетро. Никаких гостей сегодня не
будет. Это только Лоренцо ждет их.
Пьетро. Как же он может ждать, если их не будет?
Марио. Ему кажется, что они будут. Понимаешь, глупец, ему кажется.
Вероятно, и тебе что-нибудь кажется, когда ты бываешь пьян. Отчего ты вчера
кричал во сне пьяный?
Пьетро. Мне показалось, что синьор Кристофоро бьет меня хлыстом.
Марио. Ну, вот видишь.
Пьетро. Так разве же герцог Лоренцо пьян? (Смеется.)
Входит управляющий Петруччио.
Петруччио. Живей, лентяи! Живей! Ты что зеваешь там, Пьетро?
Марио. Дорогой синьор Петруччио, вы такой умный человек, что вас
слушает сам синьор Кристофоро. Объясните вы этому дураку, что случилось с
нашим герцогом.
Петруччио. Не ваше дело, любезнейшие.
Пьетро. Вот и объяснили. Кто же из нас дурак, Марио: ты или я?
Петруччио (оглядывая потолок). Вы оба. Герцог просто не совсем здоров.
У него лихорадка.
Пьетро. А зачем же столько огней?
Петруччио. Затем, что-убирайся вон! (Низко кланяется вошедшему синьору
Кристофоро.) Добрый вечер, синьор.
Кристофоро. Ах, Петруччио, Петруччио, когда же ты похудеешь хоть
настолько, чтобы в тебе помещалось не так много вина?
Петруччио. Тогда я буду похож на длинную проточную трубу, синьор,
сквозь которую все протекает и ничего не остается.
Кристофоро (грозит пальцем). Но, но, синьор управляющий! (Вздыхает.)
Пейте сколько хотите, Петруччио,- теперь не для кого беречь вино. Бедный
Лоренцо! Бедный Лоренцо! Думал ли я, когда мы вернулись с отцом его из
Палестины, что гордую семью герцогов Спадаро ждет такая ужасная судьба. Кто
он теперь? Где витает его бессмертный дух? Я сегодня смотрел в глаза ему
так пристально, что мог пробуравить бочку, а он улыбнулся мне и сказал так
нежно, что заплакал бы даже некрещеный турок: "Кто вы? Я не знаю вас.
Снимите маску, синьор!"
Петруччио. Да, да. Удивительно, синьор Кристофоро.
Кристофоро. Мальчик, говорю я ему, герцог Лоренцо, ты подумай: если бы
это была маска, так стал бы я носить такую ужасную рожу? (Вытирает слезы.)
Мальчик, говорю я, герцог Лоренцо, ты попробуй своим пальцем вот этот
рубец, полученный мною при защите гроба господня. Разве на масках бывают
такие рубцы?
Марио. Ну, ну? Святый Боже!
Кристофоро. Попробовал синьор Лоренцо и говорит: какая у вас плохая
маска, синьор, она, вероятно, сшита из двух кусков?.. Бедный Лоренцо!
Бедный Лоренцо!
Показывается шут Экко и забирается в угол, сжавшись комочком. Тяжко
вздыхает.
Петруччио. Вот и Экко загрустил, синьор Кристофоро. Плохо в доме,
когда даже шут начинает вздыхать, как озябшая собака. Без смеху нельзя жить
человеку, синьор Кристофоро, и когда умирает смех, то умирает и человек.
Засмейся, Экко, хоть не говори ничего, а только засмейся, ты порадуешь мою
душу.
Экко (тяжко вздыхает). Не могу, синьор Петруччио.
Кристофоро. А разве тебе не смешно, Экко, что у меня такие усы?
Экко(тяжко вздыхает). Смешно, синьор Кристофоро.
Кристофоро. Отчего же ты не смеешься?
Экко. Не могу, синьор Кристофоро.
Петруччио. Вот видите, умер смех. Бедный герцог Лоренцо!
Кристофоро. Да, бедный Лоренцо!
Все огни зажжены, и слуги уходят.
Петруччио. Марио, пойди и доложи донне Франческе, что огни зажжены и
все готово... к приему гостей.
Кристофоро. Каких еще гостей? Какие теперь могут быть гости, синьор
управляющий,- вы подумайте.
Петруччио (машет рукой). А ты, Пьетро, пойди и прикажи спустить мост.
Кристофоро. Это зачем?
Петруччио. Так приказал герцог.
Кристофоро. Лоренцо? Зачем же ты слушаешься его?
Петруччио. Если бы вы, синьор Кристофоро, слышали его голос, видели
его повелительное движение рукой, то и вы послушались бы его.
Кристофоро. Я? Никогда!
Экко. Послушались бы, синьор Кристофоро. Чем я был, маленький и злой
горбун, найденный во рву замка? Он захотел, и я стал его смехом, синьоры. А
чем я стану? Вам не догадаться об этом, синьоры. Но я стану тем, чем
приказал мне быть господин мой Лоренцо.
Петруччио. Его слезами?
Экко(вздыхая). Нет.
Кристофоро. Ужасом?
Экко (вздыхая). Нет. Огнем! Я был его слезами, не знаю, был ли я его
ужасом, синьор Кристофоро, но теперь я стану огнем! Он сказал мне, как и
вам: "Кто вы, синьор? Я вас не знаю. Снимите маску". И я заплакал, синьоры,
и ответил: "Хорошо, Лоренцо, я снимаю маску, если ты приказываешь это".
Кристофоро. Нет, ты был лучше, Экко, когда смеялся.
Входит донна Франческа со свитою дам и господ. Молчаливо и грустно
разбредаются они по зале, смущаясь ее пустынностью и ярким светом.
Господин (тихо). Мне кажется, что уже целую вечность не целовал я
вас, Элеонора.
Элеонора. И еще целую вечность не поцелуете, синьор.
Франческа. Я прошу вас, синьоры, оказать мне большую милость. Вы
знаете, вероятно, что мой супруг, что герцог Лоренцо не совсем здоров: он
ждет тех гостей, которых мы не звали, и будет думать, вероятно, что вы, мои
дорогие синьоры,- его гости. И прошу вас, не выражайте ни удивления, ни
страха,- герцогу Лоренцо несколько изменяет память, и он забывает даже
дорогие ему лица,- но с мягкой осторожностью выводите его из заблуждения.
Рассчитываю на ваш ум и доброту, синьоры. Доложите герцогу Лоренцо (
закрывая лицо руками), что гости съезжаются.
Экко (вздыхая). Я был его смехом, я был его слезами-чем я стану
теперь? (Встает, чтобы уходить.)
Кристофоро. Куда ты идешь, Экко?
Экко. Куда меня посылает воля господина.
Франческа.
Синьор Петруччио, надеюсь, вы не забыли музыкантов?
Достаточно ли хорошо разучили они, что написал для них герцог Лоренцо?
Петруччио. Музыканты ждут только вашего приказания, мадонна.
Голоса. Тише! Тише! Герцог Лоренцо! Герцог Лоренцо!
На ярко освещенной лестнице показывается герцог Лоренцо. На нем тот же
костюм, что и на балу, и так же разорвана сорочка, обнажая грудь с кровавым
пятном против сердца. Лицо его очень бледно. Останавливается и, окидывая
светлым взором сверкающую огнями залу, кланяется приветливо и любезно.
Лоренцо. Счастлив приветствовать вас, мои дорогие гости. С этой минуты
мой замок в вашем распоряжении, и я только ваш слуга. Петруччио, освещена
ли дорога?
Петруччио. Освещена, синьор.
Лоренцо. Не забудь, мой друг, что вся ночь смотрит на нас. И мы
покажем ей, синьоры, что значит яркий и живой огонь! (Спускается вниз.)
Какие очаровательные маски! Я так счастлив, синьоры, что вы почтили меня
вашим посещением, и я безмерно восхищаюсь вашим неистощимым остроумием. Кто
вы, синьор? Я не узнаю вас. Снимите маску, если хотите, чтобы я дружески
приветствовал вас.
Кристофоро (почти плача). Да это же я, Лоренцо. Я-Кристофоро! Разве
ты не узнал меня?
Лоренцо (с трогательною убедительностью). Как же я могу узнать вас,
мой дорогой синьор, если на вас такая страшная маска? Я знал одного синьора
Кристофоро, он был моим другом с колыбели, и я любил его,- но вас я не
знаю. Снимите маску, дорогой синьор, я умоляю вас.
Кристофоро (плача). Тогда вели ты меня лучше отдать собакам, а я
больше не могу.
Франческа. Синьор Кристофоро!
Лоренцо. Что с этим синьором? Отчего так странно меняется его маска?
Мне очень жаль, синьор, я был бы бесконечно счастлив, если бы мог узнать,
кто вы. Но я не могу, простите меня, синьор. А кто этот толстый и смешливый
синьор с красным носом? Какая смешная маска!
Петруччио. Я только что имел честь, синьор... Я-Петруччио,
управляющий.
Лоренцо. Вы хотите сказать, что на вас маска Петруччио?
Петруччио. Да,-маска Петруччио.
Лоренцо (смеясь). Напрасно, мой дорогой синьор. Вы избрали очень
скверную маску: мой управляющий - большой плут и мошенник, и красный нос у
него не от молитв.
Кристофоро. Мальчик ты мой!
Лоренцо. Ах, да. Не видал ли кто-нибудь из вас, синьоры, красной
маски, вокруг которой обвилась змея и жалит ее в грудь? Вот в это место.
Говорят (смеется), говорят (смеется), что это мое сердце, синьоры. Какая
смешная шутка, как будто не ведомо всем в мире, что у Лоренцо, герцога
Спадаро нет в сердце змей!
Один из господ (неосторожно). Вы накололись на что-то, герцог Лоренцо,
у вас на сорочке кровь.
Лоренцо (охотно). Ах, это? Это очень странная история, синьор,
история, похожая на сказку. Я был на башне, когда кто-то неизвестный,
скрывши лицо свое под очень страшною маской, погасил свет и напал на меня в
темноте; и этот удар он нанес мне в спину: как видите, синьоры, кинжал
вошел под левою лопаткою и вышел здесь, на груди. Хоть и предательский, но
ловкий удар. Мое сердце пробито насквозь.
Франческа (стараясь отвлечь внимание Лоренцо от раны, которую,
раскрывая, он показывает охотно). Лоренцо!
Лоренцо. Смотрите, синьоры, какой мастерский удар!
Франческа. Посмотрите на меня, Лоренцо. Отчего вы не улыбнетесь мне?
Я так тоскую без вашей улыбки, мне кажется, что навсегда зашло солнце.
Лоренцо. Как вы очаровательны, синьора. Я вижу только ваш гибкий стан
и маленькую ножку, но позвольте мне быть нескромным, божественная, и
заглянуть в ваши глаза... Как светятся они! Даже сквозь отверстия этой
черной и злой маски я вижу, как они прекрасны. Кто вы, синьора? Я вас не
знаю.
Франческа. Святый Боже! Неужели ты не узнаешь меня, Лоренцо?
Лоренцо (с тою же трогательною убедительностью). Снимите маску,
синьора, я умоляю вас. Мне странным кажется ваш вопрос; снимите маску,
дорогая синьора, тогда я охотно и дружески приветствую вас. По росту вы мне
кажетесь похожею на синьору Эмилию, но нет (качает головою), синьора Эмилия
не так стройна. Кто вы?
Франческа (плача). Я твоя жена, Лоренцо, донна Франческа. Мой
любимый, ты помнишь это имя: Франческа?
Лоренцо (нахмурив брови). Франческа? Вы сказали-Франческа? Да. Так
звали мою жену. Но я потерял жену. Разве вам не говорили об этом, синьора?
Донны Франчески нет.
Франческа. Вспомни, как ты любил меня, Лоренцо, взгляни в мои глаза;
ты говорил, что из тысячи женщин ты узнаешь меня только по глазам моим.
Вслушайся в мой голос, Лоренцо... но ты не видишь меня?
Лоренцо (с нежным укором). Ваш голос так нежен и добр, синьора, в нем
я слышу речь девственного сердца. Зачем же так больно вы шутите надо мною?
Это жестоко, моя дорогая синьора. Не нужно издеваться над Лоренцо и
поворачивать кинжал в его груди. Я потерял жену, синьоры,- ее звали донна
Франческа, и я потерял ее.
Франческа. Ты не веришь мне, любимый. Но дай мне прикоснуться устами к
твоей кровавой ране, и в нежном поцелуе ты узнаешь свою милую Франческу.
(Припадает к ране.)
Лоренцо (с выражением крайнего ужаса и страдания отталкивая ее). Что
вы делаете, синьора? Вы пьете мою кровь! Умоляю вас, пощадите меня, вы
впились в сердце и пьете мою кровь. Мне больно. Оставьте меня.
Донна Франческа плачет. Отступив от нее с видом боли и крайнего
испуга, Лоренцо старается закрыть рану, но пальцы его дрожат.
(Закрывая рану и пытаясь улыбнуться.) Какая горькая шутка, синьоры! Вы
видели, как к моему сердцу присосался вампир?..
Кристофоро (гневно). Ты с ума сошел, Лоренцо! Это твоя жена.
Господин. Вас оскорбляют, донна Франческа.
Франческа (переставая плакать, гневно). Это вы оскорбляете его,
синьор! Лоренцо, герцог Спадаро, не может оскорбить женщины, даже когда он
безумен.
Лоренцо (к Петруччио, тихо). Что случилось, синьор? Что взволновало
так эту очаровательную маску?
Петруччио. Я не знаю.
Франческа. Зовите музыкантов, Петруччио.
Лоренцо (радостно). Да, да, зовите музыкантов.
Франческа (нежно). Прошу вас быть внимательным, мой дорогой Лоренцо.
Сейчас синьор Ромуальдо споет перед вами ту прелестную песенку, что
посвятили мне вы в светлые дни нашей любви.
Лоренцо. Вы снова шутите, синьора. Я не любил вас никогда.
Франческа (терзаясь). Не слушайте его, синьоры. Прошу вас занять
место, герцог, и, если позволите, я сяду возле вас. Синьор Ромуальдо,
покажите герцогу то, что в дни его светлой любви начертала его собственная
рука. Вы узнаете свой почерк, мой дорогой Лоренцо?
Лоренцо (любезно). Покажите, синьор. Да, это мой почерк. Какая
очаровательная шутка. (Взглядывает на Франческу.) Но здесь написано "моей
сестре, моей невесте, очаровательной донне Франческе". (Подозрительно.) Как
попал в ваши руки этот листок, синьора?
Франческа (торопливо). Прошу вас начинать, синьор Ромуальдо. Мы
слушаем вас.
Звучит тихая и красивая музыка, вся пронизанная солнечным светом,
очарованием молодости и любви.
Ромуальдо (поет). "Моя душа-заколдованный замок, и осветил я мой замок
огнями. И осветил я мой замок огнями".
Лоренцо (вспоминая). Эти слова я уже слышал когда-то. Продолжайте,
синьор.
Ромуальдо (поет). "И солнце вошло в мой очарованный замок. Черные тени
бежали в испуге, и безбрежное счастье, светлой души ликованье, окрылило
мечту. О донна Франческа! О донна Франческа!"
Лоренцо. Певец лжет, синьоры,- я этого не писал никогда.
Ромуальдо (поет). "И на крыльях мечты, к небесам я вознес мой пылающий
дух. И на крыльях мечты, к небесам я вознес мой пылающий дух".
Лоренцо ( вставая и гневным жестом останавливая Ромуальдо).
Остановись, певец! Не слушайте его, синьоры, он лжет и вводит вас в обман.
Я вспомнил слова... Луиджи, разбойник, слушай меня. И если ты ошибешься
хоть в одной ноте, я завтра же прикажу вздернуть тебя на стене моего замка.
Внимание, синьоры!
За окнами выступают из мрака отдаленные вершины гор, как бы озаренные
красным заревом заката. Где-то за спиною музыкантов раздается та дикая
музыка, что и на балу, но никто ее не слышит.
Так, так, Луиджи. (Поет.) "Безумный Лоренцо, я зажег свет на башне. И
сюда придут те, кого я не звал. И погаснет свет на башне, и оденется мраком
душа. И возрадуется о тебе, мой повелитель, мой господин, владыка мира -
сатана".
Крики возмущения и ужаса. Многие в страхе покидают свои места и
толпятся у колонн.
Голос. Он призывает сатану.
Второй голос. Он сказал, что владыка мира-сатана. Кощунство!
Кощунство! Кощунство!
Кристофоро. Очнись, безумец! Ты сын крестоносца!
Дама (господину). Смотрите, как будто снова заходит солнце.
Голоса. Солнце! Солнце! Смотрите, вновь показалось солнце.
Кристофоро (топая ногой). Хоть ты и безумец, хоть ты и мой господин,
герцог Лоренцо,- я бросаю тебе перчатку.
Его удерживают. Свет за окном сильнее, как бы наливается огнем и
кровью, и уже не видно гор. Голоса: "Смотрите! Смотрите! Что делается с
небом!"
Франческа. Герцог Лоренцо - безумец, синьор Кристофоро, и не может
оказать вам честь, скрестив с вами меч. Но от имени его сына, которого я
ношу в чреве моем, я принимаю ваш вызов, синьор Кристофоро. (Поднимает
перчатку.)
Голоса. Герцогиня ждет сына! Донна Франческа ждет сына! Бедный
Лоренцо! Бедный Лоренцо!
Лоренцо (выходя из тяжелой задумчивости). Что случилось, синьоры? Мне
почудился звук обнаженного меча. Кто смеет обнажать меч в присутствии
герцога Лоренцо? Я оказал вам честь и пригласил вас на праздник, синьоры.
Не оскорбляйте же моего гостеприимного крова.
Голоса. Смотрите, с небом что-то случилось. Где-то горит. Смотрите,
все небо в огне. Что случилось? Где-то горит!
Лоренцо (взглядывая в окно, любезно). Это начинается мой праздник,
синьоры. На наш очаровательный пир придет еще один гость. Представляю его
вашему вниманию, господа. Его глаза - огонь, его светлые волосы - клубы
золотистого дыма. Его голос - рев бурного пламени, пожирающего камень. Его
божественный лик - огонь и пламя и лучезарный, безбрежный свет. Вы еще
никогда не видали такой маски, синьоры!
Свет за окном усиливается. Испуганные крики. Движение. Голоса.
Голоса. Сатана! Сатана! Он зовет сатану. Смотрите, все небо в огне!
Смотрите, вся земля в огне! Спасайтесь, он зовет сатану!
Лоренцо (возвышая голос). Кто смеет здесь упоминать нечистое имя
сатаны? Мне кажется, я слышал странную песню: какой-то безумец, достойный
проклятия и смерти, возглашал с молитвенным трепетом имя сатаны.
Кристофоро. Это ты, Лоренцо. Ты-вассал сатаны.
Лоренцо. Я? О нет, синьор, вам это показалось. Эти очаровательные
маски родят так много смешных недоразумений, и уже давно какой-то шутник,
подделавшись под мой голос и мое лицо, обманывает всех дурною ложью.
Кристофоро. Но ты же сам звал сатану!
Лоренцо (преклоняя колени, торжественно). Тот, кого я пригласил на
мой праздник и кто изволит пожаловать сейчас,- долой шляпы, синьоры! - есть
господь бог, владыка земли и неба. На колени, рыцари и дамы!
Почти все молитвенно преклоняют колени. Некоторые плачут. Тихие
восклицания: "Святый Боже, святый Боже". Вбегает весь опаленный огнем шут
Экко и судорожно мечется по зале; за ним с криком гонятся слуги.
Ко мне, Экко! Я здесь!
Марио. Держите разбойника! Он поджег башню!
Пьетро. Он всюду набросал огня, и замок пылает со всех сторон.
Спасайтесь, синьоры. Сейчас огонь захватит лестницу...
Мануччи. Его нужно убить. Бейте его, бейте!
Лоренцо (к ногам которого прижался опаленный, почти ослепший шут).
Назад! Кто смеет коснуться посланца божьего! Назад, синьоры! (Обнажает
шпагу.)
Экко (дрожа). Это ты, Лоренцо? Я ослеп, огонь выжег мне глаза,
Лоренцо. Не прогоняй меня, Лоренцо.
Лоренцо. Мой брат! Вместе со мною ты приветствуешь нашего великого
господина.
Лопаются стекла; вместе с клубами черного дыма показываются языки
огня. Паническое бегство. Крики. Голоса: "Спасайтесь, спасайтесь!"
Франческа. Бегите, Лоренцо! Бегите!
Лоренцо. Твое сердце останавливается, Экко. Удержи жизнь хоть на одно
мгновение. Он идет.
Экко (дрожа). Это правда? Ты видишь его?
Лоренцо. Я слышу его, Экко.
Экко. Я умираю, Лоренцо. Но ты скажи ему, что я... твой маленький
брат.
Лоренцо. Обещаю тебе.
Экко (затихая). Ты знаешь, меня выдали бубенчики. Я совсем позабыл их
срезать. Я умираю, Лоренцо.
Франческа. Бегите, Лоренцо!
Кристофоро. Да разве вы не видите, синьора, что он сошел с ума!
Позвольте, я возьму его на руки, как в детстве, и вынесу отсюда. (Двигается
к Лоренцо, но встречает острие шпаги и отступает.)
Лоренцо. Назад, синьор!
Кристофоро. Ну, погоди же. (Тащит шпагу.)
Франческа. Уходите отсюда, синьор Кристофоро. Не смейте прикасаться к
тому, что принадлежит теперь только богу.
Кристофоро. Ну и пусть, но без вас я не уйду, мадонна.
Франческа. Я покидаю вас, Лоренцо. Во имя нашего сына, которого я
ношу в чреве моем, я покидаю вас, Лоренцо, и отказываюсь от счастья умереть
с вами. Но я расскажу вашему сыну, Лоренцо, как призвал вас к себе
всевышний, и он благословит ваше имя.
Огонь пробивается всюду.
Кристофоро. Скорей, синьора, скорей!
Франческа. Прощай, мой Лоренцо, прощай, мой возлюбленный. Прощай!
Лоренцо. Прощайте, синьора. Мне жаль, что на вас маска: ваш голос и
ваши слова напоминают мне донну Франческу. Я прошу вас, синьора, передайте
ей мое последнее прости.
Франческа. Прощай!
Кристофоро. Бежим. Бежим! (Подхватывает донну Франческу на руки и
уносит, пробиваясь сквозь клубы дыма.)
Остаются только Лоренцо и припавший к ногам его шут. Огонь заливает
все. В разбитые окна, в разрушенные двери, среди черных клубов дыма
показываются Черные маски. Видны их безуспешные старания проникнуть
внутрь, их молчаливая глухая борьба с огнем, легко н свободно отбрасывающим
их. Вновь и вновь наступают они и, корчась от боли, прядают назад.
Лоренцо. Встань, Экко. Господин идет. (Трогает Экко, и тот, мертвый,
отваливается от него. Грохот и рев торжествующего огня. Торжественно.)
Приветствую вас, синьор! Мой отец, когда я еще лежал в колыбели,
прикосновением меча посвятил меня в рыцари Святого Духа - коснитесь же и вы
меня, синьор, если я достоин вашего прикосновения. (Становится на колени.)
Но уверяю вас, синьор, это ведомо всем живущим в мире: у Лоренцо, герцога
Спадаро, нет в сердце змей.
Огонь охватывает его. Все рушится.
Занавес
1908